Ставни были закрыты. Из щели проскальзывали лучи дневного света, но в комнате было темно и накурено. Кропаль на конце его сигареты ярко выражался из черно-белой обстановки, которую составляли голые стены, кресло, журнальный столик и ваза с засохшими цветами. Лепестки розы давно осыпались на пол, казалось, что в этой комнате уже давно обитал дух смерти. Он был невозмутим и напоминал японского убийцу, поджидавшего свою жертву в логове. Катана лежала рядом с ним, а пепел падал на пол, который уже был усыпан алыми лепестками роз, осколками от разбитых рюмок, пустыми бутылками и пылью. Он о чём то думал. Но о чём, уже ни кто, не когда, не узнает.