«Нет настоящих рыцарей, и богов тоже нет. Если ты не можешь защитить себя сам, умри и уйди с дороги тех, кто может. Этим миром правят сильные руки и острая сталь - не верь тому, кто скажет тебе другое»

А сегодня практически все пишут о зиме. Напишу-ка и я пару слов.
Ну, зима... что - зима? Для меня это особенное настроение, особенное состояние души, особенное... Короче, все особенное. Так вот - этого пока что нет. Значит, зимы тоже нет. Если этого не появится, то и зимы, соотвественно, не будет. А будет 31 ноября, 32, ноября, 33 ноября... 45 ноября...
Поверили? А я шучу! ^^просто на дворе самый натуральный ноябрь и по внешнему виду и по температуре. Я, конечно, люблю тепло, но зимой такая погода - это просто кощунство. Ересь, господа, е-ресь!
Вот если все это опустить и закрыть на все это глаза, то - с первым днем зимы всех! ^^
Будем надеяться и верить, что скоро, освсем скоро эта зима станет по настоящему зимней. Это будет самым восхитительным подарком из всех возможных...

Вот и пришла она, и переступила через порог... Зима... Наверное, стоит все здесь поменять. Но очень получилась слишком очаровательной, потому не хочется заменять ее ни на что. Даже на зиму. Ну, разве что когда-нибудь потом.
А что-то новое все ближе. Что-то новое, очень важное и очень близкое. Может быть, даже оно уже пришло совсем и совсем утвердилось везде и во всем. С первым снегом или с последним желтым листом. Хотя... не так. С первым золотом в кроне деревьев. Сперва все ближе и ближе, а потом - просто здесь и сейчас...

Итак, у меня наконец-то наступила осень. Развернулась, можно сказать, во всю свою ширину, высоту и другие параметры. И это при том, что на улице уже почти все деревья голыми стоят. Да, вот такой вот я оригинал. А вернее: настроение у меня так устроено, что идет по своим личным, исключительным направляющим.
Так что - у меня восхитительно-алая осень да еще и сразу в Киото.

вариант номер раз
вариант номер два

Осень пурпуром красит сады,
Одевая золотом клены,
К небесам возводя мосты
И дождем прикрывая стоны,

И, печалясь о чем-то тайком,
Превращает туман твой в иней.
Где-то скрипка грустит смычком,
Вспоминая о чем-то зимнем.

И в круженье листвы за стеклом
Узнаю я забытые строки.
И молчим мы о чем-то былом –
Время дарит молчанья уроки.

Свет рассеянный льется в окно,
И Вивальди плетет узоры.
Слов осыпалось серебро,
Кто-то заново пишет законы…

В легкой хрупкости октября
Я потерян… до первого снега.
Что-то важное в сердце храня,
Упиваюсь - осколками неба…

Кто-то пишет о любви,
Кто-то пишет о печали.
Нам бы… Нам бы только стали
И из ничего – вперед.

Нас тревожит тишина,
И покой пустого дома.
И идем мы в осень снова,
Чтоб пропасть на век, на год…

Будет помнить только ночь
И туманная дорога,
Как, забыв людей и Бога,
Начинали тот поход.

Через время, через край,
Побеждая притяженье,
Бесконечное сраженье –
Вечный, старый, странный бой…

И забытые полки
Исчезают – строй за строем.
В этой сказке быть героем
И не мне, и не тебе…

Обреченность – это крест.
Отрекаясь от обетов
И не слушая запретов,
Сдвинуть мир со старых мест.

Я как будто смотрю на все вокруг со стороны. Из-за дождя и хрупкой осенней свежести, которые выплавлены в очень толстое и очень прозрачное стекло.
И на себя я смотрю также.
Хотя нет. Я смотрю сквозь себя. Это странно и вызывает смешанные эмоции, какие может вызывать, наверное, только собственная прозрачность.
Нет, нет, ничего плохого.
Все хорошо, ага.
Просто… все прозрачно и все стеклянно.
И с одной стороны – все видно насквозь, а с другой… все так хрупко.

Волшебнику, который сомневается в своем волшебстве.

Осень бьется дождем в истерике,
Проливаясь под старыми вязами.
И рыдая о чем-то потерянном,
И кидаясь банальными фразами.

А доверие листьями желтыми
Нам ложится бесшумно под ноги.
Ночь уходит сомненьями темными,
Оставляя надежды новые.

Ты прошепчешь о чем-то путано,
Запираясь замком с секретами,
Чтобы выйти ко мне наутро лишь
И с совсем другими ответами.

