Видит, как с рассвета до темна
сходит за окном её с ума
сломанный ветер.
Видит, как танцует на песке
тот, кто от тоски на волоске
пойманный в сети.
Видит сны,
Видит сны...
(c) Би-2


Сумасшедших нельзя отыскать по следу:
Сквозь песок утекает тепло ступней.
В застывающем зеркале оттиск бледный -
Это все, что осталось на память мне
От непрожитой тайны, неспетой боли
Окрыленной безумием снов души.
Только та, что сдается судьбе без боя,
Разгадает предвечной свободы шифр.

Я охочусь за дерзкой своей химерой,
Для нее сочиняя десятки лиц.
Наша близость не знает привычной меры,
Наши ангелы на брудершафт спились.
В перевернутой чаше созвездья плавя,
Ночь ведет нас друг к другу вдоль райских стен.
Только та, что с ладони вскормила пламя,
Устоит перед жаром своих страстей.

Это странная радость - молчать о главном,
Ощущая на кончиках пальцев ток.
Я бы создал ее из янтарной лавы,
Что сжигает меня за один глоток,
Но ей по сердцу яростно, безответно
Биться эхом, даря себя пустоте.
Только той, что полжизни танцует с ветром,
Ведом путаный почерк его путей.

Май. Опрокинут весь мир в зрачки
Крошечным солнцем - с монетку, с ноготь.
Господи, дай мне еще немного
Плыть по теченью твоей реки,
Не вспоминая про якоря
И про послушную тяжесть вёсел,
В калейдоскопе грядущих вёсен
Явь подсердечную растворять,
Зная, что главное - впереди:
Света ли край или третий берег?
Я до сих пор, как ребенок, верю
Компасу, спрятанному в груди.

Плюс на минус - как чет на нечет,
Гирьки замерли на весах.
Мы - ошибка случайной встречи,
Несовпавшие полюса.
От подобного не уйти, ведь
В отрицании правды нет.
На проявленном негативе
Тень коварно подменит свет.
Каждой твари дано по паре,
Только в ком из нас эта тварь?
В снежном мареве звезды варит
Белоглазый колдун-январь,
Чертит тонкую сетку линий:
Крестик, нолик - опять ничья.
Ты глядишь сквозь оконный иней,
Ты играешь со мной, а я...

Я ступаю на тонкий наст, лишь
Точно вымеряв каждый шаг.
Но распахнуто небо настежь,
Словно птичья моя душа.
Льдистым кружевом крылья, перья,
Легче пепла летят слова...
Угли теплятся в подреберье
И не думают остывать.
Угли тянут к земле и ниже
С каждым выдохнутым стихом.
Вьюга ветхие крыши лижет,
Город выбелен и пухов,
Ветер дразнится - удержи, мол,
Но объятия вновь пусты.
Я ловлю на ладонь снежинку.
Я играю с тобой, а ты...

Ты - туман, холодок по коже,
Убегающий вдаль мираж.
Мы живем в параллельно схожих
И зеркально чужих мирах.
Выбираем одно и то же,
Вечно споря до хрипоты.
В самом выверенном из тождеств -
Лишь иллюзия правоты.
Даже ход, что ведет к победе,
Не меняет простых вещей.
Наш творец на сюжеты беден,
Но на яркие краски щедр.
Время всякий азарт остудит,
Жизнь сценарий предложит свой...
Крестик, нолик - опять впустую,
Переигрывать не впервой.

Ты не пишешь писем - глядишь в окно,
Представляя небо как чистый лист.
У тебя есть память - семь тихих нот,
Что когда-то пелись, но не сбылись,
Семь ступенек вверх, семь шагов, семь дней,
Из которых каждый - длиною в жизнь.
Этот мир - колодец, и ты - на дне,
Смотришь, как вода над тобой дрожит.
В ней дробятся блики знакомых солнц,
Тёмной струйкой тянется сладкий дым.
Даже если это - всего лишь сон,
Ты не можешь больше менять ходы
И, в который раз уж начав с Е2,
Оживаешь пешкой в чужой игре.
Даже если это - опять слова,
Ты боишься снова их не сберечь,
Променять на пепел своей борьбы,
Что так мягко льнёт серебром к виску.
Это слишком сложно - на миг забыть,
Как наш мир на проблески счастья скуп,
Как опасно кренятся небеса,
Когда с каждым вздохом кровь горячей...

Ты не пишешь писем, но адресат
Всё равно сумеет их все прочесть.

