Идет 12цатый день моего заточения в крепости злобных колдунов, прячущихся под простодушными личинами хилеров… Если перевести это на общечеловеческий, то вот уже почти 2 недели как я заперт в больнице под номером 72 славного нашего стольного града. Чтобы спасти то, что еще осталось от моего некогда могучего мозга, я буду вести записи. Буду, знаете ли, делиться своими мыслями с этим клетчатым листочком… эх, моск… моск…
……………………………………………………………………………………………………...
Мысль первая «Где все?»
Вот ведь удивительные вещи происходят за черным забором больницы. Казалось бы: осенний призыв лютует вовсю, стремительно сокращая количество нигде не учащихся, вовремя не откупившихся и признанных медкомиссией годными, на основании наличия четного количества конечностей, индивидов. Казалось бы больницы под завязку должны быть забиты хитровыделанными гражданами РФ призывного возраста. Ан нет… я не понимаю почему, но с прискорбием принимаю – в 19 лет я попал в дом престарелых… До недавнего времени самый младший из моих соседей по палате был старше меня на 38 лет. Потом, правда, молодого подселили, 46-ти летнего.
Я боюсь даже вспомнить, сколько дискуссий на тему «раньше небо было голубее, деревья деревянней, а колбаса вкусней». А при мысли, сколько еще услышу, рука тянется к пистолету. Правда, к сожалению, воображаемому. Эх…
В прочем, когда заканчивается треп на эту тему, они начинают обсуждать свои болезни, и, видит небо, я начинаю бояться старости…
……………………………………………………………………………………………………...
Мысль вторая. «Конспирация»
Никогда бы не подумал, но больному не положено получать на руки свою историю болезни. Сам этот факт меня удивляет, ведь любопытно узнать сколько, по мнению врачей, ты протянешь на самом деле. Но у нас здесь любят сюрпризы. Но я отвлекся. В общем, историю болезни никто мне на руки не выдаст. По официальной версии. Но надо ли говорить, насколько не с руки медсестрам тащиться 5 - 10 минут (в зависимости от скорости медсестры, которую скорее надо называть медтетенькой или медбабушкой, и силы встречного ветра) по морозу в другой корпус, где у меня процедура. Посему я историю болезни несу сам, но чтобы никто не додумался, тащу я ее в непрозрачном пакете.
Перед олимпиадой 80го года в Москве часть Ментов решили нарядить в штатское, чтоб незаметны они были праздно шатающимся по городу иностранцам. Неизвестно, кто додумался, но факт на лицо – все костюмы были одинаковыми от носок до галстука… не бросаясь в глаза, незаметно ходили по городу парами коротко стриженные люди в одинаковой одежде..
Это лирическое отступление было к тому, что ходят по больнице толпы людей с тощими непрозрачными пакетами, а никто и представить себе не может, что внутри – конспирация, хуле…
……………………………………………………………………………………………………...
Мысль третья. «О будущем»
- Тебе сколько лет-то?
- 19
- А, хреново в этом возрасте болеть. Тебе вон, за девками бегать надо – сказал один из соседей-стариков, кивая в окно на роддом.
Этот разговор заставил меня всерьез задуматься о своей 3-х недельной отсидке в больнице в частности и о будущем вообще. Если посмотреть на сложившуюся ситуацию под определенным углом, то все не так плохо – вот отваляюсь я оставшиеся 9 дней и уйду домой к своим гитарам и пиву, друзьям и походам. И жизнь продолжится как прежде – буду бухать, делать вид, что учусь, гулять и так далее.
А как придется тем, кто сейчас в роддоме? Вся жизнь с ног на уши, маленькое орущее существо, от которого не отделаться ближайшие 18 лет, пока его в армию не заберут. Это если повезет. А если умный родится? Или девко? Или апофеоз нездешнего ужаса – умная девко?!
Боже, спасибо, что я лежу не в роддоме!
……………………………………………………………………………………………………...
Мысль четвертая. «Откуда вонь?»
Когда я стал замечать, что в радиусе 5 метров от меня люди падают плашмя лицами на пол, еда плесневеет, а вода в кружках превращается в локальные филиалы амазонских болот, я понял – пора устроить банный день. Дело это важное, а потому подходить к нему надо со всей доступной серьезностью. Для начала, надо сменить белье, и не какое-то там, а постельное. Но человек я занятой, так что подготовку к борьбе за чистоту пришлось оставить на потом, а пока все на процедуры!
Вернувшись с оных, я узнал, что являюсь объектом поиска сестры-хозяйки, которая сама, по необъяснимым причинам спешит одарить меня свежим и теоретически стираным комплектом постельных принадлежностей. На ловца как грицца… Однако, устремившись за свежей обувкой для матрасов, я несколько волновался – про борьбу с местным вождем краснокожих старейшины моей палаты рассказывают легенды. Например, однажды она вручила одному из них простынь, на которой волос было больше, чем на нем самом. Или вот еще одна – другому как-то раз была выдана простынь с коричневым пятном сомнительного происхождения, наличие которого сестра-хозяйка объясняла не иначе, как подгоранием. Следующая ступень эволюции стирки – от кипячения к прожариванию. Как бы то ни было, цирк сегодня уехал на гастроли и тетенька, пришедшая на смену повелителю степей, оказалась адекватной и выдала мне чистое постельное, так что и поржать не над чем.
