Цитата сообщения Марианна_Ви Как я была маленькой - 8

Школа

Школа № 9, в 1-й класс которой я пошла уже после Нового года, была совсем рядом, на том же перекрестке, наискосок от военкомата. Учительница моя, Раиса Ивановна Ягофарова, была молода, красива и доброжелательна. Она много и терпеливо возилась со мной, чтобы наверстать учебную программу и восполнить все пробелы в моем недолгом образовании. Мы писали в тетрадках для чистописания деревянными ручками со вставками-перышками, обмакивая их в чернильницы-непроливайки (еще как проливались!), наполненные фиолетовыми чернилами. Чернила, разведенные родителями из чернильного порошка и налитые в бутылочки, переливались как павлиньи хвосты – зеленым, фиолетовым, розовым, бирюзовым… В тетрадках в частую косую линейку старательно выводили сначала палочки, затем крючочки и уж только потом фрагменты букв и сами буквы. Раиса Ивановна ходила между рядами парт и ровным голосом повторяла: «Нажим… Введем до нижней черты линейки … Закругление… Волосяная линия…». Уроки чистописания были сущей пыткой – перышко цеплялось за шероховатости бумаги, скрипело, брызгалось чернилами и сеяло жирные фиолетовые кляксы. Кляксы подсушивались специально вложенными в каждую тетрадку «промокашками» – впитывающими жидкость мягонькими бумажками розового или голубого цвета. (Учеников младших классов старшие так и звали – «промокашки»). После этого совсем не чистого писания добрую половину класса нужно было отмывать-оттирать. Чернила были везде – и на пальцах, и на носах, и на щеках «чистописателей». Раиса Ивановна ставила нам в пример Тамару Дорохину, круглолицую девочку с двумя светло-русыми толстенькими косками и ямочками на щеках – ах, как красиво и аккуратно пишет Тамара, только посмотрите! Читать и разбивать слова на слоги я умела лучше многих и мне было забавно наблюдать, как Раиса Ивановна тягуче, напевно произносит слова по слогам, помогая себе белой изящной ладошкой: ма – (ладошка вправо) – ма (ладошка влево), и весь класс за ней - мы – ла ра – му – старательно покачивая ладошками вправо-влево. На дополнительных занятиях по арифметике Раиса Ивановна вздыхала – «Милая моя девочка, как же много ты болеешь…». «Ага – отвечала я – всем уже переболела, осталось только умереть!». Ничего себе шуточки у малявки!


Я очень любила поэзию и хорошо декламировала, поэтому меня часто привлекали чтецом в утренники и другие детские праздники, а позже обнаружилось, что я достаточно сценична, неплохо двигаюсь, пою, и мне стали поручать небольшие роли в школьных спектаклях – так началась моя карьера самодеятельной артистки! В детский сад я не ходила (домашнее воспитание) и всем, что умела и знала, я обязана в первую голову бабушке с дедом, а затем - позже - уже мамуле с папой. В нашей семье все хорошо пели – и бабушка с мамой, и дед, а позже – когда подросли - и сестренки. Бабушка прекрасно подбирала втору к любому мотиву, а порой и третий голос (Ляля унаследовала от бабушки этот талант). Она очень любила напевные, красивые украинские песни и мы часто вечерами пели, наслаждаясь стройным звучанием наших голосов… У деда был прекрасный слух, пел он негромко, но очень точно, что называется в ноту, а не «по соседям», мягким голосом, и это добавляло к нашему пению бархатные обертоны. В нашем доме частенько собирались мамины и папины друзья – мама преподавала французский язык сначала в 6- ой школе, а позже – в 20-ой, и друзей у нее было много. Особенно запомнились Гусевы Клара и Юрий, которые жили на горке за горисполкомом, что у начала спуска к Парку им. А.С.Пушкина в самом начала Московской улицы, в здании бывшей тюрьмы. Однажды мы ходили к ним в гости, и я со страхом наступала на гулкие железные ступени и озиралась на сводчатые серые потолки и стены. У Гусевых я впервые увидела удивительный цветок – монстеру, которую тетя Клара называла «плаксой», потому что на кончиках ее листьев перед дождем появлялись капельки-росинки, и цветок словно плакал… Юрий Сергеевич преподавал английский язык, а Клара Степановна секретарила в какой-то конторе. Тетя Клара – украинка по национальности – чудесно пела. Бабушка, мама и тетя Клара пели русские и украинские народные песни и старинные романсы, эстраду того времени, а я с наслаждением слушала домашнее пение, которое звучало не хуже профессионального.
Частенько вечерами – какое счастье, что тогда у нас еще не было телевизора! – мы устраивали «громкие читки»: все по очереди привлекались к чтению вслух какой-нибудь книжной новинки. Если чтец увлекался сюжетом, торопился или начинал бубнить себе под нос, ему тут же напоминали – «Читай с выражением!», уставшего сменял следующий, и так пока мама не посмотрит на часы и не ужаснется – «Уже десятый час! Живо умываться-мыться и по кроваткам!». Режим в нашем доме соблюдался строго и канючить, капризничать, просить и умолять «Ну пожалуйста, ну разрешите посидеть с вами еще чуть-чуть!» было напрасно. Так в самом раннем детстве мне были привиты понятия «дисциплина» и «послушание».

Серия сообщений "Как я была маленькой":

Часть 1 - Как я была маленькой
Часть 2 - Как я была маленькой (продолжение)
...
Часть 7 - Как я была маленькой - 6
Часть 8 - Как я была маленькой - 7
Часть 9 - Как я была маленькой - 8
Часть 10 - Как я была маленькой - 9
Часть 11 - Как я была маленькой-10
...
Часть 22 - Как я была маленькой. Заключительная глава.
Часть 23 - О воспоминаниях...
Часть 24 - Бабушкин сундук...