Страницы крымской истории. Писатель Шамиль Алядин

Шамиль Алядин с дочерью Лейлей, его жена Фатьма с дочерью Нияр, Коктебель, 1956 г.

Шамиль Алядин - писатель, классик крымскотатарской литературы.

Будущий знаменитый писатель родился в 1912 году в красивейшем крымском селении Махульдур (ныне Нагорное Бахчисарайского района). В семье было еще три сына и две дочери. Начальное образование Шамиль получил в местной школе, затем окончил семилетнюю школу в Бахчисарае – здесь его учителем был известный педагог, учитель крымскотатарского языка и литературы Ягья Наджи Байбуртлы, который и пробудил в нем интерес к литературе. С именем Байбуртлы связана и первая творческая высота Шамиля.



В 15 лет в молодежном издании «Яш къувет» (Молодая сила) он опубликовал стихотворение «Соловей рассвета», посвященное выдающемуся крымскотатарскому просветителю и общественному деятелю Исмаилу Гаспринскому. Подростка вызвали в учительскую, где учитель Ягъя Байбуртлы пожал ему руку, обнял и в присутствии других учителей показал газету со стихотворением: «Из Шамиля получится незаурядный мастер слова. После окончания школы его необходимо направить в Бакинский университет. В этом нам, конечно же, поможет Бекир Чобан-заде, который является профессором данного заведения». В Бакинском университете Шамилю учиться не довелось, но что может быть более вдохновляющим для ученика, чем доброе напутствие учителя…

По окончании школы в 1928 году юноша поступает в Симферопольский педагогический техникум. Здесь судьба сводит его с будущими известными поэтами Зиядином Джавтобели и Керимом Джаманаклы. А вскоре Шамиль становится студентом заочного отделения Московского литературного института.

В 1932 году увидела свет его первая книга стихов «Улыбнулась земля, улыбнулось небо» («Топракъ кульди, кок кульди»), а в конце того же года его призвали в армию. Он служил в 7-м полку Червонного казачества в городе Староконстантинов, там же окончил полковую школу, командовал кавалерийским взводом.

После службы в армии Шамиль возвращается к литературной работе. В 1935 году выходит его сборник стихов «Песни червонного казака» («Къызыл казакънынъ йырлары»). На некоторое время он становится заместителем редактора газеты «Яни дюнья», а затем уезжает в Дагестан, где работает школьным учителем в горном селе. Затем – Чирчикстрой – стройка пятилетки, здесь Алядин трудится экскаваторщиком, приобретает жизненный опыт, впечатления, которые впоследствии найдут отражение в его романе «Эгер севсен» («Если любишь»).

(Слева на право) Мамут Дибах, Шамиль Алядин (мандалина),Исмаил Али (бубен) – Гл. редактор газеты «Къызыл Крым. Крым, 1936 г

(Справа налево) Шамиль Алядин, Махсуд Сулейманов, Ибраим Паши, Юсуф Болат. Алупка, 30 октября 1937

Писатели Кузнецов, Ш. Алядин, Максуд Сулейманов, Ялта, 18 мая 1939 г.

По возвращении в Крым в 1939 году Алядин становится главой Союза писателей Крыма. А вскоре выходит его книга «Омюр» («Жизнь»), куда вошло и его первое прозаическое произведение «Лестница» («Мердивен»).

Война... Уже в первые дни Шамиль Алядин на фронте. Он был командиром взвода на Юго-Западном фронте. В феврале 1943-го тяжело ранен, после госпиталя направлен в штаб Северо-Кавказского фронта, затем – в распоряжение штаба партизанского движения в Крыму. В апреле 1944 года возвращается в Симферополь, становится членом Комиссии по оценке ущерба, нанесенного войной Крыму. За несколько дней до депортации Шамиль Алядин выезжает в служебную командировку в Алушту...

