Жила-была однажды Жанна. Ну, Фриске которая.

Идёт она как-то, идёт. И тут – бац! – военкомат. А там психиатр. Сидит в кабинете. Заходит Фриске и говорит:

- Ой, вы знаете, у меня проблема.

- Какая?

- Мне кажется, я кальмар! – и начинает пальчиками размахивать. Психиатр посмотрела на неё и говорит:

- Знаете, у меня руки не доходят до таких, как вы. У моих руг ноги короткие – вот и не доходят.

Фриске расстроилась и вышла вон. Вышла, тут ей навстречу ещё тётя топает.

 –Привет, я Жанна. Жанна Фриске!

- А я – Барба. Барба Риски.

И пошли они вместе – барбариски идут, грызут. Тут им парень подворачивается какой-то, и давай орать:

- У меня та-а-акая девушка! Настоящий утюг.

- Как так?

- Не знаю.

- А сам ты кто?

- Я кальмар!

- Как так?

- Не знаю.

- почему утюг?

- Не знаю. Потому что Iron Maiden.

- Ну и как?

- Не знаю! Она меня утю-ю-южит, а я её кальма-а-арю!

Они шли-шли, а тут им Карлсон дорогу перегородил. Забор какой-то нёс – и перегородил. Посидели они под забором, покумекали, смотрят – а над головами у них провод протянут. От крыши к другой. Они взяли огромный целлофан – и накрыли провода. Пошёл дождь, всё рухнуло, Карлсон умер первым. Фриске умерла. Тоже первой, её накрыл забор. Кальмары – они живучие, парниша укальмарился куда-то.

А Бабрба Риски так и осталась грызть свои барбариски. Грызла-грызла, а потом ей кто-то посоветовал умереть, ну она и убила Руденку.

Такие дела... А мы с Морозом сидели в подъезде и хохотали: оказывается, налево поедешь - станция Гашишская, направо - А-кто-за-водская. Потом, правда, к нам забор прилетел, всвязи с этим возникла глобальная проблема: есть ли такой вопрос, на который нельзя ответить "не знаю"?

Мы подумали-подумали.

postScriptum.>>

 Ты просто там оставь для себя пару страниц,

а затем - чёткими, кокаиново-непонятными фразами - солги этой дряни,

и ты будешь вычеркнут из её записной книжки.

Ты же так красиво блефуешь, когда в глазах разлагается огонёк похоти.

 Ах, как непонятно...

Солги ей. Солги себя.

Ложь - во имя мусорки у лавочек твоего подъезда.