- Сид Мэйерс прибывает на своё скромное место работы - одну из тысячи контор громадного Нью-Йорка и внезапно получает задание расследовать убийство Мелвина в Гленнбурге. Сид соглашается. По месту прибытия, ему открывается серая часть Европы - английский городишко. Гуляя по улицам и ища отель он натыкается на разборки между малышом Эриком и его няней Беллой. Заступившись за мальца, Сид узнаёт про отель "Чалмерс" неподалёку и отправляется туда. День завершается нудной но эмоциональной беседой между адвокатом и принявшим его стариком Чалмером, владельцем отеля.



Сид Мэйерс прибыл в Гленнбург довольно быстро. Проснувшись утром словно заряжённый, он быстро умылся, побрился и оделся, не успев даже перекусить. При выходе на улицу его уже ждала машина такси, отправленная шефом Сида накануне. Он сел на заднее сиденье и, раскинувшись попросторнее, плавно закурил ментоловые сигареты из портсигара подаренного ему его женой Мэри не так давно. За окном автомобиля виднелось утреннее Нью-Йоркское солнце и очертание огромных небоскрёбов Манхеттена, откуда постоянно доносился шум электроники и скрижет фирменных авиамобилей. Сид был расслаблен в такси этим ясным утром. У него не было никакой причины паниковать и он даже не думал на то мгновение обо всей суете его конторы.
- Империал Стэйт Билдинг, служебный вход? - поинтересовался шофёр дабы удостовериться в правильности записанного им адреса.
- Так точно, двадцать второй этаж, правый корридор, бюро 6-Н84! - в шутку улыбаясь произнёс Сид и добавил - Быстрее приедешь - больше чаевых обеспечу. - всё с той-же улыбкой на лице.
Через пятнадцать минут Мэйерс уже поднимался на лифте на свой этаж. Он взглянул на часы и снова улыбнулся, так как день всё-же выдавался прекрасный. В конце концов дверь лифта открылась, затем ещё одна дверь, корридор, пара других дверей и в результате Сид был на месте, в своей конторе.
Там он громко поздоровался с секретаршей шефа, со своим малознакомым напарником-новичком и с охраной, сидящей в углу оффиса. Проинформировав секретаршу о прибытии, Мэйерс рухнул на своё любимое кресло и, повернувшись в нём на 180 градусов, включил свою факс-машинку и с иронической грустью промолвил:
- Нелегка жизнь адвоката...
Это, пожалуй, были последние из его слов сказанные во столь фривольном и лёгком настроении. Причиной тому был посланный ему факс от его начальника с просьбой зайти к нему после прочтения последующего факса. Затем последовал сам факс номер два.
Взяв несчастный листок бумаги в руки, улыбка на лице Сида медленно стала искуственной а глаза загорелись интересом. В нём было указано число и примерный час смерти старика по имени Скотт Мелвин из Гленнбурга. Потом были даны фото убитого, возможные приметы преступника и все подозреваемые, находившиеся поблизости в момент совершения убийства. Не входя в детали, Сид соскочил с места и ворвался в кабинет начальника этажом выше. Тот, похоже, уже был на готове принять спешного адвоката с кучей несуразных вопросов в голове.
- Но подождите, Уолси, вы наверное ошиблись!
- Мой юный друг, - начал приветливый шеф Сида - Ты же знаешь, я никогда не ошибаюсь. Я сделал все анализы полученного нами задания и решил, что ты его достоин. Во всяком случае, ты знаешь насколько я ценю твои способности детектива в данных ситуациях. Это, не маленькое дело!
- Уолси, я же теперь всего лишь адвокат, забудьте же о моём прошлом!
Уолси улыбнулся и в его рту виднелись два золотых зуба.
- Вздор! Прошлое ничего не меняет. Я уважаю тебя, Сид, больше чем тебя уважал твой отец. Не отказывай мне в этом, таких как ты мало.
- Спасибо, я... - Сид запнулся.
Он не знал, что ответить. В любом случае, Мэйерс ничего не терял. Его отпуск должен был начаться ровно через две недели, а семья уже давно хотела отдохнуть от постоянного приглашения других адвокатов и судей к Сиду на дом почти каждый вечер. Уолси был предрасчётно прав, как всегда.
