Я помню маленькую сероглазую девочку, собиравшую ракушки в полосе прибоя. Все мое богатство тогда составляли стоптанные туфли, почти новое, непонятной серо-синей расцветки платье, да бусы из орехов...
А ты был оборванцем со шрамом на щеке, в истрепанном камзоле, от которого шарахались все в нашем маленьком предместье.
А в темной косице твоей, перевязанной узкой черной лентой, была легкая седина, хотя ты не показался мне старым.
Ты поселился на отшибе, в маленьком доме, таком же истрепанном ветрами, как и твой камзол, со скрипящими ставнями, ржавыми перилами. Мы, дети, рассказывали и про дом и про тебя множество небывальщин. И про то, что ты по ночам превращаешься в черную хищную птицу, и про то хранишь возле дома в тайнике награбленные сокровища...
И про то, что если и есть морской дьявол, то это наверняка ты, и спастись от тебя можно лишь если не ближе чем в десяти шагах от тебя кровью начертать пересеченный крест-накрест круг, воткнуть по концам линий булавки и встать посередь него. И про то, что нельзя смотреть тебе в глаза, а то за несколько мгновений ты можешь свести с ума или убить взглядом своего пленника....
Да много чего болтали...