Часть 2. Цвет зимы – тревога.
Плотная толпа внесла Константина на эскалатор и, ступив на узкую ступеньку, он замер. Ему нравились эти несколько минут вынужденного бездействия: можно было бездумно рассматривать людской поток, движущийся навстречу, рекламные щиты… Женщина, стоящая впереди, сняла шапку, и на него пахнуло тонким ароматом вербены.
«Может, подарить ей духи? Хотя… Он даже не знает, какие она любит. Вернее, раньше знал, а теперь…».
Женщина поправила рукой пышные рыжеватые волосы, и он подумал, что у дочери такие же красивые вьющиеся волосы.
«Да, куплю еще конфеты, - решил он, - конфеты и цифровой фотоаппарат, - дочь будет рада. Она любит сладкое. А может, у нее уже есть фотоаппарат? - Вдруг с холодком в сердце подумал Константин. – Надо было потихоньку выяснить, какой она хотела бы подарок.»
Выйдя из метро, он неспешной походкой направился к дому, который виднелся неподалеку. Сквозь легкую дымку пробивалось солнце, и воробьи, радуясь кратковременной оттепели, с оглушительным гвалтом купались в луже талой воды. Уже подходя к подъезду, Константин неожиданно увидел синий “опель” дочери, и в глубине души шевельнулась тревога. Но, увидев, как дочь спокойно выбирается из машины и, улыбаясь ждет его, успокоился, невольно прибавив шаг.
- Привет, па…
- Ты почему здесь сидишь? У тебя же ключи… Зашла бы домой.
- Нет, - Вера качнула головой, внимательно рассматривая отца. – Не хотелось столкнуться с твоей пассией…
Константин невольно вспомнил нервные длинные пальцы, рвущие пакетик с чаем, и уклончиво улыбнулся, - нет у меня пассии. В следующий раз заходи домой, самое неожиданное, на что ты можешь наткнуться, - это бардак. Пойдем, Гамлет уже наверное почувствовал, что ты придешь… Ждет, ткнувшись носом в дверь и сопит. – Засмеялся Константин, обнимая дочь за плечи и пытливо всматриваясь в осунувшееся лицо.
Вьющиеся каштановые волосы, серые глаза под разлетом бровей и ямочка на подбородке, - Вера была копией отца, за что в детстве ее в шутку звали – папа Костя.
- Ты похудела… Денег хватает?
- Да уж побольше, чем у тебя, - снисходительно бросила дочь. - Ты тоже не очень похож на Гаргантюа. Все в сухомятку, наверное?
Не успел Константин отворить дверь, как им в ноги, чуть не сбив, бросился Гамлет, повизгивая то восторга. Вера склонилась над собакой и, лохматя загривок, ласково произнесла:
- Соскучился, бандит…
- Конечно, соскучился. Ты давно не заходила.
Константин с тревогой исподтишка наблюдал за дочерью. По тому, как она опускала глаза, когда он на нее смотрел, улыбалась, чуть кусая губы, - привычка, от которой ее так и не отучила мать, он понял, что дочь хочет ему что-то сказать, и не решается. Пройдя на кухню, он достал из холодильника торт, который купил вчера, повинуясь внутреннему импульсу…Теперь понял, - подсознательно он ожидал, что к нему придет дочь.
- Я только маленький кусочек, - произнесла Вера, садясь на свое любимое место и, окидывая внимательным взглядом кухню. - Не ощущаю женского присутствия, и в ванной комнате не заметила прокладок…
- Вера! – укоризненно промолвил Константин, включая чайник.
- Да, ладно, па… Ты же не монах… Не буду, не буду,.. - она поднялась и, обняв отца, виновато посмотрела ему в глаза – Пап. Не хотела тебя огорчать, но я не смогу прийти к тебе на Новый год. Понимаешь…
- Не надо, - Константин взял дочь за плечи и усадил на стул. – Не надо оправдываться. Ты вправе проводить время так, как считаешь нужным. Ничего страшного… Пойду к Михаилу, он приглашал к себе…
Вера посмотрела на отца и улыбнулась, - спасибо тебе, что не обижаешься. Я и подарок тебе заранее принесла, положишь под елку.
