Он стоял на бордюре возле дороги, и, не отрываясь, смотрел на проезжавшие мимо машины. Какими они были огромными, просто гиганты! И ехали так быстро, что его едва не сносило назад потоками ветра и пыли, которую поднимали их мощные колёса.
Он всё никак не решался перебежать дорогу. А ведь его ждали, его ждали дети, ждали на той стороне, в уютном домике, в тепле и удобстве, голодные дети, которые от него зависели, которые не могут выжить без него. А здесь – ветер, пыль и эти ужасающие железные звери, один вид которых вызывал в нём такой страх, что он не мог нормально соображать. Была возможность подождать, пока они остановятся, давая людям дорогу, но ведь и это было бы небезопасно. Идти среди них – таких великанов, таких жестоких и неотесанных, таких страшных и угрожающих. Эти люди были совсем, совсем на него не похожи. Такие странные, с отсутствующим взглядом, они могли причинить ему зло, его покалечить, а могли и убить. Нет, он не мог им позволить над собой издеваться. Столько раз в жизни с ним обходились неоправданно жестоко, будто он кому-нибудь мешал. На самом деле он никогда не стремился нарваться на неприятности, он был совсем не глуп и понимал, что опасно связываться этими людьми, от них можно всего ожидать. Нет, он всего лишь жил своей жизнью, обеспечивал семью и себя, он хотел быть таким же, как все – жить спокойно, чувствовать себя в безопасности. Вместо этого ему приходилось быть настолько осторожным, насколько он только был способен.
Ему непременно надо было перейти эту огромную дорогу. Он решил не дожидаться, пока те громилы, что стояли у светофора, рванутся на ту сторону улицы, и рванул, что было мочи. Дальше всё происходило, будто в замедленной съёмке. Эта машина, которую ещё секунду назад видно не было, выскочила на дорогу и понеслась прямо на него, не замечая несчастного. Он на миг в страхе остолбенел, и уже в следующую секунду почувствовал адскую боль, пронзающую всю его сущность. Он услышал, как хрустнул его панцирь. Никто не заметил смерти маленького таракана Джека, и лишь сотни ног, наступивших на его труп, вынесли ему приговор: никому не нужен.