ЧТО ПРОИСХОДИТ С НАШИМ РУБЛЁМ?
ГОРЕ ОТ УМА (лат.: Vae propter mentem)
или О ПОЛЬЗЕ ПРОСТЫХ, НАГЛЯДНЫХ МОДЕЛЕЙ
Поскольку в заголовке я упомянул о моделях, то предварю свой экономический рассказ о рубле сначала маленькой забавной историей в качестве затравки. Пропедевтически, так сказать.
ПЛАСТИЛИНОВАЯ ЛОДОЧКА
Когда я был маленьким мальчиком, учеником начальных классов (в конце 1950-х – начале 1960-х годов), мы с моей бабушкой жили в городе Анапе. Финансовое положение наше было весьма и весьма скромным, так что детство моё было аскетичным. У меня почти не было покупных игрушек и я лепил себе из пластилина всякие интересные вещи: танки, кораблики, солдатиков и играл с ними. А из лакомств у нас с бабушкой на праздники обычно был кефир с пряниками. И это было очень вкусно – настоящий пир.
Как-то раз к нам заехал в гости из Новороссийска наш близкий родственник – дядя Вова. Раньше он был офицером-артиллеристом, а теперь, после Хрущёвского сокращения армии на миллион двести тысяч (в 1960 г.), дядя Вова, которому было тогда чуть больше 30 лет, поступил учиться в мореходку. Кстати, это по его примеру я впоследствии тоже стал моряком.
Ну вот, приехал к нам дядя Вова и за ужином спрашивает меня: – Как успехи в школе? Что читаешь? Чем сейчас увлекаешься, Миша?
– Да вот, дядя Вова, – отвечаю я, – после твоего поступления в мореходное училище я особенно увлёкся кораблестроением – делаю из пластилина кораблики и пускаю их по воде.
– Из чего ты сказал их делаешь? – удивлённо переспросил он – Из пластилина?
– Да, из пластилина.
– Что за чепуха – засмеялся дядя Вова – Пластилин же тяжелее воды и плавать не может. Что ты такое говоришь!
– Ну, а как же настоящие большие корабли из железа? – не сдавался я, – Ведь металл намного тяжелее воды, а корабли-то всё равно плавают!
– Вот ещё, скажешь тоже! Как тут можно сравнивать! Настоящие корабли строятся на верфях по правилам и законам, сформулированным нашим знаменитым академиком Крыловым. Ты слышал о его теории корабля? Ты знаешь, например, что такое метацентрическая высота? – блеснул учёностью дядя Вова. Они в училище как раз в это время проходили предмет «теория корабля».
– А что ты знаешь, Миша, об остойчивости? Или о теории качки? – продолжал добивать меня своей эрудицией дядя Вова. (Хочу подчеркнуть, что это у меня не описка – речь, действительно, идёт об Остойчивости, а не об Устойчивости, это термин такой).
Разумеется, я, тогдашний второклассник, ни о каких таких вещах ещё не слыхал.
– Так что, Миша, не рассказывай мне, моряку, сказки, – не могут твои пластилиновые корабли плавать. Вот если бы ты их делал из дерева, тогда другое дело. Тогда бы я тебе поверил. А так – нет.
– Бабушка, можно я возьму вот этот тазик и налью в него воды? – спросил я свою бабушку. Она разрешила. Я пошёл, взял кусочек пластилина, за минуту слепил из него небольшую изящную лодочку с толщиной бортов около миллиметра и на глазах у изумлённой публики опустил её в тазик на воду.
Лодочка, естественно, поплыла, качаясь на волнах в тазике. Дело в том, что закон Архимеда выполняется всегда и везде. И этот закон не в силах отменить никакой даже самый маститый академик наук.
Для чего я рассказал этот курьёзный случай с пластилиновой лодочкой?
Для того, чтобы показать, что кроме заучивания высокомудрых учёных терминов (вроде «метацентрическая высота» или, скажем, «финансовый регулятор», «валютные свопы», «деривативные банковские счета» и тому подобное) надо ещё иметь базисное, абстрактное понимание и представление о явлениях и законах. Как физических, так и экономических.
А теперь закончим с пропедевтикой и перейдём, наконец, к экономике, где я постараюсь на столь же незамысловатой и понятной модели показать, что такое ДЕНЬГИ и что с ними происходит. Это я сделаю сейчас на ещё одном простом и доходчивом примере.
