Я сейчас хочу поиграть в игру. Раз, два, три… Танцуй! Кружи, как опавший лист в поднебесье кружится, током крови несись ко мне в странном вальсе, будто снег, который на землю ложится, танцуй – и тай. Заверти меня вьюгой теней, буйным ветром полей оголи мои плечи, нам с тобой станет легче, ведь с тобою мы царских кровей; протяни ко мне руки, погаси в ритме танго все свечи. Закричи невпопад, заставляй меня биться, болью рваться вперед с тигриною грацией; мы с тобою две птицы, для которых разбиться – это честь. Мы с тобой в умирающем танце… Словно тени по белому талому снегу мы бежим, не дыша, не касаясь, взлетая; только миг – и на небе, печальном, старинном, мы появимся вдруг – и тихо растаем…

До боли тяжело дышать. Будто пропихиваешь в себя воздух, заталкиваешь в легкие, а они хрипят, и тужатся, и выталкивают его обратно со всхлипами. Это страшно. Я боюсь задохнуться, и от этого горло сжимается спазмами. Чудовищно.

Как же поверить в то, что тебя нет? Мне уже ищут принцессу, и мне нравится тот, кого я вижу в зеркале. Только я всё равно жалею о тебе. Жалею тебя где-то в глубине души. И знаю, что ничто не возвращается обратно.

Я злой. И я зол. Но я держу эмоции в руках и живу от треньки до треньки. Эта игра съедает не только мой мозг, но и мое тело. А рода - это вообще самое чудесное, что происходило со мной в жизни.
Капоэйра, я люблю тебя.

Когда при встрече тебя целуют в щечку, а ты не отпрыгиваешь и не куксишься, а хочешь еще - значит ли это, что ты не окончательно потерян для общества?..

Я будто бы нечестен сам с собой.
Кого я пытаюсь обмануть, а?
ВСЁ ПЛОХО?
Нет, всё нормально. Так, как и было всегда. Без радости обладания и подчинения, а только лишь в мечтах и беплодных попытках.
Сегодня идем с Ведой-тян на гарепотера.
И вообще - лучше меня оставить в покое на ближайшие три дня. Как говорится, дайте мне насладиться одиночеством в кругу друзей и смачными глюками в темноте.

Как же болит голова после того, как ты, счастливый, ложишься спать в четыре утра...

Я хочу удивительно темного и терпкого знания. Любопытство всегда было моим главным пороком - а оно, поверьте, сгубило не только кошку. Мне страшно. Да, я боюсь темноты. Боюсь стать её частью. Я боюсь, потому что я верю в то, что есть что-то за гранью моего понимания. Я не труслив, я осмотрителен. И я колеблюсь, не зная, что выбрать. Страшно. Но до чего же любопытно!

