Алекса кое-как дошла до своей гостиницы. Пульсирующая боль превратилась в сплошную линию боли, которая разрывала мозг и заставляла дышать тихо-тихо, чтобы не болели даже легкие.
Она тяжело опиралась через каждые несколько метров об стену домов, стараясь при этом не привлекать к себе внимания. Ей удалось найти плащ, который сейчас прикрывал ее мокрые волосы, неестественно бледное лицо и разорванное, дорогое платье.
Наконец-то ей удалось открыть боковую дверь своей гостиницы и попасть внутрь.
Сумерки уже легли на территорию графства и постояльцы таверны давным-давно ушли по своим номерам, поэтому на первом этаже никого не было. Только потрескивали поленья в камине, да было слышно, как тихо переговариваются хозяева за стенкой.
Алекса чувствовала тепло в таверне, и ей ужасно хотелось только одного. Уснуть, заснуть, почувствовать облегчение.
Она, с трудом переступая ногами, начала подниматься наверх. Тишина стояла такая звенящая, что Алекса даже слышала, как капала кровь из раны на дощатый пол, и этот звук казался ей самым громким в мире.
Дверь ее комнаты казалось ей чем-то неестественным и нереальным, казалось, что она не дойдет никогда до нее. Алекса положила руку на ручку двери, чувствуя, как бешено бьется сердце, и как становится тяжелее переступать ногами.
Девушка видела себя точно со стороны. Бледная, тонкая, ее бил озноб от усталости и разорванной раны. Глаза даже и те потухли от всего пережитого. Руки и вся одежда в крови. Порезы, раны, ушибы, синяки. Точно нет от всего этого спасения.
Она с силой надавила на ручку, приоткрыв дверь.
На кровати лежал Орландо, возле него, крепко держа его за руку сидела Лиси. Лицо у нее было бледнее чем у Орландо и Алексы, что почти казалось невозможным. Губы прокусаны, а лоб весь в испарине, Алекса видела ее впервые такой потерянной.
Алик стоял возле камина, крепко сцепив руки в замок. Увидев Алексу на пороге, он бросился к ней.
- Я боялся, что с тобой что-то случилось – он нежно приобнял ее.
- Все нормально – голос у нее был едва слышен - Он в порядке? – указала она головой на Орландо.
- Да, все хорошо. Я обработал рану, перевязал ее. С ним все нормально – Алик помог ей дойти до кровати – Тебя тоже нужно осмотреть.
- Да, сейчас – Алекса вцепилась руками в плечо Лиси, тем самым держа равновесие.
Лицо у Орландо было не таким мертвенно-бледным, как в замке. На скулах уже играл заметный румянец, а дыхание было ровным и точно успокаивающим. Алекса тяжело вздохнула и тут точно пришла вся та усталость, что давила на нее.
Она резко опустила руку с плеча подруги и провалилась в темноту.

Сначала Алексе казалось, что она спит, пока она не услышала возле себя отчетливые голоса. Это разговаривали Алик и Ян.
- Если бы я был рядом с ней, ничего бы не случилось. Я бы не оставил ее одну на растерзание стольких людей. Как мы мог вообще подумать, что ее можно оставить одну с целым отрядом? – Ян говорил шепотом, но злость из его голоса так и сочилась.
- Это Алекса. Она не будет отступать. Я это знаю лучше тебя. Я знаю ее уже на протяжении многих лет, не надо думать, что я сделаю что-нибудь такое, что не подходит ей или навредит ей настолько, насколько она сама не готова – в ответ Алик говорил точно также.
- По-твоему, ей подходит чуть не умереть. Да она могла погибнуть в любой момент! – голос у Яна дернулся, и он начал говорить уже громче.
- Но я же жива – тихо протянула Алекса, приподнимаясь на руках.
Она была в другой комнате, но точно такой же как и ее. Светлая, большая, она казалось точно была полностью залита светом, который пробивался с балкона.
- Не нужно ругать Алика. Он все сделал правильно – Алекса потрогала рану.
- Я ее зашил. Все будет нормально, только нужно меньше двигаться. Я приобрел соответствующую мазь, немного и ты скоро снова будешь бегать точно ничего не было – Алик присел на край кровати возле Алексы – Хочешь чего-нибудь?
