Что может быть очевиднее, чем спектакль «Щелкунчик» в рождественскую и новогоднюю пору?
Но такого «Щелкунчика», ручаюсь, вы еще не видели.
Хотя сюжет сказки никто не переделывал и не осовременивал. И музыка – та самая, знакомая с детства. И звучание ее не перенесено в рок- или какую-либо еще иную стилистику: это любимое и детьми и взрослыми симфоническое волшебство Чайковского. Вот только к оркестровым чудесам тут добавляются вокальные – герои поют, и это опера!
Пожалуй, такое произошло впервые в мире. Переделок опер в балеты – сколько угодно. А вот балеты, по крайней мере такие знаменитые, превращать в оперные спектакли не решался еще никто. Понятно почему: ведь надо придумывать вокальные строчки – а кто ж рискнет дописывать за Чайковского, притом, повторю, не уходя в рок или джаз, а оставаясь на одном игровом поле с Петром Ильичом – поле его авторского стиля?

Сумасшедшая идея пришла в головы известного творческого тандема – хореографа-режиссера Аллы Сигаловой и художника Павла Каплевича. Те обратились с ней к директору Новой оперы, молодому и креативному музыканту-продюсеру Дмитрию Сибирцеву. Дмитрий Александрович в свою очередь посоветовался с проверенным единомышленником – композитором, аранжировщиком и дирижером Игорем Кадомцевым. Попробовали сделать «опытные образцы» – и после нескольких выбранных сцен стало ясно: надо готовить весь спектакль.
 

…Знакомая музыка вступления, в уютной теплоте которой, если прислушаться, запрятано обещание будущего увлекательного рассказа. И оркестр привычно ворожит, сцена, как положено, изображает старинный городок под снегом, мимо светящихся окон чинно ходят господа и госпожи, бегают стайки ребят, которых куда-то ведет таинственный мастер хитрых игрушек Дроссельмейер… Вдруг он начинает петь – а за ним и дети на хрестоматийный «Марш оловянных солдатиков» исполняют веселый хорик. Сцена превращается в освещенную залу дома советника Штальбаума. «Вот игрушка не для всех» - на забавно прихрамывающую тему фантастической мазурки Дроссельмейер представляет детям куклу-щелкунчика. Всех отталкивает вид огромных челюстей, одна Маша чувствует жалость к деревянному зубастику, в чем признается нежным сопрано…

Конечно, перенести балет Чайковского один в один на оперные подмостки невозможно. Хотя бы в силу разных драматургических традиций: в балете вся драма обычно случается в первом действии, а во втором идет праздничный дивертисмент танцев. В опере такое невозможно, вспомните хоть оперу-сказку «Иоланта», сочиненную Чайковским почти тогда же, когда «Щелкунчик»: накал драмы, даже трагедии нарастает до самых последних страниц и лишь в финале разрешается гимном свету и любви после долгожданного исцеления героини от слепоты. А теперь представьте, что Иоланту бы быстренько вылечили в первом акте, а дальше герои только распевали бы сладкие и веселые арии-дуэты-терцеты-хоры. Тоска и сироп!

Поэтому дирижер решился на перестановку некоторых танцев – например, испанского, арабского, китайского – в первый акт, где их исполняют участники костюмированного вечера у Штальбаумов.

Но изменения затронули не только это. Слушатель – не музыкант вряд ли заметит, да и не всякий музыкант сразу поймет, в чем дело, почему оркестр, звуча вполне «по-чайковски», в то же время как бы сменил густые масляные краски на пастельные и даже прозрачную акварель.

источник

Пост прошлого года
Волшебная опера "Щелкунчик" !