Мы падаем, чтобы подняться,
Целуем, чтобы обжечься.
И ссоримся, чтобы обняться.
Молчим, чтоб взорваться речью.

Мы плачем, глотая слезы,
Смеёмся, глотая звуки.
И дарим друг другу розы,
Поранив о розы руки.

Сражаемся безнадежно,
Встречаемся, убегая.
И делаем больно – нежно.
И с нежностью погибаем.

Мы верим словам, что лживы.
И правдой друг друга губим…
Но любим, пока мы живы....
И живы, пока мы любим.

У гущи кофейной причудлив и странен узор –
Она растеклась на отбитом по краешку блюдце.
Как страшно прочесть этот вязкий судьбы приговор...
Узнаешь разгадку и сам превратишься в безумца!

Я снова в ту осень вхожу, как в мучительный сон,
Где грустно висит паутина из сплетен и слухов,
Где слышу, как прежде, продрогших дождей перезвон,
А вслед раздаётся прощальное эхо проулков.

Там жёлтые листья, как мыши за стенкой, шуршат,
Сбиваются в кучи и, ветром гонимы, летают.
И, словно асфальт, распластался на небе закат –
Холодный и ранний – он цветом унылым пугает.

А вечер крадётся, как старый облезлый койот,
Услужливо тени ложатся на ветхие стены.
Звучит в нашем парке до боли знакомый фокстрот,
И в паре кружатся надежда и горечь измены.

...А знаешь, не надо мне больше сегодня гадать:
У гущи кофейной такая недобрая слава!
Влюблённым поэтам грядущего лучше не знать,
Хотя иногда очень сладкой бывает отрава.

Но вновь, обжигаясь, глотаю напиток богов,
Добавив для вкуса немного горчащей корицы,
И снова слагаю наивные строчки стихов,
Как будто бы прошлое может в стихах возвратиться...

© Copyright: Ванька Жук, 2012

Я не лучшая из женщин на планете —
Не выигрывала конкурс красоты,
Не умнее и красивей всех на свете,
Но я женщина его большой мечты...

Есть глаза,что цветом голубее,
Рост повыше и фигура постройней,
Но я та,кто всех ему роднее,
Вряд ли кто-то сможет быть родней.

Ненавижу просыпаться слишком рано,
Не умею/не хочу вязать и шить
Я порой бываю очень странной,
Но умею очень преданно любить.

Я не лучшая из женщин на планете,
Но не та,кого захочется сменить..
Для него я идеальней всех на свете
Та,которую так хочется любить!

Алина Лукьяненко 

Для кого-то - всего лишь осень, а кому-то тепло и вечность... 
Кто-то видит в восьмёрке восемь, ну а кто-то - знак бесконечность...
Приятного всем вечера!

И так спокойно - ничего не ждать,
А лишь смотреть, как листья опадают...
...и что-то в сердце тихо угасает,
Как теплых дней последних благодать...

И день за днем лишь будет холодней,
Дождливей и туманней, и печальней...
...но если что-то не начать сначала,
То не жалей об этом, не жалей...

А отпусти, ведь у всего свой срок,
И что с того, что так хотелось - вечно...
...обнимет ветер в тишине за плечи
На перекрестке мыслей и дорог...

...и светел день осенний, но теплом
Последним этим не согреть ладони
И сердце... 
просто время истекло,
Но все равно - благодарю и помню...

© Дарья Яшенко

Прости меня, пожалуйста, за всё...
За всё, что не дала и не успела,
За то, что ветер памяти метёт
Позёмку мыслей, чувств, терзая тело.

За то, что твои детские мечты
Завяли в бесконечном ожидании,
За то, что где-то я, а где-то ты
Оставили следы непонимания.

Не знаю, почему моя любовь
Была такой неправильной и странной,
Ведь сколько сам себе не прекословь,
Путь приведёт к молитве покаянной.

Но, главное, теперь я поняла -
Как важно быть действительно любимым,
И всё, что я когда-то отняла,
Хочу успеть вернуть теплом даримым.

Раскрытая ладонь не держит зла,
Распахнутое сердце не обманет,
И лучиками света и добра
Моя душа в твои глаза заглянет.

