С позволения автора тырю себе.

Разве я так умею?
Автор: Varlevida

Фэндом: Bleach
Персонажи: Гриммджо/Ичиго

Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность, AU
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 4 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Иногда чувства, жесты, прикосновения заменяют всё множество слов, которое есть в огромном мире.

Публикация на других ресурсах:
Разумеется размещение свободное, но не забываем о ссылке на автора, то есть меня.

Примечания автора:
Что ж, это пожалуй, искромётная моя работа, которую я решил в первых рядах показать публике.

Он двигался так медленно, безумно медленно, и каждый раз его движения становились всё более похожи на призыв, который был направлен только мне. Я не мог отреагировать на это стойко, как на других. Слишком явно было его желание выражавшее все последующие мысли. Я лениво прикрыл глаза. Он сделал то же самое, и на последнем звуке песни чуть резче качнул бёдрами в мою сторону. Чёрт. Неужели мальчик так хочет поиграть? Почему так хочу поиграть я?
Сладкий туман уже проел мне все мозги. Алкоголь не помогал, я трезво расценивал обстановку: девушку на моих коленях, которая так явно пошло облизывала губы, заученным до автоматизма движением, повела плечом, скидывая тонкую лямочку полупрозрачного топа; милого рыжего мальчика, который пытался отдышаться после танца, бездумно облизывал сухие губы, глотал изредка дешёвое пиво. Я идиот, но мои глаза всё никак не могли оторваться от этого рыжика. Такой милый, краснеющий…такой завораживающий, захватывающий моё сознание. Я не хотел долго думать. Зачем? Всё и так видимо было решено заранее, до того, как я переступил порог этого дорогого клуба.
Медленно встать, не обратить никакого внимания на возмущение девушки, ловко пробраться сквозь тесную толпу беснующих юношей и девушек, оказаться рядом и лишь на секунду замереть, чувствуя, как тебя обволакивает особенный запах. Его запах. Запах его тела, его пота, его волос и легкого намёка на парфюм. Этой секунды хватило, чтобы…чтобы… Мальчик повернул голову, и я утонул в его блестящих золотых глазах, которые, казалось бы, даже внимательно и с укором вглядывались в мои голубые. Как это приятно, просто тонут в тёплых глазах другого, понимая, что уже обратно вынырнуть сил не хватит. Он прижался. Нет, лишь сделал шаг навстречу, и его горячее тело оказалось так соблазнительно близко, что его жар проникал в меня. Я чувствовал это так отчётливо, что не хотелось верить. Сердце забилось в рёбрах как в клетке, пытаясь порвать ненавистную ткань кожи, а там уже и до свободы не далеко. Он был таким невинным. Он дышал так тяжело и рвано, но когда успел? Когда я подошёл, когда я посмотрел. Трепетно, нежно и осторожно, боясь спугнуть рыжую птицу, я приобнял его за талию. Лишь положил руку, кончики пальцев, ощущая прохладу шёлковой майки, такой невесомой. Всего несколько миллиметров до его тела, так хочется…так трудно удержаться.… А он положил руку мне на открытую грудь, чуть царапая ногтями. Как будто для его изящной руки, для длинных пальцев. Теперь тяжело дышу я. Боюсь спугнуть стаю дрожащих ресниц, провожу рукой по мокрым волосам, прилипшим ко лбу, откидываю назад, желая зарыться в этих шелковистых волосах с головой. Так…нереально.… Пусть бы взлетел целый мир, пусть бы рухнуло небо, это бы не смогло помешать Нам, не смогло бы оторвать мой взгляд хотя бы на мгновение от его лица. Он улыбнулся, и мне показалось, что я знаю эту улыбку уже несколько долгих лет. Так робко, кажется, он покраснел. Так мило, кажется, я таю. Ничего пошлого, развратного в прикосновении губ, таком тонком и интимном, как прикосновение душ. Я не хочу дальше. Я хочу так – нежно, трепетно, робко и осторожно касаться сухих губ, ловить сладкое дыхание. Дрожь, но разве сердце умеет дрожать?
