Хочу поцеловать каждый твой позвонок, каждую мышцу и фасцию.
Слёзы бегут по щекам. Или пошёл дождь?
Я стою почти у самой сцены. Мне всё прекрасно видно. А слышу я тебя ясно всегда. Будь я в другом конце площади или вселенной, твоя музыка на полной громкости. Странная и всепоглощающая.
Совсем не так давно, я полюбила гитариста. Месяцев девять назад – новорождённая любовь. Я забежала в маленький зал шаражки, в которой учусь, ища учителя. Как позже выяснилась, учитель ушёл по делам, оставив зал в полное распоряжение моего любимого.
Я прошла совсем чуть-чуть между кресел и замерла, услышала его. Он сидел на табуретке, на коленях гитара, голова чуть наклонена вниз. Он ничего не видел, не чувствовал, не слышал лишнего. Лишь звуки его гитары и всё. Та мелодия – целый мир. С каждым аккордом он погружался всё глубже, всё крепче застревал в музыке, а вместе с ним и я.
Сейчас он снова играет. Единственный, кто в отличии от всех этих подделок, отдаётся музыке. Ему не интересены приз, похвала, место. Он пришёл, чтобы играть. А его взяли, чтобы выиграть. Группа, в которой он играл, была собрана наспех учителями, его выбрали за отличное мастерство. Директора любят звания первых, для них каждая такая победа, словно плюс десять лет к жизни. Вот и простили ему его грехи, прогулы и долги, втиснули в группу, заставили работать вместе с коллективом. А он и рад –главное, что качество звука на высоте, для него это важно.
Для других ребят нет. Они много говорят о музыке, но мало её любят. И его не любят. Его никто не любит, а я и рада, мне он больше достанется, весь, без остатка.
Что за песня играет? Я и не знаю. И он тоже не знает. Он весь покрылся потом от старания, глаза полуприкрыты. Часто он заигрывается, и, тем самым, нагоняет беду на группу. Из-за него остальные музыканты и солистка фальшивят, сбиваются, играют невпопад, а он, поймав волну, отдаётся ей. Для него не существует нот. Нету рамок. Начало он повторил, хорошо, его же просили. Но долго не выдержал и позволил музыке захватить себя.
Обожаю.
Позже он запел. Когда он поёт, я становлюсь совсем лёгкой, и меня тянет куда-то в небеса, вверх, за плечи. Он лишь на подпевках, ему не доверяют соло. И не надо. Все голоса рядом теряются, правда. У него глубокий лёгкий голос. Любая песня, какая бы она не была, становится живой, обретает потаённый, интимный смысл.
Вот, он почти прижимается щекой к верхушке грифа. Члены группы искоса смотрят на него, проклинаю, потому что не поспевают за ним. Вскоре совсем перестают с ним бороться. Басист скидывает гитару, уходит во мрак закулисья. Солистка же долго стояла у микрофона, пыталась слить свой голос с музыкой, но увы, она ужасна. Она не выдерживает и быстро срывается с места. У барабанщика больше энтузиазма. Всё старается подстроится, хочет доиграть, но никак не угадывает, как же потечёт сейчас музыка. В конце концов решает не мешать и просто сидит без движений за барабанами.
Толпа ревёт, толпе нравится. Рёв толпы сам по себе песня. Мой гитарист прячется в тени, не выходит на свет софитов. Если бы не было сцены, людей вокруг, а лишь темнота, я решила бы, что эта музыка сама ночь. Я видела это во сне. Тёмная улица, фонари погасли, в домах давно выключен свет. Я иду и вдруг слышу его отовсюду. Музыка из мрака. Я могу слушать её до бесконечности. Заслушать до дыр не возможно. Я оборачиваюсь и…
Сон переходит в явь.
Последние штрихи и песнь улетает в звёздное небо. Он заглушил гитару, чтобы не изуродовать свою музыку шальными звуками. Аплодисменты – знаю, он сейчас морщится. Ему нужна тишина, только так всё становится идеальным. Но после он усмехнётся. Посмеётся сам над собой за излишние ритуалы и пунктики.
Его выпроваживают со сцены, как-никак, загубил выступление своей группы, да и конкурс тоже. Я расталкиваю толпу, бегу к нему, я, наконец, решилась. Выбраться сложно, итак полно людей, так в придачу скользко от свежего дождя. Мокрые пряди мешают смотреть вперёд. Я уже по ту сторону сцены. В открытой палатке с аппаратурой сидит он.
Я подхожу к нему. Он смотрит на меня исподлобья. Бьёт себя по карманам.
- Я…- тихое начало. Он находит пачку сигарет, предлагает мне, - не…
Я попыталась утихомирить сердце и выровнять дыхание. Всё бес толку.
- Ты… играешь так, что остальная музыка для меня мертва.
Он закурил. Табачный дым потянулся ко мне, подгоняемый ветром.
Ему всё известно, я поняла.
Перед тем как ответить, он затянулся сильнее и протянул свою сигарету мне.
Простой ответ:
- Я рад.

