Ломоносов - сын Петра?


Ломоносов - сын Петра?












Как-то раз, оказавшись в кругу петербургских академиков, среди которых находился и М.В. Ломоносов, молодой князь Иван Курагин решил похвастаться: “А вот я Рюрикович! Мое генеалогическое древо уходит корнями к Владимиру Красное Солнышко. Кто еще здесь может заявить такое о себе? Вот ты, Михайло сын Васильев, способен что-нибудь подобное сказать о своих предках?” “Увы, нет, - с грустью отвечал великий русский ученый. - Дело в том, что все метрические записи нашего рода пропали во время Всемирного потопа”. Однажды один вельможа указал Михайле Ломоносову на дырку в его кафтане, вопросив с издевкой: “Что это у вас, уважаемый академик, ум из кафтана выглядывает?” “Нет, - отвечал Ломоносов, - это глупость туда заглядывает”.

В ноябре 1711 года в селе Холмогоры, затерянном где-то на бесконечных северных просторах России, в семье полунищего рыбака, помора, родился сын Михайло Ломоносов. Паренек уродился талантливым, и тяга к знаниям у него оказалась настолько сильна, что в возрасте двадцати лет он с рыбным обозом отправился в Москву и поступил там в Славяно-греко-латинскую академию. Ну а дальше... Дальше он стал ученым - и, как учили нас в школе, давай заниматься научными открытиями и писать стихи. Прославился до того, что даже участвовал в создании Московского университета.

Однако, похоже, на самом деле биография Михаила Ломоносова, действительно ставшего прославленным ученым и поэтом, куда более извилиста и противоречива, в ней до сих пор немало темных мест. Немало, например, недоумения вызывает тот факт, что сын простолюдина смог сделать сногсшибательную карьеру, стать членом Российской и Шведской академий наук, дворянином и ученым. Вероятно, в связи с этим и появилась версия о том, что вовсе не простой мужик был отцом гения, а сам российский император Петр Первый.

Об этом поговаривали еще современники Ломоносова, у которых многое в его жизни вызывало недоумение. Могло такое быть? Почему бы и нет? Петр Алексеевич частенько наезжал на Север и работал, между прочим, простым плотником на Баженовской верфи, которая находилась в непосредственной близости от Курострова, где и появился на свет мальчик Михайло. Впрочем, это вовсе не может служить доказательством того, что мать малыша, урожденная Елена Сивкова, забыв о супружеском долге, попала под обаяние любвеобильного царя.

Зато другие факты настораживают: Василий Ломоносов женился в 30 лет, будучи весьма бедным. А уже через 11 лет, в 1722 году, как рассказывает древняя опись, этот полунищий рыбак неожиданно разбогател. Причем не просто разбогател, а стал самым богатым человеком в своих местах, обзавелся самым крупным в Архангельске двухмачтовым кораблем, усадьбой, рыбными промыслами, прудом для рыбы. Неужто неустанный труд помог так разбогатеть? В таком случае и его имя надо срочно вписывать в энциклопедии, потому что это для России случай уникальный.

Кстати, сторонники “царской” версии происхождения Ломоносова обычно указывают еще и на то, что Василий лупил своего сынка почем зря, - знал, говорят, что не его это сын, вот и срывал злость на жене, которая умерла, когда Михаилу было 9 лет. Кстати, в поддержку этой версии говорит и тот факт, что Михаил ушел из отчего дома и жил в Москве на 3 копейки в день, практически нищенствуя. Но от хорошей да сытой жизни не уходят.

Есть в биографии Михаила Васильевича немало и других таинственных мест. У многих вызывает недоумение, почему именно его отправляют учиться за границу с двумя дворянскими детьми. Но и это еще не все: на дорогу “мужику” Михаилу выдали 300 рублей, а на проживание - 400. Это были огромные по тем временам деньги!
Вот, например, что написал будущий ученый в отчете о своих тратах “по научной командировке за границу” : “...в Петербурге и по пути до Любека истрачено 100 руб.”, “От Любека до Марбурга - 37 талеров, костюм - 50 тал., учитель фехтования на первый месяц – 5 тал., учитель рисования - 4 тал., учитель французского языка – 9 тал., учитель танцев (за 5 месяцев) - 60 тал., парик, стирка, обувь, чулки - 28 тал., книги – 60 тал.”... За фехтование и танцы ему досталось, но каковы запросы крестьянского сына, который еще недавно едва сводил концы с концами и вел счет своим тратам только на копейки!

