Однажды летом Алекс увидел меня через окно своей машины. Я его не узнала, а он меня узал, потому что остановился и стоял на обочине. О том что это он, я догадалась только потому, что в
ЭТОМ месте и в ЭТО время мог стоять на обочине и смотреть на меня только он. Потом он поехал, а я в недоумении смотрела вслед, потому что через 50 метров он опять остановился. Открыл дверь. Рывком закрыл её и сорвался с места.
Я все правильно поняла - все кончено - зачем бередить старое? Представляю себе картину: я, не узнавшая его, стою (роялем пришибленная), а он на всех парусах мчится ко мне, как и пять лет назад:
-Маринка, это ты! Как я давно тебя не видел! Боже мой, ну где ты пропадала?!
Да кому это надо? А так живем себе сами по себе - он со своей Ленкой, и я - со всем своим семейством, включая Нельсона, - и при этом О Д Н А. Потому что я ЕГО любила, а больше никого не смогла. Значит, всю жизнь вру в глаза. Подстраиваюсь. Хотя сейчас проще - потому что я проснулась уже. Я свободная. Совсем. От него и этой дикой игры в одни ворота, которая любовью называется.
Еще пару лет назад мечтала, как мы будем сидеть у реки на бревнышках, и он скажет вот это избитое-почти забытое, но всегда звучащее по-новому:
- Я всегда любил только тебя. Я был дурак (тогда, 10 лет назад). Но ты ведь такая мудрая. Зачем ты все испортила? Зачем сейчас я должен жить без тебя? Неужели ты счастлива?
Черт возьми! Я ведь действительно бываю счастлива! И только от натуры своей плаксивой никак привыкнуть не могу, что счастье не каждый день - ведь тогда чувствовать его невозможно на полную катушку. А все в сравнении познается.
Счастья полно - в Лёне, в цветах, которые Сережа, возвращаясь, дарит. Да и вообще все 10 лет дарит по поводу и без. В волейбольных матчах на Селигере этим летом, в том, что меня никто не контролирует и не читает мои письма. вопросов глупых не задает. И я МОГУ думать о ком угодно и о чем угодно - без объяснений.