- Ты согласен?
- Да, сэр, но я не пойиу одного. Гленнбург, если моя память меня не обманывает, находится в Англии.
- Совершенно верно!
- Но тогда почему им потребовались мы? В Европе-же есть свои сыщики.
- Во-первых, мы получили сведенья о том, что Гленнбургский детектив таинственно исчез из города около пяти лет назад а во-вторых , ты же не просто детектив, ты детектив-адвокат, Сид, а таких действительно мало. Я верю в тебя. Так что собирайся, прощайся с семьёй, я уже приобрёл тебе место в джетлайнере, отправляющимся в Гамильтон сегодня в три часа. Оттуда до Гленнбурга тебя доставит поезд.
- Что-ж, спасибо ещё раз, шеф... Надеюсь, это не пройдет мне даром.
Сид улыбнулся и вышел в корридор. На пороге Уолси окликнул его и торжественно произнёс:
- Не забывай звонить, если что. Можешь мне лично на сканофон! Удачи.
- До скорого, Уолси, я вас не подведу! - дверь закрылась.
Мэйерс быстро спустился к себе в контору. Теперь он чувствовал себя обеспокоенно, но куда более гордо. Ему казалось, будто его выбрали из стаи других и теперь он поедет подтирать им носы туда, где он ни разу не был, но так мечтал побывать. Судьба ему показалась иной этим утром, он подчинился этому факту.
"Мэри, дорогая, это Сид. Даже не знаю, как тебе всё это объяснить... В общем, понимаешь, я только что получил важное задание от шефа Уолси и срочно улетаю в Англию скорее всего на весь мой отпуск. Я тебе обязательно позвоню оттуда, ты знаешь, как только прибуду. Ну вот, если озорник Роджер не удалит это сообщение и ты его прочтёшь, не горюй, я надеюсь вернуться к середине октября. Ну всё, передай привет детям, пусть скажут что хотят чтоб я им привёз. Я люблю их, также как и тебя., Мэри! Целую, пока!"
- Повезло тебе с семьёй... - произнесла секретарша как только Сид закончил запись.
- Ну а тебе с начальником! - нашёлся тот.
Временем позже, Мэйерс уже располагался в комфортном сидении джета со всеми удобствами бизнес-класса. Он мирно сопел, но ему ничего не снилось. Он слышал гул турбин, голос стюардесс и разные звуки сигналов ремней, но не придавал ничему этому внимания, а мечтал о прибытии в Англию где, как он думал, вся эта дребедень с убийством не займёт и больше месяца, но зато он наконец сможет славно отдохнуть. Его глаза внезапно открылись так как джет приготовился к посадке.
Через несколько часов, Сид стоял на перроне. Большая вывеска с названием прибытия в город ржавыми буквами гласила: "Добро пожаловать в Гленнбург", причём пара букв уже были неузнаваемы под воздействием времени и легко шатались влево-вправо на сильном ветру. Воздух был пропитан явной влажностью и сыростью дождя а над самим городом, спуск в который находился рядом с перроном, словно висела дымка серых и очень медленно тянущихся облаков.
- Так вот что такое Европа! - подумал Сид. Себе он её представлял совершенно другой, торжественной и праздничной, полной весёлых людей.
Мэйерс сделал немного шагов прочь с перрона Гленнбургского вокзала и в саму глубь городка. Сам он оказался небольшим, слегка поменьше Бруклина, но в то же время довольно насыщенно заселённым. Хотя по неопределённым фактам, прохожих было искренне мало, да и то они все быстро проходили и скрывались за углами либо просто быстро пробегали мимо, уносясь прочь.
Сида также удивила архитектура этого английского города. Несмотря на центральные здания с виднеющейся крышей сто-этажного небоскрёба "Гленн-корпс" и окружающих его высоток, окраины города были тишайшими и улицы носили старинные, но в то же время непонятные названия: "Мурк", "Фрим Мидоу", "Гелп Лэйн". Архитектура домов-же здесь имела переливающийся барокко-готический стиль, скульптуры которого были обречены на вечный полумрак тянущихся облаков. Местами уже устаревшие и посыпавшиеся, каменные статуетки молодых девушек в стенных горельефах, сильные и упругие атланты а также устрашающие горгульи на крышах старинных домов, все эти творения неизвестных авторов теперь выражали тёмно-серый оттенок и наполовину скрывались во времени и в тенях, принося ужас непутёвым ночным блудникам.