Ну что ж. Меня зовут Жан-Клод, мне двадцать пять лет и я гордый уроженец столицы нашей, Аманте. Сказать по правде, я вырос вовсе не в королевских покоях, хотя я выгляжу, словно сам принц мне брат. Я выгляжу так, словно я богат. Однако...
Я родился в одном из самых отвратительных мест на земле – в трущобах столицы нашей, Аманте. Мои родители были беднее церковных мышей – отец работал грузчиком в порту, мать прислуживала в какой-то таверне. С раннего детства меня приучали к тому, что я был обузой. Меня много били – просто за то, что я выжил, ведь все мои возможные братья и сестры погибли еще в материнской утробе, убитые скорым до гнева отцом прямо в зародыше. Наверно, это от своего отца я получил в наследство буйный темперамент – хотя разумнее было бы от такого наследства отказаться. Мать свою я помню плохо, кажется, она убежала от нас с каким-то заезжим купцом; может, её просто убили. Но мне было всё равно. Большую часть своего детства я провел на улице, среди таких же грязных, крикливых и ободранных мальчишек, как и я. Наверно, в какой-то момент мне просто повезло – когда по нашему захолустью пробегала стайка молоденьких баронеток, священным долгом которых при выходе из застенков монастыря, содержавшего их до совершеннолетия, было свершение хотя бы одного благородного и достойного дела, одна из них сунула мне, случайно казавшемуся на её пути малышу, в руки полуразвалившуюся книгу с картинками. Я в жизни не видел такого чуда. Тем же вечером я сидел скрючившись на крыше своего домишки, подставив пожелтевшие от времени и смявшиеся от прикосновений сотен детских ручонок страницы свету звезд и разглядывал волшебные по своей красоте рисунки, непонимающе вглядываясь в черные бороздки букв, которые я тогда не понимал.
И тут мне снова повезло – оказалось, что мой отец когда-то был обучен чтению. Я бы никогда не узнал этого, если бы однажды вечером он не поймал меня за разглядыванием всё тех же картинок во всё той же книжке – эти картинки я мог бы нарисовать по памяти даже сейчас, ведь я провел бесчисленные часы с этой кучей макулатуры на коленях! – отец увидел меня, стащил за ногу с крыши, обозвал бездельником, отобрал ветхую книжку и пару раз ударил меня ею, прежде чем заметил, что на листах, больше походивших на кучу тряпья, что-то наляпано. Я так и не смог понять, почему на его лице была написана такая дикая радость, когда он увидел БУКВЫ, – да только с той поры я и уверился в том, что в нашей семье не обошлось без примеси благородных кровей; впрочем, это всего лишь мои домыслы, ничем и никем так и не подтвержденные. Отец научил меня просто азбуке – больше он сам ничего и не знал, но мне больше и не надо было. Я был терпеливым ребенком, утратив с тех самых пор всякое рвение к проявлению себя в драках. Я умел читать. Я очень старался – и у меня получилось. Отец быстро утратил интерес к моему обучению, но я был упорен. Я стал читать.
И я до сих пор благодарен провидению и той молоденькой баронетке, что так кстати встертилась на моем пути тем весенним днем.
Когда мне исполнилось пятнадцать лет, моего отца забрали в тюрьму за долги – к тому времени он еще сильнее, чем раньше, пристрастился к алкоголю, картам и девочкам. Я остался один без малейших средств к существованию. Мне предстояло войти во взрослую жизнь. И тогда я решил, что не пойду в порт; пусть мое тело уже почти сформировалось для тяжелой физической работы, но я не желал всю жизнь болтаться среди тех отбросов, что погубили моих родителей. У меня в мозгу уже прочно сидела мысль о своем высоком происхождении – день за днем мой длинный аристократичный нос задирался всё выше, а мальчишки на улице дразнили меня «Хреновым Жан-Клодом Третьим Великим» . Меня это всё не трогало.