Позднее его чувства и переживания найдут отражение в проникновенной фактически автобиографической повести «Я – ваш царь и бог», повествование в которой ведется от лица фронтовика-крымского татарина… Сколько их было – крымскотатарских фронтовиков, прошедших этот путь – вернувшихся в родной Крым и не нашедших здесь своих семей:

«Уже которые сутки я ехал в воинском эшелоне. Прошло всего полгода, как кончилась война. Мимо окон проплывала израненная, обожженная земля, испещренная, словно оспой, воронками и окопами, над которыми все еще торчали деревянные ежи с рваной и заржавленной колючей проволокой. Почти все станционные здания были разрушены бомбежкой и хранили следы пожарищ. Но люди на перронах выглядели празднично, женщины были в ярких платьях. Даже стеганые телогрейки и грубые сапоги на ногах не умаляли их женственности, притягательности, красоты, от которых мы успели отвыкнуть за четыре с половиной года войны. Я видел, как вернувшиеся домой офицеры, солдаты, спрыгнув с подножки вагона, оказывались в объятиях родных, детей, и к моему горлу подступали спазмы».

Что ждет его? Неужели любимая жена Фатма не выйдет встречать его на вокзал? – задается вопросами герой книги Алядина. Неужели правда то, что он услышал от начальника нашего штаба? «В Крыму ваших никого нет! Поезжайте прямо в Среднюю Азию!» – сказал тот.

Как так, никого нет? Разве можно этому поверить? Поговаривали, что фашисты собирались выслать из Крыма всех татар, раздать землю высокопоставленным чиновникам вермахта, а весь Южный берег превратить в место отдыха для одних только арийцев. Но ведь мы, в том числе и он, вышибли «арийцев» из Крыма? Так неужели же... Если – хоть это страшно представить себе и на минуту – все обстоит так, как сказал начальник штаба, то что тогда?

В таких раздумьях герой книги проводит всю дорогу на родину в Крым… «От этих мыслей мороз пробирал душу. Я сидел, уставясь в окно, ни с кем не разговаривая, не отвечая на вопросы, и мои соседи по купе, кажется, приняли меня за контуженого или глухого. На моих глазах счастливчики обнимались с женами, топча рассыпавшиеся цветы – не стесняясь слез, бегущих по их обветренным щекам, и у меня самого начинало щипать глаза, и все расплывалось в тумане». Герой Алядина сошел с воинского эшелона на симферопольском вокзале 14 ноября 1945 года – в надежде увидеть близких и родной дом. Но – дальнейшие события перевернули всю его жизнь…

В мае 1944 года Крым был освобожден. За несколько дней до депортации Шамиль Алядин выезжает из Симферополя в командировку в Алушту для набора артистов для создаваемого ансамбля «Хайтарма». По возвращении семью свою он уже не находит... Так же, как и герой его повести «Я – ваш царь и бог»…

«Всего полтора года назад город был освобожден от оккупантов, куда ни взглянешь – следы уличных боев. Во многих домах зияют проемы без окон. Улицы замусорены, кругом запустение. О том, чтобы доехать до центра каким-нибудь транспортом, нечего и думать. И я пошел с вокзала пешком. Благо ничего, кроме вещевого мешка, который я перебросил на плечо, у меня не было… Я вглядывался в лица редких прохожих. Ни один татарин не попался навстречу».

Радость встречи, которую испытывает каждый человек, оказавшийся в родных местах после долгого отсутствия, вытеснилась горечью обиды, и была она столь велика, что не умещалась в сердце и рвалась наружу, слезы застилали глаза: «Почему я так унижен? Ведь от первого и до последнего дня войны я защищал человеческое достоинство каждого советского человека... Отчего же так жестоко обошлись со мной, поправ мою честь? А может, все это страшный сон? И я, пытаясь отогнать от себя мрачные мысли, вновь ускорял шаги, но очень скоро начинал сознавать, что напрасны надежды: реальность – страшнее некуда. В ногах появлялась слабость, сердце куда-то падало, и я боялся, что и сам упаду».

На нем серая длинная кавалерийская шинель с глубоким разрезом сзади, на плечах погоны с четырьмя звездочками. Шел он долго. Чем ближе к центру, тем становилось многолюднее. Он вглядывался в идущих навстречу людей. Думал, встретит знакомого, расспросит о Фатме, о ребенке. Он еще не знал, кто у него родился, мальчик или девочка. Когда уходил на войну, жене оставалось до родов месяца три. Сколько потом ни писал, не получил от нее ни единого письма... «Нет, все эти люди были мне незнакомы, никогда прежде я их не видел на нашей улице. Как странно, ни одного земляка, ни одного крымца. Будто не в Крым, а невесть куда меня занесло».