Сиду не понравилось это место с самого первого взгляда. Пройдя по улице и посмотрев на мрачные лица обитателей чёртового городка, он понял, что вряд-ли кто нибудь его тут поприветствует да к тому-же и недавняя смерть достаточно понавселяла ужас в жизнь спокойного городишки. Он шёл, ища хоть какое-либо здание с вывеской "отель" или "ночлежная". Но, всё было безуспешно пусто. Отчаившись вконец своей глупой походке по незнакомому городу, адвокат решил немного присесть отдохнуть на одну из скамеек в виднеющимся ему парке. Ему так-же надо было обдумать свои дальнейшие действия.
Сидя на скамье, Мэйерс наблюдал за медленным приходом вечера и за облаками, которые темнели с уходом солнца и наполнялись чёрным оттенком, при этом кидая двуцветный город чтобы удалиться на запад, к Нью-Йорку. Город тусклел, мрачнел, прохожие становились ещё реже да и старые довоенные фонари начинали бросать свои лучи на мокрый асфальт тротуара. Больше ничего, всё остальное онемело так-же, как онемел и Сид, сидящий на скамье возле мрачного парка и покуривающий очередную сигарету.
Казалось, будто Гленнбург не изменила не только Третья, но даже и Вторая Мировая войны. Эти старинные дома и переулки были скорее всего возведены ещё в начале прошлого века, и Гитлерское нашествие вовсе не затронуло почти не один из них так как на них не виднелись даже знаки реставрации. Словно город этот был заколдован и неподвластен никаким травмам и увечиям. Вечер полностью стёр далёкие очертания и ввёл Сида в заблуждение.
- Европа... - ещё раз прошептал он и последний раз затянул сигарету.
В этот момент по улице пробежала детвора, очевидно спешившая домой. Все они были легко одеты для весны и вроде-бы не замечали туманного и сырого холода Гленнбурга. Адвокат ухмыльнулся и громко окликнул первого бежавшего из них, но тот, случайно споткнувшись, упал головой на землю. Бросив чемодан, Сид подбежал к малышу и помог ему подняться на ноги.
- Ты не ушибся? - заботливо спросил американец.
- Оставьте меня в покое! - вскрикнул тот и косо посмотрел на Сида.
Тут Мэйерса охватил ужас, какого он никогда ещё не испытывал раньше. Заместо правого глаза на лице у подростка виднелся длинный и глубокий шрам, уродующий всю половину детского лица. Оба отступили друг от друга и смотрели в лица удивлёнными глазами.
- Как тебя звать? Откуда у тебя такой шрам? - быстро произнёс Мэйерс.
- Не приближайся ко мне, чёрная макака! - получил он в ответ.
- Не надо грубить... Кто твои родители?
- Он сирота. - лихо произнёс другой из мальчишек и тут же попятился назад, словно открывший секрет незнакомому человеку.
Сид посмотрел на странного ребёнка ещё раз. Тот тщетно пытался огородить своё лицо руками. Сид хотел было дотронуться до малыша, но тут постороний женский голос спугнул его внимание.
- Эрик! Ты где шляешься? А ну домой! И я же тебя просила не разговаривать с незнакомцами!
- Но тётя Белла... - начал было малец.
- Никаких "но"! Вот за это - двадцать ударов розгами! - строгая полная женщина в белой одежде достала из своей сумки большой хлыст и взмахнула им в воздух. Явно желающая реализовать своё слово, она медленно шагнула в сторону ребёнка. Бедный Эрик задрожал.
Сид понял ситуацию и тут же встал перед мальчиком, защищая его.
- Оставьте ребёнка в покое! - смело выдал он.
- Ишь какой умный нашёлся! Он заслужил это наказание.
- Но это не повод для хлыста.
- Не тебе решать, путник. Прочь с дороги! - женщина казалась серьёзной и Мэйерс осознал, что она способна на поступок. Но он никогда бы не позволил взрослому избить ребёнка у него на глазах в мерах "воспитания" и поэтому даже не шевельнулся.