А как вел себя “сын простого крестьянина”! Вполне в духе Петра Алексеевича, всегда отличавшегося взрывным нравом. Вот как он, к примеру, обходился со своим преподавателем из Горной академии Иоганном Фридрихом Генкелем, с которым у него не сложились отношения. Генкель, называвший Ломоносова человеком не очень доброго нрава, преданным пьянству, рассказывает о следующих “неслыханных выходках” Ломоносова: он “произносил против меня разные неприличные слова”; “поступки его происходят не от слабости характера, а от умышленной злости”; “сколько совершенно незаслуженных оскорблений человек этот нанес мне... особенно своими предосудительными для меня рассказами в городе о том, что я только хочу разбогатеть на русские деньги”; “он в страшно пьяном виде шатался по улицам и, проходя мимо моего семейства, был очень дерзок и невежлив”; “ужасно буянил в своей квартире, колотил людей, участвовал в разных драках в винном погребке”; “поддерживал подозрительную переписку с какой-то марбургской девушкой”; “Ломоносов со злости изрубил и изорвал на мелкие кусочки изданные мною книги”; “на улицах преследовал меня с коварной целью напасть на меня и нанести мне побои и при этом клялся, что будет мне мстить при всяком удобном случае”.

Разумеется, у противников “царской” версии происхождения Ломоносова есть множество доводов против нее, однако предположения о том, что отцом прославившего Россию ученого мог быть другой, не менее знаменитый русский человек, сбрасывать со счетов не стоит.

Маргарита Соловьева

Крестьянин бьет наследника престола

Даже при беглом ознакомлении с «общепринятой» биографией Ломоносова невозможно не поразиться странному для простолюдина и противоречивому положению его в петербургском высшем свете. «Архангельский мужик», правда, выучившийся на академика, он безнаказанно колачивал палкой, случалось, коллег-академиков, в том числе иноземных. «Крестьянский сын», бывало, драл за уши малолетнего наследника русского престола Павла Петровича.

Общеизвестная биография ученого несколько упрощает и, если можно так выразиться, принижает изначальное положение Михайлы. А начнем с того, что родился он в зажиточной семье, и по происхождению был не крестьянин, а мещанин.

Взгляд сквозь пальцы

Государственные холмогорские крестьяне имели вольный промысел на море, вели дела и с иностранными купцами. Отец Ломоносова был человеком неплохого достатка по всем этим местным условиям, он ходил по Белому морю и Северному Ледовитому океану на собственном галиоте.

Но никакой достаток не объясняет, конечно, каким образом сын человека низкого происхождения учился и в Славяно-греко-латинской академии в Москве, и в Киевской духовной академии, и в университете при столичной Академии наук. Для обучения во всех этих заведениях крестьянскому сыну приходилось всякий раз «подправлять» несколько свое происхождение - от поповского до дворянского сына. Однако администрация смотрела на это сквозь пальцы.

И, наконец, Ломоносов с 1736 по 1741 год получает систематизированное научное образование в Германии и даже обучается у философа Христиана Ганса Вольфа. Для простолюдина образовательная база по тем временам все же немыслимая. Однако все становится на места и легко объясняется, если вспомнить бытующую среди поморов легенду, что Михаил - внебрачный сын российского царя Петра Первого.

Как в сказке

По мужской линии у Петра наследника не было, кроме хилого царевича Алексея, противоборца петровским делам. Его судьба известна. Екатерина рожала царю дочерей. И, по преданию, царь во хмелю не раз признавался: «Если бы какая-нибудь красавица родила бы мне богатыря сына, царицей сделал бы». Как в сказке, конечно. Но как будто воспользоваться таким признанием решили архангельские старообрядцы, имеющие выход на царя, и когда он находился в Усть-Тосно (с 17 января по 15 февраля 1711 года), они свели его с холмогорской сиротой - красавицей Еленой.