Шамиль Алядин

Особенность большого писателя – описать свою личную историю так, словно это личная история каждого или, по крайней мере, очень многих
Надежды фронтовика, что все это ошибка, что сейчас он встретит своих родных, что все будет по-прежнему, разбила суровая реальность…

Сколько их было – фронтовиков-крымских татар, кто думал так же, как и герой Шамиля Алядина: «Я был строевым командиром, командовал ротой, был дважды ранен. В первый раз очень тяжело. Во второй – полегче. Лечился в госпиталях. Попадал в окружение и с боями пробивался к своим. Тонул при форсировании Северного Донца. Горел, спасая коней из конюшни, в которую угодила фугаска. Все было... Все позади... И вот я стою и смотрю на темные окна родного дома».

Особенность большого писателя – описать свою личную историю так, словно это личная история каждого или, по крайней мере, очень многих…

Не найдя в Симферополе семью, узнав, что крымских татар выселили, Алядин едет в Среднюю Азию на поиски своих соотечественников. Наконец в узбекистанском Чинабаде он находит умирающих от голода жену Фатму и маленькую дочь Диляру…

Шамиль Алядин, Симферополь, 1937 г.
Наверное, ему было проще других изгнанников-крымских татар – все-таки пусть уже в прошлом, но высокий статус, обширные связи… Прожив в узбекистанском Чинабаде около четырех месяцев, писатель Шамиль Алядин с семьей переезжает в Андижан, где работает в местной газете.

Через полгода, в мае 1945 года, благодаря содействию председателя Союза писателей СССР Александра Фадеева он получает разрешение на переезд в Ташкент, где работает директором Театра юного зрителя, директором дворца железнодорожников, а с 1949 года – ответственным секретарем правления Союза писателей Узбекистана. В начале 1950-х Алядин учится на вечернем отделении Ташкентского педагогического института имени Виссариона Белинского.

Наконец, в жизни страны грядут перемены. В марте 1953 года умирает Сталин. У репрессированных народов появляются надежды на возвращение в родные места. За докладом Хрущева на ХХ съезде партии в феврале 1956 года, осудившем преступления Сталина в отношении этих народов, казалось, должны последовать решения власти, которые исправят «ошибку»… Но этого почему-то не происходит…

Особая страница биографии Шамиля Алядина – участие его в национальном движении крымскотатарского народа за возвращение на историческую родину, которое берет свое начало во второй половине 1950-х.

Письмо пяти крымскотатарских коммунистов, одним из которых был и Шамиль Алядин, от 7 сентября 1956 года было адресовано членам Президиума ЦК КПСС. В нем ставился вопрос о возвращении крымских татар на родину и восстановлении Крымской автономии в составе УССР:

«После опубликования исторических документов ХХ съезда КПСС, завещаний В.И.Ленина по национальному вопросу и постановления ЦК КПСС «О ликвидации последствий культа личности» нам не понятны причины существования еще на практике таких различий, когда отдельным гражданам СССР только по признаку национальной принадлежности не разрешается проживание на территории Крыма, где административные органы требуют от приезжающих туда крымских татар оставления пределов Крыма в течение 24 часов.

Нам также не понятны проводимые в настоящее время органами МВД мероприятия, когда от каждого гражданина-крымского татарина требуют дать подписку о невъезде в Крым и об отказе от принадлежащего ему движимого и недвижимого имущества с предупреждением о невыдаче паспорта в случае невыдачи вышеуказанной подписки. Все это наталкивает на мысль о том, что крымские татары и поныне остаются с ограниченными правами… Мы просим решить вопрос о крымскотатарском народе в свете решений ХХ съезда КПСС и завещаний В.И.Ленина по национальному вопросу».