Вынув из сумки коробку, она протянула отцу.
- Придется и тебе положить подарок под елку, - с этими словами Константин принес фотоаппарат, завернутый в блестящую упаковку. Он старался не показывать виду, что расстроен: ему хотелось, как в прежние времена провести новогодний вечер с дочерью: болтать ни о чем, пить шампанское, и смеяться, подшучивая друг над другом. Но с каждым годом, дочь все дальше и дальше отдалялась от него, уносимая стремительным потоком своей взрослой жизни.
- Как Вадим? Не обижает?
- Нет, – коротко бросила дочь, насыпая в чашку кофе.
- Замуж не собираешься? – осторожно поинтересовался Константин.
- Нет, - так же коротко ответила Вера и, достав из холодильника сливки, налила в чашку.
- Почему? Сомневаешься?
- Пап, ты от жизни отстал, - засмеялась Вера. – Ну кто сейчас женится? У нас отличные отношения, регулярный секс и четкое разделение домашнего труда…
- Но так не может продолжать долго… Тебе уже скоро тридцать, а дети?
- Ну, ты как мама. Она мне все мозги проела. Да и подумай, сейчас рожать? Квартиры нет, вот заработаю на квартиру, потом и рожу.
- Кто мешает вам жить здесь?
- Нет, па… Это невозможно, не начинай. Ты, лучше расскажи, как сам живешь. - Она почесала за ушами Гамлета, уютно устроившегося у ее ног.
- Живу… Работаю, читаю, иногда хожу в театр. Опять же, Михаил не дает покоя…
Как мама?
- Поехала со своим на Канары.
- Как она?
- С тобой она была спокойней.
- Спокойней? – Константин удивленно посмотрел на дочь.
- Понимаешь, пап. Она все время как на переднем крае. Не может позволить себе расслабиться. У них с сексом, наверное, все пока в порядке, раз он ее еще не бросил. Но пап! Он же моложе ее на десять лет! Время берет свое. Она уже не та, что была восемь лет назад, чуть просела. Да и работа… Этот их бизнес… Не знаю, что-то у них там с налогами…В последнее время она стала нервная. – Вера помолчала, потом произнесла:
- Вы с мамой никогда не ссорились, я считала вас идеальной парой. Почему так все получилось?
- Что все?
- Почему мама ушла от тебя? Не поверю, что только из-за денег.
- Когда женщина уходит от мужчины, - виноват мужчина, что не смог ей дать то, что она хотела получить. Ты же помнишь, был сложный период в нашей жизни, и хорошо, что мама, как бухгалтер смогла устроиться в фирму. Могу ли я осуждать ее за выбор, который она сделала? Как можно осуждать женщину, которая дала мне такую прекрасную дочь?
Константин взял в руку ладонь дочери и сжал, – только за одно это я благодарен ей. А то, что она влюбилась в другого и ушла к нему…
- Какой ты наивный, - вздохнула Вера. – Дон-Кихот, честное слово…Читаешь лекции по психологии, а жизни не знаешь… Любовь… Сейчас время секса и денег. Чем больше у тебя денег, тем больше ощущаешь себя человеком.
Заметив, как упрямо сдвинул брови отец, Вера ласково погладила его по руке, -вижу, как ты кривишься в душе… Но это так, па… И я такая же, как мама: и мне хочется загородный дом, классную машину, отдыхать на Канарах, и чтобы тряпки на мне были не с базара… А ты говоришь… Замуж. Нет. – Вера покачала головой, для убедительности чуть стукнув ладонью по столу. – Я уже готова для того, чтобы начать свое дело. Свое, понимаешь? Где ты – хозяин, а не так как сейчас…Устраиваешься на работу, тебя прельщают прибылями, процентами… Ты выкладываешься, раскручиваешь дело, потом проходит время, и шеф заявляет, что в компании трудности с деньгами. Сначала уходят проценты, потом он начинает платить в полтора, потом – в два раза меньше… И ты понимаешь, что пора уходить… Но куда? Везде одно и тоже… Нет, па… Пока есть молодость, здоровье, кураж, в конце концов… Надо выбиваться!