Вскоре же по личному указу императора повенчали Елену с Василием Дорофеевым, тоже сиротой, племянником двинского земского старосты Луки Ломоносова. И царь якобы так повелел тогда старообрядцам: «Если Бог пошлет сына, дать ему имя Михаил в честь Михаила Федоровича, моего деда. И моему сыну и нареченному его отцу Василию носить фамилию Ломоносова, жить под надзором Луки Ломоносова, помнить о сохранении тайны. Одарение мной не забудется». Может статься, Петр хотел сына, совестясь и за убиенного Алексея, такая в повелении этом надежда, что Бог пошлет мальчика.

Последняя воля императора

И 8 ноября 1711 года Елена родила мальчика. Семье отвели угодья. Поступала помощь от казны. А в декабре 1722 года Мишу Ломоносова увезли в школу старообрядцев, что стояла на реке Выг. Но, надо полагать, чтобы раз и навсегда пресечь поползновения староверов спекулировать незаконнорожденным сыном, Петр 7 мая 1924 года коронует Екатерину Алексеевну, и этим актом закрепляется право престолонаследия.

Однако судьба - незаконнорожденного сына не давала ему покоя - на смертном одре Петр поведал главе Синода Феофану Прокоповичу о грехе и повелел забрать Михаила от староверов. По легенде, он сказал Феофану: «Обучай, владыка, его в московских школах, приобщи его своими заботами к сану священника или на что окажется весьма способен».

Осторожная Елизавета

Заботами главы Синода и происходит беспрепятственное продвижение Ломоносова по учебным заведениям. Когда Петербургская академия намеревалась послать трех студентов для обучения за границу, именно Феофан Прокопович добился, чтобы среди них был Михаил.

В 1736 году глава Синода, покровитель Михайлы, тяжело болея, позвал дочь Петра, Елизавету, и поведал ей тайну отца. Огласка была для Елизаветы нежелательна, и она принимает меры для удержания Ломоносова за границей. Как иначе объяснить принудительную и якобы случайную вербовку его в австрийскую армию? Ломоносов возвращается на родину 8 июня 1741 года уже после того, как Елизавета утвердилась на российском престоле.

Тайное соглашение

Так вполне определилось его новое стартовое место в русской истории. Ломоносову предоставлена академия. Но еще двенадцать лет официально он остается человеком низшего сословия, что, однако, не слишком влияет на его положение в свете. Вероятно, к этому времени среди избранной публики уже ходили слухи о происхождении академика. Официально лишь 1 марта 1753 года по указу императрицы Елизаветы Петровны ему присвоено дворянство, а в Копорском уезде выделено 9 тысяч десятин и 212 душ крепостных.

Вероятно, между Ломоносовым и Елизаветой заключено было тайное соглашение: Михаил не претендует на трон, а Елизавета обеспечивает его занятия тем, «на что оказался весьма способен», - наукой. Ломоносов был далек от дворцовых интриг, велик как ученый и не опасен как претендент. Это вполне устраивало ее и как государыню: дело Михайлы наука, но вместе с тем он остается страховочным вариантом для государственной власти, поскольку минуло всего сто лет со Смутного времени, когда так дорого обошлось России безвластие.

Удивительные совпадения

Ломоносов поразительно был похож на Петра по характеру, да и внешне. Оба оказывались несдержанными - в поступках, высказываниях. Петр имел на это, конечно, право, но и Михаил, со студенческих пор еще, свободно пользовался таким правом по непонятной причине.

Прижизненных портретов Ломоносова было всего четыре. Это гравюры Э.Фессара 1757 г., Х.Вортмана 1758 г. и два живописных портрета работы австрийского художника Г.Преннера, написанные в 1750-е годы. И, хотя сходство черт, как и высокий рост, не могут служить доказательством родственности, все-таки во всех этих изображениях без малейших усилий улавливается сходство с Петром.

Следует ли упоминать, что и в самих судьбах обоих есть еще одна общая деталь: они не имели по мужской линии наследника дел, на которые оказались «весьма способными».

Автор: Максим СИВЕРСКИЙ