Глава 8. Свободный поиск

Через три часа просыпаемся и начинаем собираться. Никого не надо будить, уговаривать – все понимают ответственность момента. Усталости нет и в помине – какая-то эйфория от предстоящего перехода. Это не профессиональный горный туризм, но уже близко к грани между профессиональным и любительским. Категория сложности перевала 1Б говорит о том, что на некоторых коротких участках маршрута нас могут подстерегать реальные опасности. Готовлюсь вести группу; последний раз при мерцающем огоньке свечи штудирую путеводитель. Нужно запомнить и на всем протяжении пути держать в памяти ключевые элементы рельефа, направление подъема и спуска, опасные места и способы их преодоления. После многолетнего перерыва это достаточно сложная задача.

Готовим необходимое техническое снаряжение. Сегодня его немного: веревка, страховочные беседки и карабины. Собираем лагерь, укладываем рюкзаки. Солнце еще не взошло; над головой невероятно высокое, бездонное небо, озаренное громадными звездами и покрывалом Млечного Пути. Над миром стоит полная тишина; лишь изредка откуда-то сверху, из-под перевала, доносится потрескивание гигантских масс льда.

Через пол часа ходьбы по гребню морены достигаем ледника. Он покрыт плотным слоем снега и на первый взгляд совершенно безопасен. Но мы знаем, что под снегом скрываются трещины, причем закрытые – самая коварная разновидность. Будучи в верхней части такими узкими, что кое-где даже соприкасаются краями, они расширяются в толщине ледяного массива, иногда достигая ширины в десятки, а глубины – в сотни метров. Падение в такую трещину грозит гибелью или увечьем, и необходимо заранее принять меры, чтобы этого не произошло.  Связываемся веревкой с интервалом около семи метров. Теперь, если в трещину провалится один из участников, задача всех остальных – задержать падение и вытащить его. Направляющему необходимо выбирать путь поперек предполагаемых трещин и ни в коем случае не вдоль них, иначе провалиться может вся группа одновременно. Поскольку трещины не видны под снегом, эта задача решается исключительно исходя из формы, изгибов и крутизны ложа ледника, а также с учетом опыта других групп. Много ценных навигационных данных содержится в кроках и описаниях маршрута.

Начинаем подъем. Хождение по леднику ночью создает дополнительные трудности, хотя полной темноты нет – звезды чуть заметно освещают окружающий мир, придавая ему странный, как будто контурный, фосфоресцирующий вид. Дорога едва угадывается в этом переплетении призрачного света и теней. Веду группу. За час пути дважды проваливаюсь в узкие трещины, но повисаю на руках и выбираюсь без посторонней помощи. Выходим на небольшое снежное плато, с которого крутой взлет идет к седловине. Путь к нему преграждает широкая краевая трещина (бергшрунд), которую переходим по снежному мосту. Сам взлет преодолеваем с помощью ледорубов методом «в три такта», когда ледоруб вертикально вгоняется глубоко в снег и при подъеме служит третьей точкой опоры (кроме собственных ног). Еще немного усилий – и мы на перевале.

Как описать восход солнца в горах? Вначале мир как будто замирает: ни ветерка, ни звука. Ни один камешек не сдвинется с места, ни одна песчинка не шелохнется. Потом на востоке появляется зарево; оно разгорается с каждой минутой, подсвечивая легкие перистые облака. Невероятно черное небо бледнеет, приобретает фиолетовую, потом темно-синюю, потом ярко-голубую окраску. Одна за другой гаснут звезды. На юге, западе и востоке бесчисленными зубчатыми гребнями проявляются горы… Ближние хребты – от темно-зеленых до аквамариновых, а те, что выступают из-за них, с каждой новой полосой становятся размытее и туманнее… Отсюда тонкой изломанной черточкой видна Баксанская долина, а еще дальше к югу – неприступные вершины Главного хребта… Проходит несколько минут, и из-за дальних восточных вершин появляется гигантский багряный диск – Ярило! Первые лучи падают на промерзшую, уставшую от темноты землю. И сразу же в воздухе разливается мощный, торжествующий, все побеждающий гимн жизни – он явственно звучит в пространстве, придуманный Великой Природой и сыгранный на известных только ей таинственных инструментах… Весь мир приходит в движение и начинает звучать. Начинается новый день…

