Там не бунгало, там крупные домики, разделенные на 4 части, зато в каждой четвертушке есть лестница на второй этаж, где отдельная кровать и телевизор. В номерах бегают по стенам мелкие ящерки, а снаружи царство варанов. Здоровенные рептилии ходят не спеша, вперевалочку, дорогу не уступают. Вся территория в бугенвилеях. Красиво до невозможности. Это крупный курорт, тут есть торговая улица с shopами и рынок.

Но сначала сафари. Настоящее, на высоких джипах, с проводниками, в национальный парк. Пузатые баобабы, желтая земля, едем, едем, вдруг слева жирафы. Целая семья, а главный самец просто позирует, как модель, повернулся в одну сторону, в другую, наклонил ушастую пушистую головку.

Глупоглазые страусы,

семейство меланхоличных зебр, классика жанра – валяющиеся в тенечке ленивые жующие буйволы и птички, что-то выклевывающие у них в спинах.

Парочка мелких рыжих обезьянок в траве. Синие чернохвостые птицы. А в баобабах раньше хоронили. Нам показали толстый баобаб со входом, загороженным решеткой. Внутри черепа и кости. Наверное.

Гиены наличествуют только в загоне. Спросили насчет львов. Проводник смущенно улыбнулся:

- У нас небольшой парк, животных не очень много. А если завести львов, их станет еще меньше.

Повели в крокодилий загон. Мутная вода, кое-где торчат островки. Что такое? Это глаза и частично носы. Матушка с разрешения  проводника бросает пару кусков хлеба. А дальше становится жутко – глаза чуть всплывают и бесшумно, но страшно быстро рассекают воду по направлению к упавшему. Первый подоспевший резко выныривает и, поняв, что это не мясо, тихо погружается обратно. Остальные тонут, как по сигналу. И все это без всплесков, без шума и пыли. Впечатление потрясающее.

Возвращаемся в отель.  По плану у нас океан и шопинг. На пляжике зонтики и лежаки предоставляют бесплатно, как гостям. Наблюдатель отгоняет проходящих торговцев и приносит мне в качестве пепельницы огромный выдолбленный изнутри деревянный чурбак. Я млею в воде. Господи, какая благодать!

Покупки здесь – это отдельная история. Мы покупаем кучу деревянных фигурок. Я беру их в руки и уже не могу выпустить, они такие настоящие, такие гладкие и теплые. Торгуется маменька. Продавцы уже зовут ее mommy и заводят разговоры о том, о сем. И вдруг она видит костюм. Нет, это Костюм. Простая юбка с разрезом сзади и блузочка с отделкой из немыслимых кругов. Неописуемой красоты ткань. Примерка и разочарование – он мал. Продавщица вызывает из подсобки белого мсье. Тот битых полчаса (ей-богу, не вру!) снимает мерки и деловито сообщает, что готовое изделие можно забрать завтра в это же время. Я хмыкаю недоверчиво – через сутки и без примерки? Мсье смотрит на меня свысока:

- Мадемуазель, я же портной.

Мы уходим. На рынке видим чудесную лавочку с сумками. Бешено торгуемся за питоновую. Покупаем маме. А потом она говорит, что неплохо бы и мне купить что-нибудь этакое. Я осматриваюсь и тыкаю пальцем:

- Это.

Продавец улыбается – это крокодил и фасон «Биркин». Стоит 750 евро. Маман отодвигает меня в сторону и начинается спектакль. Я вам скажу, что ничего подобного в жизни не видела. Торговались продавец и матушка. Я обмахивала прокатным веером ее, а продавца его брат. Мы ржали на пару. Родительница и хозяин живописали друг другу свою тяжелую жизнь. Это был рассказ о том, как трудно жить пенсионеру в России и как тяжело иметь семью из 10 человек в Сенегале. Маменькино военное детство было отвечено французской колонизацией. Потом в ход пошли совместные песни, пляски,     поцелуи в щеку и поглаживания по голове, рыдания друг у друга на плече, швыряние оземь шляпы и чаепитие. Через полчаса цена упала до 300 евро, торг завершился, сумка была упакована в фирменный бумажный пакет, брат хозяина утирал слезы, а сам продавец вывел нас на улицу и громко объявил, что эта mommy его личный гость и друг, поэтому ей все товары предлагать по уже нормальной цене. Нас провожали чуть ли не аплодисментами.

Что было потом? Чудесный ужин – лобстеры, невероятной вкусноты рыба, представление с национальной игрой на барабанах и совершенно не пластичными дикими танцами.

На столы, в тарелки и стаканы падали мелкие цветы с деревьев, горели факелы, и пахло океаном. Наутро мы купались, практически не вылезая из теплой воды. Пошли забирать костюмчик для мамы - сел, как влитой. Ее торжественный выход на ужин и безусловный успех. Уборщик заприметил ее из соседнего домика, замахал рукой, изрек – риал Сенегал вумен. Сборы. Ночной вылет.

Небольшой сумбур в аэропорту, люди в белых, желтых, серых, полосатых хламидах, машущие рукавами, как птицы. У нас не отобрали воду в бутылках - очень жарко и очень влажно, без воды реально опасно для здоровья. Да, тут не сходят с ума по поводу безопасности, как в Европе. То ли общие авиа-правила имеют местные гуманные исключения, то ли соблюдаются без крайней дурости. Долгий перелет в Москву.

Я уже обжилась, привыкла. Хожу на работу, возвращаюсь домой, включаю телевизор, сажусь пить чай, встаю за сахарницей, делаю шаг и… снова проваливаюсь в душную, жаркую, липкую сенегальскую ночь.

Наверное, это желтоглазый вирус черной африканской лихорадки поселился во мне и не дает, не дает покоя…