В один прекрасный день (на самом деле, не такой уж прекрасный – у меня совершенно закончилась еда, в моем доме перестали водиться даже крысы и тараканы) я вышел в город, туда, где еще ни разу не бывал – и направился прямо к лавке букиниста. Почему-то узнал её по запаху. Моя первая и единственная книга уже давно начала процесс превращения в книжную пыль – точно так же пахла и эта лавка. Я был чертовски уверен в себе тогда – и старик-букинист неохотно принял меня на работу, заключавшуюся в поддержании его товара в должном состоянии. Он платил мне сущие гроши, едва хватало на скудную еду; но я был абсолютно счатслив – впервые в жизни я мог читать сколько и когда захочу, хотя старик Отик частенько меня лупил, застав за книгой в разгар рабочего дня. В книжной лавке было много всякого барахла, но меня увлекали труды философов и астрологов; пусть это и было слегка за гранью моего сознания, но меня захватывала описываемая в таких книгах многогранность мироздания. Я научился красиво и вежливо говорить с посетителями, так что через пару лет уже сильно одряхлевший Отик поставил меня продавать книги, а не смахивать с них пыль. Работа была еще менее трудная, а платил старик за неё больше – я смог купить телескоп и астролябию, еще кучу всякой ерунды – и занялся астрологией. Я проводил ночи, глядя из окна своего дома в звездное небо сквозь окуляр телескопа, и мне казалось, что звезды подмигивали мне. Я научился составлять гороскопы – получалось довольно паршиво, но всё же получалось. Однажды я дурачась составил предсказательный гороскоп для Отика – и на следующий же день он взахлеб рассказывал своим постоянным клиентам-друзьям о том, что я, как оказалось, силен в магии и могу предсказывать будущее.
Мне казалось, что дела мои пошли в гору. Я жестоко ошибся.
Когда пару раз мне удалось сделать верные прогнозы – чисто случайно, я ведь был абсолютно безрамотен во всем, что касалось звезд, они мне просто нравились! – толпы народу хлынули в магазинчик бедного Отика, чтобы получить свою порцию счастья. Вот тогда-то я и понял всю ценность хорошей лжи. Я научился врать красиво и профессионально, я научился делать неплохие деньги на грамотном предсказании политических и семейных дел – я просто был достаточно умен для того, чтобы просчитать ходы других людей относительно кого-то – относительно себя, каюсь, мне это никогда не удавалось. Я просто видел то, чего не видели другие – и выдавал это за проделки звезд. Я обзавелся хорошей одеждой, я ел качественную пищу, я сделал старика Отика своим маленьким божком и ухаживал за ним, как за своим благодетелем. Но как-то раз я крупно прокололся. Ночной город сотрясался от нешуточной дуэли двух банд – и вот их главари пришли ко мне, каждый по-отдельности, разумеется, чтобы узнать, на чьей стороне фортуна, кому же всё-таки благоволят звезды. Я посчитал, что кому-то из них всё равно умирать и без зазрения совести дал обоим зеленый свет – к тому моменту (а это случилось около года назад) меня уже считали мастером своего дела, хотя я всё так же оставался мелким шарлатаном и плутом с хорошо подвешенным языком, даром убеждения и неплохими мозгами. А они, вместо того, чтобы воевать в рукопашную, сошлись друг с другом в словесной дуэли, считая главным аргументом мои утверждения о правоте каждого из них. Вот так вдруг оказалось, что все «дети ночи» столицы нашей, Аманте, были на меня серьезно обижены, ведь всем известно, что разбойники не терпят лжи. Я пытался скрыться в городе, как только узнал, что на меня объявлена охота. Я оставил все деньги, всю роскошную одежду, вновь облачился в лохмотья и пошел шляться по трущобам города, по моей малой родине. Там было чертовски опасно, но звери бы не додумались искать меня в своем логове.
Я жил так около семи месяцев. Я научился воровать по-мелочи, обирать прохожих на улицах, я снова научился есть крыс и собак. Два месяца назад, когда город наконец успокоился и, казалось, забыл о моем существовании, я вернулся в свою хижину – идиоты! конечно, они не догадались что-либо здесь искать, да и зачем бы! – и извлек из тайника мешочек золотых, ровно столько, сколько бы хватило на то, чтобы в безопасности доехать... куда-нибудь. И я сел на первый попавшийся корабль. Звон монет заставил капитана не обращать внимания на мой внешний вид. Теперь я был в безопасности. Но и без денег, без крыши над головой, без работы...
Вот так я и оказался в Кирё. На остатки денег купил себе нормальной одежды, нашел недорогую гостиницу... Я начинаю здесь новую жизнь.