Банный день не был бы банным, если бы не включал посещение местной достопримечательности – душевой каморки 2x2 метра, а то и меньше. Помыца там и не залить при этом собственную одежду это целое искусство, но подробности водной этой процедуры я пожалуй не буду выносить на суд общественности.
Пришлось правда мыться без мыла и шампуня. Все от того, что одна из освещенных моими визитами процедур это барокамера – капсула, в которой меня при повышенном давлении полчаса накачивают особо чистым кислородом. Беда в том, что этот самый кислород при этом самом давлении при соприкосновении со всякими маслами имеет дурацкое свойство взрываться, разбрасывая ошметки незадачливого пациента по всему помещению. Как выяснилось, найти просто тупо мыло, без всяких там фатальных в нашем случае добавок, оказалось невозможно, так что, во избежание случайного самовоспламенения, пришлось мне просто поскоблиться мочалкой.
В любом случае, я теперь чист, как свежевымытый слон, и прямо-таки сияю, как начищенный медный таз. А сидеть еще 6 дней… пляааа…
……………………………………………………………………………………………………...
Мысль пятая. «А это точно никто еще не ел?»
Трудно было бы продержаться положенный 21 день не подкидывая в себя порции белков, жиров и углеводов. По первости, конечно, хотелось питаться как все нормальные люди, а потому жил я как обезьяна в зоопарке – что посетители принесут, тем и сыт. К сожалению, на одном печенье с соком не трудно протянуть ноги во всю их длину, значит, пора приобщаться к тайне питания в столовой.
Да, что и говорить, сперва произведения кулинарного мастерства здешних умельцев вызывают, я даже слова такого не побоюсь, оторопь. Я до сих пор не желаю верить, что такими кривыми котлеты получаются случайно. Подозреваю здесь заговор правительства. В общем, внешний вид еды вызывает подозрение, что кто-то уже пытался ее переварить.
С другой стороны, здесь как в походе – альтернативной пищи нет. А потому уплетаю я тушеную капусту, чего за мной раньше замечено не было, и те самые котлеты, неизвестно из кого сделанные.
О, как наивен я был тогда, когда считал, что еда – самое опасное в столовой. Эх, я был молод и неопытен. С возрастом я осознал, что настоящее порождение сатаны это бабкинская мафия…
… они появляются когда никто не ожидает… они неспешно входят в столовую, осознавая свою силу… все здесь принадлежит им… каждый, хоть раз видевший, как они «работают» в столовой, старается приходить туда, когда бабки уже сыты… поговаривают, что тех, кто посмел непочтительно отозваться о их выцветших домашних халатах иногда находят в процедурной со шприцем в жо… если видишь на горизонте их оранжевые и фиолетовые волосы беги, беги и не оглядывайся – кто знает, может в этот раз они пришли за тобой… бабкинская мафия – пощады не будет…
среагировав на крик медсестры «Обеееееед!!!» как матерый спецназовец, я оказался третьим в очереди за халявной хавкой. Стояло передо мной 2 деда и всего одна бабуся. Не успели деды с компотом уйти в безопасное место, как к одной бабке подкатило еще с полдюжины подруг, так что я оказался несколько дальше от еды, чем планировал. Дальнейшее до сих пор не могу вспоминать без содрогания – все, кроме одной, хлипкие на вид старушки бросились забивать места, а последняя обернулась челноком и начала таскать на всю ораву тарелки с первым, вторым, чашки с компотом и хлеб, причем вся эта вакханалия сопровождалась истошными криками:
- Ильишна!
- Че?
- Ильишна!
- Че?
- Ильишна!!!
- Да че?!
- Хлеб будешь?
- Че?
- Хлеб будешь?
- Че?
- Хлеб будешь?
- Да!
- А какой?
- Че?
- Какой?
- Че?
- Хлеб какой?!
- Да!
- Белый?
- Че?
……………………………………………………………………………………………………...
Мысль шестая. «Надоело мне здесь»
Надоело мне здесь
……………………………………………………………………………………………………...
Мысль седьмая. «Тупею»
Тупею
……………………………………………………………………………………………………...
Мысль восьмая. «Ы-ы-ы»
Ы-ы-ы…
……………………………………………………………………………………………………...

Эпилог
Вот и подходит к концу мое заключение в больничной палате и вскоре я отправлюсь домой. Я пробыл в этих стенах почти 3 недели, и что-то за это время потерял (гитарные мозоли, воспаление легких), но что-то и приобрел (проблемы в инсте и непреодолимую тягу к пиву). Пока я пишу эти строки, я хз, через сколько меня выпустят – через полчаса, или через 6 часов, но это уже не важно. Вскоре я со слезами счастья на глазах обниму тех, о ком думал все это время – комп и холодильник с человеческой пищей, залью в организм пару пинт лучшего самого дешевого отечественного эля и все пойдет своим чередом. Пора домой.

Больница №72, ноябрь-декабрь 2007
Федосеев Андрей