В начале 20 века Вифании закрутилась история одного из самых удивительных и сюрреалистичных мест современного израильского образования. В православной русской школе учатся 350 учениц. Школа не особо подчеркивает этот факт, однако из 350 девочек, лишь 15 являются христианками, остальные - мусульманки. Однако эта подробность лишь добавляет пикантности в ежедневный труд монахинь по воспитанию подрастающего поколения.

Подробнее...

В храмах можно заказать поминовение (о здравии и о упокоении) на Литургию, на 40 дней (сорокоуст), на полгода, год и т.д., молебны и панихиды, В храмах на Святой Земле обители принимаются заявки и на особое поминание о здравии ("Врачу душ и телес") и о упокоении с оглашением имен во время Литургии - для особо страждущих больных и новопреставленных православных христианах соответственно.

Подробно http://simvol-veri.ru/commodity/uslugi/index.shtm

Сорокоуст о здравии

Число сорок - знаменательное, часто встречающееся в Священном Писании.

Иудейский народ скитался в пустыне сорок лет, пророк Моисей постился сорок дней, Спаситель после Своего Крещения провел в пустыне сорок дней, а после Своего Воскресения в продолжение сорока дней учил Апостолов тайнам Царства Божиего.

Первые Апостолы узаконили в Церкви Христовой ветхозаветный обычай оплакивать умерших в течение сорока дней.

На основании этого Святая Церковь с древнейших времен установила правило творить поминовение усопших в продолжение сорока дней (сорокоуст) и особенно на сороковой день.

Как Христос победил искушения диавола, пробыв сорок дней в посте и молитве, так и Святая Церковь, принося в продолжение сорока дней молитвы, милостыни и бескровные жертвы по усопшем, помогает почившему силой Божией победить воздушного князя тьмы и получить Царство Небесное.

По традиции в течении 40 дней Церковь молится не только за усопших, но и за живых. Сорокоусты "о здравии" заказывают для совершения сорокадневной церковной молитвы за живых на Литургии, на молебнах и при чтении псалтыри.

Старец схиархимандрит Зосима отмечал, что вся история человечества измеряется "седминами и сороковинами".

"Сорок дней Христос являлся ученикам своим, пребывая на земле до праздника Вознесения Господня. Праздник святой - сороковой день Вознесения Господня.

Проводим накануне Пасху и будем встречать великий годовой праздник в сороковой день по Пасхе - Вознесение Господне.

Сорокоусты - сорок дней поста, сорок дней Пасхи, всё сороковинами идет, седминами и сороковинами.

И история человечества также идет седминами и сороковинами".

  http://simvol-veri.ru/commodity/uslugi/sorokoust_zdravie.shtm

Молебен о здравии

Молебен - это особое Богослужение, при котором просят Господа, Богородицу, святых о ниспослании милости или благодарят Бога за получение благ.

В храме молебны обычно совершаются после литургии.

Общественные молебны совершаются в дни храмовых праздников, на Новый год, перед началом учения отроков, при стихийных бедствиях, в нашествии иноплеменников, при эпидемиях, в бездождие и т. д.

Другие молебны принадлежат к частному Богослужению и совершаются по просьбам и нуждам отдельных верующих.

Часто во время этих молебнов происходит малое освящение воды.

Записка на молебен начинается с указания, какому святому возносится молебен.

Затем перечисляются имена тех, о ком будет возноситься молебное пение.

Подробно http://simvol-veri.ru/commodity/uslugi/moleben_zdravie.shtm

Поминовение на Божественной Литургии

За поминаемого на Литургии вынимается частица из просфоры и погружается в потир со Святыми Тайнами (Телом и Кровью Господа Иисуса Христа).

Таким образом, душа человека, за которого приносится на Престоле эта очистительная жертва, получает благодать и освящение.
Вечное поминание на обедне будет совершаться на каждой Литургии в течение всего времени, пока существует монастырь.

Подробно http://simvol-veri.ru/commodity/uslugi/pomino_bog_lit.shtm

ПАНИХИДА

По учению Святой Православной Церкви все верующие в Господа Иисуса Христа не умирают, но живут вечно. "Всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет во век" (Ин. 11, 26).

Поэтому умирающие православные христиане не перестают быть членами Святой Церкви, сохраняя молитвенное общение со всеми остальными ее чадами.

«Всякий желающий проявить свою любовь к умершим и подать им реальную помощь может наилучшим образом сделать это молитвой о них. Заупокойное богослужение, на котором молитвенно поминаются усопшие и в уповании на милосердие Божие испрашивается им прощение согрешений и блаженная вечная жизнь.

Совершаются панихиды как до погребения усопшего, так и после - в 3-й, 9-й, 40-й день по смерти, в дни его рождения, тезоименитства, в годовщину смерти.

Кроме панихид по отдельным усопшим Церковью совершаются еще т.н. вселенские или родительские панихиды.

Они служатся в особые дни, называемые родительскими субботами.

Подробноhttp://simvol-veri.ru/commodity/uslugi/panixida.shtm

Заказ треб на Святой Земле

Поминовение на Божественной Литургии
Водосвятный молебен
Молебен о здравии
Молитва об упокоении
Молитва о здравии
Свеча о упокоении
Свеча о здравии
Сорокоуст о упокоении
Сорокоуст о здравии
Панихида

Условия, благоприятствовавшие распространению Церкви.

Ко времени пришествия Христа Спасителя в мир почти все народы тогдашнего политического мира соединены были в одно государство — римское. Рим назывался столицей всей вселенной. За несколько лет до явления Спасителя римское государство из республики превратилось в империю. Императоры обладали деспотической властью. Таковыми являлись и их представители в отдельных областях. Народ раболепствовал перед императорами. Резко отличалось имущественное и социальное положение высших классов. Особенно тяжелым было положение многочисленных рабов, которые в руках своих господ были не более, чем одушевленной вещью, которой те распоряжались по своему произволу.

Иудея, под управлением князей из фамилии Маккавеев, составляла ещё отчасти самостоятельное государство (167-63 гг. до Р. Хр.), находясь даже в дружественных отношениях с Римом. Но за 64 года до Р. Хр. произошел раздор в фамилии Маккавеев между братьями Гирканом II и Аристовулом II. Они обратились с жалобами друг на друга к римскому полководцу Помпею, находившемуся тогда на востоке. Помпей, после трёхмесячной кровопролитной борьбы, в 63 г. занял Иудею с Иерусалимом и положил конец независимости иудейского народа, заставив его платить дань Риму. Помпей предоставил Гиркану первосвященническое достоинство и титул народоначальника. Но на самом деле всем заведовал преданный римлянам идумеянин Антипатр, принявший иудейство, со своими сыновьями Фасаилом и Иродом. В 37 г., правя, после отца Антипатра, Ирод получил титул царя иудейского при содействии триумвира Антония. Последний Маккавей, Антигон, сын Аристовула, отправлен был в Рим и подвергнут бичеванию как преступник. Со вступлением Ирода на престол царская власть в Иудее отошла от колена Иудина.

Ирод, прозванный Великим, расширил пределы Иудеи, восстановил разрушенное государство, украсил Иерусалимский храм. Но народ его не любил за жестокость и введение в Иудее языческих обычаев и римских зрелищ. После смерти Ирода, последовавшей в первые годы по Рождестве Христовом, в Иудее начались волнения против римлян. В Иерихоне предводители разбойничьих шаек присваивали себе царский титул. Римский же император Август передал управление Иудеей детям Ирода, но они настоящей власти не имели. Все дела вершили римские прокураторы, предоставляя иудейским царям пользоваться только титулом. Ревнители национальной свободы под предводительством Иуды Галилеянина подняли восстание, которое было подавлено римскими легионами.
    
    
Ко времени пришествия Христа Спасителя иудеи жили и вне Палестины. Во время постоянных нападений на Иудею и её опустошений жителей брали в плен и расселяли среди других народов, так что не было страны, входившей в состав римского государства, в которой не было бы евреев. Там их положение было спокойнее, чем в Палестине. Благодаря своему предприимчивому характеру евреи занимались торговлей и промышленностью, приобретая богатства, а с их помощью — иногда независимость и привилегии. Особенно много евреев было в Александрии. Были они также и в Риме, куда попали в первый раз пленниками, при Помпее.

Истинного богопознания тогда не было ни у одного народа, за исключением еврейского. Понятия о едином истинном Боге и об отношении к Нему людей, которые проповедовала человечеству первобытная религия, в течение многих веков, прошедших после падения прародителей, утратились окончательно. Человечество успело создать свои религиозные системы, в которых сначала были заметны следы истинной первобытной религии. Но чем больше проходило времени, тем меньше оставалось истинных религиозных понятий. Люди всё более погружались в жизнь окружающей их природы и совсем потеряли представление о высшем духовном мире. Появились так называемые языческие религиозные системы, обоготворяющие природу, её силы и явления. Вместо единого Бога первобытной религии появились множество богов: небесные светила, стихии, геологические образования, разные животные, люди, чем-нибудь знаменитые, добродетели, пороки, страсти и т.п. Всё могло стать предметом обоготворения в язычестве.

В греко-римском мире, с которым христианская Церковь прежде всего соприкоснулась, господствующая языческая религия допускала обоготворение людей. Но основы этой религии начали колебаться, когда в греческом обществе просвещение развилось настолько, что не могло допустить веры в различные создания человеческой фантазии. Появились философские системы, поставившие своей задачей объяснить и постигнуть бытие мира и вещей. Философия подвергла народную религию критике и отвергла её. Взгляды философов стали распространяться среди народа, и в нём тоже появилось недоверие к богам. Такое отрицание прежних верований началось в Греции ещё за три века до Р. Хр., так что ко времени появления христианства оно стало почти всеобщим. Народная религия терпела поражение. Народ уже не верил своим богам, хотя и исполнял религиозные обряды по привычке к старине и по привязанности к блестящим религиозным церемониям, удовлетворявшим его эстетические чувства.

То же случилось и с религией римлян. Народная римская религия, сходная с греческой, держалась до тех пор, пока Рим в своих завоеваниях не выступил за пределы Италии, особенно, пока не вошёл в столкновение с Грецией. Греки, побежденные римлянами, подчинили их своему нравственному влиянию. Они познакомили римлян со своим образованием, философией и передали свой взгляд на религию. Высшие классы прежде других переняли греческое образование; поэтому прежде всего среди них и пробудилось неверие к отечественным богам. Народ же последовал за образованными классами в религиозном отрицании: сценические представления, в которых высмеивались боги, подрывали в нём религиозные убеждения. Если и оставалось в народе нечто от религии, так это была только привязанность к обрядам и церемониям. Даже жрецы были заражены общим неверием. Римское правительство, заботясь о всемирном господстве, собрало в римском пантеоне изображения всех богов завоеванных народов. По этой причине римский народ охладел к собственной религии, и установилось убеждение, что можно придерживаться любой религии. Впрочем, правительство требовало сохранения древней народной религии, считая, что тогда сохранится и государство, основанное на ней.

