-- Я вполне счастлива, -- говорит Ксения, -- Я вполне счастлива, насколько можно быть счастливым в этом мире. И знаете что, Майя, вот если бы вы брали у меня интервью сейчас, я бы сказала: я сделала этот сайт, чтобы доказать это самой себе. Ну, что маньяк-убийца -- тоже часть мира, неотъемлемая часть мира. И осознание того, что в этом мире существует непереносимое страдание, такое, как у этих девочек, у их родных, у всех нас, когда мы об этом читаем, так вот, осознание неизбежности этого страдания не может помешать мне быть счастливой. Боль, которую я испытываю при сексе, доставляет мне наслаждение, потому что так мой секс становится моделью мира, вы понимаете, Майя? Только тогда я знаю, что я честна сама с собой и могу позволить себе счастье. Потому что быть счастливым в ванильном мире нетрудно -- надо всего лишь забыть о том, что ты читаешь в газетах. Забыть не только про убийцу -- забыть про войну в Чечне, про экологические катастрофы, про нищету, бедность и голод. Но это -- нечестное счастье, Майя, и я не готова его принять.

Майя молчит, выпуская сигаретный дым из покрасневших ноздрей. Потом допивает коньяк прямо из фляжки и отвечает:

-- У нас с тобой получился странный разговор, Ксения, жалко даже, что я выключила диктофон. Но я могу тебе ответить, что и твое счастье -- нечестное счастье, потому что ты делаешь вид, будто несколько ударов хлыстом или тычков сигаретой -- не знаю, что ты предпочитаешь, -- служат моделью боли и страдания, которые испытывают другие люди. Но это нечестно, Ксения, потому что другие люди умирают от пыток, а ты всего лишь кончаешь. Потому что если ты скажешь матери, потерявшей ребенка: «Я понимаю твою боль, меня тоже сегодня ночью высек любовник», она плюнет тебе в лицо и будет, извини, права. Если доводить твою идею до логического конца, чтобы оставаться честной в своем наслаждении -- тебе надо в конце концов умереть под пытками. Но я бы все-таки посоветовала терапию.

(с) "Шкурка бабочки", Сергей Кузнецов

Уж не помню, по чьей наводке, но решила сегодня вечером наконец почитать "Шкурку бабочки" Сергея Кузнецова. Если коротко, то книжка про серийного маньяка-убийцу и журналистку, склонную к мазохизму. Рефреном по всему повествованию идет мысль о том, что боль не знает лжи.
В итоге, во-первых, я чуть не устроила пожар, потому что намертво спалила гречку.
А во-вторых, стала сомневаться в собственном психическом здоровье. И до сих пор сомневаюсь, потому как... я бы объяснила, почему, но это отдельная тема.
Возможно, такая литература просто не рекомендуется впечатлительным и любопытным одновременно людям. Впрочем, уже поздно.
Цитата вечера:
"Иногда меня пугает мысль: то, что я хочу сказать, и так хорошо всем известно. Люди, которых я встречаю на улице, не хуже меня знают, что живут в аду, но они приучили себя к этой мысли, научились жить с нею. Что каждый из них окружен тем же коконом отчаяния и тоски. Я -- неудачник, дрянная овца в стаде, идиот, принесший откровения позавчерашних новостей, несущий дурную весть, которая никому не нужна, потому что всем известна.
Иногда я думаю, что все живут в аду, но приучили себя к этой мысли. Но через мгновение я успокаиваюсь. Нет, в самом деле, не может быть. Нельзя приучить себя к аду, на то он и ад".