Мне отрезали крылья, приказали лететь,
Я багровою кровью на алом закате
Всё чертила, чертила, пытаясь успеть
Недовольство своё показать словом "Хватит",
Красным на красном.
_~_~_

Не желаю отпускать, не желаю уходить;
Не устану тебя ждать, не могу любить.
Что случилось, отчего вечным сном покрыта жизнь,
Отражают зеркала одиночество.
Только знаем ты да я, что не в этом смысл,
Смысла нет - и не хочется...
(c) Bellum

Два раза набирал стихи, два раза закрывал окно.
Всё это слишком печально. И сердце не камень.
Я бы спросил "Почему меня никто не любит?!"
Да только кто ответит невидимке...

Большой город - суровый город. Я не знаю, верит ли Москва слезам, но Питер точно не верит ни во что, кроме самого себя.
Я не знаю, как мне порвать этот порочный круг, но сегодня я, задыхаясь и глотая обиды, бежал мимо тренировки, мимо моих camara'дов, улыбающихся мне и застывающих в недоумении, когда я убегал дальше, виновато пожимая плечами и прижимая к уху трубку, выстреливающую ядом; я бежал из лжи в страх, сжимавший меня чудовищными тисками... Я трус и авантюрист, да.
И еще у меня интуиция чудовищной силы, вот...

В колонках играет - Tool - 10,000 Days

Какого чёрта? Я вообще хочу в Бразилию, где сейчас обретаются Габи и Предадор, хочу вертикально светящего солнца и океана. А вместо этого рода на Манежной и плеер, до отказа забитый ритмами капоэйры и самбы.
Если тебе интересно (в чем я лично сомневаюсь), то моё сердце нигде больше не болит. Ты мною глубоко презираема. Мне плевать на то, что было в прошлом, плевать на то, как я был к тебе привязан и на то, что ради тебя я был готов пожертвовать своей свободой. Даже так. Всё прошло. Я снова свободен ото всех оков и готов взлететь - пусть в страны не теплые, а скорее еще более холодные... Но сердце занято Баией, и потому там всегда тепло.

Mizu (00:59:24 15/07/2007)
00:57:58 Mizu(только для вас, ...): "я лучше съем перед ЗАГСом свой паспорт"... но ни на ком никогда не женюсь )) дама должна быть сумасшедшей, чтобы согласиться стать моей женой ) я же псих ))

Рази (01:00:35 15/07/2007)
Я согласно!

Mizu (01:00:52 15/07/2007)
с тем, что я псих?

Рази (01:01:02 15/07/2007)
С паспортом!

Чем больше я узнаю людей, тем больше я в них разочаровываюсь...
Хотя, возможно, это только ко мне такое отношение... Впрочем, я привык.

Я до странности потерян для общества, в этом мире вряд ли наберется пять десятков людей, с которыми я хотел бы общаться... просто разговаривать. Я не уверен в том, чего хочу, но точно знаю, что сейчас мною движет только одно желание - спрятаться. Там, где никто и не подумает меня искать. Где не будет ни одной знакомой души, где будет другой язык и другой воздух.

Мне плохо. И город давит на меня, я задыхаюсь, мне становится дурно в душной тесноте вагонов метро, на пыльных улицах, в насквозь пронизанных запахами магазинах. Я люблю смотреть на Неву, на фонтаны, я рвусь к воде... но не могу до неё дотянуться. Мне снова нужно уйти, сменить обстановку. Я так и останусь вечным бродягой без корней, без прошлого и без будущего.

Я не беру сувениров из городов, где я бывал. Память остается в виде мелочей, которые можно нацепить на себя. Питер - кольца с Крестовского. Москва - баслет из перуанской лавки. Ничего нет только оттуда, где я был раньше. Но оттуда нет и добрых воспоминаний...

Я так долго пытался убедить себя в том, что я сильный человек, достойный этой жизни, что вера улетучилась сама собой, оставив о себе лишь один образ - наклейку на перегородке автобуса, гласящую "Тихони едут до конечной". То, что я делаю - всего лишь попытки сойти с маршрута. Пусть не на своей. До своей я дойду и пешком, даже если собью ноги в кровь...

