Однажды Вы мне сказали,

Что уж мой козырь бит,

Не за того меня вы признали,

Я не Рейчел Смит.

Вы все тогда удивили меня,

Когда думали что он спит,

Но вы ошиблись, то был не я,

Я не Рейчел Смит.

Убив меня, обрекли на муки,

Себя, родных своих виня,

Вы сжали кулаки,

Поняв что я....

 

 

В номере было довольно прохладно, но другого выбора у меня не было. Рассчитавшись с насильщиком я пожелал остаться один, улыбнулся и закрыл дверь. Намек он понял, был не дурак, ведь незря с таким восторгом он принял от меня купюру достоинством в двадцать долларов. Этим я рассчитался не столько за доставку багажа, сколько за безочередную регистрацию на ресепшене. Видимо работает он здесь давно, это видно по его учтивости, почти армейской выправке и по блеску в глазах. Словно пес, почуявший мясо, он увидел меня и сопроводил. Благодарю. Мельком взглянув на комнату я направился к окну. Отель славиться своим превосходным видом, но мне было увы не донего. Перелет сделал свое дело выжав меня до капли, я не мог больше противиться естественному желанию организма вырубиться на несколько часов. А после, снова за работу, хоть эта мысль меня и не очень меня вдохновляла, я принял ее  как должное. Курс намечен. Окно, шторы. Одним резким движением руки я задернул это огромное, в пол окно, предворительно закрыв его. "Швейцар, вход, парадное фойе, очередь на ресепшен и этот мистер, с блестящими хитрыми глазами, другой, стоящий рядом, явно с болезнью Паркинсона. Два гида, две группы туристов, две очереди на регистрацию. Что же было не так. И еще, когда же все это начилось? Может еще в самолете? Хотя что? Что началось?" - спрашивал я себя перебирая воспоминания. Я лег на кровать, даже не сняв сапоги. Дай Бог уснуть, иначе все мои планы пойдут к чертям - уже началось! Сквозь дремоту я услышал пронзительный звонок телефона.