5 января 1957 года состоялась встреча коммунистов-крымских татар в ЦК КП Узбекистана. Информация ЦК сохранила детали встречи. Из нее узнаем, что в числе выступивших был и Шамиль Алядин, который сказал: «Наши кладбища разорены, из надгробных памятников сложили фундаменты зданий. В Норвегии был случай, когда уничтожили одно кладбище, так этот случай подвергался международному обсуждению. Зачем же над нами издеваться? Я не думаю, что в Крыму или в Москве об этом не знали. Там знали, что за эти действия кого-то следует наказать… К сожалению, приходится отмечать, что вопрос о восстановлении автономии отпадает. Нам очень жаль, что все так произошло. Но мы говорим от всей души, что мы там родились, росли, воспитывались и мы хотим туда вернуться, и эта мысль нас преследует, она не дает нам покоя, и мы неоднократно будем возвращаться к этому вопросу».

Среди спецпереселенцев из Крыма, особенно после снятия с них ограничений, усилились разговоры о якобы незаконном их выселении. Главную роль в этих вопросах играют бывшие руководящие работники партийно-советских органов Крыма, а также представители интеллигенции...

Информация Узбекского ЦК

Крымскотатарские коммунисты начали предпринимать настойчивые попытки встретиться с высшим руководством страны. Все более раздраженной становится тональность сообщений в Москву из Узбекского ЦК. 26 августа 1957 года в информации в ЦК КПСС сообщается: «Среди спецпереселенцев из Крыма, особенно после снятия с них ограничений, усилились разговоры о якобы незаконном их выселении. Главную роль в этих вопросах играют бывшие руководящие работники партийно-советских органов Крыма, а также представители интеллигенции...

В 1956 году создана «инициативная» группа крымско-татарской интеллигенции, в которую вошли Муртазаев Велиулла, Мустафаев Рефат, Селимов Мустафа, Алядинов Шамиль, Болат Юсуф и др. Свою деятельность эта группа после беседы в ЦК КП Узбекистана не прекратила. Они провели несколько неофициальных совещаний, посвященных обсуждению решений ЦК КПСС. Суть этих совещаний сводилась к тому, что необходимо «с таким решением не соглашаться, а действовать и, не боясь, энергично выступать и доказывать справедливость требований крымско-татарского народа». Считал бы целесообразным пригласить в Москву для беседы членов ЦК КПСС из числа крымских татар в составе: Муртазаева В., Мустафаева Р., Селимова М., Алядинова Ш., Болата Ю., предупредив их о прекращении деятельности, направленной на возбуждение и разжигание автономистических настроений среди переселенцев из Крыма».

По сообщению заместителя заведующего Отдела парторганов ЦК КПСС Шикина, 6 сентября 1957 года такая беседа состоялась. Участникам встречи «было еще раз разъяснено, что принятыми ЦК КПСС и правительством решениями о крымских татарах исчерпываются все вопросы, которые поднимаются в заявлениях, поступающих в последнее время в ЦК КПСС». На это крымские татары ответили, что «будут продолжать обращаться в ЦК КПСС с заявлениями о возвращении в Крым и восстановлении автономии». Отдел парторганов ЦК КПСС рекомендовал обратить внимание местных органов компартии Узбекистана, Казахстана, Киргизии и Таджикистана на «необходимость усиления массово-политической работы среди всех групп переселенцев крымских татар и устранения имеющихся в этом деле недостатков».

Шамиль Алядин и Эшреф Шемьи-Заде с семьями, Бахчисарай, 1956 г.

Еще один факт биографии писателя зафиксирован официальным документом – на сей раз ЦК КП Украины. Летом 1958 года Шамиль Алядин посетил Крым вместе с другим знаменитым писателем – Эшрефом Шемьи-заде. И, как оказалось, этот визит также не остался без внимания крымских правоохранительных, а вслед за ними и партийных органов: «Алядинов является одним из активных участников так называемой «инициативной группы». Они намерены были использовать свой отдых с тем, чтобы посетить областную библиотеку, государственный музей и Ханский дворец-музей в Бахчисарае и разыскать сохранившиеся там исторические архивные материалы, подтверждающие, что Крым – исконно татарская земля. Эти материалы, по заявлению Алядинова, нужны им для «общего дела, которое они продолжают уже три года».