Было весело, стало почему-то нет. Нужно учить песни для роды, а мне единственно хочется исчезнуть... Стать бесплотным духом, научиться проходить сквозь пространство-время, вернуться в детство и сделать всё по-другому...
Я тот, кто без крыльев, я такой, как все (с)

В колонках играет - Сергей Галанин и Армен Григорян - Ты не придёшь

13:19:02 Demoniada: мнда...тихо, как в могиле....*вальяжно развалилась на любимой ветке*
13:20:23 Demoniada: Mizu, *стала с интерессссом его разглядывать...пытается дотянуться до него хвостом*
13:21:37 Mizu: Demoniada, *зыркнул в сторону Демониады, ухмыльнулся, показал язык и попытался ухватиться за её хвост*
13:23:48 Demoniada: Mizu, *с интересом за ним наблюдает не давая ухватить себя за хвост...словно девочка, играющая с котёнком*
13:25:24 Mizu: Demoniada, *рассмеялся и сложил руки на груди* что это вы на меня так смотрите, досточтимая?
13:27:52 Demoniada: Mizu, *а хвост тонок и подвижен, словно шнурок...живой шнурок... и этот самый "шнурок", воспользовавшись тем, что руки человека больше не ведут на него охоту, взлохматил причёску этому самому человеку*А может я любуюсь?*хихикнула*)
13:29:07 Mizu: Demoniada, *громко и весело рассмеялся, запрокинув голову* да, я красавец, безусловно
13:30:56 Demoniada: Mizu, *плотоядно облизнулась, продемонстрировав ему ряд острых, словно иглы зубов* о да! И такой слааадкий, аппетитный! мррр!)
13:32:34 Mizu: Demoniada, *завалился на землю и смеется* только не надо пытаться меня сожрать, у меня на этот случай в запасе много приемов - и боевых в том числе!
13:35:38Demoniada: Mizu, *гаденько хихикнув неуловимо быстро соскользнула на землю.... на ветке лежала нежная дева полуэльфийских кровей (на миг забудем про хвост и зубы) а на грешную землю спустилось гибкое, сильное, кое-где покрытое алыми чешуйками и полосками ткани, тело... на ногах копыта, на руках острые коготки...*
13:39:45 Mizu: Demoniada, *вскочил на ноги, низко пригнулся, глядя исподлобья на "очаровательное создание", и скользнул назад, подальше, остановившись в низком полуприседе с выставленной вперед правой ногой и напряженными руками* да вы просто прелесть *пробормотал Мидзу сквозь зубы*
13:41:48 Demoniada: Mizu, *мило улыбнулась и присела в реверансе , на краткий миг вновь принявсвой настоящий облик- облик полукровки*о, какая нынче вежливая еда пошла!)
13:43:01 Mizu: Demoniada, вы подавитесь мною, милая *сказал Мидзу, не меняя напряженной позы*
13:43:50 Demoniada: Mizu, а я не буду откусывать большие кусочки!*плотоядно облизнулась*)
13:45:27 Mizu: Demoniada, *хищно улыбнулся* как вы жестока, прекрасная! *медленно сделал перемещение назад, остановившись в той же позе и не спуская с существа серьезных глаз*
13:48:41 Demoniada: Mizu, ну не стоит бояться!*на миг прикрыла глаза и облик демона буквально стёк с неё, теперь на поляне было два Мидзу....ну или почти 2...копия была не совсем точной...фигура уж больно сильно походила на женскую*)
13:50:34 Mizu: Demoniada, *прищурился и облизнул пересохшие губы, подумав "а она хороша...", но не двинулся с места, прикидывая возможности для удара или отхода - а их было достаточно*
13:52:30 Demoniada: Mizu, *нахально улыбнувшись направилась к нему... с каждым шагом, с каждым движением принимая свой настоящий облик... ну что поделать, если нет сил и возможностей дольше принимать чужой облик*
13:55:43 Mizu: Demoniada, *Мидзу сделал флик-фляк, приняв затем прежнюю позу, только ещё более низкую* вам что, любезная, жр... есть нечего в этом лесу, кроме бедных странников, пришедших сюда ради успокоения мятущейся души своей?!
13:59:34 Demoniada: Mizu, дык! в этом лесу и нет ничего, кроме таких вот страннннников!*озорно подмигнула и пропала на очередном шаге... только словно это повторило : Марэль эле геу *)
[14:00:19] к нам зашла Wanderer
14:00:56 Wanderer: Всем Добрый Добрый День!
14:01:04 Mizu: Demoniada, *ошарашенно поднял бровь, вперившись взглядом в пустое место* что это было... *потрясенно произнес он, опуская руки и вставая из позы*