- Воды.
Алик хотел подать ей стакан, но его опередил Ян.
- Как Орландо? – голос у нее был непривычно тих.
- Ему значительно лучше. Тоже лежит, спрашивает про тебя.
- Вы с Кирой ушли нормально? – Алекса посмотрела на Яна – С ней все в порядке?
- Тебе нужно больше думать немного и о себе – чувствовалось, что Ян недоволен, но старательно пытался прикрыть свое недовольство напускным спокойствием – С ней все хорошо.
Алекса улыбнулась ему одними глазами, откинув одеяло в сторону.
- Тебе нужно лежать – Ян попытался усадить ее обратно.
- Нет, я хочу походить – она опустила ноги на пол, чувствуя приятную прохладу.
Встать ей помог Ян, она чувствовала давящую тяжесть боли по всему телу и особенно в боку, но ей нравилось чувствовать эту боль. Не такую смертельно-ноющую, отдающую резкими, точно красными толчками в мозгу, а тупая боль заживления, осознания того, что все позади, что боль уходит. Ведь она всегда уходит.
- Когда-нибудь твое безумство доведет тебя до крайности – голос у Яна тихий.
- Лучше быть сумасшедшим, чем размеренным - протянула Алекса, выходя на балкон.
- Лучше жить диким волком, чем домашним питомцем – протянул Алик.
Эти слова, такие далекие вспомнились ей тем, кто часто повторял их ей.
…Первая неделя в лагере. Их успели познакомить со всеми преподавателями, которые делали из них будущих убийц, монстров. Успели объяснить самые главные и важные правила, и даже раскидали по отрядам.
Но сегодня они впервые увидели Честера. Высокий, статный, в нем чувствовалась королевская кровь. В его взгляде, осанке, манере держать так и проскальзывал налет аристократизма. Волосы, слегка кудрявый, отчетливого каштанового цвета падают ему на глаза, которые на удивления очень красивы и точно излучают добро.
Алекса, еще с детского дома и жестокой жизни дома не очень верила в слова, тем более в слова плохо знакомых людей, поэтому выступление и пламенную речь Честера она слушала рассеяно, оставляя в себе место для иного мнения.
- Моего отца незаслуженно свергли с трона, так как отец Арнольда, старый король считал, что только ему позволено Богом править народом, не поинтересовавшись ни мнением людей, ни мнением остальных придворных. Он сам выбрал путь правления, оттеснив моего отца. Но даже на этом он не остановился, заставив меня скитаться из страны в страну, он не давал мне возможности занять хотя бы приближенное место во дворце. Быть там, где я родился, где изначально было мое место. Он внушил такую же ненависть Арнольду, который вырос тоже тщеславным и властолюбивым, также думавший, что только он иметь право на правление. Я хочу показать, что это не так. Что я могу биться за свою жизнь, за свое право, за то, чтобы занять свое законное место и наказать тех, кто лишил меня всего этого. Лучше быть диким волком, чем домашним питомцем, который боится лаять на хозяина. Я не буду оставаться в стороне, когда в моей стране творится такой произвол и беззаконие. Я хочу, чтобы все было справедливо и честно, и именно вы мне поможете в этом – говорил тогда Честер, делая абсолютно честные и добрые глаза.
Это потом станет ясно, что войну за престол начал именно отец Честера, которую продолжил его сын. Что именно он приводит страну в упадок ради своих тщеславных планов, разделяя ее на два противоположных мнения, в которых нет месту миру и спокойствию. Но привыкание приходит и остальных не будет это волновать, они будут также послушно заглядывать в глаза Честера, служа ему верно.
Но Алекса оставалась такой же непреклонной, как и в детстве, вынашивая свои планы в голове. Чувствуя только свою правду, по которой и старалась всегда жить. В лагере она старалась ни с кем не делиться свои мыслями, поэтому и оставалась непреклонной, малообщительной, пытаясь вынесли из всего это только уроки силы и воли…
- Алекса – из ее мыслей ее вывел голос Алика – Ты чего?
- Задумалась – протянула она, только сейчас почувствовав холод.
Она стояла на балконе в одной сорочке, на босую ногу. Хотя уже заметно чувствовался конец осени и тихое наступление зимы. Воздух уже отдавал морозной свежестью и колючим холодом.