Константину вдруг захотелось подойти и, обняв дочь, спрятать на груди, как всегда делал, когда маленькая дочь прибегала к нему, чего-то испугавшись…Но он, подавив этот порыв, только сказал:
- Я боюсь за тебя. В наше время не было так трудно. У нас была молодость… А у вас только работа и деньги…
Вера улыбнулась отцу, - па,.. ты не бойся за меня. Это мое время, моя эпоха, и я в ней своя…
– А Вадим как? Его устраивает как вы живете?
- Конечно, на двоих квартира обходится дешевле…
- Я не об этом…
-Ах, ты о любви…- усмехнулась Вера. – Мужчину все устраивает, пока это не задевает его интересов. Так что, все у нас отлично, ты не волнуйся и не надо бояться. Если у меня не получится так, как я хочу…Выйду замуж, и буду рожать, что еще остается…
Константин смотрел на дочь и думал, что, наверное, это хорошо, что она такая резкая, циничная. Что у нее есть голова на плечах, и она четко идет к своей цели. Будь она мягче, женственней, наверное, ей бы пришлось труднее.
Вера отрезала кусок торта и, откусив, покачала головой. – Вкусно…
Она слизнула крем с пальцев и причмокнула, - хоть у тебя побалуюсь. Я же на фитнес хожу, фигуру надо беречь… А ты… - Она пытливо посмотрела на отца. – Так и живешь один? Не поверю, что женщины на тебя не обращают внимания. У тебя такая интересная седина на висках…
Константин засмеялся. Взяв салфетку, он протянул дочери. – Вытри нос, прямо как в детстве, всегда испачкаешься…
Дочь не догадывалась, что своими вопросами затронула воспоминание, которое он спрятал глубоко внутри. Константин еще долго ходил в кафе, пока не понял, что та женщина ушла в осенний дождь, чтобы никогда не вернуться. Если бы он догадался об этом…Остановил ли он ее? Он не знал… Но иногда, в зыбкой грани между сном и явью, перед его внутренним взором возникали грустные глаза и нервные длинные пальцы, разрывающие пакет с чаем.
- Ты не увиливай, или может быть, мужчинами интересуешься? А что? …- Вера хмыкнула, глядя как отец, вкинув брови, снял очки и стал протирать линзы салфеткой. – Это сейчас модно… Знаешь, я тебя пойму… И даже не буду осуждать!
- Вера! – Константин надел очки и, взглянув на дочь, внушительно произнес: – У меня такое впечатление, что в другой жизни я был твоим зятем, а ты – моей тещей!
Они рассмеялись.
- Я серьезно! – хохоча, проговорила Вера, уклонившись от шарика, который Константин скатал из салфетки и запустил в дочь.
Гамлет подскочил и, лая, стал кружить по кухне, всем своим видом показывая, что и он не прочь принять участие в веселье.
- Сейчас серьезно тебя в угол поставлю, совсем распустилась, - смеялся Константин, а на душе было невесело и тяжело, - «наверное, все отцы проходят через такое», - подумал он, - «дочь взрослеет, и ты уже не авторитет для нее, и она уже смотрит на тебя со снисхождением и думает, что у нее все будет по-другому»…
- Береги себя, - произнес он, стараясь скрыть тревогу. - И не забывай, что ты все-таки женщина, а не старшина в юбке… Мужчинам командир не нужен…
Глубокой ночью, глядя, как за окном метель закручивает снежные водовороты, Константин вдруг подумал, что он похож на человека, неожиданно застигнутого ураганом в своем утлом жилище. Стены вокруг рушатся, поток воздуха выносит дорогие сердцу и памяти вещи, что скопились за все годы жизни, а он сидит посреди этого хаоса один, и никого нет вокруг, только бушующая стихия, готовая смести и его с этой земли…
