08.12.2014

В последние месяцы и недели произошло несколько значимых событий. Каждое из них заслуживает отдельного анализа. Однако подлинный их смысл становится понятен через соотнесенность событий между собой, рассмотрение их как фрагментов пазла — головоломки.

Чтобы разгадать ее, взглянем на ключевые события последнего времени в их взаимосвязи. В начале октября была обнародована Новая оперативная концепция сухопутных войск США «Победа в сложном мире. 2020-2040». В российских СМИ ей было уделено явно недостаточно внимания. Более того, даже те публикации, где она более-менее подробно рассматривалась, преподносили ее как своего рода реакцию на успешные действия России весной-летом этого года. Однако, это, мягко говоря, не вполне так. Концепция начала разрабатываться еще полтора года назад и в основном была готова к началу этого года. Затем в нее были добавлены лишь актуальные фрагменты, связанные с весенне-летними событиями.

Главное в концепции то, что впервые на уровне официального документа было обнародовано принципиально новое видение облика войны Соединенными Штатами. На Западе традиционным является увязывание трех терминов — агрессия, война и воля. Война в англо-саксонской традиции отнюдь не обязательно связана с применением летального оружия. Эта традиция следует за классиком военной мысли Карлом Клаузевицем, утверждавшим: «Война — это акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю». Соответственно, и в теоретическом, и, главное, в практическом смысле вся военная доктрина Запада заточена под задачу подавления воли противника, его подчинения, превращения в средство достижения собственных целей.

В новой оперативной концепции впервые официально говорится, что «жесткие противоборства будущего, по словам генерала Д. Перкенса, будут осуществляться в незнакомой обстановке и в незнакомом месте. При этом Армии будут противостоять неизвестные враги, входящие в неизвестные коалиции». Один из разработчиков концепции, бывший командующий войсками США и союзников в Афганистане, генерал Д. Барно отмечал: «Нам придется действовать в условиях, когда невозможно установить ни точного времени начала войны, ни момента ее завершения». В одной из недавних статей, опубликованных в ведущем армейском интернет-ресурсе, он назвал будущие конфликты «теневыми войнами».

Помимо изменения облика войны, значительно расширяется сфера противоборств. И это вторая новая характеристика американского понимания войн. Впервые официально признаны сферами войн не только традиционные боестолкновения с использованием летального оружия, но и противоборства в сфере дипломатии, внутриполитические гражданские конфликты, информационные войны, финансово-экономические войны, жесткое технологическое противоборство и, наконец, поведенческие войны. При этом в концепции выделяются пять полей боя, или, как говорят американцы, доменов противоборства. В их число входят суша, море, воздух, космос и киберпространство. В этой связи суша определяется как решающий домен. В этом состоит третья отличительная черта концепции.

Начальник Штаба сухопутных войск США генерал Р. Одиерно во введении в концепцию объясняет, что ключевая роль Армии связана не только собственно с ведением военных действий, а с тем, что именно на нее выпадает главная нагрузка по реализации двух последующих стадий, предусмотренных Национальной стратегией упреждающего устранения возможных угроз. Именно Армии, в соответствии с официально принятым документом, предстоит после завершения военных действий нести основную нагрузку по переформатированию жизни и менталитета населения стран и регионов, представляющих собой актуальную либо потенциальную угрозу американской исключительности, а также реструктуризации и воссоздания на новой основе государств на этих территориях.

Понятно, что новый облик войны и задачи, которые предстоит решать вооруженным силам, по мнению американского истеблишмента, требуют их принципиально нового оснащения всеми видами традиционного и нетрадиционного вооружения. На это направлена Третья инициатива оборонных инноваций, одобренная в ноябре этого года.

