Правление Брежнева отличалось тем, что ничем не отличалось. С самого начала Брежнев навевал на граждан СССР такую смертельную скуку, что они стали окончательно и бесповоротно спиваться. Незачем кричать "Смерть кровавым собакам троцкизма!", никого не расстреливают, никто не нападает на нерушимый и могучий Советский Союз, разве если сам СССР раздавит Чехословакию или Афганистан — но это так, походя, между премьерами очередных фильмов Леонида Гайдая и Эльдара Рязанова. Было до того чудовищно скушно, что кое-кто даже полюбил, страшно сказать, Аллу Пугачёву. Брежнев тем временем произносил исторические фразы типа "Сиськи-сосиськи", многократно, с разными интонациями, и эту фразу транслировали все телеканалы, перепечатывали газеты с портретом автора, а граждане СССР послушно хлопали, зевая в кулак.

Разумеется, это не могло продолжаться вечно, и в итоге Брежнев умер. За ним стал генсеком Андропов, и тоже умер. За ним стал Черненко, и тоже умер. Граждане СССР начали смеяться, потому что этот мор руководителей советского государства очень напоминал старух Хармса — одна выпала из окна, другая высунулась посмотреть, что с нею сталось, и тоже выпала, а третья высунулась посмотреть, что с тою стало, и тоже выпала, и так далее, ad infinitum. Создавалось ощущение, что руководители СССР нарошно дохнут как тараканы, и так продолжаться не может. Оставшиеся старухи собрались у окна — точнее, на пленум Политбюро ЦК КПСС — и выбрали юного Михаила Горбачёва. Поюнее, — чтоб не умер, часом.

Юный Михаил Горбачёв посмотрел на то, что осталось от России, и пришёл в ужас. Оказалось, что СССР живёт только за счёт нефти и газа, которые поставляет дружественным (и не очень) странам. А тут как раз цены на нефть упали до 10 долларов США за баррель. Юный Горбачёв выдвинул лозунг: "Ускорение!". Граждане СССР вспомнили анекдот времён ничем не примечательного Брежнева, "Они делают вид, что нам платят, мы делаем вид, что работаем" — и дружно изобразили ускорение. Ну, по привычке. Юный Горбачёв опять пришёл в ужас от того что ничего не меняется, и объявил Перестройку. Все тут же дружно по привычке перестроились, отдали честь, подали победный рапорт, но жрать всё равно было нечего.

Тогда юный Горбачёв пришёл в отчаяние, и открыто спросил у граждан СССР, чего же они хотят? — то есть, объявил Гласность. Когда граждане узнали про то, как живут за границей, и сказали всё, что они думают об СССР, — а они сказали "Мы хотим так же", — юный Горбачёв от такой незадачи растерялся и созвал Съезд Народных Депутатов, где всем предлагалось сказать всё что они думают, но никому не давал сказать и пяти слов. Он произнёс историческую фразу, "Кончил, не кончил, у тебя осталось две минуты". Борис Ельцин там тоже засветился с какими-то красивыми словами, но его кто-то заткнул исторической фразой "Борис, ты неправ". Возможно, это и был юный Горбачёв, но все об этом быстро забыли, потому что вскоре случился ГКЧП.