В ДРОО «Правозащита» и редакцию «ЧК» обратилась Аминат Сиражудинова, заявившая, что 30 апреля, около восьми часов утра, её дом оцепили вооружённые люди в камуфляжной форме и масках и взяли его под прицел. Они стояли по всему периметру двора и у дверей дома, кричали, чтобы из дома вышли все, кто в нём находится.
Хозяин дома – Шуайбгаджи Магомедов – открыл дверь и сказал, что в доме, кроме него, беременной жены и двоих детей, больше никого нет. Люди в масках тут же скрутили мужчине руки и, ничего не объяснив, вывели за ворота. Там Шуайбгаджи уложили на землю и стали бить ногами, одев на голову мешок.
В это время Аминат оставалась на кухне; в двух маленьких комнатах дома находились около десяти спецназовцев. Все были в масках; дети боялись их вида и плакали.
«Мне никто не объяснял, почему они пришли к нам в дом и чем мы заслужили такое обращение, – молодая женщина утирает слёзы. – Когда я прошла в спальню, то увидела там двух военных: один из них стоял возле комода, а другой закрывал дверь шифоньера. Увидев меня, один из них сказал, чтобы я пересчитала деньги – все ли они на месте. Я от волнения не могла это сделать и постоянно сбивалась. Они в обеих комнатах и в прихожей всё обыскали. Затем проверили всё во дворе и на чердаке – ничего незаконного не обнаружили».
По акценту можно было определить, что незваные гости – не дагестанцы. Вели они себя крайне агрессивно и вызывающе: «Они были ненормальные, кричали на всех матом. Если им что-то не понравится – хватали, бросали на землю, избивали ногами, закидывали в машину, как мешок, и увозили», – вспоминают собравшиеся у дома Шуайбгаджи и Аминат очевидцы. «Они даже не были похожи на людей, – говорит один из них. – Бешеную собаку можно удержать за ошейник, но эти были не в себе от ярости, ещё хуже и опаснее, чем бешеная собака. Я увидел, что они легко могли убить любого из нас. Казалось, что они языка человеческого не понимали».
Позже один из полицейских сказал соседям – русским по национальности: «Зачем вы за этих тварей заступаетесь?», на что те ответили: «Мы знаем этих людей с 1965 года, а вас мы впервые видим!»
После бесчинств, которые надолго запомнятся жителям этого тихого кизлярского квартала, беспредельщики уехали, забрав с собой мужа Аминат – Шуайбгаджи – и ещё нескольких вступившихся за молодую семью соседей среднего и пожилого возраста. Из дома же они унесли ноутбук «и даже диски с нашидами унесли», – с непониманием в голосе всхлипывает молодая мать.
Тем временем возле их дома остались стоять два БТРа.
Между первой и второй
Прошло около часа. В перевёрнутый вверх дном дом Аминат снова пришли, но на этот раз – люди в форме сотрудников полиции и в гражданской одежде. От смены формы содержание не поменялось:«Они стали на меня кричать и оскорблять меня. Потом он, что сейчас будут проводить обыск. Один из них привёл двух соседей, которым сказали, что они будут понятыми».
Как удалось выяснить правозащитникам и журналистам, из сотрудников и во второй раз никто не представился, объяснять основание обыска тоже не стали, ни постановления, ни ордера на обыск напуганным женщинам тоже не предъявили. На этот раз его провели быстро, начали со спальни. «Когда они начали осматривать шифоньер, то на верхней и нижней полке за вещами лежало по одной гранате. Они отодвинули вещи и сфотографировали это. Я им сказала, что этого у нас в доме не было, и возможно, что это оставили те, кто был здесь до них, но меня никто не слушал». Обе гранаты положили в чёрный полиэтиленовый пакет и запечатали. Понятые подписались под протоколом и ушли.
«После этого сотрудники стали требовать от меня, чтобы под протоколом и я подписалась. Я отказывалась это сделать, но они заставили меня это сделать, угрожали мне, – Аминат снова расплакалась, – Они называли меня при этом пошлыми словами, говорили, что нас всех надо убивать, что мы сами убийцы...»
Бросив беременную женщину в шоковом состоянии с плачущими детьми и не оставив даже копию протокола, представители правопорядка удалились.
Чья мать – следующая?