Спускаемся с перевала по крутой осыпи вдоль скального массива, забирая вправо по ходу. Переваливаем через борт висячей долины и попадаем в необычайно красивый осыпной цирк. По старому моренному валу, покрытому чахлой травой, спускаемся к осыпи с небольшим снежником и дальше по чуть заметной тропе вдоль ручья – к древнему ледниковому порогу. Дальше хорошая тропа идет вниз по долине к летнему кошу, однако в целях экономии сил и времени решаем туда не идти, а переночевать здесь, на небольшой ровной террасе. Да и общаться с местными жителями, для которых каждый новый человек в округе событие – все равно, что объявить на весь Северный Кавказ о своем появлении. Это при наших обстоятельствах ни к чему. Коля предлагает организовать здесь штурмовой лагерь, из которого можно делать многочисленные однодневные выходы налегке через перевал Ирикчат, на плато Джикаугенкез и к ледовым полям Эльбруса – практически все места, где мы можем рассчитывать на встречу с йети. Предложение принимается. Два часа уходит на обустройство в новом месте. С наступлением темноты уже сидим в палатке и определяем диспозицию на завтра. Коля особенно тщательно рассматривает кроки северных ледовых полей. «Вот здесь, говорит он, находится мощная гравитационная аномалия. Геологи, пытаясь добраться до полиметаллических руд, искали разломы в леднике и случайно вышли к небольшому горячему озеру. Самое интересное, что температура воды в нем меняется в разное время года от едва теплой до крутого кипятка. Предполагают, она сигнализирует о вулканической активности Эльбруса. Седой великан жив и всего лишь спит. Но когда-нибудь он проснется. И тогда всем мало не покажется. Пепел и вулканические бомбы от последнего извержения находили за сто с лишним километров к северу. Хорошо еще, что оно произошло в незапамятные времена… Однако, это всего лишь вулканическая активность. А вот кто может объяснить, почему в этом месте частенько пропадают группы туристов и альпинистов? Хорошо подготовленные и в отличную погоду? В 1943 году там даже разбился военный самолет; не понятно, как вообще он оказался в этих местах? В семидесятые годы в этом же районе наблюдали светящиеся шары и другие неопознанные объекты. Много странных оптических явлений. В общем, вопросов гораздо больше, чем ответов. Но по сумме аномалий район вполне может соперничать с Бермудским треугольником. Вот здесь и следует искать шлюзы в параллельные миры… Да еще в районе нашего любимого снежного болота…»

К сожалению, ни наша спортивная форма, ни экипировка, ни квалификация не позволяют пересечь северные ледовые поля Эльбруса в средней части. Их категория сложности - от 2А  до 2Б - на порядок сложнее и опаснее уже пройденных нами перевалов. Это целая страна наползающих и дробящих друг друга айсбергов, ледопадов, разломов, ледяных бездонных провалов и гротов… В этом фантастическом мире нет ничего прочного, надежного; все дробится, сползает, проваливается вниз. Что там внутри, не знает никто. Кое-где, чуть ли не под вершиной Эльбруса, прямо изо льда выбиваются струи пара, а из гротов в нижней части массива вытекают ручейки, ручьи и целые реки… Отправляться туда сейчас – авантюра, равносильная самоубийству. Для этого нужна группа хотя бы перворазрядников, а лучше кандидатов в мастера или мастеров. Нам же остается гулять рядом, подходить вплотную к ледникам, пересекать доступные перевалы и снежные долины, и ждать появления йети. По крайней мере, две трети нашей программы выполнены: мы в районе свободного поиска. Теперь все решает Его Величество Случай.

Доведя до нашего сведенья столь оптимистичную информацию, Коля повеселел и потянулся за гитарой. Он сегодня в ударе. Одна песня сменяет другую - уже второй час не может остановиться. Мы в восторге: такого давно не было. Узнаем нашего Колю!