Инициатива призвана вывести из тупика американские вооруженные силы и оборонную индустрию. Этот тупик характеризуется одновременным действием трех эмпирических законов, получивших свое название по именам людей, впервые разглядевших соответствующие закономерности. Первый из них получил название закона Августина, по имени крупного американского промышленника Н. Августина, написавшего еще в 1984 году одноименную книгу. Закон гласит: «Оборонный бюджет Америки растет линейно, а стоимость единицы новой военной авиации и шире — военной техники, растет в геометрической прогрессии». В момент выхода книги он полагал, что если дела и дальше пойдут подобным образом, то к 2054 году военного бюджета США хватит на выпуск только одного истребителя-бомбардировщика. Поскольку после выхода книги цены на технику стали расти еще быстрее, то срок сдвинулся с 2054 г. к 2030-2035 годам.

В 1990-е годы замминистра обороны США У. Перри и тогдашний начальник одного из департаментов Э. Картер установили, что затраты на эксплуатацию, обслуживание и поддержание в боеспособном состоянии сложной военной техники растут в среднем в два раза быстрее, чем затраты на ее приобретение. Наконец, в последние годы один из самых успешных американских командиров в Афганистане, майор Д. Гант установил, что 75-85% (по совокупной стоимости) произведенной с начала нулевых годов военной техники никогда не использовалось на поле боя.

Третья инициатива нацелена на то, чтобы исправить сложившееся положение и в кратчайшие сроки решить три ключевые задачи тремя различными способами. В число ключевых задач вошли следующие. Во-первых, предоставление политическому руководству США и вооруженным силам средств ведения жестких противоборств в семи сферах, которые будут иметь эксклюзивный характер и не смогут быть воспроизведены как врагами и противниками, так и партнерами и союзниками США. Во-вторых, проведение жесткой инвентаризации всего военного потенциала США, вывод из эксплуатации ненужных, малоэффективных и не оправдавших себя систем вооружений, инфраструктурных компонентов и т.п. с одновременным повышением эффективности стоящих на вооружении наиболее перспективных видов боевой техники. В-третьих, сосредоточение усилий на практическом обеспечении преобладающего превосходства армейских подразделений американских вооруженных сил любого размера в боевом соприкосновении с любым противником и в любых условиях за счет повышения боевой мощи, мобильности и информированности подразделений.

Решение столь амбициозных задач в кратчайшие сроки предусматривается осуществить, мобилизуя три ключевые компонента научно-исследовательско-промышленной мощи. Прежде всего, имеется в виду еще в большей мере, чем раньше, стимулировать разработки таких известных агентств, как DARPA и IARPA. Наряду с этим предусматривается возродить ключевую роль корпорации MITRE, которой мир обязан интернетом, новым поколением «думающих машин», типа знаменитого Watson, и созданием кибержизни. Наряду с этим уже начали осуществляться меры по разрушению любых барьеров между гражданским и военным секторами американской экономики на основе самого широкого вовлечения не только в опытно-конструкторские работы, но и в реализацию оборонного заказа стартапов, малых предприятий, так называемых аддитивных университетских производств и даже небольших неформальных групп. Наконец, уже в текущем году резко ужесточаются требования с точки зрения цен на новую технику к традиционным оборонным подрядчикам.

В связи с необходимостью скорейшей реализации, которой посвящены практически ежедневно происходящие по всей Америке конференции и форумы с участием военных, представителей бизнеса, университетов, высших государственных чиновников, произошли перемены и в Пентагоне. На пост его главы предложен Эштон Картер.

Он принимал непосредственное участие в разработке Третьей инициативы. Более того, еще на заре своей государственной карьеры он вместе с автором Второй оборонной инициативы У. Перри участвовал в разработке концепции превентивного сдерживания. Она предусматривала в том числе сохранение на минимальном уровне ракетно-ядерного потенциала России и недопущения возрождения наших вооруженных сил. Э. Картер известен также в узких кругах специалистов как один из трех авторов знаменитой статьи «Катастрофический терроризм: борьба с новой опасностью или воображая трансформирующее событие». В этой статье, опубликованной в декабре 1998 г., фактически прописана программа, реализованная после 11.09.2001 г. Также в статье, опубликованной в Foreign Affairs, прямо указано на то, что терроризм является главной опасностью для Америки. Соответственно, отражение его угрозы, которая реализуется через осуществление террористического акта на территории США, катастрофического по своим последствиям, приведет к изменению системы государственного управления, обороны и разведки.