И ловлю я дыханье ладонями,
Занося на стекло признания.
Я пишу для тебя что-то новое,
Пусть слова и пишутся старые.

Иероглифом древним, выцветшим
Нарисую я мост над вечностью,
Нарисую мечты без вымысла,
Разгоняя забвенье ушедшего.

Проложу я дорогу к осени,
Золотую, живую, странную.
И тебя уведу без спроса я
От дождя и утра туманного…

текст

Г. Гауптман, "Перед заходом Солнца"

Я разбил витражи, что мне подарили когда-то. И из осколков я пытаюсь сложить новую старую сказку. Я рассказываю ее всем, кого встречаю, и все верят в нее, потому что хотят верить в бесконечность стеклянных чудес. Но я не могу заставить верить в них себя самого. И потому для меня они никогда не оживут опять.
Я собираю осколки в горсть. И они прорезают в моих ладонях новые линии - новую разметку будущего - и перекраивают то, что осталось позади.
Самые лучшие чернила для самых искренних историй…
Я знаю один секрет…
…в этой бесконечности направлений, путей и дорог я всегда отыщу те, что заканчиваются тупиком…

Ночь пуста, и не слышно ничьих голосов.
В темном провале печали мятежной,
Крылья ломая о скалы надежды,
К бездне сдвигаю я стрелки песочных часов.
Ночь пуста, и не слышно ничьих голосов…

В темном провале печали мятежной
Мчаться, стремиться, теряться как прежде.
Рваться на отзвук былых голосов,
Что растворились в отчаянье без слов
В темном провале печали мятежной…

Крылья ломаю о скалы надежды
И превращаюсь в осколки как прежде,
Слыша настойчивый шепот песочных часов,
Что поют песню о прошлом без слов.
Крылья ломаю о скалы надежды…

К бездне сдвигаю я стрелки песочных часов,
Чтобы стереть все наброски сомненья,
Чтоб жизнь вдохнуть в былые виденья,
Чтобы вернуться к полетам из снов.
К бездне сдвигаю я стрелки песочных часов…

Ночь же пуста, и не слышно ничьих голосов.
И тишина – приговором безмолвным –
Режет ладони, как лезвие ровно.
И остановлены стрелки забытых часов
В этой ночи, где не слышно ничьих голосов…

Я выпью вина до дна,
Бокал свой разбив об стену.
Осколками льда мечта
Как жало впивается в вену.

Биение крови в виске –
Прыжок через бездну в вечность.
И бой я даю тоске,
Рисуя клинком безупречность.

А замок ночной затих,
В тенях затаив секреты.
Но слышу я шелест интриг,
Нарушенных клятв и обетов.

Но шепот ресниц твоих
Меня вновь зовет к ответу.
Я – раб обещаний своих,
Служу твоему лишь я свету…

Потушены свечи, и ночь
Плетет мне безлунный саванн.
Как странно… Будто бы вновь
Меня обнимает пламя.

Ладоней твоих тепло
Сильнее любого яда.
Хрустит под ногами стекло,
И правды уже не надо…

На ветер брошены слова,
Дурманя ароматом яда.
И так кружится голова,
Что больше ничего не надо.

Самообман, игра в себя...
В лицо - перчатка обещанья.
И вслух спокойствие храня -
Сжигать по вечерам отчаянье.

А ночь направит острие
И, метя точно, промахнется.
И умирать опять не мне…
А тишина - опять смеется.

Я, разбивая мглы витраж,
Ладони наполняю кровью.
И пустота, мой верный страж,
Мне раны посыпает солью.

Я как будто бреду наугад и на ощупь в бесконечном туманном краю.
И протянутая вперед рука утопает в белесой завесе.
А кончики пальцев чувствуют лишь холод и сырость неизвестности.
Куда, зачем, для чего - я не знаю ответов.
Но я не остановлюсь.
Пока не дойду...

Ночь клубится за окнами, запуская черные ломкие пальцы в кроны деревьев, цепляясь подолом своих одеяний за кусты. Она что-то шепчет, шепчет там, за стеклом, своим призрачно-шелестящим голосом, так что слов разобрать невозможно. Она чего хочет, о чем-то просит, куда-то зовет...
Грани между вчера, сегодня и завтра не существует. Она появится с восходом, а сейчас - ее нет. И все двери между здесь и там, сейчас и потом, сном и явью распахнуты. Так что можно идти куда угодно...


...пойдем?..

текст