Есть много легенд и поверий,
Теорий и тем нераскрытых –
Откуда пришла в мир Венера,
Аврора и Афродита?…

Из моря, из пены, по росам,
Дрожат жемчуга, как слеза,…
Созвездья вплетаются в косы,
Озер отраженье – в глазах,

Прически ажурная пена,
И взгляд,… и походка,… и вот…,
Мужчины, склоните колена,
Сама королева идет!

В научных трудах не отмечена,
Никем до конца не изучена,
Планета по имени Женщина 
В короне из солнечных лучиков.

Мы теми лучами согреты, 
Обласканы и разморожены,
Мы спутники этой планеты
И крутимся, как им положено.

И вертится звезд вереница,
Земли колыбель и обитель…,
И нам назначенье – крутиться
На околоженской орбите.

Богатырев Сергей

Была б валюта в форме добрых слов –
И мир бы сразу стал не так суров.
И, кто добрее – тот бы был богат.
А кто со злом – в добре искал бы клад.

И, приходя в солидный магазин,
Мы б находили тысячу причин
Сказать «Спасибо», счастья пожелать
И вежливости сдачу после взять…

По курсу чтобы спорить не могли
С валютой новой евро и рубли…
Чтоб от души, а не из кошелька –
Текла валюты вежливой река…

Тогда не нужно будет брать кредит
Тому, кто не скандалит, не хамит.
Скажи, мой друг, а ты уже готов
К такой валюте - в форме добрых слов? 

Ирина Самарина-Лабиринт

У каждого есть в жизни хоть одно,
свое, совсем особенное место.
Припомнишь двор какой-нибудь, окно,
и сразу в сердце возникает детство.

Вот у меня: горячий косогор,
в ромашках весь и весь пропахший пылью,
и бабочки. Я помню до сих пор
коричневые с крапинками крылья.

У них полет изменчив и лукав,
но от погони я не уставала -
догнать, поймать во что бы то ни стало,
схватить ее, держать ее в руках!

Не стало детства. Жизнь суровей, строже.
А все-таки мечта моя жива:
изменчивые, яркие слова
мне кажутся на бабочек похожи.

Я до рассвета по ночам не сплю,
я, может быть, еще упрямей стала -
поймать, схватить во что бы то ни стало!
И вот я их, как бабочек, ловлю.

И с каждым разом убеждаюсь снова
я в тщетности стремленья своего -
с пыльцою стертой, тускло и мертво
лежит в ладонях радужное слово.

Вероника Тушнова

Жизнь, как книгу, пролистала:
Всё жила «шаляй-валяй».
Отчего друзей не стало,
А врагов – хоть отбавляй?

Жить бы проще да наглее –
Для забавы и утех,
Отчего я всех жалею?
Отчего люблю «не тех»?

Хуже малого дитяти:
«Что увижу – то пою».
Отчего враньём мне платят
За доверчивость мою?

Кто-то спит, не беспокоясь
О намЕреньях благих.
Отчего таскаю совесть
За себя и за других?

Юлия Вихарева

Ты однажды проснёшься, вдохнёшь глубоко-глубоко,
Переполнившись терпкой тоской одинокого дома…
Полусонно подушку к груди прижимая рукой,
Отстраняясь устало от запаха новой знакомой.

Ты однажды проснёшься, поймёшь, что постель холодна,
Что согреть её больше не смогут случайные нимфы.
Опостылели страсти и хочется просто тепла,
Просто искренних слов, примитивно-избитых, без рифмы.

Ты однажды проснёшься и слёзы скользнут по щекам,
От желания быть тем единственно-необходимым,
Кем ты быть так боялся, и кем ты, в итоге, не стал,
Пробегая по судьбам скользящим, шальным пилигримом.

Ты однажды проснёшься и сердце сожмётся в груди,
От свободы уставшей, о клетке тоскующей птицей.
И услышать захочется тихое: «не уходи…»,
Чтобы сбыться любовью у чьей-то судьбы на страницах.

Оксана Усова-Бойко

твои чувства не вечны и быстро нас всех уморят,
не терзай моё сердце началом своих атак;
убегай, пока можешь, оставь меня жить у моря —
если я и дышу где, то здесь лишь и только так.
увези — и увидишь, как я захлебнусь на суше,
как меня разорвёт дымный город, что так бесил.
я счастливее тех, кто дерётся за хлеб насущный,
жаль, что он не спасёт, когда бросишь
на дно
без сил.

Мария Кевлина

Где-то в душе пылится
Чувство одно…на дне…
Злобными стали лица…
Думают о войне…

Судьбы вершат, как Боги,
Смело нажав курок…
Только в конце дороги
Ждёт справедливый Бог…

Как-то теперь не в тренде
Добрым и светлым быть…
Мир от насилья сбрендил…
Как же его любить?