Философия, подорвавшая народные верования, вместо них не могла дать ничего положительного. Одни философы — эпикурейцы — всю мудрость человеческую полагали в наслаждении жизнью. Другие — стоики, — проповедуя строгость жизни и равнодушие к её случайностям, заставляли искать успокоения в неизбежности всего совершающегося, в углублении человека внутрь себя; о божественном, высшем в этой жизни не было и речи. Платонизм, выработавший понятие о Высочайшем, Божественном Мироправителе, проповедовал зависимость человека от Него и общение с Ним признавал единственным источником освящения; но на этом и останавливался, не разъясняя, каким образом людям искать это общение. Так называемый неоплатонизм, отвергая все философские системы и религии, утверждал, что истины безусловной нет ни в одной из них, но проблески её можно найти во многих.

Все эти философские рассуждения не могли заменить человеку религии. Люди в сознании внутренней пустоты переходили от одной философской системы к другой, не находя нигде удовлетворения своим религиозным исканиям. Масса народа философии вовсе не знала. При отсутствии же определённой веры люди бросались в противоположную крайность — суеверия. Перед пришествием Христа Спасителя в греко-римском мире особенно широко распространились тайные восточные культы, со своими гаданиями, волшебствами и пр. Вместе с падением религии пала и нравственность. Деспотизм императоров, наплыв в Рим богатств со всего мира, происшедшая отсюда роскошь и философия, проповедовавшая наслаждение, — все это содействовало падению прежней строгости нравов. Языческие писатели того времени единогласно отмечают упадок нравственности в мире. ап. Павел яркими чертами изображает в Послании к Римлянам нравственное состояние Римского общества, говоря, что оно полно всякой неправды, лукавства, корыстолюбия, злобы, зависти, убийства, распрей, злонравия, гордости и т.п. пороков. Иудеи же обладали великим благом — у них была религия Богооткровенная, с истинными понятиями о Едином истинном Боге и об отношении к Нему человека. Имели они и божественные обетования о пришествии в мир Искупителя человечества. В течение многих веков, при всех политических переворотах в судьбе иудейского народа, Богооткровенная религия сохранялась им неизменно. Под влиянием соседних языческих народов случались непродолжительные отступления евреев от служения истинному Богу. Господь разъяснял устами пророков истинную религию, данную через Моисея. Пророки своими возвышенными толкованиями закона готовили появление новой религии. Они указывали уже и на Спасителя, говорили, что день Господень наступит скоро, даже обозначали время Его пришествия.

Но перед пришествием Спасителя и евреи в религиозном отношении не избежали участи остального человечества. Веры в единого Бога еврейский народ не потерял, но, с одной стороны, главный догмат своей религии — учение об Искупителе стал понимать совершенно неверно, с другой — евреи разделились на несколько партий в понимании религии вообще. Под влиянием таких тяжелых обстоятельств, как порабощение то египтянами, то сириянами и, наконец, римлянами, — народ еврейский видел в обещанном Искупителе только необыкновенного царя-завоевателя и освободителя от чужеземного ига, который устроит земное царство и даст славу и блеск еврейскому народу. Гордый своей истинной религией, бывшей только у него, еврейский народ ожидал и Мессию только для одного себя, как для народа избранного. В таком же смысле евреи объясняли и понимали свои пророческие сказания о Мессии. Появлялись даже лжепророки, которые говорили о наступлении времени освобождения от чужеземного ига. Мессии в уничиженном виде евреи не хотели знать, а между тем охотно шли за народными бунтовщиками, объявлявшими себя мессиями, пришедшими освободить народ от ига. Таким был, например, Иуда Галилеянин. Конечно, были среди евреев и понимающие люди, но они составляли исключение. Большинство было слишком далеко от Того обещанного Мессии, верой в Которого прежде жили лучшие представители народа.

К этому времени в еврейском народе образовались религиозные партии фарисеев, саддукеев, ессеев и ферапевтов. Появление двух первых партий относится ко времени распространения на востоке греческой образованности (во 2 в. до Р. Хр.), когда некоторые иудеи из высшего класса стали увлекаться ею, а вместе с тем и заимствовать языческие обычаи. Ревнители отечественной религии и отечественных учреждений восстали против этого и образовали особую религиозную партию с политическим оттенком под именем фарисеев, что значит избранных, отделённых. Они были ревнителями не только закона Моисеева, но и всей еврейской старины, всех устных преданий. Ревность их, сначала почтенная, получила скоро превратное направление: они не столько заботились о сохранении и поддержании существенного в религии, сколько второстепенного. Всё внимание фарисеев, доходившее до мелочей, было обращено к внешней стороне религии. Они добровольно накладывали на себя посты, часто молились, часто совершали внешние омовения в убеждении, что такое строгое исполнение предписаний закона, нередко ими самими выдуманного, особенно угодно Богу и составляет единственный путь ко спасению. Отсюда — фарисейская гордость и презрение ко всякому, не принадлежащему к их партии. Внешняя святость жизни фарисеев привлекала к ним народ, который всецело подчинялся влиянию этих мнимых ревнителей веры.

Противоположность фарисеям составляли саддукеи. Это были люди, усвоившие греческое образование, смотревшие на всё с философской точки зрения, в том числе и на религию. Они стремились к рационалистическому пониманию закона Моисеева, поэтому отвергали устные предания, не придавали большого значения обрядам. Саддукеи дошли, наконец, до отрицания бессмертия души, воскресения мертвых, бытия мира духовного и Божественного Провидения. Их было, по сравнению с фарисеями, немного. Секта их состояла из богатых и знатных людей, которые занимали высшие должности. Среди них было даже немало первосвященников.

В начальный период борьбы партии фарисеев и саддукеев (во 2 в). образовалось новое религиозное направление ессеев и ферапевтов. Люди, примыкавшие к ним, образовали подобие ордена, посвятившего себя служению Богу вдали от настоящего еврейского общества. Ессеи сначала жили в городах, потом ушли за Мёртвое море и там поселились отдельным обществом, которое насчитывало до 4000 человек. Ферапевты проживали в Египте. В своё общество ессеи принимали после тщательного испытания с особыми обетами почитать Бога, хранить имена ангелов, любить истину, не открывать никому тайн общества. Жизнь в этих обществах была строго умеренная; все члены их занимались земледелием, имущество у них было общее. Были у них общие собрания, особенно в субботу, на которых читалось священное Писание, пелись гимны. В молитвенных собраниях наблюдались строгий порядок и торжественная тишина. Все стремления обоих обществ были направлены на внутреннюю сторону религии, на внутреннее усовершенствование человека, в противоположность фарисеям. Внешним выражением религии ессеев служили частые омовения. Толкование и понимание Моисеева закона, особенно у ферапевтов, было мистическое, таинственное. Среди палестинских иудеев жили люди, которые также ожидали Мессию. Это — самаряне, обитавшие между Иудеей и Галилеей. Происхождение самарян относится ко времени падения царства израильского (722 г. до Р. Хр.), когда ассирияне, пленив большинство израильтян, переселили в завоёванную страну язычников. Последние, смешавшись с оставшимися израильтянами, смешали иудейство с язычеством, пока, наконец, не возобладало служение истинному Богу. Так появились самаряне. Они принимали только Пятикнижие Моисея, как единственную книгу закона, имели некоторое время свой храм, построенный на горе Гаризим бежавшим из Иудеи священником Манассией, и совершали богослужение по установлению Моисееву. Евреи ненавидели самарян и считали их еретиками, хотя последние, как видно из беседы Иисуса Христа с самарянкою, имели понятия о Мессии более правильные, чем они сами. У самарян не было, как у евреев, такой национальной гордости и уверенности в собственной святости вследствие одного только происхождения от Авраама. Самаряне видели в Мессии пророка, Который должен им объяснить закон и научить их всему. Поэтому они стояли ближе к христианству, чем иудеи. Что касается евреев рассеяния, живших в городах, близких к Риму и познакомившихся с политическим могуществом империи на местах её владычества, то им были чужды мечтания палестинских иудеев о всемирном политическом господстве иудейского народа. Поэтому представления их о Мессии сложились иначе: они были более подготовлены к принятию Его как искупителя от грехов. Кроме того, постоянно общаясь с язычниками, они проявляли к ним известную терпимость. Они знакомили язычников со своей религией, в свою очередь, перенимали греческое образование и философию. Особенно заметно это было в Александрии, центре мировой торговли и науки. Здесь у евреев св. Писание давно было переведено на греческий язык, тогда самый употребительный. Любознательные язычники благодаря этому могли убедиться в возвышенности богословия еврейской религии. Вследствие такого знакомства религиозные убеждения евреев рассеяния стали прививаться и язычникам, недовольным собственными верованиями. Ко времени пришествия Христа Спасителя мы уже встречаем довольно большое число язычников, принявших иудейство, которые были известны под именем пришельцев врат, если принимали иудейство без обрезания, и пришельцев правды, если принимали и обрезание. С другой стороны, евреи, знакомясь с греческой философией, особенно с философией Платона, находили в ней нечто достойное уважения в религиозном отношении.

В эту эпоху и в языческом мире считали, что общее положение при упадке религии и нравственности было ненормально. Выйти из этого безотрадного положения, по мнению лучших представителей древности, само человечество было бессильно. Для этого, утверждали они, нужна сверхестественная Божественная помощь. Подобные убеждения ещё с большей силой утвердились среди язычников при распространении верований иудеев в Мессию. Идея о Мессии, как Избавителе от всяких зол и Установителе лучших порядков жизни, была особенно привлекательна для страждущих и угнетенных, которых так много было в языческом мире. Можно сказать, что в последние годы перед Рождеством Христовым ожидание Мессии стало всеобщим. Поэтому, когда Божественный Спаситель рода человеческого явился и основал для спасения людей истинную Церковь, те из иудеев и язычников, которые ожидали Его и увидели в Нем истинного Мессию, первыми и начали вступать в Его Церковь. Таким образом, безотрадное состояние политической и религиозно-нравственной жизни народов дохристианского времени послужило на пользу Церкви. Оно побуждало многих искать истинное религиозное знание и успокоение от всех бедствий в христианстве.Объединение народов под одной политической властью римлян, облегчавшее пути сообщения, также благоприятствовало распространению Церкви.

 

Первые десятилетия после вознесения Господня.

