(Продолжение от 8 Июля 2004 г)

Короткое тайное ликование от победы, очень скоро было омрачено характером предложенной мне работы. Вместо ожидаемых подойника, вёдер, вил или чего-нибудь ещё, положенного для ухаживания за священными животными, мне выдали совковую лопату и привели к здоровенной горе гравия, находящейся на значительном удалении от построек для животных.
Рядом с гравием стоял большой, старый самосвал, и сидел парень лет тридцати. Это был шофёр самосвала. Как выяснилось, он временно работал в подсобном хозяйстве другого предприятия, которое находилось километрах в пяти от нашего. Работая там, он одновременно отбывал срок тюремного заключения.
В мои обязанности входило, посредством лопаты, загружать гравий в самосвал. После чего шофёр, который сидел покуривая, пока я грузил, отвозил груз и возвращался за новой порцией.
На вопрос, какое отношение гравий имеет к животноводству, мне, немного путаясь, обьяснили, что этот гравий, лишний. Он остался после строительства дороги и домика для гостей. Теперь его продали в другое хозяйство.
Передо мною открылась удручающая перспектива проработать весь срок на гравии, так и не приблизившись к животным. Счастье казалось так близко, что грех было не бороться за него, не щадя сил.
Кидая гравий, я придумал две стратегии, рассчитывая на то, что хоть одна из них достигнет цели.
По первой стратегии, Нужно было перегрузить весь гравий в кратчайшие сроки, лучше за день. Тогда на следующий день, за неимением другой работы, меня, воможно, допустят к скотине.
По второй стратегии, закончив рабочий день, я собирался приблизиться к коровам, так сказать, на полулегальной основе, пробравшись в коровник после работы.
Увидев моё необьяснимое рвение, напарник, уже после первой отвезённой машины, раздобыл где-то лопату и начал потихоньку тоже подбрасывать гравий, заодно неспешно беседуя со мной о жизни. Через 3-4 часа куча значительно сократилась.
Потом ко мне неожиданно пришла Марья Ивановна и попросила в обед зайдти в контору к замдиректора, который хочет со мной о чём-то поговорить.
Что за срочный разговор? Неужели я так и не приближусь к возлюбленным коровам, и буду удалён из хозяйства уже сегодня?
Я пообедал в столовой и медленно направился в контору, стараясь нанюхаться, на прощание, желанного эфира.

Однако, то, о чём заговорил заместитель, потрясло меня до основания.

(Продолжение следует)