ПОНЯТИЕ О ТАИНСТВЕ

Елеосвящение есть таинство, в котором при помазании тела елеем призывается на больного благодать Божия, исцеляющая немощи душевные и телесные (Катехизис).

Таинство Елеосвящения называется еще «святым елеем», «елеопомазанием» и «молитвомаслием» (от греческ. euhelaion), но чаще «соборованием», «маслособорованием», — по собранию, «собору» пресвитеров, которых апостол Иаков заповедал собирать для совершения таинства Елея.

Таинство Елеосвящения есть главное благодатное средство, которое Православная Церковь подает болящим и страждущим для облегчения, уврачевания болезни и для приготовления к христианской, мирной и непостыдной кончине.[1]
УСТАНОВЛЕНИЕ ТАИНСТВА

Начало елеопомазания как таинства положено Самим Господом, по заповеди Которого Его ученики, врачуя души людей спасительной проповедью Евангелия, врачевали и тела больных помазанием елея: «Мазаху маслом многия недужныя, и исцелеваху» (Мк. 6, 13). И в чинопоследовании таинства говорится: «Помазание священное Твое, Человеколюбче, апостолом Твоим на немощствующия рабы Твоя совершати милостивно заповедавый».[2]

Первоначально таинство совершалось, как и миропомазание, чрез возложение рук совершителя (Мк. 16, 18; Деян. 28, 8—9). Воспоминание о таком образе совершения таинства сохранилось и в нашем Требнике — в молитве, читаемой после совершения таинства при возложении Евангелия, как руки Господней, на главу больного. В век апостольский возложение рук для исцеления было заменено помазанием елеем, подобно тому как возложение рук для сообщения Святого Духа новокрещенным было заменено миропомазанием, и право совершения таинства было предоставлено и пресвитерам. Такая практика совершения таинства в апостольское время со всей ясностью представляется в послании апостола Иакова (5, 14—16).

После апостолов о совершении таинства Елеосвящения в Церкви Христовой свидетельствуют многие писатели I—V веков, а именно: во II—III веке — Дионисий Ареопагит, Тертуллиан и Ориген; так, Ориген, изъясняя слова ап. Иакова: «болит ли кто в вас», упоминает о возложении рук от пресвитера на больного; в IV в. о таинстве говорит Иоанн Златоуст, в V — историк Созомен. Апостольское предание о таинстве Елеосвящения сохранилось не только у православных и католиков, но и у несториан и монофизитов, отлученных от Церкви в V столетии.
ЧИСЛО СОВЕРШИТЕЛЕЙ ТАИНСТВА

По заповеди ап. Иакова, таинство Елеосвящения совершается собором пресвитеров. Обыкновенно этот собор составляется из семи пресвитеров, и к этому числу приспособлено последование таинства в нашем Требнике. Число семь в данном случае, по мнению блж. Симеона Солунского, имеет отношение или с числом даров Святого Духа, упоминаемых у прор. Исаии, или числом хождений иерейских вокруг Иерихона, или с числом молитв и поклонений Елисея при воскрешении отрока вдовы соманитянки (4 Цар.

4, 35), или с числом молитв прор. Илии, которыми небо отверсто было и пролил дождь (3 Цар. 18, 43), или, наконец, сообразно числу семикратного погружения Неемана в воде Иорданской, после чего он очистился.

Историческое основание седмеричного числа можно полагать в обычае древних христиан, в частности пресвитеров, посещать больных для молитвы о них в продолжение семи дней подряд, и это число, таким образом, составляло полный круг благодатного врачевания.

Но Церковь допускает совершение таинства Елеосвящения трем или двум пресвитерам. В крайнем же случае дозволяется совершение таинства и одному священнику, с тем, однако, чтобы он совершал таинство от лица собора священников и произносил все молитвы, сколько их есть. В Новой скрижали на этот счет сказано: «В крайней нужде один священник, совершающий таинство Елеосвящения, совершает силою всей Церкви, которой он есть служитель и которой лице в себе представляет: ибо вся власть Церкви содержится во едином священнике».
НАД КЕМ СОВЕРШАЕТСЯ ТАИНСТВО