И, может быть, Живой Любви огонь
Согреет, исцелит и всё изменит,
И ты протянешь мне свою ладонь,
И приговор беды судьба отменит.

Прости меня, пожалуйста, за всё!

Зажечь огонь в светильниках души
И разнести лампады по планете,
Чтоб каждый был источником любви
И мир наш был прекрасен, чист и светел!

Открываю томик одинокий –
томик в переплёте полинялом.
Человек писал вот эти строки.
Я не знаю, для кого писал он.

Пусть он думал и любил иначе
и в столетьях мы не повстречались…
Если я от этих строчек плачу,
значит, мне они предназначались.

© Copyright: Злата Литвинова, 2012

"Седьмая", - прошептал Медвежонок и, полюбовавшись всласть, облизал нос. Но снежинки были заколдованные: они не таяли и продолжали оставаться такими же пушистыми у Медвежонка в животе.

"Ах, здравствуйте, голубушка! - сказали шесть снежинок своей подруге, когда она очутилась рядом с ними.- В лесу так же безветренно? Медвежонок по-прежнему сидит на пеньке? Ах, какой смешной Медвежонок!"

Медвежонок слышал, что кто-то в животе у него разговаривает, но не обращал внимания.

А снег все падал и падал. Снежинки все чаще опускались Медвежонку на нос, приседали и, улыбаясь, говорили: "Здравствуй, Медвежонок!"

"Очень приятно, - говорил Медвежонок.- Вы - шестьдесят восьмая". И облизывался.

К вечеру он съел триста снежинок, и ему стало так холодно, что он едва добрался до берлоги и сразу уснул. И ему приснилось, что он - пушистая, мягкая снежинка... И что он опустился на нос какому-то Медвежонку и сказал: "Здравствуй, Медвежонок?" - а в ответ услышал: "Очень приятно, вы - триста двадцатая..." 
"Лам-па-ра-пам?" - заиграла музыка. И Медвежонок закружился в сладком, волшебном танце, и триста снежинок закружились вместе с ним. Они мелькали впереди, сзади, сбоку и, когда он уставал, подхватывали его, и он кружился, кружился, кружился...

Всю зиму Медвежонок болел. Нос у него был сухой и горячий, а в животе плясали снежинки. И только весной, когда по всему лесу зазвенела капель и прилетели птицы, он открыл глаза и увидел на табуретке Ежика. Ежик улыбался и шевелил иголками.

- Что ты здесь делаешь? - спросил Медвежонок. 
- Жду, когда ты выздоровеешь, - ответил Ежик. 
- Долго? 
- Всю зиму. Я, как узнал, что ты объелся снегом - сразу перетащил все свои припасы к тебе...
- И всю зиму ты сидел возле меня на табуретке? 
- Да, я поил тебя еловым отваром и прикладывал к животу сушеную травку... 
- Не помню, - сказал Медвежонок.
- Еще бы! - вздохнул Ежик.- Ты всю зиму говорил, что ты - снежинка. Я так боялся, что ты растаешь к весне...

Алиса любит спать и крепкий чай,
Болтать по телефону, снег и лето,
Подарки, полнолунье и скучать,
Рифмуя настроенья до рассвета.

Алиса любит повседневный вид, 
Не носит дорогих и ярких брендов,
Часами слушать сказки о любви
С каким-нибудь банальным хэппи-эндом.

Алиса любит свой огромный дом, 
Молочный шоколад и сладость лени,
Беседовать о чём-нибудь с котом,
Устроившимся мирно на коленях.

Алиса любит солнце в волосах, 
Свою работу, детские рисунки.
Летят её молитвы в небеса,
Звенит душа – натянутая струнка.

Алиса любит. Лучшего. Его. 
И для любви закон никем не писан.
А я пишу ей сказки, оттого,
Что так давно... люблю свою Алису.
© Лана Майская

 Раскрасит осень капель перламутром
Листву деревьев, крыши и асфальт…
Так тошно слушать наступившим утром
Ворон охрипших за окошком гвалт.
Но , если солнце скромное проглянет
Сквозь кисею раскрашенной листвы,
И луж зеркальный засияет глянец,
И света к ним потянутся персты…
Душа вспорхнет над этой красотою
Вослед летящим к югу журавлям,
Чтоб насладится неба синевою
И осенью, ее последним дням.