В кухне пахнет хорошей ветчиной, свежим хлебом, хорошим сыром и потрясающим глинтвейном из молдавского вина. Млею. Вик смотрит на моё довольное лицо и говорит: «Ну, надо же иногда себя баловать» (Если учесть, что накануне диапазон моих желаний находился в пределах где-то между цианистым калием и прыжком с Преображенского моста, то Вику удалось невозможное: я не просто спокойно сижу, но и улыбаюсь при этом).
После первого стакана глинтвейна понимаю, что на кухне не хватает ещё одного запаха. Выпроваживаю Вика, встречать Кира с родительского собрания и за время их отсутствия на столе появляется ещё и жареная картошка. Кир новость о том, что я хозяйничала в его кухне, воспринимает философски (он-то и видит меня всего в пятый раз в жизни), а вот Вик, перед тем как сесть ужинать долго смотрит на меня, как врач на тяжелобольного пациента. Дело в том, что лет с семнадцати я активно пытаюсь убедить окружающих в том, что готовить не умею, не умела и не собираюсь учиться. Поэтому людей, которые видели меня у плиты можно пересчитать по пальцам. Вику один раз «повезло», давно, ещё на второй день нашего знакомства…В общем, и целом, вечер удался. Уставший Вик пошёл спать, а мы с Киром всю ночь болтали о литературе, кино, музыке, жизни…
О том, что «Солярис» Лема и «Солярис» Тарковского – 2 совершенно разных, но гениальных произведения. О том, как повлияло творчество Гессе на музыку Кинчева, а рассказы Платонова на тексты «Крематория». О том, что в ленкомовской постановке «Юнона и Авось» лучше в плане вокала, а в Питерском театре рок-оперы - потрясающий художник по свету. О том, что нельзя судить Олега Дивова только по «Выбраковке» и «Предателю»… И ещё много о чём.
Давно я так не отдыхала.Проболтали до пяти утра. В конце-концов, дошло до того, что я впервые за года три, наверное, начала читать свои стихи. С учётом того, что от стихов и песен Кира я млела ещё задолго до нашего знакомства – шаг весьма рискованный. Рассказала и то, что есть несколько песен на мои тексты, как-то коллега написал. Прочла то, что ещё никому не удавалось положить на музыку, и нарвалась на комплимент: «А зачем здесь ещё и музыка? Эта вещь самодостаточна. Ей больше ничего не надо». Если учесть, что минут за 20 до этого то же самое Кир говорил о стихах Бродского, можете представить, какой я испытала шок. ;) Списала комплимент на бутылку коньяка, выпитую Киром до этого.:) И предложила посиделки закруглять. (Но всё равно приятно, слышать похвалу от того, кем восхищаешься;) Рассказала утром об этом Вику. Он тоже решил, что просто Кир был пьян. (Хотя Вик-то моих стихов ни разу в жизни и не читал).