14:01:34 Mizu: Wanderer, *не глядя на неё* добрый ли? валите луче отсюда, пока вас не съели...
14:01:51 Demoniada: Wanderer, ку)*из пустоты*
14:02:52 Wanderer: Mizu, *ошарашено смотрит* Это ещё что такое?вижу прилично разговаривать вас и не науили *сочувственно смотрит*
14:03:12 Wanderer: Demoniada, ку ку Как твоё настроение?
14:04:07 Mizu: Wanderer, *с досадой посмотрел на неё* и не отвлекайте меня от важных дел... не видите - на меня охотятся...
14:04:07 Demoniada: Mizu, *и когда он только расссслабился... просто появилась за его спиной и схватила человека за руки, при этом мерзко клацая губами у него над ухом и неторопливо принимая облик демона*)
14:04:51 Demoniada: Wanderer, *озорно подмигнула* кушать хочу...)))))
14:05:23 Wanderer: Mizu, а вы сами не отвлекайтесь и не грубите...
14:06:00 Wanderer: Demoniada, *рассмеялась* ну нашла на кого охотится...не отравишься?
14:06:52 Demoniada: Wanderer, *пытается показать всем своим видом, что она заделалась в плотоядную, живоядную и всеядную*)
14:08:05 Mizu: Demoniada, *резко дернулся вперед - острые когти оставили на коже рваные раны. вырвавшись, резко развернулся, присел, согнув одну ногу и отставив назад другую, затем быстро поднялся и ударил бывшей раньше согнутой ногой* и нечего разговаривать во время обеда!!!
14:08:11 Wanderer: Demoniada, аха *улыбнулась* так вот в чём дело *подмигнула* ну ладно ладно...уже ухожу..не буду мешать..нет меня *насвистывая направилась в чащу*
14:08:19 Mizu: Wanderer, *пыхтя* как меня здесь... любят...
14:08:59 Wanderer: Mizu, *сделала реверанс* стараемся
14:11:36 Mizu: Demoniada, *после удара сделал уход и снова полуприсел, глядя прямо на существо*
14:11:38 Demoniada: Mizu, *вхвизгнув попыталась увернуться, но увы....отлетела к ближайшему дереву и затихла в его корнях безформеннной кучей , накрытой сверху парой гиганских крыльев....удивлённнный взгляд скользнул по пальцам, с которых капала кровь, а в голове мелькнула мысль" я не хотела...."*
14:13:32 Mizu: Demoniada, *нахмурившись, взглянул на демона и, не видя признаков контратаки, медленно поднялся и подошел к дереву, присел возле Демониады и протянул руку* мне жаль... не люблю бить женщин, даже демонов... только давайте, не будем пытаться меня съесть?
14:15:53 Demoniada: Mizu, *резко дёрнулась и укусила его за руку...и ради разнообразия решила не отпускать...острые зубы только слегка оцарапали кожу человеку*
14:18:13 Mizu: Demoniada, *разозлился и схватил демона за шею, подняв с земли и аккуратно приложив о дерево, всё же при этом надеясь, что это не так больно* я же сказал! давайте не будем! я не такой уж вкусный!
14:20:31 Mizu: *мелькнула мысль - если кто-нибудь узнает об этих издевательствах над женскм полом, моя репутация окончательно уйдет в минус*
14:20:48 Demoniada: Mizu, *от испуга стиснула зубы и вцепилась руками в руку человека, не желая её отпускать.... сердце билось в бешеннном ритме, сама девушка дрожала... и частично "полиняла" теперь это была полукровка с хвостом. копытами и стрыми зубками*
14:24:30 Mizu: Demoniada, *посмотрел в испуганные глаза девушки и устыдился сам себя, отпустил горло - на коже остались следы от пальцев - и опустил руку, тяжело сглотнув* я не люблю, когда на меня охотятся *тихо сказал Мидзу* вам лучше найти другой объект для обеда... *мужчина отвернулся от девушки и медленно пошёл туда, где осталась лежать его сумка - надо было перевязать раны. Однако, он всё ее был готов к возможнойц атаке, но не думал, что она последует*
14:26:03 Demoniada: Mizu, *тихонько пискнув сползла на землю* и я не питаюсь людьми... я фрукты люблю...*тихо прошептала*
14:28:03 Mizu: *сел под одним из деревьев, раскрыл сумку, достал оттуда пузырьки и бинты и стал промывать раны, мрачно поглядывая на Demoniada - в целом, он был доволен собой, но немного стыдился того, что ришлось драться с девушкой, которая сейчас выглядела такой безобидной*

