- Почему ты так поступаешь?
- А что такого? Я никогда не делал с людьми больше, чем они позволяют с собой делать. И никогда не пересекаю грани дозволенного.
- Ага. Может и не пересекаешь. Но ходишь по ней. Ты думаешь в таком случае тебе будет кто-то доверять?
- А почему бы и нет? Я всегда держу свое слово. Да и что значит доверять? Это значит расширить границы дозволенного. Значит, переложить часть ответственности на другого человека. Но... Разве ты можешь ответить хотя бы за себя? А подвести другого еще хуже. Так может лучше искать доверие в выполнении взаимных обязательств, а не в надежде друг на друга? Ведь это как раз в итоге и ведет к разочарованиям.
- А ты не чувствуешь одиночества?
- Намекаешь на то, что одиночество в толпе всегда самое худшее?) Да, меня действительно почти всегда окружает много людей. Думаешь, когда я остаюсь один, меня пожирает пустота? Скука главная болезнь нашего времени. Изучи литературу доиндустриальной эпохи – ты увидишь там, что скука и все ее производные (потеря смысла жизни, метания, одиночество то самое) была прерогативой элиты. У остальных на это просто не было времени. А сейчас жизнь упростилась – и о чудо – подагру в массы. Все проблемы от безделья. Свободное время нужно тем, кто может его с толком использовать. А остальных надо гонять так, что бы с ног валились от усталости – лишь это сохранит их как личностей, как ни парадоксально и цинично это ни звучит.
- То есть попросту сделать так, чтобы у человека просто не было времени задуматься о своей жизни. Превратить его в очередную шестеренку общественного механизма.
- А мы и так шестеренки. Никуда от этого не убежать. И если вместо того, чтобы вращаться когда нужно шестеренка остановится и будет думать о смысле своего существования, то само это существование в тот момент будет ухудшаться. Потому что механизм продолжит движение и без нее, а вставшей шестеренке попросту обломает зубья. И выкинут на помойку, как пришедшую в негодность. Мы никому не будем нужны, пока мы не нужны себе. Зачем преждевременно приводить себя в негодность? Мы все изнашиваемся, от этого не уйти, но зачем торопить события?
- А зачем это все тогда? Мы все штампованные детали, да? Механизм в процессе работы сглаживает всю нашу индивидуальность, приводя к стандартному виду, а потом и вовсе выкидывает. Мы все появляемся на свет как игрушки. Для удовлетворения потребностей родителей, их отдушина, их помощник, продолжатель рода (читай: призрачная надежда на вечную жизнь, и более конкретная – что когда ты станешь негоден, о тебе будет кому позаботиться). Лишь потому о тебе заботятся. Тебе внушают, что если ты будешь хорошо учиться и быстро бегать, то станешь лучше. А на деле все это не развивает тебя. Это лишь возможно позволит тебе в будущем занять более хорошее место в механизме. Пытаясь спасти, нас делают калеками, умалчивая о правде жизни. И когда мы наконец полноценно вступаем в эту жизнь – тут и начинается. Весь мир колючий и агрессивный, все, что ты о нем знал обман и выдумка, скрывающая истинную его природу. Но пока этого не поймешь, ты грешишь на себя, на других, ты просто пытаешься сохранить привычную картину бытия. Убеждаешь себя в чем-то... И главное – хочешь казаться не хуже других. Да, навешиваем на лицо самодовольную физиономию и изображаем из себя... Ну, что-то достойное в нашем представлении, у каждого свои идеалы. А в голове под обломками прежней системы представлений о мире погибают клетки мозга. И однажды перед глазами встает картина твоего будущего: блеклая безрадостная молодость, тоскливая от одиночества вся последующая жизнь. Именно в познании всей глубины и палитры этого чувства и пройдет вся оставшаяся жизнь. Ты заведешь семью, друзей, еще что-то... А может и нет. Так или иначе, ты будешь один. Когда-то ты жил и думал, что сможешь управлять реальностью, но есть вещи, которыми невозможно управлять. Тебя все больше пугают ночные кошмары – отражение беспросветности существования. Вот и все, к чему ты придешь. Это ты видишь уже сейчас.
- Если уж хочется найти смысл жизни, то лучше искать его в самой жизни, а не в управлении ею. Живи. Есть лишь сегодня. Делай сегодня то, что можешь сделать сегодня. Мы стоим на пересечении двух вечностей. И они запросто могут нас разорвать. Мы копим груз вчерашних дней, боимся дней завтрашних. И при этом хотим что-то успеть. Когда ты говоришь, что ты бессилен что-либо изменить – ты скорее безволен в этот момент.

«Каждый способен нести свою ношу, какой бы тяжелой она ни была, до прихода ночи. Любой из нас способен выполнять свою работу, даже самую сложную, в течение одного дня. Любой из нас может жить с нежностью в душе, с терпением, с любовью к окружающим, добродетельно до захода солнца. И именно в этом состоит подлинный смысл жизни»
Роберт Л. Стивенсон