Еп. Арсений в своей “Летописи церковных событий” указывает, что в 31-е лето по Рождестве Христовом последовало избрание Спасителем 12 апостолов. Слово “апостол” обозначает “посланник”, которому поручено исполнить известное поручение (Православная Богословская Энциклопедия). ап. Матфей пишет: “Двенадцати же апостолов имена суть сии: Симон, называемый Петром, и Андрей, брат его, Иаков Зеведеев и Иоанн, брат его, Филипп и Варфоломей, Фома, и Матфей мытарь, Иаков Алфеев и Леввей, прозванный Фаддеем, Симон Кананит и Иуда Искариот, который и предал Его. “Прав. Бог. Энцикл.” отмечает, что брата Иакова Алфеева, Иуду ап. Матфей называет Леввеем, апостол же Марк — Фаддеем. “Но Фаддей или Леввей, из которых одно происходит от сад или фад, — “грудь”, а другое от “леб”, — сердце, означают, в аналогичных терминах, вообще, человека благородного и энергичного. Можно думать, что это почётное прозвание вытеснило собой его собственное имя Иуды, как напоминающее имя предателя”… (Прав. Бог. Энцикл.).

В 32 г. состоялось избрание Спасителем 70-ти учеников (апостолов) и послание их на проповедь, которая продолжалась от Пасхи до праздника Кущей, около шести месяцев (еп. Арсений). ап. Лука излагает это событие так: “После сего избрал Господь и других семьдесят учеников, и послал их по два перед лицем Своим во всякий город и место, куда Сам хотел идти”.

О важнейших событиях после Вознесения Господня, охватывая период примерно в 30 лет, повествует нам книга Деяний апостолов. еп. Арсений пытается рассчитать, к какому году каждое из этих событий относится. В 33 г. от Рождества Христова, по вознесении Господа на небо, апостолы на место Иуды предателя избрали Матфея и вручили ему жребий апостольства. Они с другими верующими проводили время, большей частью, вместе в одном доме, ожидая обещанного им сошествия Св. Духа (еп. Арсений).

“Через десять дней по вознесении Господа Дух Святый видимым образом, в виде огненных языков, сошёл на апостолов и других верующих, собравшихся на молитву по случаю праздника Пятидесятницы, в Сионской горнице, в числе ста двадцати душ вместе с Пресв. Девою. Облечённые силою свыше, апостолы и другие верующие начали разными языками хвалить Бога и возвещать о спасительных делах Его, а народ, со всех стран мира пришедший в Иерусалим на праздник, по слуху о чуде стекался к тому дому, где они находились. Это было в третьем часу дня по тогдашнему счёту, по нашему — в девятом… И присоединилось в тот день к верующим около трёх тысяч душ. Они постоянно пребывали в учении апостолов, приобщались Евхаристии и проводили время в молитвах. Возвращавшиеся из Иерусалима благовествовали слово другим” (еп. Арсений).

В 34 г., как повествует еп. Арсений, началось преследование апостолов иудейским Синедрионом. В том же году апостолы, желая иметь больше времени для молитв и поучений, избрали семь одобренных (Деян. 6:3) мужей и рукоположили их во дьяконы. Им поручено было управление и распоряжение общим имением и призрение вдов и сирот, а у алтаря раздавали они тело и кровь Господню (Игнатий Богоносец в послании к Траллианам). В это же, должно быть, время апостолы вручили апостольство в церкви Иерусалимской Иакову, одному из братьев Господних, на что указывает Климент Александрийский, отмечая наименование его Праведным.

Один из семи дьяконов, св. Стефан, с особой ревностью и силой проповедовал слово Божие и указывал на конец закона Моисеева во Христе. Его обвинили перед синедрионом в хуле на Моисея и на Бога. Ожесточенная толпа схватила его и побила камнями за городом.

В 35 г., один из семидесяти апостолов, Анания, положил основание Церкви в Дамаске, а Филипп-дьякон крестил многих в Самарии. Оставшиеся в Иерусалиме апостолы послали из среды своей Петра и Иоанна, которые возложили руки на крестившихся и низвели на них благодать Св. Духа. Впоследствии возложение рук было заменено миропомазанием (еп. Арсений). В числе крестившихся самарян был и Симон волхв, полагавший с помощью веры во Христа обрести дар творить чудеса и изумлять людей своими делами. Он дерзко пытался у ап. Петра за деньги получить дары Св. Духа, но был обличен им, однако не покаялся и смущал многих своими вымыслами. По имени его, продажа и купля священных должностей называется “симонией”.

В том же 35 г. св. Филипп-дьякон на большой дороге из Иерусалима близ Газы крестил евнуха царицы эфиопской, державшегося закона Моисеева. Последний был первым провозвестником Евангелия в своем отечестве — Абиссинии.

Ап. Петр, наученный небесным видением о призвании и язычников в Церковь, крестил первого из язычников Корнилия, сотника римского. Тогда же верными из Иерусалима, рассеявшимися после смерти Стефана, основана Церковь в Антиохии.

В 37 г. Савл, преследовавший христиан, с этой же целью отправился из Иерусалима в Дамаск. На пути чудесным явлением и гласом Иисуса Христа он был обращён к вере, а через три дня крещён в Дамаске св. Ананием. В 41 г. Савл, придя в Иерусалим, вступил в общение с апостолами. Вскоре он удалился в свой город Тарс, где благовествовал слово Божие. В том же году ап. Матфей, по просьбе уверовавших евреев, написал для них на еврейском языке Евангелие. Переложение его на греческий язык приписывают первому иерусалимскому епископу Иакову (еп. Арсений).

В 42 г. в Антиохии проповедовали Евангелие Варнава, родом киприянин, иудей из рассеяния, и приведенный им из Тарса Савл. Целый год они устраивали антиохийскую Церковь, имея большой успех, в особенности, среди язычников. Именно в Антиохии последователи Христа усвоили себе название христиан. Уверовавшие из иудеев не могли сначала отрешиться от прежней религии настолько, чтобы принять новое имя христиан. Почин в этом принадлежал обращённым (Е. Смирнов).

В 44-ом году царь иудейский Ирод Агриппа для угождения народу велел предать смерти ап. Иакова Зеведеева. Он велел схватить и ап. Петра, но ангел Божий вывел того из темницы.

В 45 г. Варнава и Савл, пребывавшие некоторое время в Иерусалиме, по возвращении в Антиохию, вследствие особого откровения учителям антиохийским, были отправлены на проповедь Евангелия. Прежде всего, они посетили Кипр, где обратили римского проконсула Сергия Павла в г. Пафосе. “С этого времени, — пишет еп. Арсений, — Савл именуется в св. Писании Павлом, хотя не сказано, почему последовала перемена имени”. Проповедовали они потом в Малой Азии и основали в некоторых городах Церкви. После трёх лет проповедничества они вернулись в Антиохию.

В 48 г., по преданию, сохранившемуся в Церковной Истории Евсевия, последовало успение Богоматери (еп. Арсений).

 

 

Апостольский собор в Иерусалиме.

(51 г. по Рождестве Христовом).

“По возвращении ап. Павла в Антиохию пришли туда некоторые христиане из иудеев и начали учить христиан, обратившихся из язычников: “если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись”. По этому поводу произошло разногласие и немалое состязание с ними у Павла и Варнавы. Возник трудный вопрос, грозивший разделением Церкви: нужно ли христианам соблюдать обрядовый закон Моисеев? Для разрешения его антиохийские христиане обратились к апостолам и пресвитерам в Иерусалиме, а они, по заповеди Спасителя (Матф. 18:17), собрались вместе для рассмотрения этого дела. После предварительного рассуждения ап. Петр сказал, что его первого Бог избрал для проповеди язычникам и, “очистив сердца их верой, даровал им Св. Духа, как и нам. Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы?” Варнава и Павел, со своей стороны, рассказали, какие знамения и чудеса Бог сотворил через них среди язычников. В заключение говорил святой ап. Иаков, и слова его как бы выразили решение (резолюцию) собора. Апостольский собор освободил христиан от соблюдения обрядового закона Моисеева и внушил им ревностно заботиться об исполнении нравственного закона, сущность которого была выражена в следующих словах: “не делать другим того, чего сами себе не желаете”. Решение собора было изложено письменно, запечатлено словами: “изволися Духу Святому и нам” и послано с доверенными лицами (Силой и Иудой, имевшими дар пророчества) в Антиохию.

“Апостолу Иакову предоставлено было последнее решающее слово и как бы председательство на соборе, хотя он был не из 12, а из 70 апостолов. Такая почесть, как думают, была предоставлена ему, как представителю местной иерусалимской церкви. В такое достоинство апостол, по преданию, возведен был Самим Господом Иисусом Христом, явившимся ему по воскресении. Здесь видим начало третьей высшей священной степени епископа. Через епископов в особенности продолжается в церкви служение апостольское: им принадлежит право рукополагать в священные степени, учить и судить в церкви” (прот. Пётр Смирнов).

 

 

Дальнейшие труды ап. Павла.

Вскоре после апостольского Собора Павел предпринял второе великое путешествие с проповедью Евангелия, во время которого, пройдя Сирию, Киликию и Галатию, вследствие видения (Деян. гл. 16), перешел в Европу и основал церковь в Филиппах (Македонии). В 52 г. он проповедовал в Солуни, основал церкви в Верии и Афинах, прибыл в Коринф. Там он работал у христианина из иудеев, Акилы, ушедшего из Рима, согласно указу того года имп. Клавдия об изгнании иудеев из Рима. Акила и жена его Прискилла сопровождали потом ап. Павла до Рима. Всюду он совершал богослужения в домах христиан. К 53-му году относятся два послания ап. Павла к Солунянам. еп. Арсений пишет: “Около сего же времени, может быть, спутник ап. Павла, Лука, написал в Коринфе Евангелие, известное под его именем”.

В 54 г. ап. Павел к празднику Пятидесятницы прибыл в Иерусалим, затем пошел в Антиохию, где прожил недолго. Оттуда предпринял он третье проповедническое путешествие: прошел Киликию, Фригию и Галатию и к зиме прибыл в Ефес. Там он принял в церковь учеников Иоанна Крестителя (Деян. гл. 19). В Ефесе он провёл более двух лет. Оттуда же он написал в 55 г. послание к Галатам и в 56 г. первое послание к Коринфянам. В 57 г. он посещает церкви, основанные им в Македонии, и пишет второе послание к Коринфянам. Три месяца живет он в Коринфе (еп. Арсений).

Ап. Петр, оставшийся в Антиохии после Павла, завершил устройство тамошней церкви и примерно в это же время поставил ей епископа Еводия. Затем он проповедовал в области антиохийской, в Понте, Галатии, Каппадокии и Вифинии. Наконец, ап. Петр отправился благовествовать иудеям вавилонским. В то же время ап. Марк, родственник Варнавы, по поручению ап. Петра отправился в Египет с проповедью Евангелия. Для основанной в Александрии церкви он поставил первого епископа Аниана.