Мне понравилось =))) Оказывается, в Лихе всё еще может быть весело =)))

Вчера на тренировке познакомился с американочкой - худенькая улыбчивая девочка с широкой талией и чудовищным акцентом, откликающаяся на имя Лиза. У неё в глазах был не страх, но недоверие и легкое недоумение относительно всего происходящего. Я не знаю, как она попала в зал, но выговорить слово capoeira так и не смогла...
А я потом шёл домой и думал, что же заставляет американцев учить русский язык - и почему в толпе русских ты сразу выделяешь иностранца...

Почему я учу английский и при этом хочу в Скандинавию? Если бы меня сейчас забросили в Финляндию или Норвегию, я бы не умер, но вряд ли бы в течение первых трех недель научился так говорить и понимать, как говорит и понимает она - путь у неё тяжелый акцент, но Небо - она правильно юзает падежи! За всё время нашего общения я сказал её по-английски только одну фразу, а общались мы с полчаса...

В колонках играет - Tool - The Pot

Мне смешно, потому что все они кого-то любят. А я не могу. Не могу. Я люблю абстрактно, а не конкретно. И нежности я боюсь. Я женюсь на пристарелой даме с миллионами, просто для штампа в паспорте, и уеду к саами, подыхать там от своей тоски среди лесов и снегов. Потому что та, которую я люблю, всегда со мной, но меня не замечает. Я фрик, я лузер. Я не могу влюбить в себя Одиночество, а без взаимности такая любовь обречена на смерть.
Я так устал говорить и видеть людей... Я так устал видеть косые взгляды - он украл, он скрывает, он шпионит, он разболтает, он разобьет, он проедет зайцем! Ego, презренные! Моя советь чиста перед вами. А ваша?..

В колонках играет - Tiamat - The Church of Tiamat
Настроение сейчас - предчувствие неизбежного

Ты всё еще слишком где-то рядом, чтобы пытаться тебя забыть. Ты подобна снам и листопадам, и рекам, по которым невозможно плыть. Ты будто тень от моей скорбной тени, словно траурная рамка моего лица. Ты вся из каких-то совпадений, из металла и свинца. Ты тяжёлым бременем на моей совести, не могу простить и не могу оставить. Надо это чувство безысходности во что-нибудь другое переплавить... Мне не нужно минутных забав, знойных дев, глядящих глазами чуть пьяными, мне не нужно твоей чести поруганной и тебя, не испорченной изъянами. Я ищу кого-нибудь для жизни, а не для банально утешения... Страсти все угаснут, вот увидишь, только в сердце не исчезнет ощущение, что давно забыто всё людское, человеческое, что мы словно звери свою жизнь потратили... Я ищу кого-то на всю жизнь... Только жизни хватит ли?