ЖЕТОНЫ МОЛОЧНОЙ КУХНИ
Пример такой. Когда наш сыночек был маленьким, мы с женой по рецепту врача получали для него детское питание в молочной кухне. Порядок получения молока, кефира и творожка для малышей был следующий. В районной молочной кухне было два окошка. Утром очередь родителей выстраивалась сначала к первому окошку, где мы сдавали приёмщице пустые вымытые 200-граммовые градуированные бутылочки, которые были дефицитом и представляли немалую ценность. И в подтверждение сдачи оных мы получали круглые алюминиевые жетончики с выбитыми на них циферками. Циферки обозначали количество сданных бутылочек. Скажем, за три сданных бутылочки человек получал либо три жетончика, каждый с единичкой, либо два жетончика с цифрами соответственно 1 и 2, либо один жетончик с выбитой цифрой 3. Это просто и понятно.
Потом мы все перемещались по коридору ко второму окошку, где в обмен на эти жетончики получали от раздатчицы соответствующее количество полных бутылочек с молочными продуктами.
То есть жетоны молочной кухни в данной конкретной ситуации играли роль так называемых «фиатных» денег. Не обладая сами по себе никакой реальной ценностью, жетоны были лишь свидетельством или подтверждением, что «эквивалент получен».
Тут надо напомнить, что деньги бывают двух видов.
Первый вид – НАСТОЯЩИЕ ДЕНЬГИ из золота и серебра, которые обладают непреходящей, постоянной, «присущей стоимостью».
И второй вид – ДЕНЬГИ «ФИАТНЫЕ» (от латинского слова fiat, что значит: «да будет»), которые обладают только «вменённой стоимостью».
Вот два простых примера для чёткого понимания того, чем отличаются настоящие деньги от фиатных.
Первый пример – настоящие деньги. Царский золотой червонец, сколько бы десятилетий (или даже столетий) он не пролежал бы в вашей шкатулке, ничуть не потеряет своей высокой ценности, так как золотой червонец обладает «присущей стоимостью», которую никоим образом никто от него отнять никогда не сможет.
Второй пример – фиатные деньги. Например, царская бумажная банкнота в 10 рублей, которая когда-то до революции свободно обменивалась на золотой червонец. Сейчас она ни для кого не представляет интереса, кроме коллекционеров-бонистов. Свою «вменённую ценность» эта банкнота потеряла тотчас после того, как исчез её эмитент – Государственный банк Российской Империи, который и «вменял» банкноте её стоимость сто лет назад.
Другими словами, фиатные деньги (не из драгоценных металлов) во всём мире представляют собой не что иное, как всего лишь долговые обязательства того банка, который их выпустил (эмитировал). Этот же банк обязан и публично объявить, к какой ценности он приравнивает свои бумажные банкноты. Причём ценность эта может быть не обязательно выражена в золоте. Можно ПРИРАВНЯТЬ денежную единицу, скажем, к бочке нефти. Или к мешку картошки. Или к чему угодно ценному. Главное – приравнять, зафиксировать и придерживаться этого!
Вот почему, когда я слышу, что какой-нибудь чиновник говорит, что рубль «недооценён», мне становится и грустно и смешно. Потому что это ведь сам банк-эмитент и должен оценивать своё детище, то есть должен официально приравнять свою денежную единицу (неважно: рубль, тугрик или, скажем, динар) к определённой ценности.
Теперь вернёмся мысленно на упомянутую выше молочную кухню и смоделируем нынешнюю ситуацию.
Для этого представим себе фантастическую ситуацию, когда при получении молока нам неожиданно скажут, что теперь за каждую бутылочку детского питания надо отдавать не один, как раньше, а два жетончика!
– Как так! Почему! Мы же сдали четыре бутылочки и получили четыре жетона! Вот они! И вы нам должны за них тоже четыре полных бутылочки с молочком для малыша! – возмущаемся мы.
– Ничего не знаю. Таков приказ заведующей. Вот вам только две бутылочки вместо четырёх, – отвечает нам приёмщица – А всё остальное меня не касается. Идите выясняйте. Если сможете.
Конечно, пример с молочной кухней вымышленный. Такого с алюминиевыми жетонами в реальности не было и быть не могло. С какой стати заведующая будет отказываться от своих обязательств и девальвировать свою внутреннюю маленькую фиатную валюту? А вот с рублём, начиная с 1992 года, это происходило сколько угодно.
Например, спички при Хрущеве стоили 1 копейку за коробок. И при Брежневе, и при Андропове, и при Черненко, и при Горбачеве тоже спички всегда стоили одну копейку.
А потом вдруг утром 2-го января 1992 года они стали стоить неожиданно 10 копеек. А через неделю – уже целый рубль. А ещё через две недели – уже десять рублей, и так далее.
Значит ли это, что стоимость спичек повысилась? Конечно, нет. Их стоимость нисколько не повысилась. Ведь их не стали производить из редких сортов чёрного африканского дерева, а коробочки не инкрустировали драгоценными камнями.
