Юлия Друнина

Поэтесса. Посвящала свои стихи женщинам, сражавшимся на войне.

Юля в 17 лет прямо со школьной скамьи добровольцем ушла на фронт:

...ушла из детства в грязную теплушку,
в эшелон пехоты, в санитарный взвод.
...От Прекрасной Дамы в "мать" "перемать",
потому что имя ближе, чем Россия,
не могла сыскать.

Была батальонным санинструктором. Тонкая и возвышенная натура, она рано прошла школу настоящего мужества. Этот жизненный опыт и сильные впечатления легли в основу ее творчества - ей написаны сборники стихов "В солдатской шинели" (1948), "Тревога" (1963), "Окопная звезда" (1975), "Судный час" (вышла посмертно).

Была избрана в Верховный Совет СССР, но, разочаровавшись в полезности этой деятельности, вышла из депутатского корпуса. В августе 1991 года бросилась защищать "Белый дом". Некоторое время спустя она напишет такие строки: "Безумно страшно за Россию".

Конец жизни Юлии Владимировны полон трагизма. Она могла тысячу раз погибнуть на войне, а ушла из жизни по своей воле. Произошло это 20 ноября 1991 года.

Строчки из неофициальной биографии Юлии Друниной

Юлия Владимировна уехала на дачу, где 20 ноября 1991 года, написала письма: дочери, зятю, внучке, подруге Виолетте, редактору своей новой рукописи, в милицию, в Союз писателей. Ни в чем никого не винила. На входной двери дачи, где в гараже она отравилась выхлопными газами автомобиля, приняв снотворное, оставила записку для зятя: «Андрюша, не пугайся. Вызови милицию и вскройте гараж». Она продумала и учла все, каждую мелочь. Так что, скорее всего, обдумывала самоубийство все-таки достаточно долго и обстоятельно.
В предсмертном письме она попыталась объяснить причины своего решения: «Почему ухожу? По-моему, оставаться в этом ужасном, передравшемся, созданном для дельцов с железными локтями мире такому несовершенному существу, как я, можно, только имея крепкий личный тыл... А я к тому же потеряла два своих главных посоха — ненормальную любовь к Старокрымским лесам и потребность творить... Оно лучше — уйти физически неразрушенной, душевно несостарившейся, по своей воле. Правда, мучает мысль о грехе самоубийства, хотя я, увы, неверующая. Но если Бог есть, он поймет меня...»

* * *

А. К.

Мне уходить из жизни -
С поля боя...
И что в предсмертном
Повидаю сне,
В последний миг
Склонится кто - ко мне?
Кем сердце успокоится?-
Тобою,
Твоею сединою голубою,
Прищуром глаз,
Улыбкою родною...
Я б с радостью покинула
Земное
Постылое прибежище свое,
Когда бы верила
В другое бытие -
Во встречу душ...
Лишили этой веры,
Сожгли как инквизиторы,
Дотла...
День за окном
Больной, угрюмый, серый,
Московский снег
Порхает как зола...
И все-таки я верю,
Что ко мне
Ты вдруг придешь
В предсмертном полусне,-
Что сердце успокоится
Тобою,
Твоею сединою голубою,
Что общим домом
Станет нам могила,
В которой я
Тебя похоронила...

* * *

Не встречайтесь с первою любовью,
Пусть она останется такой -
Острым счастьем, или острой болью,
Или песней, смолкшей за рекой.

Не тянитесь к прошлому, не стоит -
Все иным покажется сейчас...
Пусть хотя бы самое святое
Неизменным остается в нас.

***

Порой мне хочется назад -
В звон стрекозиных крыл.
Но зимний ливень - снегопад
Все тропки перекрыл.

И мухи белые жужжат
Безмолвно мне вослед:
- Тебе никак нельзя назад,
Дороги в юность нет...

О зимний ливень - снегопад!
Мороза крепкий хмель.
Пора потерь, пора утрат,
Последняя метель...

***

ОСЕНЬ

Уже погасли горные леса:
Ни золота, ни пурпура — все буро,
Но мне близка их скорбная краса,
Мне радостно, хоть небо нынче хмуро.

От высоты кружится голова,
Дышу озонным воздухом свободы,
И слушаю, как падает листва,
И слушаю, как отлетают годы...

СУДНЫЙ ЧАС

Покрывается сердце инеем -
Очень холодно в судный час...
А у вас глаза как у инока -
Я таких не встречала глаз.

Ухожу, нету сил.
Лишь издали
(Все ж крещеная!)
Помолюсь
За таких вот, как вы,-
За избранных
Удержать над обрывом Русь.

Но боюсь, что и вы бессильны.
Потому выбираю смерть.
Как летит под откос Россия,
Не могу, не хочу смотреть!