В колонках играет - Bob Dylan - Just Like A Woman
Настроение сейчас - сумеречное

Где-то глубоко опять проснулась боль и тычет своим острым когтем в сердце. Сердце дергается и брызжет кровью. До чего досадно ощущать свою ненужность и ни к чему не пригодность. Работа, спорт, дом, работа, спорт, дом, работа, дом, компьютер... Вот уже даже с учебой ничего не выходит. "Мне сказали, что у меня нет таких денег" (с). Я уеду в Финляндию и стану изучать там язык саами - или просто финский. Только вот и там никто не захочет быть прижатым к моей груди. На руке браслет с воспоминаниями. Я ненавижу Москву, но почему-то туда так тянет. Там я был счастлив, пусть даже один-единственный день. Там - друзья.
Питерское небо затянуто тучами. Обещали ливни. Вот бы пройтись под дождём по набережной, пока её камни еще хранят божественное тепло...

Зарастают травой суеверия времени,
Всё, что было потеряно, терзает метель.
Мы с тобою два облака, без роду, без племени,
Нас двоих не тревожит проказник-апрель.
Мы играем в богов, носим ветры на крыльях,
Мы любуемся миром в чужих ручейках,
Мы проводим всю жизнь в неоконченных милях...
И умрем в один день друг у друга в руках...

Я тот мальчик в кофейне напротив, тот, кто смотрит глазами дикими и печальными на тебя, проходящую мимо в платье венчальном...

Я где-то в прошлом, я невесом. В настоящем лишь сны и грезы. Ты просыпаешься, но в глазах твоих слёзы. Я один на один с твоим сном.
Ты так хочешь видеть во мне идеал, что-то от Дон Кихота и Дон Жуана, но не понимаешь, что в бездне обмана тобою раздавлен я и сокрушён. Мне хочется всплыть в этой темной пучине, но давит на уши толща без края и дна. Отыщи хотя бы пару причин, по которым ты мне нужна...

Я ирреален

Говорят, где-то здесь должно быть сердце. Я вынимаю зрачки, и слезы жгут мою кожу. Рукам больно. На плече ранка размером с жало комара, а такая боль. Вакцина действует, хотя, возможно, что-то просто идет неправильно. Иммунитет стопроцентный. Но любопытство не лечится. Ты что-то говоришь, кричишь, а я думаю только о том, что мне плохо, и о том, что через четыре часа поезд умчит меня в Северную Пальмиру. Мне больно, и эта боль колом стоит в груди, криком рвется из горла.
Ты моя единственная любовь, Одиночество.

Злые волчьи глаза, на пальцах, кажется, кольца; и уже нет времени, чтобы успокоиться. Ты живешь на расстоянии писем, никуда не идущих, ты среди страждущих, вечно чего-то ждущих; ты отчаянно веришь в свободу разума и слова, и ты всё надеешься, что солнце вспыхнет снова. Ты всё так же ждёшь любви и понимания, но на любящих и ждущих не хватает внимания, ты всё рвёшься в тисках безграничного неба, проклиная всех птиц, что умеют летать, ведь ты – нет. Я читаю снова и снова те страшные строчки, я ищу ответа в себе, том, которого нет. Я не знаю, когда снова дойду до точки, и опять, опять примеряю бронежилет. Мне не страшно, ведь я всегда знаю, когда надо молчать, но я слишком уж долго тешил себя надеждами; мне бы вскинуться и закричать – но ничто уже не будет, как прежде. Никогда тебя я больше не увижу, ты на расстояньи жизней, не обычных – виртуальных. Зол и обижен. Кто? Ты? Это нормально.