«Литературная Россия», 3 января 1986 г.

(фрагмент)

«Но импровизация должна быть глубокая, по судьбе героя. Иногда второй план нужно вынести в первый. Но как? Вот актер смеется сквозь слезы, а мы видим, что ему плохо. Это весь второй план? Ведь должно быть еще шесть пластов как минимум.

«Аргументы и факты», № 5, 1999 г.

(фрагмент)

«Леонид Алексеевич, вы были тяжело, смертельно больны, но – выжили, более того – вернулись к активному, продуктивному образу жизни, к творчеству. Что вами двигало, что заставляло работать буквально в предсмертном состоянии, а не махнуть на все рукой?

– Когда я всерьез заболел, то долго существовал, словно растение. Потом понял, что раз я каждый день симулирую некое подобие жизни, значит, ее надо чем-то заполнять, прожить день достойно, даже если лежишь бревном. Ведь после инсульта говорил и двигался я плохо, но еще соображал, поэтому, хотя писать и не мог, но запоминал в уме, затверживал, а потом жене диктовал, она записывала. Иногда даже ночью будил: «Записывай!».

– Не возникало ли у вас желания самому покончить со всем этим?

– Нет, ведь я христианин, во мне страж Божий… Как бы худо ни было – жить надо! Не жить – грех. Умереть можно только по чьей-то воле, по воле обстоятельств. А иначе нельзя. Надо держаться до последнего мгновения».

«Сейчас тяжело больна страна. Почему, по вашему мнению, Россия дошла до сегодняшнего критического состояния?

 – У меня нет ощущения, что это полный конец. Все идет своим чередом. Необходимость реформ не вызывает сомнений. Другое дело – их качество. И еще одной из главных причин нынешнего кризиса мне представляется предательство интеллигенции, которая в очередной раз показала, что печется лишь о своих интересах, отнюдь не об общем благе. Нынешняя власть – чем она лучше вчерашней, большевистской? Тот же большевизм, тот же запал, та же пена у рта, там же истребляют людей… Необязательно ведь расстреливать, как было при Сталине, можно и потихоньку уморить, как сегодня морят. Это не большевики придумали, а сегодняшние демократы. Более талантливого способа истребления людей никем не придумано. Это и есть предательство».

«Ужасно, конечно, что сегодня многим есть нечего, но в этом смысле бывало и похуже. Куда сильнее сейчас люди страдают психологически, от осознания того, что ты – ничто. Это больше всего оскорбляет».

Беседовал Борис Мурадов

Фото автора

"Аргументы и факты», № 46, 1997 г.

В первых числах ноября в редакцию пришла добрая весть о Леониде ФИЛАТО­ВЕ: спустя месяц после удач­но проведенной операции по пересадке почки всенародно любимый артист возвраща­ется домой в добром здравии. Накануне выписки мы встре­тились с Леонидом Алексее­вичем, его женой, актрисой Ниной ШАЦКОЙ, и врачами, в буквальном смысле вернув­шими Филатову жизнь.

ИСТОРИЯ болезни Леони­да Филатова – трагедия со счастливым концом. Сна­чала, в самом расцвете сил, его разбивает инсульт – и красавец мужчина, увенчанный после «Экипажа» лаврами секс-символа страны, оказы­вается в беспомощном состо­янии в реанимации, начав многолетнее шествие по больницам. Беда, как извест­но, не приходит одна, и через некоторое время у артиста отказывают обе почки. Са­мое обидное и страшное, как вспоминает его жена Нина Сергеевна, что на протяже­нии нескольких лет ни один врач ни в одной больнице, ку­да обращался Филатов, не до­гадался проверить почки, и его лечили «от давления». Ес­ли бы правильный диагноз – сужение сосудов почек, вле­кущее прекращение их рабо­ты, был поставлен вовремя, почки еще можно было спа­сти...