- Послушайте меня, я приезжий, и всего-лишь ищу отель для ночлега. Я не хочу никаких конфликтов и особенно ударов. Поэтому уберите вашу плеть обратно или вам придётся-
Адвокат не закончил свою фразу как в воздухе просвистел кончик хлыста и
ударил его по кисти руки, где тотчас появилась глубокая царапина. Второй взмах последовал довольно быстро и предназначался для самого Эрика, но тут Сид успел схватить кнут при помощи предкистья и резко отдёрнув его в сторону, лишить его злой хозяйки. После чего Сид снова взглянул на женщину, сказав лишь пару слов:
- Как вам не стыдно...
Женщина пустилась в плач. Другие дети, смотревшие на всё это в стороне, подбежали к ней, чтобы её утешить. Эрик тем временем приблизился к Сиду и дрожащей ручонкой взял его ладонь, на которой виднелось пятно крови.
- Спасибо, дядя!.. - неожиданно просипел он - Вы ищите ночлег?
- Ты знаешь, где его найти, Эрик?
- Налево на втором углу перекрёстка, а там прямо до вывески "Чалмерс"...
Мэйерс посмотрел на малыша. Теперь он не казался ему грубияном и его единственный, не выбитый хлыстом глаз смотрел на детектива с явным доверием. Тот ласково улыбнулся и помог детям привести их няню в чувство, после чего попращался, захватил свой чемодан и отправился на поиски гостиницы "Чалмерс".
Он хотел сначала остаться в детском приюте, так как Эрик и другие предложили ему место на ночлег, но потом вежливо отказался, не желающи связаться с суровой женщиной и её кнутом ещё раз. Под конец, он просто хотел больше узнать город, а не оставаться на одном и том-же месте после инцидента, и поэтому не согласился, хотя обещал обязательно навестить Эрика в последующие дни. Вскоре, детские голоса удалились и снова наступила вечерняя тишина. Электрофонные часы Сида звучно сообщили:
- Три часа дня.
- Чёрт! Я же совсем забыл их перевести на пять часов вперёд! - подумал адвокат и тут-же сравнял время с Гринвичем, нажав на пару кнопок. Теперь его часы показывали восемь вечера.
Ещё немного пройдя по скверным улицам маленького городишки и рассмотрев в его темноте фонарей пару поглощённых ужасом скульптур, Сид Мэйерс наконец добрался до злосчастного отеля "Чалмерс". Это было маленькое трёхэтажное здание с заколоченными окнами на третьем этаже. В сумерках оно почему-то казалось незаметным и отстранёным от улицы слегка в глубину, к лесу. Так-же, лишь одна скульптура ангела-хранителя с крестом украшала парадный вход. Голова ангела была наполовину разрушена и чась лица отвалилась десятки лет тому назад. Тчательно осмотрев сам вход, Сид поднялся по лестнице и привычным жестом дернул за ручку двери. Он вдруг почувствовал как что-то впилось ему прямо в ладонь и рефлексно отдёрнул руку. На ней был кусок ржавого металла и вся ручка была проржавевшей насквозь. Вынув и выкинув железо из своей ладони, Сид взглянул на дверь. На самом верху плотной и старой древесины имелась маленькая полустёртая табличка, буквы которой вежливо гласили:
"Просьба использовать кнопку дверного звонка слева"
- Вот-те на... - ругнулся Сид и в кромешной тьме на ощупь нажал на звонок.
Ничего. Он нажал снова, потом ещё раз. В результате, минуты через три свет в соседней комнате включился, послышались шаги и старческий голос по другую сторону двери спросил адвоката:
- Кто там?
- Это отель "Чалмерс"? - наивно начал Сид.
- Да, и что?
- Я адвокат детектив-
- Проваливайте прочь, у меня и так бизнес на нуле чтоб тут ещё и легавых в мой притон тянуло ! - грубо прервал голос.
После этих слов шаги начали удаляться. Сид ещё никогда в жизни не испытывал такого отношения людей к политическим должностям а уж особенно к полицейским. В Нью-Йорке, когда он заявлял о себе и о своём посте, другие лишь улыбались и всегда ему уступали. А тут, он всего лишь должен был получить комнату в гостинице, по привычке начал с названия профессии - его просто выкинули в никуда!