Стоимость спичек, разумеется, была и остаётся всегда прежней. Подчёркиваю – стоимость осталась прежней, а не цена. Это разные вещи. Так почему же тогда простые спички, истинная стоимость которых не изменилась, вдруг стали продаваться не за копейку, а за рубль? Да просто потому, что стоимость денег стала лавинообразно уменьшаться. То есть, это не «цены отпустили», (как тогда хором начали повторять друг за другом многие политики), а произошла ДЕВАЛЬВАЦИЯ наших денег, девальвация рубля. И далее уже безостановочно многие годы цены галлопировали вверх практически ежедневно.
И это была не инфляция (простое раздувание денежной массы). Это была именно девальвация, то есть обесценивание денег. Другими словами – отказ государства от собственных обязательств. Причём, как мы уже выяснили, обесцениваться могут только «фиатные», а не настоящие деньги.
«Кому я должен – всем прощаю» – сказало государство всем нам. Итак, девальвация – вот что произошло в чёрный четверг 2 января 1992 года, когда утром я с изумлением увидел в буфете на вокзале новый ценник на бутерброд – 2 руб 50 коп, вместо вчерашних 25 коп. Цены на все товары – абсолютно на все – синхронно увеличились сразу в десять раз в первый же после-новогодний рабочий день. А потом пошло-поехало!
Причём стоит особо отметить, что почему-то практически все государственные мужи тогда в один голос стали публично повторять мантру о том, что это, якобы, «цены отпустили». Как будто их (цены) кто-то в самом деле «держал».
И только один из всех должностных лиц, как мне это запомнилось тогда в 1992 году, в одном из интервью в какой-то газете мельком произнёс правильное слово – девальвация. Это был Виктор Владимирович Геращенко. Впрочем, я рассказываю это по памяти. К сожалению, то интервью сейчас я найти и дословно процитировать уже не смогу. Ведь прошло 22 года.
И последнее.
Можно ли ещё наладить и «привести в меридиан» нашу денежную систему?
Да, безусловно, можно.
Для этого, самое главное, – надо обязательно приравнять (привязать) нашу денежную единицу к чему-либо реально ценному, официально зафиксировать этот факт и неукоснительно придерживаться этой привязки.
А зачем я в самом начале рассказал курьёзную историю о дяде Вове и о лодочке из пластилина?
Я сделал это для того, чтобы показать, что большая учёность еще не гарантия правильной оценки ситуации. Мой родственник дядя Вова, действительно, был очень умный и хороший человек, заслуженный рационализатор СССР, да и мореходное училище он, кстати, закончил с отличием. Но вот схватить и на лету понять простую детскую идею о том, что пластилиновая лодочка тоже подчиняется закону Архимеда, он не сумел. Чрезмерная учёность помешала.
Итак, что же происходит с нашим рублём?
Если очень-очень коротко, то происходит следующее.
Всё довольно просто – не товары дорожают, а деньги (российские рубли) обесцениваются.
Для понимания и наглядности давайте проведём мысленный эксперимент.
Представьте себе весы с двумя чашками. На одну чашку мы кладём ТОВАР, а на другую – нужное количество ГИРЬ.
Если ГИРИ (которые в этом примере олицетворяют ДЕНЬГИ) сделаны из нормального металла – то всё в порядке – стрелка весов установится на соответствующем делении. Вот это положение стрелки весов и есть цена.
Давайте запомним: ЦЕНА – это положение СТРЕЛКИ весов, после уравновешивания товара и гирь.
Теперь представьте, что гирьки сделаны не из металла, а из ТАЮЩЕГО ЛЬДА, который на наших глазах превращается в воду и стекает вниз. А вес этих гирь постоянно и неуклонно уменьшается у нас на глазах.
Что будет происходить со стрелкой, то есть с ценой?
Правильно! Стрелка будет неуклонно и постоянно всё более и более клониться в сторону товара, так как чашка с ледяными тающими гирьками с каждой минутой становится всё легче и легче.
То есть, стремительное уменьшение веса тающих ледяных гирек в нашей модели соответствует обесцениванию (девальвации) денег.
В заключение приведу сентенцию известного человека, слова которого мне кажутся релевантными не только данной теме, но и всей нашей жизни. Привожу их на трёх языках – на языке оригинала по-латыни, а также по-английски и в русском переводе:
Non omnia Sibi agenda assumit Deus, ne nobis nostrum eripiatur arbitrium, nec ea pars gloriae, quae nobis obvenit.
Nicolaus Machiavelli, Princeps, Caput XXVI
God is not willing to do everything, and thus take away our free will and share of glory which belongs to us.
Niccoló Machiavelli, The Prince, Chapter XXVI
Бог не всё исполняет Сам, дабы не лишить нас свободной воли и причитающейся нам части славы.
Никколó Макиавелли «Государь», глава XXVI
И да поможет нам Бог!