Алядинов заявил, что татарское население пережило тяжелую трагедию выселения их из Крыма, связывая этот акт с культом личности; что за период проживания в Узбекистане крымскотатарское население показало себя в общественно-производственной жизни с положительной стороны

Информация Узбекской ЦК

Далее в информации ЦК КПУ сказано: «Алядинов, имея письмо от правления Союза писателей Узбекистана, в котором была изложена просьба ознакомиться с изданной в Крыму художественной литературой о крымских татарах, заявил, что ознакомление с перечнем изданной литературы вызвано тем, что в Узбекистане намечено проведение в ближайшее время декады крымскотатарской культуры и искусства. При этом в разговоре Алядинов заявил, что татарское население пережило тяжелую трагедию выселения их из Крыма, связывая этот акт с культом личности; что за период проживания в Узбекистане крымскотатарское население показало себя в общественно-производственной жизни с положительной стороны. И далее он заявил, что к крымскотатарской писательской интеллигенции в Узбекистане хорошо якобы относятся руководящие организации».

Заслуживают внимания выводы Крымского обкома КП Украины, сделанные в связи с последним эпизодом: «Алядинов не просто высказал свое частное мнение, а, несомненно, выразил сложившиеся у определенной части крымскотатарской интеллигенции взгляды и стремления вызвать сочувствие к крымским татарам, и, возможно, даже поддержку общественности к их возврату в Крым... Нам кажется совершенно ненормальным наличие в составе писательской организации Узбекистана секции крымскотатарской литературы. Члены этой секции и особенно ее руководитель Алядинов проявляет активную деятельность в «инициативной группе» за возращение татарского населения в Крымскую область».

Докладная записка заканчивалась стандартной просьбой принять меры «по линии соответствующих органов» к прекращению деятельности «инициативных групп» в Узбекистане.

К счастью, угрозы украинских коммунистов серьезного действия не возымели. Шамиль Алядин добивается восстановления в Союзе писателей и реабилитации исключенных после депортации из СП СССР крымскотатарских писателей. При его деятельном участии в Узбекистане была создана секция крымскотатарских писателей при Союзе писателей Узбекистана, которую он возглавлял много лет. Он дважды избирался председателем Литфонда СП Узбекистана.

С 1980 по 1985 год Шамиль Алядин возглавлял журнал «Йылдыз». За заслуги в области литературы писатель удостоен звания «Заслуженный работник культуры Узбекской ССР» (1973) и «Заслуженный деятель искусств Узбекской ССР» (1982).

Шамиль Алядин – автор более 70 произведений, которые переведены на многие языки.

Особое место в его творчестве занимает повесть «Приглашение к дьяволу на пир», написанная в 1979 году. Герои книги – выдающийся просветитель и общественный деятель Исмаил Гаспринский и поэт-демократ, учитель – Шамиль Усеин Тохтаргазы. Перу Алядина принадлежат повести «Сын Чауша», «Теселли», романы «Если любишь» и «Фонари горят до рассвета». В 1971 году выходит в свет повесть «Девушка в зеленом», в следующем году – книга повестей и рассказов «Эльмаз». В 1987-м увидел свет сборник его произведений «Чорачыкълар».

В 1985 году Шамиль Алядин вышел на пенсию. Он начинает писать исторический роман о прославленном полководце Тогай-бее, о помощи крымскотатарского войска в борьбе Богдана Хмельницкого за независимость Украины. Роман остался незавершенным. В 1994-м Шамиль Алядин с семьей возвратился в Крым, в Симферополь. Его литературная деятельность продолжается: в газетном варианте выходит документальный очерк «Жертвы Кремля», автобиографическая повесть «Я – ваш царь и бог».

Шамиль Алядин. Возвращение на родину. Встреча в Симферопольском аэропорту, 21 июля 1994 г.
21 мая 1996 года писатель Шамиль Алядин скончался в возрасте 84 лет. Последний приют он нашел на родине – похоронен на кладбище «Абдал» в Симферополе.

Официальный сайт писателя http://www.shamilalyadin.com/ru/page.php?id=2
Гульнара Бекирова https://vk.com/wall-80507835?offset=20
См. также Шамиль Алядин. ВОСПОМИНАНИЯ ОБ ИЗВЕСТНОМ ЛЕТЧИКЕ АМЕТХАНЕ СУЛТАНЕ http://www.liveinternet.ru/users/4768613/post370759646/