В 58 г. ап. Павел, предполагая посетить Рим, составил послание к римской церкви, в которой большинство христиан составляли обращенные язычники. По этому поводу еп. Арсений пишет: “Из того, что ап. Павел нигде в послании не упоминает о предварительном благовестии апостольском в Риме, в ряду многочисленных приветствий разным лицам (гл. 16) также не упоминает ни о ком из апостолов, равно и принимая во внимание, что ап. Павел принял себе за правило действовать независимо и самостоятельно и не вмешиваться в область других апостолов (Рим. 15:20-21; 2 Кор. 10:16), следует заключить, что до того никто из апостолов не благовествовал в Риме, что римская церковь образовалось, подобно антиохийской, сначала из апостольских учеников и членов церкви иерусалимской, потом, после изгнания из Рима евреев и в том числе христиан из евреев, усилилась обращенными преимущественно через учеников ап. Павла язычниками, которых указ Клавдия не касался. Во время написания послания римская церковь была уже многочисленна и значительна, хотя во главе её не было ещё епископа”.

После Коринфа ап. Павел провел Пасху в Филиппах и на праздник Пятидесятницы прибыл в Иерусалим. По наветам иудеев он, как “возмутитель”, был взят под стражу и отправлен в Кесарию к прокуратору римскому. Там он из-за происков иудеев и несправедливости прокуратора Феликса два года пробыл в узах.

В 61 г. ап. Павел отверг предложение нового прокуратора Феста судиться в синедрионе и на правах римского гражданина потребовал суда кесарева. Поэтому он был отправлен в Рим, куда и прибыл к концу марта того же года. Находясь там под военным надзором, он жил в частном доме, как не совершивший большого проступка. О своей проповеди в Риме он упоминает в послании к Филиппийцам, указывая, что эта проповедь достигла и дома кесарева. Сопутствовавший Павлу Евангелист Лука в Риме закончил свою книгу “Деяний апостолов”. Тогда же по предложению еп. Арсения он рукоположил и первого епископа римской церкви, св. Лина, своего ученика. Из Рима ап. Павел поддерживал общение со всеми основанными им Церквами в Греции и Малой Азии, а христианам филиппийским, колосским и ефесским писал и послания. Из Рима же писал он к Филимону, гражданину колосскому (еп. Арсений).

В 62 г. первосвященник Анан, воспользовавшись смертью Феста и отсутствием нового прокуратора, воздвиг гонение на еп. Иакова Иерусалимского. Он требовал от него провозглашения с кровли храма о заблуждении тех, кто признают Иисуса Сыном Божиим. Иаков же произнес исповедание веры. Разъярённые книжники и фарисеи сбросили апостола с крыши храма, и один, заметив, что он дышит, довершил мученичество, раздробив ему голову. Царь Агриппа за этот самовольный поступок лишил Анана первосвященства. Имеется послание ап. Иакова “двенадцати коленам, находящимся в рассеянии,” написанное, по мнению еп. Арсения, вскоре после Апостольского собора. Преемником его стал св. Симеон, сын Клеопы, брата Иосифа Обручника.

В 63 г. ап. Павел был освобожден благодаря недоказанности обвинений против него, одобрительным отзывам о нем римских правителей Иудеи и его собственной беспорочной жизни. Тогда он (по предположению еп. Арсения), путешествовал в Испанию и из Рима отправил туда семь благовестников, которые и учредили там первые епископские кафедры. После этого ап. Павел проповедовал на о. Крите, где оставил ученика своего Тита, был в Ефесе, поставив епископом Тимофея. Находясь в Македонии, он (в 64 или 65 гг.) отправил первое послание к Тимофею и одно к Титу. Примерно в это же время апп. Иасон и Сосипатр положили основание Церкви в Коркире, нынешнем Корфу.

В 65 г. ап. Павел, оставив Македонию, снова посещает азийские церкви и приходит в Коринф. Туда же прибыл с Востока ап. Пётр, и они вдвоём отправились в Италию для утешения и ободрения гонимых при императоре Нероне христиан. Из Рима ап. Павел отправил своё послание к Евреям. Лжебратия об этом донесли, и апостолы были заключены в темницу в конце того года или в начале следующего. В 67 г., после нескольких месяцев пребывания в темнице, ап. Павел был усечён мечом.

В своей “Истории христианской Церкви” Евграф Смирнов пишет: “Одно перечисление путешествий этого великого апостола, которые он совершал почти постоянно после своего обращения в продолжение тридцати лет, говорит уже о том, что он был одним из ревностнейших и самых неутомимых проповедников христианства. Глубокое убеждение в истинности проповедуемого им учения, ясное понимание христианских истин, спокойное мужество среди всевозможных опасностей, необыкновенное знание человеческого сердца и от природы увлекательная сила красноречия при благодатных дарах Св. Духа содействовали его необыкновенным успехам. Множество христианских общин на пространстве почти всей Римской империи от востока до запада считают его своим основателем. Неутомимый проповедник своей апостольской ревностью возбуждал к такой же проповеди и других. Он образовал сонм проповедников христианства, которые в Деяниях апостольских и посланиях ап. Павла поименно упоминаются под названием сотрудников и спутников его”.

 
 

Труды ап. Петра и прочих апостолов.

Ап. Пётр принял на себя труд распространять христианство между иудеями. Из язычников он обратил в Иерусалиме по особенному внушению Божию целое языческое семейство. В 44 г., когда ему угрожала смерть от Ирода Агриппы, он, освобождённый ангелом из темницы, на долгое время оставил Иерусалим, проповедуя в соседних провинциях, особенно же, в Антиохии. ап. Пётр в 51 г. присутствовал на Апостольском соборе. Считается, что после собора, он, посетив Антиохию, проповедовал иудеям рассеяния в Понте, Галатии, Каппадокии, Асии и Вифинии, к которым писал своё первое послание. Затем ап. Пётр со своим учеником Марком проповедовал в Вавилоне Египетском, и в Александрии ап. Марк основал церковь. Посетил ап. Пётр и Коринф после того, как ап. Павел основал там церковь.

В 67 г. ап. Пётр прибыл в Рим, где, по свидетельству Тертуллиана, рукоположил третьего римского епископа Климента. В 66-м или в начале 67-го года ап. Пётр был заключен в темницу и через несколько месяцев распят на кресте, вниз головой, так как считал себя недостойным быть распятым, как Спаситель.

Ап. Андрей проповедовал в Каппадокии, Галатии, Вифинии, вообще по восточным и северным берегам Черного моря и в Скифии. По преданию он был на месте будущего Киева. Мученическую смерть апостол претерпел в Патрасе, в Ахаии. В Византии он поставил первым епископом св. Стахия, и таким образом от него ведёт свое начало константинопольская иерархия.

Выше упоминалось о мученической кончине в 44 г. ап. Иакова Зеведеева, который, как пишет Е. Смирнов, вероятно, никогда не оставлял Иерусалима.

Ап. Иоанн Богослов был сыном галилейского рыбака Зеведея и жены его Саломии, по преданию, дочери Иосифа Обручника от первого брака. Возлюбленный ученик Спасителя, он, по Его завету, был охранителем Богоматери до самого Её успения. Известно участие его в Апостольском соборе. Достоверно неизвестно, когда именно он появился в Малой Азии. Прибыл он тогда, когда после заключения ап. Павла в узы, тамошние церкви лишились последнего своего руководителя. Постоянным его местопребыванием был Ефес. Около 96 г., при имп. Домициане, он, будучи брошен в котёл с кипящим маслом, чудесным образом остался жив и был сослан на о. Патмос. В 96-98 гг. вернулся опять в Ефес. Скончался он в Ефесе в начале 2 в. в возрасте более ста лет. Его и брата его Иакова за силу духа и огненную ревность Господь прозвал “воанергес”, что значит “сыны громовы”. Им написано Евангелие, три послания и Апокалипсис.

Ап. Фома, называемый также Дидимом, проповедовал Евангелие варварским племенам в Парфии, Индии и на близлежащих островах. В Индии он пострадал в г. Каламине (Мальяпур). Мощи его перенесены в Едессу.

Ап. Филипп был родом из Вифсаиды, также как апп. Пётр и Андрей. По более поздним сказаниям он устроил церковь во Фригии; скончался в г. Иераполе, у гробницы его всегда было много людей

Ап. Варфоломей был родом из Каны Галилейской. По достоверным свидетельствам, он проповедовал в Счастливой Аравии и Индии, пострадал же (с него живого содрали кожу) в Армении, в г. Алванополе, в нынешнем Дагестане. еп. Арсений отмечает, что Варфоломея и Нафанаила считают одним и тем же лицом.

Ап. Матфей, которого считают бывшим мытарем Левием, был сборщиком податей при Галилейском озере. Сначала он проповедовал евреям. Он написал Евангелие на родном языке. По позднейшим сказаниям, он проповедует то в Македонии, то в Сирии, Парфии, Эфиопии и др. странах. Несомненно только то, что он проповедовал вне пределов Римской империи. Неизвестно, умер ли он естественной смертью, или был замучен.

Ап. Иаков младший, сын Иосифа Обручника от первого брака. Он пользовался особым уважением христиан из иудеев и, как епископ Иерусалимский, принимал деятельное участие в Апостольском соборе. Об убиении его в 62 г. упоминалось выше.

Брат его, ап. Иуда, называемый Леввеем и Фаддеем, по одним сказаниям, проповедовал в Ливии, по другим — в Сирии и Армении. еп. Арсений отмечает, что он был повешен на кресте и пронзен стрелами в Армении, в окрестностях Арарата. Имеется одно его послание.

Ап. Симон Кананит, по прозвищу Зилот, как полагают, был братом Иакова и Иуды. Известно, что он проповедовал на востоке, в прикавказских странах, сопутствуя ап. Андрею. Скончался он в Анатолии, в 15 верстах от нынешнего Сухуми, при впадении р. Псирста в Чёрное море.

Ап. Матфей, избранный на место Иуды Искариотского, проповедовал вне пределов Римской империи. еп. Арсений отмечает основание им церкви в Синопе.

Ап. Фаддей, из 70-ти, сперва сопутствовавший ап. Фоме, отправлен был им около 38 г. к владетелю Едессы, князю Авгарию, верившему в чудеса Спасителя. По преданию, он крестил Авгаря и многих его жителей, положив этим основание Армянской Церкви. Перед смертью он поставил для Едессы епископом Аггея.