Меж мирами границы тонки,
Перешедшему явь тесна.
Гаснет солнце на льдинках звонких,
Догоняет в бредовых снах.
Как ни путай следы - тьма зыбка,
Проще выйти лицом к лицу.
Так встречай же меня с улыбкой,
Как пристало встречать отцу.

От чужого добра нет проку,
Боль предчувствия бьет пращой.
Но минует беда до срока
Тех, кто пламенем был крещён.
Волчья совесть и ум крысиный -
Нет опаснее естества.
Лишь бы впредь мне хватало силы
Помнить сердцем, что я жива.

Тишина за спиной безлика,
Взгляды пУсты - в них нет души.
Все, что заперто в горле криком,
Местью вырваться не спешит,
Высыхает змеиной кожей,
Греет пальцы, как тетива.
Ты всесилен, но ты не можешь
Научить меня забывать.

В каждом выдохе песня лезвий,
Замыкается круг петлёй.
Страх мой выкован из железа
И отчаяньем закалён.
Кровью писана вязь пророчеств.
Хочешь - смейся, а нет - убей.
Нужно просто дождаться ночи.
Я сегодня приду к тебе.

Холст бродяжьей судьбы из случайностей соткан,
Но за роскошь сомнений цена высока.
Осень пачкает губы рябиновым соком,
Пляшет шалыми бликами в черных зрачках.
Жизнь играет со мной, тащит против теченья.
Выплываю, капризной удачей храним.
Все уже решено, так скажи мне, зачем я
Верю сердцу чуть меньше, чем мыслям своим?

Пики горных цепей,
Пеленой облака.
Что исчезнет теперь,
То вовек не сыскать.
Хоть весь свет обойди,
Хоть у двери встречай,
То, что жжется в груди,
Есть лишь здесь и сейчас.

Только дни, как мгновения, неудержимы,
Стаей вспугнутых птиц разлетаются прочь.
Вместо пляски костра и полынного дыма -
Стылый пепел да выцветших трав серебро.
Искры звезд холодны, будто ложь во спасенье,
Пустоту лишь сулит новых встреч череда.
Растворяя тоску в мимолетном веселье,
Я бреду сквозь туман по истлевшим следам.

Акварелью рассвет
На палитре небес.
В тех путях правды нет,
Что ведут не к тебе.
Поворачивать вспять
Скоро станет легко.
Разум в песнях топя,
Время дарит покой.

Над иными дорогами годы не властны,
Колея возвращений знакома давно.
Чтоб ушедшее счастье не стало балластом,
Я вплетаю его в кружева строк и нот.
Рассыпая аккордов изысканный жемчуг,
Доверяюсь обманчиво метким словам
Только прошлого хмель разливается желчью
Да темнее становится глаз синева.

Память - чаша с вином,
Горьким ядом у рта.
Зазвеневшей струной
Обрывается такт.
За улыбку одну
Можно вечность отдать.
Я однажды вернусь...
Но не знаю, куда.

Ты улыбчив и спокоен, будто справился с тоскою,
Лишь под правою рукою чуть дрожат изгибы букв.

Все, что боль в узде держало, догнивает цепью ржавой.
Не скатиться бы до жалоб на постылую судьбу.

Запад неба тихо тлеет, с каждым шагом мир тусклее,
Вечер ждет в конце аллеи, как его ни обходи.

Хоть в упор стреляй - все мимо. Вот еще один день минул,
Пустота клубком змеиным вновь свивается в груди.

Средь толпы никем не узнан, сам себе палач и узник,
Вспоминаешь, как был узок коридор меж "да" и "нет",

Как шаги считали вместе, как искали выход - есть ли?..
Выбор сделан, карте место. Не оглядывайся вслед.

Не придумывай ночами то, что смолкло, отзвучало,
Не ищи конца в начале всех непройденных дорог,

Ведь бывало и больнее, ведь от скуки не пьянеют...
Мир обыден и линеен: кофе, слякоть и метро.

Волком воешь, ходишь кругом, вместо слов - скупая ругань.
Научившись друг без друга, поздно голову терять.

Только жизнь такая стерва, что любой удар - как первый,
Что шалят и рвутся нервы, не дождавшись декабря.

Грех гордыни манящ -
Не отринешь, вкусив.
Слаще день ото дня,
Ярче, как ни гаси.
В пыль истертый гранит
Или слава в веках -
Страшный выбор хранит
Полый ствол тростника.

Выбрав путь по себе,
Об иных ли скорбеть?

Так легко порицать
Тех, кто страстью ведом,
Но минует творца
Вечный гнет мнимых догм.
Влажный шепот земли,
Оживающий прах.
Что мне грозный Олимп,
Если я буду прав?