В доме матери Шуайбгаджи – Зулейхи Абдулжалиловой – собрались родственники, соседи, просто знакомые, которые узнали про несчастье. Женщины набились в небольшой комнате, в другой – сидели и стояли мужчины и некоторые очевидцы событий, а также правозащитники и журналисты, среди них – член ДРОО «Правозащита» Гюльнара Рустамова. Всё это напоминало самые обыкновенные дагестанские соболезнования, когда в чьём-то доме случается горе. Те из соседей, кто не помещался в комнатах или до сих пор боялся после случившегося войти в дом, стояли на крыльце. Кто-то из мужчин закурил, кто-то вспомнил спокойные времена, но в основном все молчали.
Заплаканная женщина в набитой соседями и родственниками комнате продолжала рассказывать о случившемся: «Когда я была на рынке, мне позвонили и сказали, что возле дома моего сына происходит что-то страшное». Она побежала к сыну. Дом был оцеплен в радиусе пятисот метров. Ещё издали Зулейха увидела спецтехнику, вооружённых людей в камуфляжной форме и масках, направивших автоматы на дом, в котором находился её сын с беременной женой и детьми. Мать даже не успела прорваться к сыну, один из сотрудников схватил её и начал грубо заталкивать в полицейский УАЗ, да так, что пожилая женщина ударилась головой о дверь. Её закинули на заднее сидение, как будто это не женщина и не человек даже, а ненужная вещь. Зулейха Абдулжалиловаговорит, что ей было очень больно. Но ещё больнее, как и для любой матери и бабушки, понимать, что её семья: невестка, сын и внуки – в опасности. В таком состоянии, не дав даже сесть, как человеку, прижав её ноги к спинке сидения, Зулейху увезли в ГОВД Кизляра.
Тем временем соседи – молодые девушки, которые стали свидетелями необоснованной жестокости людей в масках, – сделали замечание вооружённым людям. В ответ «масочники» начали оскорблять девушек, да так, что некоторые их выражения очевидцы корреспонденту повторить постеснялись. Отец девушек, традиционный дагестанский работяга, услышав, какие слова сотрудники правоохранительных органов говорят его дочерям, попытался пресечь дальнейшие оскорбления, но только и успел сказать: «Как вы разговариваете с девушками?», как несколько сотрудников набросились на него, ударили лицом о землю и стали избивать ногами. После того как люди в масках разделались с мужчиной, его также закинули в машину и увезли в городской отдел полиции. Сам потерпевший неохотно говорил о своём состоянии, но признался, что его держали в ГОВД не менее семи часов (!) и пригрозили, что повесят на него дело за оскорбление подполковника полиции. Хотя, по однозначным свидетельствам, оскорбляли всех без разбору сами полицейские.
Зулейха тихим дрожащим голосом продолжает пересказывать свой кошмар: «В горотделе меня продержали около десяти часов. Со мной в одной камере была ещё одна женщина. За то время, пока я находилась там, я несколько раз теряла сознание, у меня болела голова и нога. Женщина, которая находилась рядом со мной, несколько раз просила у сотрудников полиции воды для меня, но они не реагировали на её просьбу. Я же сама была не в состоянии что-либо говорить». На вопрос, за что же её, не представляющую никакой угрозы для безопасности общества и государства, посадили в клетку, у корреспондента «ЧК» ответа не нашлось, но она продолжала: «Мне хотели предъявить обвинение в оскорблении сотрудника полиции, какого-то полковника. Я никого не оскорбляла, а всего лишь говорила, чтобы меня пропустили в дом, где находились мои дети. И просила объяснить, что происходит». Потерпевшую мать продержали в ГОВД г. Кизляра с десяти часов утра до семи вечера.
Когда Зулейха Абулжалилова вернулась наконец к себе домой, то узнала, что одновременно с домом её сына люди в масках и бронетехника окружили и её старенький одноэтажный дом. К счастью, там никого не было, и нападавшие, разбив окно, пробрались вовнутрь и перевернули всё с ног на голову. Зулейха не застала того беспорядка, который они оставили после себя, «когда я зашла в дом дочь уже убиралась в комнатах». «Я до сих пор не понимаю, – обращается эта дагестанская женщина в пустоту – почему и для чего надо было сотрудникам полиции создавать такой переполох, пугать нас и окружающих? Ведь никто из нас не скрывается, ни я, ни мой сын. Можно было прийти спокойно, задать интересующие их вопросы, если нужно, забрать в отделение полиции. Но для чего проводить целую спецоперацию пугать людей и создавать у соседей о нас плохое мнение?..»
Лишняя граната + «список ненадёжных» = удачная спецоперация?
На фоне этого правоуничижительного кошмара, творящегося в республике, может показаться забавным обращение ещё одного жителя Кизлярского района – Гаджирамазана Гасанова из села Черняевка.