Евграф Смирнов так излагает условия проповедничества апостолов и объясняет причины быстрого распространения Церкви: “Апостолы по слову Спасителя ходили с проповедью Eвангелия ко всем известным тогда народам. Греко-Римская империя была центром деятельности нескольких апостолов. А некоторые из них, как сказано было выше, посвятили себя проповеди Евангелия среди народов варварских, вне пределов Римского владычества. Все они исполняли дело своего служения с необыкновенной ревностью. Затруднений и препятствий для них как бы не существовало: голод и холод, преследования, темницы, смерть — ничто не останавливало их. Проходя с проповедью Евангелия, апостолы, за исключением немногих, не оставались долго на одном месте, но, устроив церковь в одном месте, переходили в другое и т.д. Результатом их деятельности было то, что во всех больших и важных чем-либо городах Римской империи, напр., Иерусалиме, Антиохии, Эфесе, Филиппах, Солуни, Афинах, Коринфе, Александрии, Риме и др., устроены были христианские церкви. Даже во многих малых городах были христианские общины, как это видно из путешествий ап. Павла. Ученики апостолов, — особенно Павла и Иоанна, воспитавших целое поколение ревностных учителей и проповедников Евангелия, часто бывшие предстоятелями основанных ими церквей, — были их ближайшими помощниками в распространении христианства. Как быстро шло распространение христианства во времена апостольские, видно по тому, что в самом начале 2 века, немного спустя после смерти Иоанна Богослова, правитель Вифинии, Плиний младший доносил императору Траяну, что в этой области христианство проникло, по его выражению, как зараза, не только в города, но даже в сёла и деревни, так что опустели языческие храмы и прекратились языческие празднества. Конечно, такое множество христиан в Вифинии появилось не вдруг после смерти апостолов, а увеличивалось постепенно ещё при их жизни. Вообще, в век апостольский во всей империи насчитывались многие тысячи христиан.

Что касается причин такого быстрого распространения Церкви Христовой в век апостольский, то, как замечали христианские писатели последующего времени, такое распространение есть само по себе чудо, трудно объяснимое естественными причинами. Действительно, трудно объяснить, как апостолы, вышедшие из среды иудеев, народа презираемого, люди бедные и незнатные, без всяких внешних средств и пособий, распространили Евангелие на огромном пространстве и среди многих тысяч людей. Естественными причинами только отчасти можно объяснить факт быстрого распространения христианства. С одной стороны — обилие чудес в век апостольский, высокая нравственная жизнь христиан, братская связь членов христианского общества, их благотворительность и помощь, как своим собратьям, так и язычникам и, наконец, Божественное учение, ими проповедуемое, — всё это привлекало многих вступать в Церковь Христову, с другой стороны, и сами язычники чувствовали большую потребность вступать в Церковь”.

ИСТОЧНИК http://simvol-veri.ru/xp/interesnoe/44-2010-07-17-16-59-52/348-2010-12-16-17-49-34.html

Под Иерусалимским апостольским собором традиционно понимается встреча в Иерусалиме, о которой известно как из автобиографического сообщения апостола Павла в Гал 2. 1-10, так и из повествования евангелиста Луки в Деян 15. 5-21. Оба описания свидетельствуют о том, что в Иерусалиме состоялась встреча Павла, Петра, Иакова и, согласно Гал 2. 9, Иоанна. Цель встречи – обсуждение вопросов, связанных с признанием языческой миссии Павла и определение необходимых условий принятия язычников в христианскую Церковь. На этой встрече было принято постановление в виде официального послания от лица апостолов и пресвитеров, находящихся в Иерусалиме, направленного языкохристианам в Антиохии, Сирии и Киликии. Это послание цитирует или, возможно, излагает Деян 15. 23-29.

Касательно года проведения собора большинство исследователей этого вопроса придерживается традиционной точки зрения, которая предполагает, что в 15-й главе книги Деяний и у апостола Павла в Гал 2 речь идет об одном и том же событии, а именно об Иерусалимском соборе апостолов. В таком случае собор состоялся в 48/50 г. Правда, такое отождествление событий, описанных в Деян и в Гал, вызывает ряд трудностей. Поэтому возникли альтернативные точки зрения. Одна из них отождествляет сообщение апостола Павла о его посещении Иерусалима (Гал 2) с сообщением Деян 11. 27-30, другая – с Деян 18. 20-22. Эти не менее проблематичные гипотезы не вносят существенного изменения в традиционно принятую, хотя и приблизительную, дату Иерусалимского собора.

Поводом Иерусалимского собора были события в Антиохийской церкви, описанные в книге Деяний. Первое миссионерское путешествие апостолов Варнавы и Павла, начавшееся в Антиохии, сопровождалось большим успехом евангельской проповеди среди язычников малоазийских провинций Римской империи. Вернувшись в Антиохию, Варнава и Павел «рассказали всё, что сотворил Бог с ними и как Он отверз дверь веры язычникам» (Деян 14. 27). Однако успех апостолов далеко не на всех производил положительное впечатление. Более того, он послужил причиной конфликта. «Некоторые, пришедшие из Иудеи, учили братьев: если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись. Когда же произошло разногласие и немалое состязание у Павла и Варнавы с ними, то положили Павлу и Варнаве и некоторым другим из них отправиться по сему делу к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим» (Деян 15. 1-2). Цель посольства в Иерусалим – достижение согласия по этому спорному вопросу. В Иерусалиме некоторые иудеохристиане из «фарисейской ереси» снова выступили. Они настаивали на необходимости твердого соблюдения закона Моисея и требовали обрезания хриятиан из язычников. Тогда «апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела» (15. 5-6).

Несколько иначе представлены события в Послании к Галатам. Согласно личным воспоминаниям апостола Павла, он с Варнавой и Титом отправился в Иерусалим «по откровению» (Гал 2. 1), а не по поручению Антиохийской церкви. Для Павла не подлежат сомнению ни его апостольский авторитет, ни его языческая миссия, ибо и то и другое основано на откровении Божием: «Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое, ибо и я принял его и научился не от человека, но через откровение Иисуса Христа» (1. 11-12). Получив откровение и поручение от Бога, он не нуждался в санкционировании своей апостольской деятельности со стороны христианских руководителей в Иерусалиме: «Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благоволил открыть во мне Сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам, – я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью, и не пошел в Иерусалим к предшествовавшим мне Апостолам» (1. 15-17). Новое путешествие в Иерусалим Павел предпринимает не ради оправдания своей миссионерской деятельности, но для того, чтобы уверенно представить «особо знаменитейшим» его «благовествование» среди язычников, ради признания его как «апостола язычников» и ради безусловного признания основанных им языкохристианских церквей (2. 2). Основная цель апостола Павла – утверждение единства христианства в виде безусловного обоюдного признания церквей в Иудее и основанных им церквей в Сирии, Киликии (1. 21) и в других местах. Павлу важно также взаимное признание апостольских усилий среди иудеев и апостольства самого Павла среди язычников. Как образец обращенного ко Христу язычника Павел берет с собою в Иерусалим Тита, эллина и необрезанного (2. 1, 3). В книге Деяний о присутствии в Иерусалиме Тита не сообщается.

Книга Деяний сообщает об общем заседании апостолов и пресвитеров (Деян 15. 6), которое состоялось по требованию иудеохристиан фарисейского происхождения. После длительной дискуссии были представлены мнения трех сторон. Сначала слово взял апостол Петр, который, сравнивая опыт собственной миссионерской деятельности, описанной в Деян 10. 1 – 11. 18), с результатами миссии апостола Павла, фактически поддержал точку зрения последнего: как иудеи, так и язычники спасаются благодатью по вере, а не за дела закона. «Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святаго, как и нам; и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их. Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы? Но мы веруем, что благодатию Господа Иисуса Христа спасемся, как и они» (15. 8-11). Затем собрание выслушало «Варнаву и Павла, рассказывавших, какие знамения и чудеса сотворил Бог через них среди язычников» (15. 12). Последним выступил брат Господень Иаков, обладавший большим авторитетом в Иерусалимской церкви и являвшийся фактическим главой консервативных иудеохристиан. Он высказал свое уравновешенное суждение (15. 19-20), которое было принято собранием как общее решение.

Апостол Павел не приводит подробностей тех или иных собраний, но, кажется. различает четыре аудитории, в которых происходила дискуссия. 1. Самую широкую аудиторию составляла собственно Иерусалимская община, которой Павел представил проповедуемое им евангелие (Гал 2. 2а). 2. Более узкую группу образовали «знаменитые», с которыми он вел беседу «наедине» (2. 2б). Они не требовали обрезания от Тита (2. 3) и не возлагали ничего дополнительного на апостола язычников (Гал 2. 6). 3. Третью группу апостол назвал «лжебратьями», которые , очевидно, были недовольны общением с необрезанным Титом (Гал 2. 4). 4. Наконец, решающее значение для Павла имело суждение трех самых авторитетных фигур Иерусалимской церкви, которых он называет «столпами». Это Иаков, Кифа (Петр) и Иоанн (2. 7-10).

Книга Деяний подробно останавливается на решениях собора, изложенных в виде послания языкохристианам Антиохии, Сирии и Киликии (Деян 15. 23-29). Это послание и составляет постановление Иерусалимского собора апостолов. Важно то, что решения собора рассматриваются как деяние Святого Духа. Слова «угодно Святому Духу и нам» которыми начинается изложение постановлений (15. 28), стали образцовой формулой для последующих церковных соборов в истории Церкви. В послании Иерусалимского собора речь идет об официальном признании Иерусалимской церковью («апостолы, пресвитеры и братия») миссионерской деятельности апостола Павла среди язычников при условии соблюдения самых необходимых требований общения христиан из иудеев с христианами из язычников.

Апостол Павел в Гал 2. 6-9 перечисляет результаты переговоров со «знаменитыми» и «столпами». Эти результаты принципиально те же, что и в книге Деяний, и отличаются от последних только в некоторых деталях. «Знаменитые» ничем не ограничили христианскую свободу, проповедуемую Павлом: «знаменитые не возложили на меня ничего более» (Гал 2. 6б). «Столпы» признали равноправие и взаимное дополнение миссионерских задач, возложенных Богом на Петра и Павла (Гал 2. 7). «Столпы», признав Божественное призвание Павла (2. 9а), символически подали Павлу и Варнаве руку в знак общения (2. 9б). Были разделены миссионерские сферы деятельности: Павел и Варнава благовествуют язычникам, а «столпы» – обрезанным (2. 9в). Упоминается единственное условие: апостолы к язычникам должны «помнить нищих» (2. 10), т.е. делать сборы пожертвований для Иерусалимской церкви (см. 2 Кор 8-9).

Сообщения Павла и Луки согласны в том, что предпосылка дискуссии, состоявшейся на соборе в Иерусалиме, – признание допустимости миссии среди язычников. Принципиальные проблемы вхождения язычников в Церковь подробно обсуждаются евангелистом Лукой в Деян 10. 1 – 11. 18. Как «лжебратья» из Гал 2. 4, так и уверовавшие «из фарисейской ереси» (Деян 15. 5) были готовы принять языкохристиан при условии их присоединения к завету Бога с Израилем, что с необходимостью требовало обрезания.

