Сегодня полдня провел в маршрутке №11.
Она для меня - экспериментальное поле. Вот уже несколько месяцев я ставлю на ней опыты. Их цель одна: выяснить, когда на этом маршруте нет пробок.
Я ездил и в 9 утра, и в 11, в два и четыре часа дня, в шесть и восемь вечера.
На сегодня эмпирические исследования закончены. Итог: пробки на этом маршруте ВСЕГДА.
Дело в том, что он проходит по узким улицам, которые по обеим сторонам заставлены припаркованными машинами, а в центре загромождены трамваями.
Но суть не в этом. Уникальность этого маршрута в другом.
На нем работают совершенно потрясающие водители. Они все как на подбор кавказской национальности (никакой ксенофобии, просто факт!), Москву они знают плохо, по-русски разговаривают еще хуже. Кроме того, все они экстремалы, при этом крайне эмоциональны и экспрессивны.
Но однажды я видел, как один из этих водителей устроил самый настоящий геноцид.
Начало маршрута - гостиничный комплекс "Измайлово", заполненный вьетнамцами, торгующими на рынке, расположенном неподалеку. Эти вьетнамцы знают Москву принципиально хуже водителей, а по-русски вообще не говорят.
И в тот день вьетнамцам досталось по полной программе.
В момент посадки выяснилось, что шофер крайне недоволен количеством вьетнамцев в маршрутке. В его сознании закрепилась некая квота. Три места как минимум должны быть оставлены для пассажиров других национальностей. Как только водитель внутренне, для себя, это сформулировал, он, перед тем, как отправиться, начал кричать, чтобы эти самые три места освободили.
Кричал он в пустоту. Потому как вьетнамцы только вертели головами и делали вид, что их это не касается. Они, видимо, и вправду так думали.
Водитель повторил своё требование еще несколько раз. Никакой реакции. Тогда он, громко ругаясь, покинул свое место, влетел в салон и начал выдергивать людей из маршрутки. Одних ему удалось вышвырнуть, другие вышли сами - в знак протеста.
По дороге водитель, уже заведенный вьетнамцами и пассажирами, за них вступившимися, "палил" по всем подряд. Громко переговаривался с совершенно незнакомыми ему автолюбителями, тетеньками в трамваях, на одном ему ведомом языке общался с коллегами, которых встречал на пути. Каждый затор - а их на маршруте несколько - он встречал как конец света. Досталось тем, кто громко хлопал дверью, кто долго (!) разговаривал по мобильному телефону, кто поздно говорил о нужной остановке.
Но больше всех были виноваты вьетнамцы. Они провинились тем, что их слишком много, что они говорят на своем, совершенно непонятном языке, что на вопрос "где вам остановить", отвечают странным голосом только "тут" и "там", что они выходят только в конце маршрута, занимая все места и мешая водителю зарабатывать деньги.
На одной из остановок шофер долго уговаривал одну вьетнамку выйти. Куда она едет? Где ей нужно остановить? Она молчала, как партизан. Очевидно, ей нужно было выходить в другом месте. Но шофер, видимо, знал, куда она едет, лучше ее самой. Он ворвался в салон, схватил ее за руку и стал вытаскивать на улицу.
Причем оба были неадекватны. Он - своей гиперэмоциональностью и гиперактивностью. Она - апатией и нежеланием ничего говорить. Этакая встреча сперматозоида и сомнамбулы.
Победил сперматозоид.
На той же остановке, где "вышли" вьетнамку, в маршрутку сел мой коллега. Он с ужасом спросил: "Что здесь происходит?"
Я ответил ему только одним словом: "Геноцид".
Видимо, всю боль от нелюбви к своей нации водитель выместил на представителях другой.