Средневековый схоласт Р.Луллий, занимаясь формальной разработкой учения о силлогизме, пытался сделать мышление автоматическим процессом и разработал первую логическую машину,с помощью которой, якобы, можно будет получить “все возможные истины”. Без малого через два века один из основоположников Возрождения Николай Кузанский предлагает математизацию мышления - то есть предпочтительность размышлять числами, нежели буквально. Впоследствии, под влиянием оглушительных успехов в развитии математики, вера в возможность доказательства “абсолютных истин” широко распространилась в научных кругах. Но в 1900-м году, в том самом, когда А.Пуанкаре говорил на международном конгрессе, что абсолютная строгость в основаниях математики достигнута, были открыты знаменитые парадоксы теории множеств.

 

Во второй половине ХХ века неорелигиозную веру в могущество математики возродили специалисты по ЭВМ и так называемые кибернетики. Вскорости выяснилось, что ЭВМ весьма эффективны, но их можно использовать для решения лишь тех задач, которые сводятся к счётному количеству арифметических операций. Кибернетика же, как наука об общих принципах управления, вообще не состоялась. В каждом типе технических устройств до сих пор применяются свои особые способы управления, а наивные мечты Н.Винера (1948) о математическом управлении мыслью, жизнью и обществом оказались лженаучными. Эти сферы невозможно математизировать. Мышление и жизнь представляют собой целостные композиты дискретного и континуального, а социальные явления, вообще, не содержат явно выраженных дискретных математизируемых элементов.

 

Если в научной литературе иногда и встречаются рецидивы винеровских фантазий, то они носят довольно приземлённый вид. Даже во вполне однозначно названной статье “Может ли машина мыслить?” А.Тьюринг рассматривал лишь способности ЭВМ играть в примитивные алгоритмические игры типа “вопросы-ответы”. Крушение попыток представителей направления “эвристического программирования” смоделировать творческую мыслительную деятельность человека стало завершающим пунктом драмы идей и надежд ХХ века. В ХХ1 веке придётся кардинально менять парадигму, отказываться от редукционистских подходов, основанных на чисто вещественных устройствах и дискретно-логических процедурах.