В книге Деяний Иерусалимский собор апостолов представлен как поворотный момент и центр исторической картины раннего христианства. На этом соборе был официально закреплен переход от начальной Церкви в Иерусалиме к вселенскому языкохристианству широкой апостольской миссии.

Для апостола Павла достигнутое на соборе взаимное признание церквей и их общение для апостола Павла, безусловно, имело очень большое значение. Это видно из того, какое место он отводил в своей миссионерской деятельности «сборам для святых» (Рим 15. 14-29; 1 Кор 16. 1-4; 2 Кор 8 – 9; 12. 16-18; Гал 2. 10). Однако общение языкохристиан и иудеохристиан для него определялось не фактом легитимизации такового общения на соборе, но его пониманием евангелия Божия: все верующие и крещеные во Христа составляют единое тело (Рим 12. 5: 1 Кор 12. 12-27), в котором «нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (в критич. тексте «один во Христе Иисусе», ei-j evste evn Cristw/| VIhsou/) (Гал 3. 28). Церковь для апостола Павла едина и универсальна, поскольку каждый верующий во Христа, независимо от его свойств, вступает в нее как свободная облагодатствованная личность. Отсюда следует, что Церковь – плюралистическое общество, в котором каждый крещеный, независимо от его происхождения «по природе» (Гал 2. 15), от его прошлого, признается со своими свойствами и должен быть любим: «К свободе призваны вы, братия, … любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя» (Гал 5. 13-14). Поэтому в описании апостольского собора у Павла речь идет не о санкционировании языческой миссии, как это сделано в речи Иакова на соборе (Деян 15. 19), но исключительно о взаимном братском признании, ибо само апостольство Павла и миссия среди язычников основаны не на решениях собора, а на откровении Божием (Гал 1. 12, 16).

Согласно книге Деяний Иерусалимский собор апостолов завершился решением послать в Антиохию с Павлом и Варнавой «Иуду, прозываемого Варсавою, и Силу, мужей, начальствующих между братиями», вручив им послание собора языкохристианам Антиохии, Сирии и Киликии (Деян 15. 22-29). В библеистике это послание часто называется «Апостольским декретом». Это послание должно сообщить решение, принятое уполномоченной коллегией, т.е. апостолами и пресвитерами в согласии со всей церковью (Деян 15. 22). Содержание послания отражает предложение Иакова: не возлагать на языкохристиан «никакого бремени более, кроме сего необходимого: воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины, и блуда» (15. 20, 28-29). Так называемый «западный» текст книги Деяний, к которому восходит и Синодальный перевод на русский язык, к этим условиям добавляет некоторые этические требования, в частности «золотое правило» не делать другим того, чего не хотят себе. Обрезание среди условий не упоминается, т.к. его необязательность для язычников подразумевается в 15. 19, 28: «не затруднять обращающихся к Богу из язычников». Это и означает не требовать от них обрезания. Решение собора решает проблему, как она представлена в Деян 15. 1, 5 и в соборной речи апостола Петра (15. 7-11). Эта проблема состояла в принципиальной для ветхозаветной традиции возможности вхождения язычников в Церковь Божию. С одной стороны, решения собора должны были удовлетворять самым минимальным требованиям закона Моисея, с другой стороны, они должны были для языкохристиан открыть возможность общения с иудеохристианами и облегчить языческую миссию вообще. Условия, сформулированные в 15. 28-29, находили компромиссное решение проблемы. Они требовали соблюдения предписаний Лев 17-18. Во-первых, запрещалось всякое участие в языческие жертвоприношениях (Лев 17. 7-9), в том числе запрещалось вкушение «идоложертвенного», т.е. мяса, оставшегося от языческих жертвоприношений. Во-вторых, запрещалось вкушение крови и удавленины (Лев 17. 10-14). Эти два запрета фактически представляли собою одно требование, т.к. под «удавлениной» имелось в виду мясо животных умерщвленных без истечения крови. Под «воздержанием от блуда» подразумевался запрет родственных браков и половых извращений (Лев 18. 6-30). Тем самым гарантировалась возможность общения (прежде всего за трапезой) обрезанных иудеохристиан с необрезанными языкохристианами (см. Лев 17. 25!).

Трудноразрешимым вопросом является то обстоятельство, что апостол Павел, которого «апостольский декрет» должен был касаться в первую очередь, о нем не упоминает. Более того, его описание встречи апостолов и ее результатов, кажется, исключает существование такового соглашения (Гал 2. 6-10). Обращает на себя внимание и тот факт, что все рассуждения и вся аргументация апостола Павла относительно идоложертвенного (1 Кор 8-10; Рим 14. 1 – 15. 13) были бы излишним, если бы он знал или признавал такой документ. Единственное место в Новом Завете, которое может содержать намек на «апостольский декрет» – Откр 2. 24. Поэтому в критической библеистике был поставлен и до сих пор остается открытым вопрос об историчности «апостольского декрета». В какой степени он воспроизводит исторический документ? Не является ли он отражением традиций и правил, существовавших в некоторых церквах, оказавших влияние на евангелиста Луку?

Дальнейшая история христианства показала, что постановления собора имели временное значение. Они предполагали «известное равновесие иудейского и языческого элементов в Церкви. С распространением христианства среди язычников это равновесие все более и более нарушалось в пользу христиан языческого происхождения» (Кассиан, еп. Христос и первое христианское поколение. Париж, 1950, с. 166). Что касается иудеохристиан, то и для них освобождение от закона было неизбежным следствием разрушения Иерусалимского храма в 50 г. Р.Х.

Лит.: Dibelius M. Das Apostelkonzil. 1947; Кассиан, еп. Христос и первое христианское поколение. Париж, 1950, с. 163-166; Dibelius M. Aufsätze zur Apostelgeschichte // FRLANT 60, 1961. S. 84-90; Conzelmann H. Die Apostelgeschichte. 1963; Haenchen E. Die Apostelgeschichte (KEK 3). 1968. S. 396-414; David R. Catchpole, Paul, James and the Apostolic Decree // NTS 23, 1977. P. 428-444; Strobel A. Das Aposteldekret als Folge des antiochenischen Streites // Kontinuität und Einheit. FS F. Mußner. Fr., 1981. S. 81-104; Hahn F. Die Bedeutung des Apostelkonvents für die Einheit der Christenheit einst und jetzt // Auf Wegen der Versöhnung. FS H. Fries. Fr., 1982. S. 15-44; Weiser A. Das Apostelkonzil // BZ 28. 1984. S. 145-168; Radl W. Das Gesetz in Apg 15 // Das Gesetz im NT, hg. v. K. Kertelge. Fr., 1986. S. 169-175; Boismard M.-E. Le «Concile» de Jérusalem // EthL 64. 1988. P. 433-440; Böcher O. Das sogenannte Aposteldekret // Vom Urchristentum zu Jesus. FS J. Gnilka. Fr., 1989. S. 325-336; Schmidt A. Das historische Datum des Apostelkonzils // ZNW 81. 1990. S. 122-131; Schmithals W. Probleme des «Apostelkonzils» (Gal 2. 1-10) // HTS 53. 1997. S. 6-35; Мень А., прот. Библиологический словарь. Т.1. М., 2002, с. 344; Kliesch K. Apostelgeschichte. Stuttgart, 2002. S. 102-108; VougaF. Urchristentum // TRE Bd. XXXIV. B., N.Y., 2002. S. 416-417, 425-427; Браун Р. Введение в Новый Завет. Т. 1. М., 2007, с. 337-341.

ИСТОЧНИК  http://simvol-veri.ru/xp/interesnoe/44-2010-07-17-16-59-52/349-2010-12-16-18-07-24.html

Вениаминовское подворье в Иерусалиме

Судьба Вениаминовского  подворья Императорского Православного Палестинского Общества на улице  Пророков до сегодняшнего дня вызывает опасения окончательной утраты. Это  здание, связанное с историей русского духовного присутствия в Святой Земле, как и многие другие в Иерусалиме вошло в печально известную «апельсиновую сделку» 1964 года, когда целый ряд зданий ИППО был продан советским правительством израильскому, попирая элементарные нормы международного права, т. к. действительные владельцы этого имущества в лице ИППО при осуществление сделки не присутствовали.



Дом, в котором расположилось будущее подворье, был куплен 16 марта 1887 году на средства, собранные иеромонахом Вениамином, прибывшим в Иерусалим еще в 1865 году, где, по его воспоминаниям, «7 лет правил все службы для русских поклонников безвозмездно, а потом назначен в Русскую Духовную Миссию, где более 20 лет своим трудами исполнял свое желание1». Отец Вениамин решил обустроить здесь приют для русских женщин паломниц, желавших закончить свои земные дни в Иерусалиме.

Поскольку иностранным поданным запрещалось покупать земельные участки на территории Османской Империи, участок был записан формально на имя  продавца-еврея — иерусалимского банкира Фрютигера, который поставил условие, «чтобы никогда ни одной русской не было бы, тогда О.В. (Отец Вениамин – прим. авт.), якобы согласился на это, посадил 3-х иностранок, мисс Paul, мисс Хен англичанки и немку Магдалину2».

С начала основания приюта его смотрительницей была Ксения Хомутова, приложившая немало усилий по становлению приюта и налаживанию его работы. Хотя дом был продан, семьи, проживавшие в нем, не спешили его покидать. Два года Ксения Хомутова буквально боролась за освобождение здания, испытывая постоянные нападки от жильцов вплоть до рукоприкладства.

Вениаминовское подворье в 1891 г.

В 1891 году, в результате возникших сложностей в управлении и содержании подворья, иеромонах Вениамин, достигший почтенного возраста – 80 лет, передал этот приют в пользование Императорского Православного Палестинского Общества. Именно ИППО на тот момент было единственной организацией, способной содержать приют, удовлетворяя нужды его жильцов. Подворье получило наименование Вениаминовского. Впоследствии старец Вениамин был избран почетным членом ИППО.

5 июля 1892 года в день тезоименитства председателя ИППО великого князя Сергея Александровича были торжественно открыты новые ворота подворья «с мраморной доской и с надписью золотыми буквами», а также знаком ИППО, спроектированные известным иерусалимским архитектором Георгием Франгия. Отец Вениамин выделил на это 100 наполеондоров, и ворота, по свидетельству смотрительницы подворья К. А. Хомутовой, «вышли краса всему городу. Его Высочеству не совестно будет иметь такой приют, все иностранцы любуются» (письмо надзирательницы К. А. Хомутовой к помощнику председателя ИППО М. П. Степанову, 7 октября 1892 г.)3.

В августе 1893 на пожертвования русских паломников иеромонах Вениамин закончил строительство нового корпуса на участке подворья.

10 сентября 1897 года старец Вениамин отошел ко Господу, и его отпевание возглавил лично Патриарх Иерусалимский Дамиан. Отец Вениамин был похоронен на православном кладбище на горе Сион. Память о благочестивом старце осталась увековечена в названии подворья, официально оформленного к тому времени на имя председателя ИППО великого князя Сергея Александровича.