Песня кончилась, началась другая. Мне надоело так стоять, хотя он даже не шелохнулся, когда я потянул его за руку, мягко сжимая ладонь в своей. Потянул к выходу, к холодному ночному воздуху, который ударил по нам как мороз в середине января. Тело не вынесло подобного. Он задрожал мелкой дрожью, жался ко мне всю дорогу до машины, но даже в ней, прижался к плечу и не отпускал до самой квартиры. Мне было сложно смотреть на дорогу, я казался сосредоточенным, но, ощущая его дрожь, невольно косил глаза вниз на его макушку, на дрожащие чёрные ресницы и нахмуренные полоски бровей. Он кусал губы, а когда поднимал взгляд и встречался с моим, улыбался вновь пересохшими губами, а я даже не мог нагнуться к нему, поцеловать жарко, грубо, как мне этого хотелось. Оставалось терпеть до квартиры, сжимать руль до белизны в костяшках и смотреть на дорогу. Как же я давно этого не испытывал. Такую горько-сладкую смесь, ком в горле от чувства покоя разума, от желания, сжимающего внутренности, острую спираль внизу живота, тяжесть.… И всё это Он. Маленький рыжий мальчик, милый и такой сильный. Меня кто-нибудь остановит? Нет. Как же хорошо от этой мысли.
Казалось, он не выдержал первым. Я только успел закрыть дверь и повернуться, как уже оказался в кольце изящных рук, которые на удивление резко и порывисто притянули меня к желанным губам. Я только успел подумать, а руки уже давно шарили под его тонкой майкой, лаская ладонями и пальцами горячую кожу. Господи, какая она мягкая и бархатистая, как хочется добраться до неё губами, попробовать на вкус, кусать и лизать пока не запомнишь каждый изгиб. Я дотянулся до открытой шеи. Она выглядела так беззащитно, она была такой сладкой под моими губами. Мне просто необходимо оставить маленький алый след, который даже в темноте квартиры манит меня снова и снова. Я не мог оторваться. Мои губы навечно слились с его в древнем танце. Языком скользнуть по губам, исследовать каждый миллиметр припухших губ, получить разрешение и скользнуть в горячий рот, пламенно клеймя и завлекая в страстную ловушку его язык. Уже до конца, до ярких вспышек в глазах и пока не хватит воздуха. Мальчик первый оторвался от поцелуя, откидывая голову назад в диком приступе возбуждения. Я не успел поймать его стон, первый сладкий полустон-полувсхлип, потому что я был занят абсолютно другим…
И как мы оказались на кровати? Как мы вообще нашли её. Не помню, не хочу помнить. Сейчас я хочу совсем другого, у меня просто нет времени вспоминать подобные мелочи. Получить доступ к желанному телу, чувствовать дикий шум крови в висках, когда его пальцы запутались в моих волосах, когда я нежно поцеловал ямочку между ключицами. Он негромко всхлипывает, тяжело и шумно втягивает воздух. Языком скользнул вниз, замер на груди и приложил ухо к коже. Его сердце в такт с моим. Как это изумительно звучит. Я продолжу языком до соска. Не кусать, лишь подуть от чего он выгнется дугой, всхлипнет особенно томно, но когда я захвачу этот твёрдый от возбуждения камушек в плен губ, потом рта, он вскрикнет, потянет меня за волосы на себя. Его голова безвольно откинется на подушки. Он больше не может терпеть, но он так счастлив, так радостно приветствует любую мою пытку, а я не могу не продолжить её. Оставить сосок в покое, прочертить языком мокрую дорожку по чуть солоноватой коже, обвести изгиб рёбер – ему это особенно нравится, а затем спустить к милому пупку и обвести неровный круг. Он уже давно вздрагивает от любого прикосновения, сжимает пальцами мои волосы, но мне кажется это самой изумительной лаской. Я хочу довести его. Я хочу, чтобы он кончил от моих рук, губ, языка… Пальцами быстро пробежаться по бокам, нервно стянуть ненужные сейчас джинсы и откинуть их в самый дальний угол. Я чуть не задохнулся от визуального удовольствия. Вот он такой мягкий, нежный и тёплый подо мною, со свистом втягивает воздух, со всхлипом выпуская его на волю. Его плоть мне кажется таким чудным органом, реагирующим на мимолётное касание губ, она истекает белёсой смазкой, капельками белого жидкого жемчуга. Я не сдержался и лизнул, попробовал на вкус, чуть не кончил сам. Мне уже давно так тесно в одежде, но на мне нет только рубашки, а всё остальное потом. Сначала он…
