Где-то далеко от меня живёт человекъ. Ходит, передвигает ноги, болтаетъ руками, собаке нос прищемил. Глаза у него, носъ и два уха. Бываетъ, в одно ухо влетаетъ, в другое вылетаетъ. А бываетъ, что и запоминаетъ. Почки немного потрёпаны, наверное. И лёгкие. Но вообще, нормальный Челъ. А люди – их полно. Они вокруг. Чужие и свои. Знакомые и незнакомые. Общего у нас много. Но каждому своё. Люди могут убить другъ друга, или родить. Убивают обычно мужики, а рожают бабы. Мужики говорятъ про бабъ: «волосы длинные, а умъ короткий». А бабы про мужиков – «все мужики сволочи». Но другъ без друга имъ всё равно ни какъ. Бываетъ мужская дружба, а бываетъ женская солидарность. Мужская солидарность – редкость: мужики спорщики, все хотят быть лидерами. А в женской дружбе – я тоже, если честно, сомневаюсь. «Подруги» любят завидовать, носить модную одёжу и дорогие украшения, чтобы морально возвысится друг над другомъ. Потому, что мужикам то их наряды, причёски и украшения - по барабану. Сильнымъ поломъ больше приветствуются красивая грудь, талия, изящный крупъ и радушие. Это значит, девушкамъ надо уметь слушать, широко раскрыв глаза (можно не вникать), и отвечать «Да!», «Вотъ это да!», «Ну надо же!» и «Какой молодец!».

Как-то я ехалъ в метро. Это глубоко под землёй. Там было много чужих людей. Дяди и тёти, девочки и мальчики, бабушки и дедушки. Плотная толпа. Один паренёкк, лет четырнадцати, ныкался в углу вагона, сжимая в рукахъ порно журналъ. Глаза большие и виноватые, волосы растрёпаны. Пугливые взгляды сорванца то в журнал, то по сторонамъ меня забавляли. Мальчишка как-будто просилъ прощения у самого себя за такую наглость. Плотная толпа закрывала, познающего секреты жизни юнца, от постороннихъ взглядов, но я краем глаза заглянулъ в его «царство вожделения». Хех. Бабы так себе. Не «староваты» ли для тебя, приятель? Ну какой уж журнальчик достал – на безрыбье и рак рыба.
В метро чего только не бываетъ. Все мчатся куда-то по своимъ деламъ. Кто-то с кем-то встречается, кто-то с кем-то прощается. А в прошломъ году, говорят одна женщина прямо в метро родила. Роды принимали менты. Жесть. -"Ты где родился?" -"Я в четвёртомъ роддоме. А ты?" -"А я в метро". Жизнь полна сюрпризов.
Подъ оглушительный стукъ колёсъ мы вылетаемъ на светъ станции. Электричка с рёвом тормозитъ, двери открываются – и передъ нами «картина масломъ». Один старенький дядя умеръ, и лежит на красивой скамейке. Но может быть и не умеръ, а случайно заснулъ. Но зачемъ тогда милиция? Это на Кропоткинской – как разъ под Храмом Христа Спасителя. Но онъ тамъ на скамейке, а мы в вагоне. Как на экскурсии. Машинист предупреждает «осторожно, двери закрываются», ба-бах, и мы едемъ дальше.

Так вотъ, про дядю – говорятъ, в метро много людей помираетъ от сердечного приступа. Вентиляционные системы не справляются. Дышите глубже. Прикиньте, под землёю прямо и помереть. Как будто сам зналъ, зачем под землю спускался. Мимо ещё прошли два бородатых Отца в чёрных рясах, и с ними блаженная женщина. Она улыбалась и о чём-то шутила. Глаза чистые, чистые. Они тоже улыбались, развратники. Они не видели этого человека. Очень много людей целым потокомъ текли мимо. А дядя на скамейке былъ такой солидный и степенный. Рослый, одетъ с иголочки. Не молод уже, судя по всему, лет 65. А можа и больше. И не такие фрегаты в море тонули. Лицо бледное, как будто уставшее немного и умиротворённое. Ни кто уже не беспокоился за его самочувствие. Ну хоть бы чем накрыли. Видать нечем. Только убегли за подмогой. Рядышком стоит молоденькая девушка – милиционер. Сторожитъ. Ёжится. Жутковато. Бедная девушка. Не прикольно-то как: стоишь тутъ, сторожишь, а «клиент» тебе даже спасибо не скажет. А на краю скамейки портфельчик. Хороший такой портфельчик, не дешёвый видать, хозяинъ, наверное, его любил. Вот я думаю, ждёт этого мужика дома жена, и даже не знает что, да как. Положила ему в этотъ портфельчикъ бутербродъ, йогуртъ. И маленький пакетикъ молока с трубочкой. А может, у него там какая-нить бухгалтерия, отчёты. Важные бумажки. Впрочемъ, это уже не важно.
Подросток заглянулъ в журналъ – и снова покосился по сторонам. Да гляди, гляди – ни кто на тебя не смотрит. И убери руку изъ кармана, а то уронишь сумку вместе со своимъ чтивомъ.

…Ну вот ты и подошёл к своей черте (это я про дядю опять).Жизнь прожита. А какъ – кто его знаетъ. У кого какъ. Победы и поражения. Друзья и враги. Любовь, жена. Дети, внуки. Работа, телевизоръ, бильярдъ. Только всё в прошломъ...
...А у меня ещё нетъ! Побегу я, съемъ мороженое, и с кем-нибудь познакомлюсь. Моя любовь будет одиноко сидеть где-нибудь возле фонтана, читая книжку. А я тихонько подсяду рядом и… Пожалуй, надо будетъ взять два мороженыхъ...