В это время начал моросить ночной дождь. Ещё одна странная фигура пронеслась по улице Гленнбурга, смотря только вперёд, и напугала Сида своим шорохом, своим тяжёлым дыханием. Он снова нажал на кнопку звонка и ударил кулаком в дверь. Шаги по ту сторону почти удалились.
- Подождите! - выкрикнул Мэйерс - Стойте! Вы меня не так поняли. Я не инспектирую ваше здание... - шаги остановились, но не приблизились - Мне нужно снять у вас комнату на некоторое время, - то-же самое - Я не из местной полиции, откройте-же в конце концов!
- Прочь! - провозгласил голос откуда-то из глубины дома.
Сид впал в отчаиние. Ему стало холодно и он полез в карман за носовым платком. Там вдруг он наткнулся на вещицу, обошедшуюся ему в несколько штук зелёных - свой паспорт. Он быстро достал несчастный документик и, снова звякнув в отель, провозгласил:
- Вот, у меня есть паспорт, смотрите, если хотите, я доверюсь вам и надеюсь, что вы тоже доверитесь мне.
С этими словами он просунул сею важность в щель между дверью и полом отеля.
Шаги приблизились. Персона с другой стороны была заинтересована. Сид шёл практически на глупейший риск - оставлять паспорт в неизвестном здании незнакомой ему персоне, но это единственное, что пришло на ум уставшему от путешествий адвокату и ещё неознакомившемуся с правилами этого гнилово английского городишки. Вскоре, кто-то поднял его паспорт и полистал в нём пару страниц. Потом, послышался скрип замка и дверь приоткрылась, образуя щель с видом в гостинную комнату очевидно бывшего особняка династии ХХго века, стены которой были украшены жёлто-оранжевыми облезлыми обоями, казавшимся серыми в темноте. Из щели высунулась маленькая старческая головка и пара злых, усталых глаз, рассматривающих детектива с ног до головы. Наконец, остановив свой взгляд прямо на глазах Сида, голова спросила, преждевременно высунув из щели дуло карабина наставленное точь в грудь Мэйерса:
- Оружие?
- Наган в чемодане. - искренне ответил он.
- Ладно, проходи.
Дверь открылась полностью, и старик вручил адвокату его паспорт. После этого, отложив карабин в сторону, он запер дверь и Сид оказался внутри.
Осмотрев прихожую, явно бывшую когда-то огроменным парадным холлом а теперь облезшую под эффектом времени и отгороженную фанерой на несколько частей, тот понял, что старик действительно был в распаде бизнеса и не имел много средств на содержание своего отеля. А следовательно, принял бы Сида в любом случае, но лишь Бог знает как. Сам мужичок резко прокашлялся и, включив свет в прихожей, сел за регистрационную стойку. Мэйерс осмотрел потолок с пыльными узорами и старый полупрогнивший паркетный пол, а потом его глаза нашли карабин в углу комнаты.
- Не боитесь, что я бы мог его отнять и использовать против вас?
Старик оторвал голову от малького регистационного чёрно-белого компьютера былых лет:
- Что? Карабин? Не смеши меня, мальчик, он же даже не заряжен!
- Вы обманули меня? - усмехнулся Сид.
- Только человек доверившийся незнакомцу и рискованно просунувший в дверь свой документ мог бы легко попасться на незаряженое ружьё...
- Озорняк! - промолвил Сид и оба захохотали во весь рот.
Потом Мэйерс подошёл к стойке и, осмотрев чучело в виде кабаньей головы висящее над ней на стене, промолвил:
- Кому-же принадлежала вся эта забытая роскошь?
- Бабке моей бывшей жены, милионнерше золотых 50тых прошлого века. Её муж был генералом и после Второй Мировой скончался от увечий, а всё имущество перешло к ней. А теперь ко мне. - старик улыбнулся.
- А женя ваша, что, покинула вас?
Чалмер сразу сделал серьёзное лицо и хмуро помотрел вниз, заставив Сида постыдиться заданного им вопроса, но потом всё-же ответил:
- Нет. Она умерла в 14ом после эпидемии гриппа в городе. Тогда погибли многие... А потом, война и время унесли воспоминания о ней и вот уже где-то двадцать лет как я живу один. - потом, оторвавшись от пола и взглянув на компьютер - Надолго комнату снимаете?