Таинство Елеосвящения совершается над больными на дому или в храме. В древние времена больные, которые могли вставать с одра и ходить, с помощью других были приводимы или привозимы в храм, чтобы в священном месте приобрести отраду для страждущей души и возвратить здравие телу посредством таинства. Иногда они сами оставались на несколько дней в церковном притворе и проводили там дни и ночи, ожидая благодатной помощи от помазания священным елеем. Были случаи, когда и здоровые из предстоящих, «для получения духовного благословения или для утоления некоторого легкого недуга, приступали к сему духовному врачевству».[3]

У нас на Руси в древнее время придавали большое значение таинству, считая его одним из самых действенных средств против всякой болезни, в особенности против всякого вида одержимости.

Таинство может совершаться не только над тяжелобольными, но и над вообще немощными и чувствующими изнеможение (дряхлые старцы и пр.). Но над здоровыми таинство, как правило, не совершается. В Синодальный период, только как исключение, в Великий Четверг, по древнему церковному обычаю Греческой и Русской Церкви, совершалось архиереями в Троице-Сергиевой лавре, в Московском Успенском соборе и др. местах елеосвящение и над здоровыми; «понеже в Великий Четверток, — говорит святитель Димитрий Ростовский, — на вечери Христос устави Завет Новый Тела и Крове Своея: того ради и сея тайны не неприлично есть причащатися, хотя и здравому человеку, не ведущу дня и часа своея кончины». С другой стороны, при совершении елеосвящения в Великий Четверг над здоровыми телом, слова ап. Иакова: «болен ли кто из вас» (Иак. 5, 14), — принимаются в широком значении, т. е. здесь разумеются не только телесно больные, но и страждущие душевно, — имеющие скорбь, уныние, тяжесть от греховных страстей и т. п. Имея в виду такое широкое понимание таинства Елеосвящения, в Оптиной пустыни и Сергиевом скиту Калужской области оно совершалось для богомольцев по два-три раза в неделю.[4]

Больной, принимающий таинство, должен быть приготовлен к принятию его исповедью, и после или прежде елеосвящения больной причащается Святых Таин. В случае смертной опасности больной должен быть исповедан и причащен до совершения елеосвящения (Правосл. исповедь. 118 вопр.).
ЦЕЛЬ И ДУХОВНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ТАИНСТВА ЕЛЕОСВЯЩЕНИЯ

Елеосвящение, как показывает само наименование (греч. elaioa — масло; eleos— милость), есть таинство елея, установленное с целью избавления человека от болезни и прощения грехов. Эта двоякая цель находит свое оправдание в христианском воззрении на природу телесных болезней.

Источник телесных болезней, по этому воззрению, заключается в грехе, и первое предсказание о болезнях в человеческом роде явилось вслед за грехопадением первых людей. Когда к Спасителю принесли расслабленного для исцеления от болезни, то Он прямо обращает внимание на источник болезни и говорит: «Чадо, прощаются тебе грехи твои» (Мк. 2, 3—11). В таком же точно соотношении поставлен грех и телесная немощь у ап. Иакова, который, сказав об исцелении болящего чрез помазание елеем и молитву, замечает, что вместе с тем отпускаются исцеленному и его грехи (Иак. 5, 15).

Нельзя утверждать безусловно, что все без исключения болезни являются как непосредственное следствие греха; бывают болезни, посланные по Промыслу Божию с целью испытания или усовершенствования веры и надежды на Бога, усовершения в благочестии и добродетельной жизни и др.; такой была, например, болезнь Иова, болезнь слепца, которому Спаситель сказал: «Не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии» (Ин. 9, 3). Однако же большая часть болезней признается в христианстве последствием греха, как это мы видим из многих мест Евангелия (Мф. 9, 2; Ин. 5, 14).