Вениаминовское подворье ИППО в Иерусалиме.
Насельницы приюта на балконе

 В отличие от других русских подворий, предоставлявших временный приют паломникам на время посещения святых мест, это была своеобразная богадельня, где за небольшой вступительный взнос русские православные женщины, желавшие окончить свои дни в Иерусалиме, могли «откупить» себе или отдельную комнату, или место в общей (на 2–3 чел.). Вениаминовский приют пользовался доброй славой среди обитательниц Русской Палестины. Во всяком случае, на каждое вакантное место немедленно находилось несколько желающих, и нередко, чтобы соблюсти справедливость в очередности, требовалось вмешательство Совета ИППО из Петербурга4.

Все недвижимое имущество, приобретенное о. Вениамином, состояло «из участка земли, с четырьмя выстроенными на нем зданиями и двумя цистернами, находящимися против дома архитектора К. Шика»5.

Согласно описи Вениаминовского подворья от 5 июня 1910 года, оно «находится вне общего участка всех Русских построек, но вблизи этого участка, по одной из лучших улиц в г. Иерусалиме. Часть построек выходит на улицу, остальные постройки расположены отдельными флигелями во дворе. Весь участок в промежутках между флигелями обнесен каменной стеной с железными ажурными воротами на улицу.

Подворье заключает в себе:

A. Трехэтажный каменный флигель, в каждом этаже по 2 жилых комнаты, соединенных в двух верхних этажах наружным деревянным балконом.

Б. Каменный 2-х этажный флигель с подвалом. В обоих этажах имеются по 2 жилых комнаты разделенных внутренней каменной лестницей. Помещения подвального этажа не жилые, предназначены для склада топлива и разных домашних вещей. К флигелю пристроено каменное крыльцо. При флигеле имеется большая цистерна. С одной боковой стороны флигеля, обращенной к улице, имеется небольшая каменная пристройка в 3 этажа с одной комнаткой в каждом этаже. Сообщение с комнаткой 3-го этажа устроено посредством верхнего наружного балкона; для комнатки же 2-го этажа имеется особая деревянная лестница с небольшой площадкою. С противоположной от улицы стороне к флигелю лит. «Б» пристроено каменное общее отхожее место на 1 очко.

B. Каменный одноэтажный флигель с подвальными помещениями, построенный поперек двора, разграничивая двор на передний и задний. В подвальном этаже, с одной задней стороны, имеется небольшая цистерна, а с противоположной стороны, в конце флигеля, общая кухня с прачечной; в промежутке между цистерной и прачечной имеются 4 помещения, приспособленных для жилья. В первом этаже находятся жилые помещения, распределения которых показаны на прилагаемом схематическом плане. Для освещения подвальных помещений снаружи, вдоль флигеля, со стороны первого двора, имеется сплошная выемка земли, обделанная каменными плитами. К флигелю пристроены 2 каменных крыльца со ступенями для подъема в 1-ый этаж и спуска под ними в помещения подвального этажа.

Г. В глубине заднего двора имеется каменный одноэтажный флигель; в нем 5 небольших жилых комнат и в конце отхожее место на 3 очка.

Д. В одном направлении с флигелем лит. «Г» имеется одноэтажный небольшой каменный флигель с двумя небольшими отдельными комнатами. При этом же флигеле имеется небольшая цистерна.

Покрытия всех флигелей плоские, из плит.

Так как две, из имеющихся в подворье цистерн, при флигелях лит. «Г» и «В», вместе удовлетворяют нужды в водоснабжении всех живущих, то вода большой цистерны № 3 при флигеле лит. «Б», вследствие избытка, будет продаваться от 100 до 120 франков.

Схематический план представлен при донесении от 19 мая с.г. № 148»6.

В виду того, что Сергиевское подворье, в котором располагалась контора управления Императорского Православного Палестинского Общества, находилось рядом с Вениаминовским приютом, то в период Британского мандата (с 1917 по 1948 гг.) работники ИППО жили на Вениаминовском подворье на улице Пророков, вместе с постоянными его обитателями. После образования государства Израиль в 1948 году улица Пророков вместе с Вениаминовским подворьем оказались на территории государства Израиль. Там остались русские православные люди, жившие в Иерусалиме, и не пожелавшие перейти на сторону Иордании в восточный Иерусалим. В начале 60-х годов, когда готовилась «апельсиновая сделка», несмотря на то, что во всех официальных бумагах Вениаминовское подворье было записано на имя председателя ИППО, оно было продано советским правительством государству Израиль, которое и разместило в нем израильскую благотворительную организацию «Яд Сара»7, которая выехала из здания после 2006 года.

После этого здание Вениаминовского подворья было передано на баланс городского муниципалитета Иерусалима, который вначале планировал снести здание в рамках проекта «по расширению дороги на улице Пророков», но общественное мнение, инициированное созданным «Комитетом по сохранению исторического облика улицы Пророков в Иерусалиме», отменило эти планы мэрии города. В результате здание было решено не сносить, а реконструировать с размещением там «по разрешению муниципалитета» временных офисов израильских строительных компаний, которые возводят здания жилых комплексов совсем рядом с подворьем.

Вениаминовское подворье в процессе реконструкции. Вид с северо-западной стороны

Ворота Вениаминовского подворья ИППО. Современный вид.
На белой мраморной табличке выцветшая надпись:
«Вениаминовский приют Православного Палестинского Общества. 1891 г.»

Часть построек подворья уже снесены.

http://simvol-veri.ru/xp/hristinanskie-hramy-i-svyatyni-na-svyatoj-zemle/38-2010-07-02-21-08-48/352-2010-12-18-12-36-49.html



Св. Макарий, муж ученый и добродетельный, высокого ума, твердого и правдивого характера, был Иepycaлимским епископом. когда Св. Равноапостольный царь Константин даровал мир церкви. Одним из первых восстал Макарий против полуязыческих учений Apия, уничтожавших божественность Иисуса Христа и низводивших xpистианство до отвлеченного и пустого деизма. Борьба эта была для него нелегка. Ересь Apия, заимствованная из отвлеченных философских учений Филона, Плотина и Александрийских софистов, возбудила в восточном духовенстве прирожденную грекам страсть к философским прениям. Епископы Азии с увлечением последовали этому мудрствованию, объяснявшему таинства и старавшемуся примирить народную веру с философией. Во главе последователей Ария стал Никомедийский архиепископ Eвceвий, соединявший с гордостью царского рода, к которому он себя причислял, все страсти честолюбивой и беспокойной души. Для защиты нового учения он соединился с соименным ему знаменитым Евсевием Кесарийским, Палестинским митрополитом, человеком изворотливым и льстивым, соединявшим глубокую ученость с необыкновенным искусством в происках. За ним следовали почти все Азийские епископы, в числе которых выделялись: Феогний Никейский, Павлин Тарский и в особенности два Палестинских епископа: Патрофил Скифопольскій а Аэций Лидский. Св. Макарий нашел поддержку только у Антиохийского и Александрийского патриархов, Триполийского епископа и у епископа небольшой христианской общины в Газе, Асклепаса, одного из самых деятельных и неустрашимых врагов арианства.

После пятилетней борьбы, когда епископы христианского мира собрались в Никее для обсуждения этого великого вопроса, Св. Макарий с Евстафием Антиохийским и Александрийским патриархом оказались самыми ревностными столпами православия. Собор всенародно принес Афанасию зато благодарность и даже возбудил вопрос о возведении Иерусалима в митрополию Палестины. Но усилия Евсевия Кесарийского, пользовавшегося особым доверием Константина и присоединившегося к осуждению Ария, а также уважение к установленной церковной иерархии помешали осуществлению этого предположения. Отцы Никейского собора утвердили за Иерусалимским епископом присвоенные ему титулы и почести, но подчинили его власти Кесарийских епископов.

 

 
Едва Иерусалимский епископ, по возвращении в свою епархию, приступил к обнародованию соборных постановлений, как императорские посланные сообщили известие, взволновавшее весь Восток. Престарелая мать императора, Св. Елена, шествовала в Иерусалим для обретения гробницы Господней и Животворящего Креста.
 
Во время  пребывания в Никее Св. Макарий   имел случай беседовать с императором о гробнице Господней, скрытой, по преданию, под террасами храма, выстроенного Адрианом; император в свою очередь говорил  ему о Св. Кресте. Надежда   найти эти две святыни  влекла  Св. Елену в Иерусалим.  Быть  может привлекала ее также надежда найти там утешение от постигшего ее недавно  горя — преждевременной смерти старшего ее внука Криспа. Епископ встретил Св. Елену у ворот города и на вопрос ее о гробнице Господней повел ее к храму Венеры, перед которым с грустью останавливались приходившие раньше поклонники: Св. Климент Александрийский, Св. Александр Флавийский, Ориген, Св. Фирмилиан Кесарийский, Св. мученик Иоанн Каппадокийский и Селевкивский епископ Акадабуес. Что касается Св. Креста, то епископ затруднялся указанием места, где его искать,   так  как память о сем месте утратилась как у язычников, так и у христиан. Обратились к евреям, и по их неясным ответам можно было  полагать, что Св. Крест  обретается также  под террасами храма, недалеко от гробницы Господней, в одной из пещер,  которыми прежде была изрыта эта местность.
 
По приказанию Св. Елены народ и воины немедленно приступили к разрушению храма, разнесли террасы и среди развалин появилась с одной стороны гробница Господня, с другой—Голгофа, отделенная крутым оврагом, а несколько ниже, на дне цистерны, три креста, гвозди и дощечка с надписью: Иисус Назорей, Царь Иудейский.
 
Радость этого открытия, по словам церковного историка Руфина, умалялась невозможностью определить настоящий крест среди найденных, но чудо, засвидетельствованное многими писателями, рассеяло сомнение. Одна Иерусалимская женщина была при смерти, епископ последовательно возложил на нее все три креста. Первые два не оказали на нее никакого действия, но при возложении третьего больная выздоровела. Таким образом был обретен крест, на котором был распят Иисус Христос. Св. Елена разделила его на две части, из которых одну, вложив в серебряный ковчег оставила в Иерусалиме, а другую отослала Константину, который возложил ее на пьедестал статуи, воздвигнутой в честь императора в Константинополе. Найденные гвозди были тоже отосланы Константину, причем один, был вделан в уздечку, а другой в забрало шлем императора, третий же, если верить преданию был перекован в обруч и отделанный золотом составил известную железную корону Итальянского королевства.
 