- Да нет, всего недельки на две, на три. Не больше чем на месяц.
- Ясно. - старик набрал что-то на копьютере и вывел распечатку, поставив в ней штамп пыльной печатью. Затем, протягивая документ будущему владельцу комнаты - С вас 504 стерлинга.
Сид закапашился в кармане, в кошельке, и наконец достал оттуда четыре купюры по 100 фунтов стерлингов кажная. Ещё ста фунтов у него не было, и, сжалившись над стариком Чалмером, он смело положил ему на стойку стольник долларов США. Тот отблагодарил его с радостью на лице и, Мэйерс, забрав распечатку, вернулся к своему чемодану в прихожей и направился в правый корридор, украшенный на входе двумя рыцарскими доспехами с мечами, щитами и алебардами но при этом плохо освещённый. Пройдя пару метров по сношеному ковру, адвокат услышал голос старика сзади, окликнувший его:
- Номер двадцать восемь в конце корридора по лестнице вверх и сразу направо. Не разбуди соседей.
- Хорошо, спасибо - нашёлся американец.
- Кстати, - мужичок окликнул того ещё раз - может всё-таки присядешь со мной чайку попить? Поболтаем, о себе расскажешь, как считаешь?
Сид поставил чемодан и с вежливой улыбкой посмотрел на владельца гостиницы. Потом, он взял свой багаж и вернулся к стойке.
Через пятнадцать минут они оба сидели в большой столовой теперь имеющей лишь три столика и отгородку для кухни. Чалмер был как не свой и неописуемо рад своему американскому клиенту. Он много рассказывал о городе, о своём прошлом и о судьбе которая распорядилась закинуть его с женой в Гленнбург - город печали. Он хлебал кружку за кружкой и всё болтал, осыпая Мёйерса всевозможными вопросами. Его явно интересовал другой континент, Америка, бушующий Нью Йорк и золотой Манхеттен. Сид же говорил мало, лишь отвечая на вопросы и рассказывая о себе. Он начинал понимать жителей этого города. Все эти люди, как ни странно, казались суровыми и жестокими снаружи, но внутри себя были в принципе как и все остальные народы.
Выпив половину кружки, Сид задал следующий вопрос:
- Сколько здесь всего номеров?
- Двенадцать на нижнем и тридцать на верхнем - незадумываясь ответил старик.
- И давно ты сделал из этой махины гостиницу и начал сдавать комнаты?
- Сразу после смерти дорогой Элизы, лет пятнадцать или двадцать тому назад. Так как всё это досталось ей в наследство, а мне по закону, я решил жить один и обосноваться в этом городе чтобы начать тут бизнес. До войны всё шло хорошо, но потом... Как видишь, третий этаж пришлось закрыть из-за нехватки средств на реставрацию, пара комнат остались нетронутыми и теперь я просто жалею, что не продал его богатым людям в своё время. После Третьей Мировой реформы поднялись и сейчас уже моё "корыто" почти ничего не стоит. Жизнь мне уже надоела, и лишь ходя по некоторым недоступным залам и смотря на портреты милой Элизы я могу хоть как-то думать о существовании. Эх, Сид, еслиб ты только знал как тяжело живётся старикам в этом городе...
Но Сид уже почти не слушал Чалмера, его зверски тянуло в сон. Он больше не мог сидеть и пить чай во вред своему здоровью. Поэтому, вяло встав из-за стола и извинившись за неудобства, он собрался и снова отправился в свою комнату. Старик-же лишь поинтересовался:
- Ты уверен, что больше не останешься? Одному скучней.
- Нет, Чалмер, извини, я бы с удовольствием, но усталость плюс прибытие на новое место, я... не могу. Спокойной ночи!
- Ступай с Богом - произнёс старик и тоже встал из-за стола, чтобы отнести кружки и блюдца старого сервиса на кухню.
Там, ополаскивая их под краном и рассматривая узор на той из них, из которой пил Сид и которая ещё была тёплой изнутри, старик пробурчал почти неслышно и сквозь зубы:
- Изменит тебя здешняя жизнь, мальчик, изменит...
После чего Чалмер протёр кружки, погасил свет на кухне и удалился спать к себе в комнату.