Мысль об этой связи греха и болезни проходит явно в православном таинстве Елеосвящения. В чине елеосвящения читаются молитвы как об исцелении болящего, так и об избавлении от грехов, «от страстей, от скверны плоти и духа и всякаго зла».[5]

В молитвословиях канона как причина болезни указывается и демонское влияние на человека, действие демонов на тело, как непосредственное, так и чрез грехи.[6]

Такой широтой цели («исцеление души и тела», а также приготовление к вечности) отличается елеосвящение Православной Церкви от католического. По учению католицизма, единственной целью елеосвящения служит избавление от грехов и приготовление к мирной кончине, но отнюдь не исцеление от болезни; поэтому оно совершается у католиков только над людьми безнадежно больными, близкими к смерти. Относительно неправильности такого католического понимания таинства писал еще блж. Симеон Солунский, указывая, что католики «умствуют вопреки Спасителю и апостолам Его», неправильно толкуя соответствующие места Священного Писания (Иак. 5, 14—15; ср. Ин. 5, 14; Мк. 6, 13). Такое неправильное понимание таинства иногда встречается и у нас среди верующих, считающих, что только умирающих надо напутствовать этим таинством.

Здесь надо оговориться, а именно в том отношении, что нельзя также понимать таинство как что-то такое, что заменяет собой «дерево жизни» и обязательно должно давать выздоровление.

Могут быть разные состояния больного:

Когда он уже созрел духовно для вечности, или когда продолжение его жизни ему уже не полезно с точки зрения его вечного спасения, и Господь, по Своему неисповедимому благому Промыслу и всеведению, приводит человека к переходу в вечность.

Но может быть и другое состояние больного, когда он еще духовно не созрел, еще далек от христианской духовности. Для такого человека необходимо продолжать скорбный путь земной жизни в условиях этого существования, страдать и бороться здесь, на земле, со своей греховностью, чего он не сумел и не успел сделать. И вот по отношению такого больного особо приложима и действенна молитва Церкви о его душевном оздоровлении и телесном выздоровлении. И сама болезнь должна послужить поворотным моментом для души, толчком к внутреннему душевному перевороту чрез покаяние. А с душевным выздоровлением, по вере Церкви, тесно связано и само телесное выздоровление.

Болезнь может быть послана Богом и людям высокой духовной жизни для их душевной пользы, для их спасения и совершенствования.

Елеосвящению обычно предшествует исповедь. Таким образом, в духовном смысле елеосвящение тесно связано с покаянием. Это не значит, что покаяние есть само по себе недостаточное таинство, но только больной по немощи не может исполнить все условия истинного покаяния. При таинстве же Елеосвящения за изнемогающего больного предстоит пред Господом целый собор Его служителей и, молитвою веры от лица всей Церкви, умоляет Бога даровать недужному вместе с телесным здравием отпущение прегрешений.

При этом ради молитв Церкви больному отпускаются особые грехи, разрешение которых он не мог получить в таинстве Покаяния, а именно:

грехи давние, забытые и неисповеданные, при условии, однако, общего покаянного настроения больного;

грехи «недоуменные» и грехи неведения;[7]

грехи, бывшие причиной болезни, но болящий не знал о них;

грехи, которые больной, по тяжкой немощи своей, не в состоянии в настоящий момент рассказать духовнику или не может теперь загладить добрыми делами.

Все эти и подобные им грехи, как пишет блж. Симеон Солунский, благодатию Божией отпускаются болящему чрез таинство Елеопомазания.[8]
ЧИНОПОСЛЕДОВАНИЕ ТАИНСТВА ЕЛЕОСВЯЩЕНИЯ

Для совершения таинства поставляется стол, а на нем блюдо с пшеницей, крест и Евангелие. Зерна пшеницы символически указывают на новую жизнь — по выздоровлении, и после всеобщего воскресения (Ин. 12, 24; 1 Кор. 15, 36—38), а крест и Евангелие — на присутствие Самого Иисуса Христа.

Сверху пшеницы ставится пустой сосуд («кандило праздное», т. е. порожняя лампада), в который вливается елей, служащий видимым знаком благодати исцеления (Мк. 6, 13), в соединении с вином, в подражание врачевству, употребленному упоминаемым в евангельской притче самарянином (Лк. 10, 34). Вокруг сосуда в пшеницу водружают семь стручьев («стручцев», или палочек, обвитых хлопчатой бумагой или ватой) для помазания. Обыкновенно сюда же вокруг сосуда вставляют семь зажженных свечей, изображая этим седмеричное число совершителей таинства.

В состав последования Святого Елея входят три части: молебное пение, освящение елея и само помазание елеем.