- Замерзнешь? – Ян накинул ей на плечи плащ.
- Я сильно никогда не мерзну – протянула Алекса как-то устало.
Только сейчас она поняла, что испытала в своей жизни слишком много. Что в свои 22 прожила точно всю жизнь. Прошла предательство, обман, лишения, жестокость во всех ее проявлениях, успела потерять надежду, лишиться страха, утратить веру, научиться быть жестокой, принимать одиночество и терять дорогое, лишаться любимых, не показывать слабость, быть цепкой и безжалостной к себе, отключать эмоции и чувства, делать больно. Она даже пережила собственную смерть.
Алекса тяжело вздохнула. Алик, который всегда чувствовав ее очень тонко, спросил:
- Тебя что-то гложет?
- Честер точно мертв? – Алик никак не ожидал этого вопроса.
- Да. Мы нашли его в поместье Виктора, и увезли к королю. Решением было принято его кремировать. Так что, он точно мертв.
- А Виктор? – голос у нее был как никогда бесцветным.
- Я сам его убил – Алик взял ее за запястье – Что с тобой?
- Просто чувствую смерть возле себя. На себе, я точно оставляю ее на всем, к чему прикоснусь – она устало потерла лоб, разглаживая морщины – Лучше бы меня не оживляли – протянула она.
Она долго боялась сказать это вслух, даже боялась подумать об этом. Гнала от себя эту мысль. Да, она понимала, что ей тяжело, понимала, что нужно что-то делать, двигаться, бежать куда-то, но озвучила эту мысль впервые.
Ей не было страшно говорить это при Алике, точно он всегда будет той связью, что стягивает ее с окружающим миром. Связь между ее душой и всем вокруг.
Алекса повернула голову, посмотрев на него. Его серые глаза внимательно смотрели на нее. В них можно было отчетливо видеть боль, любовь и сильную волю идти с ней до конца, бороться за нее.
- Ну, не нужно так говорить – голос у него слегка дрожал – Все нормально. Я ему благодарен, что так случилось. Что ты сейчас жива, что ты сейчас вот тут, со мной.
Она слегка ему улыбнулась в знак признательности, обратно повернув голову в сторону города, который постепенно покрывался холодным покрывалом, приготавливаясь к морозам и снегу.
«Люди, которые возвращаются из мира мертвых, не могут жить среди живых. Для них это слишком тяжело, оказаться тут» - вспомнились Алику слова Виктора. Его последние слова перед тем, как он его убил.
«Я сделаю все, чтобы она смогла привыкнуть ко всему этому, чтобы у нее снова появилась жажда жизни» - подумал он. Алик продолжал держать ее за запястье, нежно проводя большим пальцам по дорожке ее голубых вен.
Ян, который стоял немного позади, чувствовал себя тут точно лишним. Он точно видел ту невидимую связь, что всегда будет между этими двумя. И дело не том, что они многое пережили вместе, дело в том, как тонко они чувствуют друг друга. И он понимал, что ему придется отпустить Алексу. Она никогда не будет любить его так, как любит Алика, а он никогда не поймет ее как Алик. Ему удавалось держать возле себя только ее образ, только ее тело, в то время как он никогда не поймет ее душу.
Ян осторожно вышел из комнаты, с тяжелым сердцем закрывая за собой дверь, понимая, что его ухода никто не заметил.

- Значит, когда вы спустились, то все камеры были пустыми? – Лиси внимательно смотрела на Киру.
- Ага, мы осмотрели их все – Кира тяжело вздохнула – На Яне лица не было. Он так испугался – она бросила беглый взгляд на главу гильдии.
Он и Лейла сидели немного в стороне от них, уютно устроившись у камина, который согревал их. Чувствовалось ощутимое приближение зимы, ночь стала длиннее, а мороз более колючим, пробираясь под тонкие рубашки и приходилось одеваться теплее.
- Я его знаю – Алик чистил свой меч также немного в стороне, внимательно рассматривая лезвие своего клинка.
- Знаешь? – переспросил ее Ян – Кого?