Не могу не укусить нежно крайнюю плоть, оттянув тонкую кожу назад. Он забился в руках, зажмурился, и сипло простонал, а я продолжил. Лизнул по всей длине, надавил кончиком языка на темнеющую дырочку уретры, не мешая ему толкаться бёдрами на встречу. Я поднял глаза, увидел, как он сдерживается, кусая губы в кровь. Дурачок. У него нет шансов. Я желаю ему это доказать, обхватывая губами головку, скользя мучительно медленно вверх и вниз, не останавливаясь. Он не может. Он кричит и извивается. Для него это слишком мучительно, слишком сладко. Он кончает всего через пару движений. Вязкая жидкость капельками стекает по подбородку, и я ловлю языком, не упуская. Он открывает глаза, смотрит затуманенным взглядом и пронзительно быстро краснеет, вызывая у меня мягкую улыбку. Боги, как это мило. Мой малыш, мой рыжик. Ещё чуть-чуть, совсем чуть-чуть.
Он сам переворачивается на живот. Медленно и не хотя, поднимаясь на колени, и так соблазнительно упирается локтями в кровать, прогибаясь. Его спина блестит от пота, под моими руками пульсирует, горяча кровь, а я ведь только лаская. Рыжик ждёт, скулит и всхлипывает, но ждёт, возбуждаясь слишком быстро снова. Я не хочу причинить ему боли, я буду очень нежным, обещаю. Наклоняюсь, чтобы шепнуть ему это на ухо. Он слабо улыбнётся в ответ. Его же семя как смазка и пальцы легко скользнули внутрь. Весь в огне и стонет так сладко, протяжно долго, мотая мокрыми от пота волосами и чуть ли не сразу же насаживаясь на пальцы. Слишком быстро. Я же не смогу сдержаться, я хочу быть нежным, но он сам против, что-то бормоча сквозь плотно сомкнутые зубы. Нет. Я хочу чуть дольше. Добавил третий палец, и это оказалось достаточно, чтобы он двигался сам. Я, придерживая его другой рукой за бёдра. Знаю – хочет, но я больше, я хочу мучить до потери сознания, до отключки, ласково и методично подбрасывая на волнах удовольствия. У меня это получается, и он шепчет моё имя, умоляет, плачет, и я слизываю солёную влагу с его губ. Всё. Слишком резко вынимаю пальцы и вхожу до конца одним плавным толчком. Он дёрнулся от меня, уткнулся лицом в подушку, но, услышав долгожданный удовлетворённый стон, я продолжил. Смысла сдерживаться уже не было. Это был такой ярый водоворот чувств, от которого я задыхался, двигаясь в нём медленно, но глубоко, ощущая горячие стенки, тугие колечки мышц, и он словно сжимал меня каждый раз сильнее. Мой мальчик то стонал приглушённо, то путал всхлипы с криками, то срывался на хриплые мольбы, звучавшие как музыка. Его тела для меня было явно не достаточно, но я не мог себе в этом признаться. Прижаться к его спине, вылепленной как для меня, что-то шептать ему на покрасневшее ушко, сжимать губами кожу, целовать шею, подниматься по подбородку и вновь впиваться в распухшие и покрасневшие губы. Поднимать темп, чувствовать ответ, как он двигает бёдрами навстречу, как остервенело, насаживается всё сильнее, открывает всего себя только для Меня. Невыносимо сладко. Резко перевернуть на спину не выходя, не теряя темпа. Я прихватил его ноги под колени, придавливая к кровати и разводя как можно шире. Ему это так нравится. Чувствую по крикам, по зажмуренным глазам и сумасшедшей улыбке. Глухо рычу сам от этой жгучей тесноты, от чувства идеального счастья, что разбивается каждым толчком на миллионы маленьких кусочков. Возбуждение, страсть, дикое желания…
Он первым кончает снова, выгнувшись особенно сильно, пристав на кровати и сдавив меня внутри, от чего не выдерживаю я через несколько мощных толчков. Изливаюсь в его тело. Он вздрагивает, стонет, но уже глухо и я понимаю почему. Надо же было так кричать, бедный сорвал голос. Я откидываю со лба мокрые волосы и падаю рядом. Не хочу его придавить. Но вместо этого сгребаю в охапку и прижимаю к себе. Он так уютно устроился у меня на плече, прижался. Такой маленький и беззащитный рыжий комочек. Не отпущу, никогда…


— Гримм?
— М?
Я не открыл глаза, но повернул голову в его сторону. Я чувствовал его тепло под боком, то, как он привстал на локте и смотрел мне в лицо. Солнечные лучи бродили по комнате. Ничего не нарушало наше спокойствие и кажется, за окном даже пели птицы.
— Зачем ты пришёл в клуб?
Провокационный вопрос, но на него я знаю ответ.
— Из-за тебя.
— А почему из-за меня?
Мой маленький рыжий котёнок, ну почему ты такой любопытный?
Теперь я открыл глаза, внимательно заглянул в его золотые и просто снова прижал к себе. Безумно нежный поцелуй, готовый довести меня до инфаркта. Разве я так умею? Кажется, да…, ради него я научусь всему в этой жизни, дайте только время.
— Ты ведь знаешь ответ, Ичи.