За день до случившегося в Кизляре (сообщения о правонарушениях 30 апреля 2011 года продолжают поступать в редакцию. – Прим. ред.) в 12 часов ночи во двор дома его старшего сына – Виталия Гасанова –неизвестные забросили гранату. «На месте взрыва образовалась небольшая воронка, и от удара взрывной волны умерли куры. В доме на момент взрыва находились трое детей: семи, пяти и трёх лет, и жена сына».
На следующий день, 30 апреля, Гаджирамазану Гасанову позвонила супруга младшего сына – Айшат Гасанова –и попросила приехать к ним. Она сказала, что её вместе с детьми (одному – два года, а другому – два месяца) забирают в РОВД по поручению начальника уголовного розыска РОВД по Кизлярскому району Сергея Иноземцева. «Когда я пришёл в дом Айшат, то узнал о том взрыве, что произошёл в ночь с 29 на 30 апреля во дворе дома старшего сына, так как они живут по соседству»,– сообщает Гасанов. По их просьбе на место взрыва пришёл исполняющий обязанности участкового полиции. Забрал с места взрыва корпус от неразорвавшейся гранаты. По данному делу у Гасановых никто не взял объяснений и не составил каких-либо документов. «Прошло трое суток, и до сих пор никаких результатов», – сообщает житель Черняевки.
Отметим, что имя Сергея Иноземцева часто звучало из уст свидетелей тех событий 30 апреля в Кизляре. По описаниям одной из потерпевших, начальник УГРО Кизлярского РОВД Сергей Иноземцев был «главным» среди пришедших во второй раз с обыском в дом супругов Шуайбгаджи и Аминат.
Комментарий «ЧК»
По итогам вышеупомянутых событий в официальных правительственных СМИ прошла информация о том, что 30 апреля в Кизляре сотрудниками МВД и ФСБ республики в ходе реализации оперативной информации в своих домах задержаны двое предполагаемых пособников членов НВФ. При этом информагентства передают, что у 28-летнего задержанного силовики обнаружили «брошюры с записями на арабском языке, две гранаты Ф-1, камуфляжную одежду, заграничные паспорта и многое другое», а в доме второго задержанного обнаружены и изъяты «видеокассеты с религиозным содержанием, сим-карты, граната РГД». По обоим фактам заведено дело по статье 222 УК РФ (незаконное хранение оружия и боеприпасов).
Задумайтесь, если провести обыск такими же методами и в вашем доме, наверняка там найдутся и кассеты с религиозным содержанием (например, нашиды или даже свадебные мавлиды), и пара сим-карт, и камуфляжная форма, которая свободно продаётся и пользуется популярностью, как правило, для работы в огороде. То, как появились гранаты, – пусть выясняет прокуратура. Но это не повод унижать, избивать и «уничтожать», «если окажут сопротивление», то есть попытаются защитить себя (безусловное право, признанное во всём мире во все времена), что тем более ожидаемо в свете множества историй с пытками задержанных и методами ведения КТО.
Выслушав всех очевидцев, можно задаться вопросом: как таким неадекватным людям вообще можно давать в руки оружие? Не говоря о том, чтобы натравлять прошедших «Чечню» военных на дагестанцев. И кто представляет больше угрозы для гражданского общества? И провоцирует горцев на ответные действия?
XVII
«Аул, разорённый набегом, был тот самый, в котором Хаджи-Мурат провёл ночь перед выходом своим к русским.
Садо, у которого останавливался Хаджи-Мурат, уходил с семьёй в горы, когда русские подходили к аулу. Вернувшись в свой аул, Садо нашёл свою саклю разрушенной: крыша была провалена, и дверь и столбы галерейки сожжены, и внутренность огажена. [...] Малые дети ревели вместе с матерями. Ревела и голодная скотина, которой нечего было дать. Взрослые дети не играли, а испуганными глазами смотрели на старших. Фонтан был загажен, очевидно нарочно, так что воды нельзя было брать из него. Так же была загажена и мечеть, и мулла с муталимами очищал её. Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали своё положение. О ненависти к русским никто и не говорил. [...]
Перед жителями стоял выбор: оставаться на местах и восстановить с страшными усилиями все с такими трудами заведённое и так легко и бессмысленно уничтоженное, ожидая всякую минуту повторения того же, или, противно религиозному закону и чувству отвращения и презрения к русским, покориться им.
Старики помолились и единогласно решили послать к Шамилю послов, прося его о помощи, и тотчас же принялись за восстановление нарушенного».
Лев Толстой, повесть «Хаджи-Мурат»
