«Товарищи, я обращаюсь к вам мои братья православные, к тем с кем мы годами жили в мире и дружбе, к тем с кем стояли в очередях за хрусталём и коврами, к тем с кем гоняли единственный и драгоценный затёртый кожаный мяч по дворовой пыли, к тем к кому мы в гости ходили без спроса и там нас полунасильно угощали самыми вкусными в мире блинчиками с малиновым вареньем, к тем с кем мы клеили пластмассовые конструктора редким как настоящая любовь и ядовитым как Кандолиза Райс дихлорэтаном, к тем с кем мы натирали монетки аццкой ртутью и стачивали напильниками дюралюминиевые вешалки, чтобы сделать из пудры хлопушку…. к тем с кем без страха ели дешевый вафельный стаканчик и запивали компотом, газированным дома… мамой…
Вы посмотрите что творится!!!
Нас откровенно «сделали», братья славяне.
У нас отняли, то убогое, но наше что было, и дали блестящее, но чужое, чтобы потом заставить за это хрячить и/или платить.
Вспомните!
Нас пичкали кулёчным глянцем и цинизмом на грани паранойи и безумия, нам показывали пути, которые за выгодность сразу признавались правильными, нам даровали прикосновение высшего бога, нам говорили что «Бенжамин любит нас»… Ин да Бенджамин ви траст…
Нет не Гагарин, не Элвис или Битлз самые узнаваемые люди планеты. Самый узнаваемый человек планеты - Франклин. Это ради него живутся жизни и ради него же заканчиваются. Он высшая ценность десятков стран и миллионов миров… хотя нет сейчас уже есть евро, но, черт побери, я так старомоден.
«За деньги покупается всё». Нет, не всё, возражу я или же вы, за деньги не купить любви и дружбы. Любви и дружбы нет, «Keep it Real» - это ещё одна истина, которую вбивали в наши головы как минимум четверть века.
Кончились времена колбасы по рубль двадцать, кто-то скажет с гордостью. Лучше бы у тебя, собака галлюцинирующая, бред кончился. У нас забрали всё, что было: единство, дружбу, братские отношения, мы стали кооперативщиками, мелкими торгашами всего, на что есть спрос, всё, на что назначали цену, как алкаши, тащащие из дома то, за что нальют. «Зелёный змей» довольно улыбается пухленьким лицом.
У нас отняли последние чувства к чему-либо, к родине, к друзьям, к женщинам, да, черт возьми, пусть это была навязанная советской пропагандой, в корне совковая, но это была любовь…
Что сейчас вы умеете чувствовать кроме ненависти и страха, разумные вы мои, смотрящие широко открытыми глазами?
Когда вы встречались с друзьями и думали о празднике дружбы, а не о том какие они все лживые лицемеры?
Кода вы покупали цветы красивой девушке, не думая, сколько они стоят они, она… и окупится ли затрата после?
Когда дарили соседским детям шоколадные конфеты, не вздыхая, что скоро на их беззаботные кучерявые головы навалится наш д*рьмовый мир?
Нас изувечили собственными руками, нас загноили нашим же собственным выдающимся интеллектом самой читающей страны…
Что вы сейчас читаете кроме мужских/женских журналов и каталогов? А интеллектуалы? Мемуары очередного сверхрезинового сверхциничного г*ндона, напоминающие инструкцию о том «как сделать мир»?
Он пишет правду. Он пишет вашу правду? Ту, которую вы хотите построить вокруг себя?
А я всё ещё верю… в то, что где-то есть люди, настоящие люди… плохие ли, хорошие ли, но люди… те, от степени морального разложения, которых не тянет надеть кислородную маску или противогаз.
Меня так не коробило, когда меня с периодичностью раз в два месяца друзья кидали, как коробит сейчас, когда я сам могу кинуть любого и оказаться в этой истории прав, потому что раньше я хотя бы на два месяца получал передышку от всего этого д*рьма, а теперь я в нём живу не вылезая.
Раньше мы ничего не знали. Наверное, так б*я страдали от этого…
От того что за чашкой утреннего чая смотрели на любовь поющих хлеборобов, а не на неизвестного москвича которого случайно переехала машина два десятка раз подряд.
Кто предупреждён, тот вооружен. И на кого вы такой арсенал собираете? Оглянитесь Третья Мировая уже идёт, она среди нас она в нас в каждом, вы и я участвуем, мы же ненавидим друг друга до исступления, приглядитесь здесь каждый за обещание безнаказанности броситься окружающим глотки перегрызать. Человек человеку не волк, у тех хоть какое-то чувство стаи есть…
Пятиклассник может собрать зажигательную гранату. О том, как усилить пояс шахида металлоломом знают дети едва умеющие говорить. Они уже вооружены, это для их будущей судьбы ну просто замечательно… а для вашей и того хлеще.
Осмотритесь, задумайтесь. Нет, вы не тупые, вы слишком умные и расчётливые, чтобы даже подумать, что вас так жестоко на*бывают.
Вы готовитесь к войне по инструкциям, написанным вашими врагами, задумайтесь на секунду, вы её уже не проиграли?
Переверните поговорку, которую со школ знаете: «Что немцу хорошо, то русскому - смерть». Вы что не видите, что умираете. Вы что не видите, что нового поколения у нас просто нет?
Вы как в старом бородатом анекдоте готовы разжать неимоверным усилием губы и прошипеть: «Смеётся дура, припевает, не знает, что через 2 дня умрёт»…
Мы же все здесь экспонаты для кунсткамеры, мы - выжившие в ядерной войне идеологий, приспособившиеся и мутировавшие в непонятно что.
У меня не осталось ни одной из реакции, которую нельзя бы было назвать патологией, я смеюсь, когда рыдать хочется и… я не помню когда мне хотелось смеяться…
Земля свободы, империя зла, вы задумайтесь только… какая к, чертям, свобода на нас наступает?..»

Глаза оратора заблестели от эмоций и пелены навернувшихся слёз, выбившийся из сил, он опёрся рукой на трибуну и склонил голову на грудь.
Маленький пузатый чёрт с почтенной лысинкой посреди пепельно-седых волос и глубокими лучиками морщин в уголках теплых глаз с хитринкой, знакомой то до боли. Он стоял, положа руку под сердце и чуть заметно прикусив губу.
Публика неспешно начинала разгораться аплодисментами… Кто-то вздохнул «Эх, а ведь прав, чертяка», другие, покачивая ушастыми головами, протянули многозначное «Даааа…». Несколько знатного вида чертей во фраках, кряхтя, встали и, недовольно фыркая, начинали продираться к выходу.
Державший речь нервно дёрнул ушами и, напоследок надрывно вздохнув, начал отходить от трибуны, неуклюже переваливаясь на коротеньких ножках с маленькими копытцами, один из коллег взял его под руку и по-дружески потрепал по плечу…
Выше хвост, товарищ, иначе грязь прилипнет.

На правах послесловия.
Пухленькая чертиха с распомаженным личиком хомячка переростка расплылась в улыбке наифальшивейшей доброжелательности. Софья Медьевна Издёвкина, отрапортовала она, довольно поглаживая свою увесистую грудь, и протянула микрофон уходящему оратору.
- Вильзевул Макарович, как вы думаете войны ждать?
- Можете и не ждать…
Вздохнул черт и побрёл к выходу.