Приручив дух огня,
Мне ли веру менять?

Мне ль бояться грозы,
Ярость молний украв,
Иссушив ночи зыбь
Жарким танцем костра?
Но очерчен предел
Дерзновенным мечтам.
Как бы вдаль ни глядел,
Смерть идет по пятам.

Человек ли, титан -
Участь падших проста.

Непокорных судьба
Судит высшей из мер.
Вопреки всем мольбам -
Птичий клекот во тьме.
Ночь течет меж камней,
Льнет цепями к рукам.
Средь смертей та больней,
Что не наверняка.

Уничтожен, спасен?
Да гори оно все...

Был ли верен курс? Ты не знаешь сам.
Шаг по скользкой палубе. Выдох. Вдох.
Ветер треплет нервы и паруса,
Рассыпаясь бисером над водой.
Накипь соли - кружевом по бортам.
Манит вглубь сомнений водоворот.
И куда несет тебя, капитан,
Над свинцово-серою бездной вод?
За какой волной ожидает риф,
Знает лишь чутье корабельных крыс.
Шторм играет прядями пенных грив,
Оплетая лица сетями брызг,
Разжимая хватку замерзших рук,
Что уже устали держать штурвал.
Не сдавайся: буря уйдет к утру,
Чтоб уснуть в ладонях прибрежных скал.
Так плыви за ней, не теряя след,
Сбросив страх и прошлых тревог ярмо.
За твоей спиною встает рассвет,
Солнце пляшет бликами за кормой,
Заставляет сердце стучать быстрей.
Среди всех надежд доверяй одной:
Слишком много ты переплыл морей,
Чтобы в этом просто уйти на дно.
С каждым всплеском ветра все ближе дом,
Крики чаек, белый песок в горстях.
Возвращаться - это извечный долг
Тех, чья жизнь проходит у волн в гостях.
Горизонт все ближе. День ото дня.
И уже плевать, где там шторм, где штиль.
Если вызов брошен - изволь принять
И сумей доплыть через сотни миль.

Ну скажи, не ты ль этот город выдумал,
Сотворил из ливня и ваты облачной,
Чтоб он жил во взгляде тоской невыданной,
Обнимая сердце холодным обручем?
Среди мокрых крыш и фасадов вычурных
Небо стынет сплавом лазури с инеем.
Этот город тушью на стеклах вычерчен,
Тонкой вязью ныне чужого имени.
Все, что было до, навсегда зачеркнуто,
Все, что будет после, уже не сбудется.
Не того ль хотелось нам, глупым, чокнутым,
Измерявшим счастье в домах и улицах,
Доверявшим странному и поспешному
И словам, как выстрелы, метким, точечным.
Этот город смотрит в глаза насмешливо,
Возвращая нам наше одиночество.
И бежать бы прочь, да пути отрезаны,
Не понять, что найдено, что потеряно.
Утро нас застанет пустыми, трезвыми,
Унесет все звезды, оставив тернии,
Возвратит нас к будням привычным, муторным,
На прощанье в губы целуя бережно...

На оконных стеклах потеки мутные...
Ничего другого не нужно. Веришь ли?

Не сны - мгновения,
Осколков крошево.
В плену забвения
Нет веры прошлому,
Нет узнавания -
Есть страх привычного.
Узор сознания
Тенями вычернен.
В рутине суетной
Ища внезапного,
Легко тасуя дни,
Крою все заново,
Чтоб жить, как хочется, -
Кривая вывезет,
Не помня отчества,
Не зная привязи.
Но цепь случайностей
Из стали кована.
Судьба отчаянных -
Тропа рисковая.
Ни шага в сторону,
Ни слова лживого.
Травою сорною,
Чужой наживою,
Цветком из семени,
Плодом из завязи,
Что страхом сеяно -
Прорвется завистью,
Плющом отравленным,
Лавиной горною.
Одна меж равными,
Молись же, гордая.
Дороже платы нет,
Не сшить, что порвано.
В огне и в ладане
Всех истин поровну.

К святым ли, к бесам ли?
Не соболезнуйте.
Мне было весело
Плясать на лезвии.

В бокале горечи вина -
Лишь третья часть.
Не много ль бед на одного?
Иссяк лимит.
Чужое дело - сторона,
К чему печаль?
Тебе же, право, не впервой.
Не спорь, прими.

От ран, полученных во сне,
Не исцелить.
Не ты ль сказал, что боли нет?
Так не скули.