Как в человеке много
Мести, обид и слёз…
В нём не хватает Бога…
К счастью разрушен мост…

Хватит желать друг другу
Зла и винить в ответ…
Или пойдёт по кругу
Вымпел смертей и бед…

Зло порождает то же…
Нужно одно понять:
Все осуждать мы можем…
Можем не все обнять…

Если чужое горе
Радует от души,
Стоит ли с вами спорить?
Вам с этой ношей жить…

Где состраданье, люди?
Нет… вместо сердца – сталь…
Добрые злых не судят…
Добрым их очень жаль…

Ирина Самарина-Лабиринт

я сделаю все, но, право: к тебе достучусь. 
ведь жизнь без тебя не имеет практически смысла.
пока ты не видишь меня, да бог с ним, да ну и пусть!
я жизнь не делю на отрезки, часы и числа.

когда-то немудрое сердце чуть что не так,
бросало из рук одно, и брало другое!
но с возрастом воля сама обрела кулак,
и прячет меня от омутов с головою.

ты - в праве не замечать моего тепла.
я - в праве хранить его до скончанья века;
я сделаю все, что раньше бы не смогла,
у жизни единственный смысл- Любить Человека.

Ах Астахова

А я хотела бы с тобой состариться!
Стать некрасивой и совсем седой,
После троих детей слегка поправиться!
Кормить тебя домашнею едой...
Купить ковер, что так тебе не нравится, 
Для ссор он станет главной из причин...
Но знаешь, я хочу с тобой состариться!
И не бояться на лице морщин...
Хочу вязать тебе жилетки теплые, 
Которые не станешь ты носить,
И посадить подсолнухи под окнами, 
Они тебя конечно будут злить...
Но я отчаянно хочу с тобой состариться!
В дрожащих пальцах приносить Фенигидин! 
И с сединой быть для тебя красавицей!
И все твердить : ты нужен мне один!
Сейчас вот только- только чай заварится,
Я позову тебя, чтоб разделить обед, 
И сообщу, что я хочу с тобой состариться, 
Но не сейчас, а через тридцать-сорок лет...

Юлия Олефир

- Привет! Не спишь? А молока нальешь?
- Привет, входи, мой серый друг пушистый…
- Как там с погодой?
- Что ты!!! Жуткий дождь…
Да не смотри! В подъезде был, я чистый…

- Скажи, ночами ты всегда не спишь?
Я буду заходить, коль ты не против…
- Не сплю /сова/ ты приходи, малыш…
- Ой, только не малыш, и уж не котик…

- Споешь?...
- Ну вот, налей, да спой еще…
- А ты опять про острова расскажешь?
Тогда спою…
- Ну что ж, я обречен…
Ты только пой, а дальше – как прикажешь…

Потом я пела о ночных мирах,
И о любви с трагической развязкой…
В обмен на золотые острова -
Бродячего кота хмельную сказку… 

Дождичек Летний

И когда все следы смоет летний прибой,
Слишком теплый, ласкающий, пенный...
Я пойму : очень важно остаться собой!
Остальное всё - второстепенно!
Всё на свете проходит и тает, как дым,
Бытие скоротечно и тленно,
Человек лишь в душе должен быть молодым,
Внешний вид - это второстепенно!
Уходящих от вас отпускайте навек,
Вам не нужно рабов или пленных,
Ведь судьбой будет послан вам ваш человек,
Остальные все - второстепенны...
Солнце падает вниз, тает тонкая тень,
Вечер власть захватил постепенно,
Я ценю эту жизнь! Каждый прожитый день!
Остальное всё - второстепенно!

Юлия Олефир

Мама, ты вчера была живая…
Вышла рано утром на балкон…
Только пуля снайпера шальная
Увела тебя в далёкий дом…
Папа говорит, что там с тобою
Ангелы вокруг и облака…
Мама, всё что нужно для покоя – 
Чтоб в твоей руке моя рука…

Мама, ты гулять не отпускала,
Говорила: «Сын, у нас война»
Машиного папку расстреляла
Наша неуклюжая страна…
Машке говорил: «Не плачь, подружка,
Дяди в форме скоро все уйдут…
Спрячут танки, автоматы, пушки
И увидят, что детишки тут…»

Мама, а вчера тебя не стало…
Завтра День Рожденья у меня.
Будет шесть… наверно, это мало,
Чтоб с тобой не провести ни дня…
Ты же обещала, что поедем
Мы к родным на праздник мой, в Москву…
Ну, давай хоть пригласим соседей…
Мама, где ты? Я тебя зову…

Мама, мам… Я плакал этой ночью…
Снова слышал взрывы, видел дым…
Я тебя люблю, скучаю очень.
Мама, как теперь живётся им???
Тем, кто в нашей армии на службе,
В нас стреляли, веру в жизнь губя???
Мам, мне извинений их не нужно,
Просто пусть скорей вернут тебя… 

Ирина Самарина-Лабиринт

Я знаю – так оно и будет:
Зима свернёт постель снегов,
И моё сердце вновь разбудит
Знакомый звук твоих шагов...

Как будто не было разлуки,
А просто долгий сон зимы…
Я поцелую твои руки,
К моей груди прижмёшься ты...

Коснусь губами, узнавая
На шее тонкий запах твой –
Ты у меня одна такая,
И нет ни у кого такой...

В ответ смущённо улыбнёшься...
И будут ходики стучать…
А я ведь знал, что ты найдёшься,
Что станешь ты моей опять...