- Того, кто стоит за всем этим. Я видела его на приеме, а потом случайно подслушала его разговор с одним из людей графа. Это племянник графа – она подняла глаза на собравшихся - Он стоит за похищением Эрики, желает войны. Но самое странное то, что он знает нас. Все это очень странно! – Алекса передернула плечами – Я бы сказала даже очень.
Ей вспомнилось происходящее в переулке…
- Что? Заштопано? Клеймо или татуировку видел какое-нибудь? Говори! – лицо сейчас его видно очень отчетливо и Алекса с удивлением увидела Диего.
Если в замке графа лицо у него было расслабленно и безвольно, сейчас она видела огонь в его глазах, который встречается только у воинов. Руки его крепко держали человека графа над землей, а сведенные брови говорили о том, что он настроен решительно.
- Видел что-то темное на запястье правой руки, у них всех. Точнее только у четверых. Вот этой блондинки, юноши, лысого которого и девчонки еще одной… - лепет человека графа доносится до Алексы едва-едва
- Блондинки? - Диего громко прокричал – Она сегодня у графа была в зеленом платье, с ожерельем из черного жемчуга вокруг шеи? Да?
- Да – пролепетал едва подвешенный в воздухе.
- Так значит у нас гости. Великие Наемники страны Оливии – Диего широко улыбнулся скорее самому себе, нежели своему собеседнику – Да они лучшие убийцы, лучшие профессионалы. Ты представляешь, какая честь сразится с ними на поле брани? – он неожиданно замолчал – Алекса, Алик, Орландо и Лиси. Говоришь, ранили лысого, значит Орландо. Всегда мечтал увидеть их в живую. Я стоял рядом с Алексой, но даже не понял об этом. А она красавица – он резко отпустил своего собеседника.
Тот неуклюже упал в лужу, но Диего этого даже не заметил, смотря куда-то вдаль, он поглаживал себе подбородок и о чем-то думал.
А Алекса, которая стояла в пару шагов от него, вообще ничего не могла понять. Она окончательно запуталась. Находясь в множестве километров от родной страны она не думала встретить человека, который бы так хорошо знал их. Даже в родной Оливии Наемники по именам были известны только ограниченному кругу лиц, посвященные в дела военные…
- А что говорят политики, с которыми вы разговаривали? – Алекса посмотрела на Орландо.
- Ничего такого. Эти люди настоящие политики. Им лучше меньше войн, забастовок, грабежей и мародерства. Граф держится такой же политики. Он всегда отличался спокойной политикой. Если война и выгодна, то только рядом прилегающим соседям.
- Может кто-то из соседей как раз этого и добивается. Хочет ослабления графа? – предположила Кира – А этот парень помогает им за деньги?
- Скорее всего. Самое противное, что кто-то из людей графа хочет развязать войну – протянула Алекса, вспоминая юношу в одежде подданного графа.
Она никогда не отличалась особой преданностью, и не ей было судить о таких высоких вещах, после побега от Честера, но Алекса всегда уважавшая свободу выбора и свободу своих действий полагала, что раз она сама, добровольно стала Наемником Его Высочества, то должна исправно служить ему. Она сама выбрала этот путь, поэтому и держала себя по отношению к нему весьма строго и требовала этого от других придворных и офицеров короля.
- И что нам делать дальше? – спросила Виктория.
- Уезжать. Мы забрали сестру, нужно вернуть ее отцу – голос у Лейлы был неуверен.
- Нет, нам нужно предотвратить войну. Когда мы все можем убить в зачатке зачем ждать, когда начнется война – Ян грозно посмотрел на сестру – Потом могут пострадать много невинных горожан нашей страны.
- И с чего начнем? – Орландо посмотрел на Алексу.
- Нужно наведаться в гости к Диего. Задать ему пару вопросов! – Алекса усмехнулась – Не зря же он приглашал меня на танец.

Серия сообщений "Железные люди 3: в поисках себя":
Часть 1 - 1 глава. Год спустя
Часть 2 - 2 глава. По следу
...
Часть 14 - 14 глава. Бал клинков
Часть 15 - 15 глава. На последнем издыхании
Часть 16 - 16 глава. Двойник души
Часть 17 - 17 глава. Ломая сталь
Часть 18 - 18 глава. Первый снег
Часть 19 - 19 глава. Одиночка
Часть 20 - Конец