 С подругой обменялись идеями и договорились рассказики написать. Я то по её идее написала, а она вот нет! Обидно. 
Мне досталась жена олигарха, сбежавшая к наркоторговцу,но позже вернувшияся назад. Вот так вышло:

Наркоман лучше олигарха. У олигарха только деньги и маленькие кусочки реальности. У наркомана - немного травы и вся вселенная.
Так Елена уверяла себя, сидя на скамейке в метро. Она впервые за последние лет пять была в метро. Елена давно начала завидовать людям со дна (обитатели днища - так говорил её муж), всяким мелочам. Особенно поездкам в метро. Ей это очень нравилось. Запах мрамора на станциях, сами станции, которые сложно описать парой фраз. Толкучка - ей тоже нравилась. Её муж - достаточно состоятельный мужчина - держал Елену при себе. Ему не нравилось видеть рядом с ней людей, да и сам он особо её не касался. Странный человек, странная любовь. 
А вот наркоман не такой. Иногда, после закуренного косяка, он брал, к примеру, большой палец Елены и всматривался в круги на подушечке пальца. Его зрачки казались Луной скрывшей Солнце, а дыхание становилось похожим на шум моря. Через 10-15 минут он начинал целовать палец. Он пытался поймать губами каждую линию и смешно раздувал ноздри и ёрзал в постели от того, что никак не мог это проделать. Елене всё это дико нравилось. Он нравился ей и в рассудке - тихий, с красивой улыбкой, голова чуть наклонена вниз. И он никогда не давал ей попробовать наркотики. Однажды она схватила со стола запретный пакетик и спрятала в сумочке. Попрощалась с любовником, поцеловала его в щеку и сказала встретить её завтра в 8. Он улыбнулся, повёл головой. Елена уже спускалась вниз на лифте, пыталась представить, как это. Ей казалось, что это просто буйство красок, ощущение скорости. Что смотря на вещи она будет видеть их чётче, как при фокусировки камеры. Возможно это и так - но Елена этого не узнала. Выходя из лифта она снова увидела его. Снова с улыбкой он прижал её к стенке лифта, открыл сумочку и вытащил пакетик. "Не надо, ладно?" 
Ей казалось это слегка нечестным. Ведь это же её жизнь, так? Что хочет, то и курит. Что хочет, то и пьёт. Она так и ему, наркоману, говорила. В ответ он только улыбался. 
Ей бы очень хотелось жить с ним. Он ведь столько знал, столько рассказывал. Так касался её, любил. Да вот только из-за всех его пристрастий, ему нигде не было места. Где бы он не поселился, его дом сразу же превращался в притон. Вся еда быстро портилась, тухла и гнила. Как только он вкручивал лампочку - она гасла из-за огромного долга. "Как-будто время издевается надо мной". 
"Я и за тебя боюсь, моя малышка. Не хочу, чтобы время и тебя включило в игру. Мне иногда это снится: я поворачиваюсь, а ты..."
Но бояться пришлось Елене. Ведь именно она поворачиваясь понимает, что его рядом нет. 
У Елены есть план. Она очень-очень хотела жить вместе с наркоманом, но его улыбка, как и все его лампочки погасла. Сейчас Елена сидит в метро и ждёт человека, который познакомит её с торговцем. Сначала она думала принять наркотики сама, но её посетила прекрасная мысль. Она же хотела жить с ним, а не стать им. Так что она наладит отношения с мужем. Он состоятельный, денег хватит на то, чтобы еда не тухла, а свет горел.

Название: Дарья
Большое спасибо Дарье Сокологорской за помощь!