Э. Картер является весьма неординарным государственным чиновником. Он окончил Йельский и Оксфордский университеты, имеет ученые степени по истории и ядерной физике. Несмотря на то, что его сложно отнести к представителям американской элиты во втором, а тем более в третьем поколениях, еще в университетах он стал членом закрытых элитных сообществ, а также получил наиболее престижную в англо-саксонском мире стипендию Родса.

В карьерном плане Э. Картер связан с семьей Клинтон. Однако, будучи государственным чиновником, он стал членом наблюдательного совета самой могущественной и засекреченной научной корпорации MITRE, где ключевые позиции традиционно занимали республиканцы и более того, люди, близкие к знаменитым неоконам. С одной стороны, Э. Картер длительное время сотрудничал с таким известным членом команды Клинтона, как М. Олбрайт, а с другой, у него имеются связи с Г. Киссинджером и представителями семьи Буш.

Будучи начальником департамента, а затем замминистра обороны, Э. Картер отвечал за технологии, логистику и закупки военной техники. В последние годы он выполнял функции операционного директора, т.е. занимался повседневной деятельностью Пентагона. Работая долгие годы в министерстве обороны, он очень тесно взаимодействовал как с военными, так и с бизнес-кругами. При этом с Б. Обамой у Э. Картера имелись значительные разногласия, вследствие которых он в 2013 г. подал в отставку. Однако в текущей кризисной ситуации он стал единственным, кто согласился занять пост министра.

Теперь осталось ответить на вопрос: в чем же кризисность ситуации? К сожалению, у нас пока не вполне точно оценивают принятую на днях палатой представителей Конгресса США Резолюцию 758, которая сразу же получила название «антироссийская резолюция». Российские обозреватели и аналитики, по крайней мере, пока делают главный акцент на необоснованной оценке действий России в отношении Украины.

Подобное акцентирование вполне понятно, но оно уводит от сути дела. Суть же состоит вот в чем. Теперь самое время вспомнить о воле, семи полях противоборства и о новом облике войны. Если мы откроем Резолюцию, то обнаружим в ее тексте следующее: «Правительство Российской Федерации поддерживает действия российских физических и юридических лиц по инфильтрации и нападению на компьютеры и компьютерные сети правительства Соединенных Штатов, бизнеса и частных лиц с целью получения информации или нарушения их работы». Далее отмечается: «Российская Федерация продолжает использовать свои энергетические ресурсы в качестве средства политического и экономического принуждения Украины, Грузии, Молдовы и других европейских стран».

Исходя из этого, делается вывод о том, что «Российская Федерация осуществляет политическую, военную и экономическую агрессию против Украины и других стран». Ключевыми в этих выдержках являются компьютерная тема и упоминание неких не названных иных европейских стран. Из контекста вполне понятно, что в качестве таковых могут выступать только страны НАТО. Поэтому в резолютивной части решения выделена «приверженность Соединенных Штатов своим обязательствам по Североатлантическому договору, в частичности статье 5…» Статья 5 — это статья о коллективной безопасности и обязательстве всех стран НАТО участвовать в отражении агрессии против одной из стран-участников.

С учетом того, что в новых американских концепциях войны и различного рода официальных документах, принятых в последнее время, предусматривается пять полей боя, включая киберпространство, и семь сфер, включая финансы и экономику, то, строго говоря, принятая Резолюция говорит о том, что происходит переход от мирного, пускай и омраченного многочисленными конфликтами сосуществования, к состоянию мировойны, где лишь зыбкая и подвижная грань отделяет мир от полномасштабного жесткого противоборства в самых разных сферах.

Елена Ларина — независимый эксперт, специально для ИА REGNUM

Ссылка на источник: http://www.regnum.ru/news/polit/1874549.html