Лекарство от душевных язв -
Хмельной угар.
Расправить плечи, взгляд вперед...
Знакомый блеф.
Привычка целиться, смеясь, -
Полезный дар,
Но каждой птахе свой полет,
Свинье - свой хлев.

Мерзавец, циник, жалкий трус -
Истерлась грань.
Игра уже не по нутру?
Так не играй.

Кто ты в дуэли миражей -
Стрелок, мишень?
Не различить уже ролей,
Все маски сплошь.
Судьба кроит иной сюжет,
Дробя клише,
Но все, с чем кровь была теплей, -
Отныне ложь.

Как ни просчитывай финал,
Итог один.
Мир на двоих ничтожно мал?
Так уходи.

Эта дорога из тех, что ведут назад,
Все ее вехи и камни теперь - твои.
Я заставляю былое смотреть в глаза,
Я разливаю беспамятство на двоих.
Это такая привычка - делить на два,
В каждом касании ветра ловя твой пульс.
Знаешь, сегодня я слишком ценю слова,
Чтобы с насмешкой в глазах уходить в толпу.
Будет ли завтра иначе - тебе решать.
Время скользит между пальцев, как мягкий шелк.
Мне остается последний неверный шаг
До искушенья играть со своей душой,
До рубежа невозврата, до пошлой лжи,
Что, вопреки всяким правдам, для нас свята.
Знаешь, а это непросто - всего лишь жить,
Вдруг разучившись из нервов ковать металл.
Аверс ли, реверс - сегодня судьбе не верь.
Мир, как монета, становится на ребро.
Порванным кружевом, тонким узором вен
Вновь проступает сквозь кожу твое тавро.
Все наши шрамы отныне в одной цене.
Сердце ломает знакомый с рожденья ритм.
Это неважно, что прошлого больше нет.
Есть настоящее. Только твое. Бери.

То ли час, то ль эпоха,
То ли страсть, то ли похоть,
До последнего вздоха
В каждой ниточке вен.
Не допеть - домолиться.
Коль платить, так сторицей,
Чтоб в бескрайнее - птицей,
Чтобы сердце взамен.

Ломкий лёд, мягкий войлок,
Быть безумцем - впервой ли?
Не загнать бурю в стойло,
Оседлав хоть на миг.
Вместе ладан и сера:
То ли страх, то ли вера,
Непреложная мера:
Если можешь - возьми!

Каждый случай бесценен,
На кон всё, кроме цели.
В королевском венце ли,
На стальной ли цепи
Буду ждать, буду помнить -
Так осмелься исполнить.
Этот кубок наполнен -
Так рискни же испить.

Не изменишь расклада.
Пульс в висках - канонадой.
Под жестокой бравадой
Онемела душа.
Вместо крови - по жилам:
Как бы ни были лживы,
Раз болит - значит, живы,
Значит, будем дышать.

Раз уж обитаю я ныне не здесь, обозначать свое присутствие буду поэзами, которые все еще пишутся. Хоть и не часто.

Третью осень ты видишь за окнами крыши Парижа,
А сожженные строки никак не желают стираться.
Г. Моренко

Предутренний сумрак и спящий Монмартр,
Все так незнакомо, что кажется - снится.
Не плачь - это просто еще один март
Ложится на землю сырой плащаницей.
Он держит тебя даже крепче, чем сны,
Чем горький абсент, что разлился по мыслям.
Не плачь - не ломай ледяной тишины,
Что стала последним спасительным смыслом,
И вечность короче, чем шаг до окна,
Мир снова замкнулся в пределах кровати.
И сердцу нет дела, что где-то весна,
И кофе, конечно, на кружку не хватит,
И дым сигареты честней и нужней
Холодного ветра, текущего в венах.
Не плачь - в этом городе грусть не в цене,
А счастье приходит и гаснет мгновенно.
Оно где-то там, за изломами крыш.
Лови - не поймаешь, беги - не догонишь.
Весеннее небо укрыло Париж
Прозрачной и облачно-мягкой ладонью.
Не плачь - это просто уходит вчера,
Оставшись в колоде невыпавшей картой.
Письмо на столе, полчаса до утра.
Весеннее небо над спящим Монмартром.

Шанс к десяти:
Выставлен счет.
Должен – плати,
Как же еще?
Чашу до дна –
Жребий ревнив.
Не поминай,
Не схоронив.
Синяя даль,
Звезды в грязи.
В спину удар
Не отразить.
Не отличить,
Друг или брат.
Искрой в ночи
Блеск серебра.
Значит, в крыло
Целится смерть,
Значит, назло
Выжить и сметь.
Песней в крови
Будешь отмщен.
Должен – живи.
Как же еще?