Казалось небо просто белым
Без глаз любимых синевы,
И рисовал цветным я мелом
Наш мир, в котором только мы…

Наверно, Бог меня услышит –
Я хоть и грешник, да не злой...
Он всё простит, он всё мне спишет,
И наградит меня тобой...

И я тогда поставлю точку
На маяте безликих дней...
…Скажи, а ты позволишь дочку
Мне тоже называть своей?... 

Сказоч-Ник

Мама, я сильнее, чем всем кажется. 
Но слабее, чем самой того хотелось бы… 
И спасает лишь одно — глаза накрашены, 
Если б не они, то разревелась бы. 

Мама, я поэтому подводкою 
Так отчетливо рисую, мол, довольна я. 
… Напиваюсь не мартини — чаще водкою. 
Мне не надо, чтоб красиво — мне б не больно… 

Мама, ты прости. Я просто выросла. 
И ищу то умного, то сильного, 
Но молюсь, чтоб поскорей забылся тот, 
Кто сумел стать миром… и разбил его… 

Мам, мне больно. Мама, ты прости меня, 
Что с тобою не делюсь проблемами, 
Что не знаешь ты от чьего имени 
Хочется кидаться мне на стены. 

Да, я выросла — помада, шпильки, стрелочки, 
А ненужных сколько в памяти мобильного… 
Но пока ты говоришь мне: «Моя девочка» 
Мам, я всё смогу. С тобой я сильная.

Юля Гаркуша

Пришел, отпил давно остывший кофе.
Холодный, крепкий. Он такой любил.
Поморщил идеально ровный профиль
И выдохнул со всех, казалось, сил.

Он разговор повел о чем-то странном,
Впервые закурил при мне тогда. 
До этого из прошлого — ни грамма,
Ни слова, ни полслова, ни черта...

Сегодня он подрался за дворнягу.
Облезлую... Какой-то пнул ногой,
Как высохшую старую корягу...
А та и так была едва живой.

Я знала про привязанность к животным,
Которые всегда смотрели вслед.
Он запросто весь день ходил голодным,
Отдав дворнягам завтрак и обед.

— Она меня оставила. Так вышло...
Не вовремя родился — в Рождество.
И я щенком, который еле дышит,
Валялся на горе из нечистот.

И если б не бродячая собака,
Которая уткнула мокрый нос,
Отрыв из-под пакетов в грязном баке,
Я в минус двадцать быстро бы замерз.

С тех самых пор ругательное "сука"
Я применяю к этой, что тогда
Смогла меня с похмелья убаюкать,
И выбросить, без боли, без стыда. 

Я жизнью псам обязан, понимаешь?
Такой вот риторический вопрос.
А ведь живешь и часто забываешь,
Что жизнь порой спасает мокрый нос.

ZLATENTSIA ***ZOLOTOVA***

Золотой солнечной нитью
Расшиты сорочки дней:
Спешите любить! Цените
Близких сердцу людей!

Говорите в весенний полдень
И в темную ночь зимы:
Песней душа наполнена
В дни, когда рядом мы!

Улыбайтесь друг другу чаще,
Дарите объятий мед,
Пейте из ярких чашек
То, что счастливый пьет:

Радость и пониманье,
Кофе бодрящий, чай,
Радуги всех дней мая;
Через уменье прощать,

Через способность чутче
Чувствовать. Дорожить.
Чтобы немножко лучше
Сделать себя. И жизнь.

Анна Тукина

Я женщина, с которой не легко,
В роду которой даже были змеи,
Внутри меня живут добро и зло,
Я ненавидеть и любить умею.

Я женщина, я кошка по нутру,
Умею быть я ласковой и нежной,
И даже иногда грешу,
Но разве в жизни можно быть безгрешной?

Я женщина, что знает вкус у слёз,
Познавшая любовь и даже счастье,
Узнавшая, что есть шипы у роз,
Я вот такая...Просто настоящая...

Я женщина, во мне таится сила
И ангел с демоном сражается внутри,
Я женщина, которая любила,
И пострадала от своей любви.

Я женщина, со мною не легко,
Но раз любить умею - это счастье,
Я различить могу добро и зло,
Я вот такая...Просто настоящая...

Светлана Лыбашева

Хорошо уходить по-английски
в равнодушный багряный закат
без упреков, без пошлой записки,
без случайного взгляда назад.
Хорошо уходить по-английски,
уходить в неуют, в непокой,
неба край поразительно близкий
изумленно потрогав рукой.
Отойти от вселенских законов,
от нелепых «хочу – не хочу»…
Все свои миллиарды нейронов
пригасить, как ладонью – свечу.
Позабыть о чужом постоянстве,
позабыть, где враги, где друзья,
и побыть в безвоздушном пространстве
оболочкой бестелого «я».
А вернувшись назад, не оставить
ничего на хард драйве обид.
Отыскать директорию «Память»
и, зажмурясь, нажать на «Delete».
У воды постоять, у причала,
отыграв бесполезную роль…
И начать всё по-новой. Сначала.
В полой точке под номером ноль.

Александр Габриэль