Обретение этих святынь изменило последующую судьбу Иерусалима. Эта, заброшенная в течении двух, столетий, древняя столица, превращается вновь в богатый и славный город Востока. Одновременно были воздвигнуты в нем три большие базилики и несколько церквей: паломники стали стекаться в него со всех стран света и купцы всех народов толпились в его многолюдных улицах. Иерусалим принимает с тех пор особенный, самобытный вид. Он делается для приходящей в упадок империи естественным и излюбленным убежищем всех великих несчастий, так что его справедливо можно сравнить с монастырем, где в конце жизненного пути встречаются как те которых свет обманул в их надеждах, как и те, которых он осыпал своими благами. Это значение Иерусалима было так общепризнаваемо,  что Св. Савва, в известном послании своем к императору Анастасию, не усомнился назвать Иерусалим: — излюбленным убежищем и пристанищем всех несчастных.
 
Зодчий Евстафий, по поручению Константина, немедленно приступил, под непосредственным наблюдением Св. Елены и Иерусалимского епископа, к сооружению обширной базилики, долженствующей включать в себя все памятники страстей Господних. Погребальная пещера, в которой находилась гробница Господня, была отсечена от остальной части холма. Небольшое преддверие, которое по еврейскому обычаю находилось перед гробницей было уничтожено и внешний вид гробницы Господней принял форму правильного куба. Мрамор, колонны и мозаика украсили стены его, и гробница стала походить на небольшую отдельную часовню, среди которой день и ночь теплились неугасимые лампады.

 

 
Подобная же работа превратила вершину Голгофы в длинный прямоугольник, в подножии которого находилась небольшая пещера, называвшаяся, по преданию, гробницей Адама. Овраг, отделявший Голгофу от гробницы Господней, был сравнен, и таким образом образовалась обширная ровная площадь, на которой отдельно возвышались обе скалы.

На этой площади, зодчий воздвиг стены огромной базилики. Сооружение составляло обширный прямоугольник, оканчивающийся, со стороны гробницы Господней, полукруглой стеной. Широкая крыша, завершавшаяся треугольным щипцом, покрывала здание снаружи. Со стороны города, два двора, один за другим, охраняли его от городских шума и движения. Три большие двери, выходившие на второй двор, составляли вход в базилику. Внутренность ее была разделена на пять параллельных притворов, из которых главный был посредине, а по бокам шли два второстепенных. Притворы эти поддерживались двойным, один над другим, рядом колонн; при чем в среднем притворе колонны были круглые, украшенные коринфскими капителями; в боковых же притворах стояли четырехсторонние колонны, украшенные бордюром из аканфовых листьев. Эти пять притворов упирались в продольное сооружение, отделявшее их от крайней полукруглой стены и представлявшее с главным притвором изображение креста. Гробница Господня возвышалась среди крайнего полукружия, которое, благодаря благоговению строителя, но имело другого свода кроме небесного. Двенадцать колонн окружали гробницу Господню и капители их, по словам Евсевия, были из серебра и имели вид чаш. В крайнем левом притворе, против церковной стены, виднелась скала Голгофы, возвышавшаяся над общим уровнем базилики; на нее вели несколько ступенек, а на верхней узкой площадке была выстроена часовня.
 
На противоположной стороне базилики находился спуск в цистерну, обращенную в подземную пещеру, которая служила на несколько минут заключением для Иисуса Христа, перед Его распятием. Наконец, почти позади Голгофы, находилась также обделанная в подземную пещеру цистерна обретения Животворящего Креста. Над всей базиликой расстилался потолок из кедрового дерева, разделенный на лепные квадраты, украшенные живописно по золотому фону.
 

Постройка базилики длилась пять лет, но Св. Елене, заложившей ее основание, не суждено было присутствовать при ее освящении.
Тот же зодчий, по приказанию Св. Елены, положил основание на Елеонской горе второй базилике в память Вознесения Господня, которая вместо огромного прямоугольника с полукруглою крайней стеной базилики гробницы Господней имела вид возвышавшейся на вершине горы восьмисторонней башни, окруженной колоннадами, к которым со всех сторон вели высокие лестницы.
 
Наконец, на Сионской горе горница Тайной вечери была обращена в придел обширной базилики, следы которой сохранялись в течении почти восьми столетий. Вновь воздвигнутые церкви определили места: дома Св. Богоотца, гробницы Богородицы, в глубине долины Иосафата пещеры Иеремии и Силоамского источника, воды которого были заключены под сводами алтаря..
 
Во многих местностях Палестины, почти одновременно, начали сооружаться церкви, украшенные мрамором, колоннами и мозаикой. Построение большинства этих церквей, предание приурочивает к последнему путешествию Св. Елены, когда она, покинув Иерусалим и возвращаясь в Константинополь, объехала Палестину и часть  Востока.
 
Великолепная базилика, почти равная по величине и красоте с базиликою гробницы Господней, была воздвигнута на месте Рождества Спасителя. Она сохранила до настоящих дней свои параллельные, обширные и блестящие притворы, коринфские колонны их простого мрамора и абсиду.
 
Над Вифлеемом, на пустынных плоскогорьях, ведущих в Фекою, церковь, а впоследствии монастырь, заместили древнюю башню Адер, место явления ангелов пастырям; ближе к Фекое уединенная часовня осенила источник крещения апостолом Филиппом евнуха; на вершине Фавора три церкви возвысились среди развалин еврейской крепости, разрушенной римлянами, и в течении нескольких лет христианские храмы украсили Назарет, Силом, Вифанию, Сихем, Вифсаиду и Кану.

 

 
Один еврей из Тивериады по имени Иосиф, пользовавшийся среди своих единоплеменников большим почетом, принял христианство и, во избежание преследования за то со стороны евреев, получив от Константина титул графа, воздвиг христианские церкви в Тивериаде, Капернауме и Диакесарии.
 
Почти в то же время Константин узнав, что евреи, и язычники и азийские христиане покланяются с разными суеверными обрядам одиноко стоящему на Мамврийском плоскогорье дубу, под тенью которого по преданию, стояли некогда шатер Авраама и близ которого, двести лет назад были по повелению Адриана, распроданы тысячами плененных евреев, поручил Иерусалимскому епископу срубить означенное дерево и на его месте построить большую базилику, подобную Вифлеемской.
 
Тогда же монастырская жизнь, которой суждено было расцвести столь широко в Палестине, зародилась в Иерихонских горах, благодаря Св. Харитону. В глубине обрывистого ущелья, в небольшой долине, стесненной отвесными скалами и пересекаемой горным потоком возвышалась скромная церковь у входа в пещеру, служившею убежищем для разбойников. Сюда к Св. Харитону собралось несколько его учеников, поселившихся в соседних пещерах и они положили основание Фаранской лавры, древнейшему монашескому учреждению в Палестине. По прошествии нескольких лет, Св. Харитон покинув Фаранскую лавру, удалился в Фекойские ущелья и на склоне высокой горы положил основание новой лавры—Сукка.
 
В противоположном конце Палестины, в нескольких поприщах от Газы по направлению к Египту, среди прибрежных болот и песков возникло монастырское учреждение около хижины, выстроенной для себя Св. Илларионом, сожженное при Юлиане-отступнике язычниками Газы; оно было вновь восстановлено одним из учеников святого и сделалось затем рассадником многих монастырей.

Палестина под властью христианских императоров (326-636 гг.) По Альфонсу Курэ
 
Издание редакции «Русского паломника»
        С.Петербург. 1894 год

 В то время благодеяния Константина давали Иерусалиму первенствующее значение на Востоке ересь Ария все более распространялась, поселяя раздоры в церкви.
 
Ариане, приведенные в отчаяние своим поражением в Никее преследовали православных епископов ложными доносами, сгоняли их с престолов и заменяли их своими приверженцами, принимая все меры, чтобы восторжествовать на ближайшем соборе. Константин, подпавший влиянию арианского пресвитера, рекомендованного императору его умирающею сестрою Констанцией, безусловно доверял им и утверждал все их мероприятия.

Казалось первое нападение ариан, будет сделано на Иерусалимского епископа. На это указывали: его постоянная вражда к Арию, положение, занятое на Никейском соборе, соперничество с Евсевием Кесарийским, оскорбительные для приверженцев Ария заботы его об обнародовании постановлений собора и, наконец, недавнее прославление его престола. Но с другой стороны, его ученость и добродетели славились на всем Востоке. Еще недавно епископ Армении Вартом, сын. Св. Григория просветителя, обратился к нему за советами для утверждения в этом новообращенном царстве правил церковной дисциплины, а чудо, прославившее ого епископство, обретение гробницы и Креста Господних, память о Св. Елене, все это служило залогом расположения императора к нему. В виду этого, ариане признали более удобным, оставить пока в покое Иерусалимского епископа, и начать борьбу низложением Антиохийского патриарха и Газского епископа. Евсевий Никодимийский и Феогний Никейский, под предлогом осмотра знаменитых работ по постройке по постройке Гробницы Господней, отправились в Иерусалим, где встретились с прибывшими туда Евсевием Кесарийским и епископами Скифопольским, Лиддским, Тирским и Лаодикийским. Из Иерусалима они все вместе отправились в Антиохию и созвав еще несколько епископов, образовали род собора, на котором, преступив все законы гражданские и церковные, низложили Антиохийского патриарха. Подобная же участь постигла Газского епископа, хотя присутствие его митрополита придавало некоторый вид законности его низложению.
 
Иерусалимский епископат возмутился таким образом действиям ариан, и когда Евсевий Кесарийский и Патрофил Скифопольский вздумали вмешаться в дела его епархии, Макарий открыто порвал с ним всякие сношения, заявив, что он всецело придерживается постановлений Никейского собора. Этим он поставил своих противников в прямую оппозицию  к собору и в щекотливое положение относительно императора, который смотрел на собор, как на дело своих. рук, и требовал полного подчинения всем его постановлениям. Но в свою очередь и Иерусалимский епископ, превысил свою власть, посвятив в лиддские епископы, вместо умершего в 332 г. Аэция, одного из самых ревностных поборников арианства, пресвитера своей епархии Максима. Это посвящение возбудило не только противодействие со стороны ариан, но и неудовольствие Иерусалимских жителей, чтивших Максима за претерпленное им со славою при Диоклетиане гонение и за признаваемое всеми его православие. Иерусалимский епископ принужден был удержать Максима в Иерусалиме, назначив его своим викарием.. Когда же Макарий умер, то Максим наследовал ему на его престоле.

 

 
Максим лишившийся одного глаза во время гонения и хромавший на одну ногу, обожженную во время претерпленного им мученичества, был характера мягкого и незлобивого, отчего он нередко впадал в заблуждение. Но недостаток этот окупался непоколебимою твердостью, с какой он стоял за справедливость, лишь только замечал свою ошибку.
 
Первым событием его епископства было обращение в христианство всего Масома. Этот небольшой город, лежавший на берегу Средиземного моря, не имел независимого городского управления, а считался только предместьем и портом Газы, подчиняясь вполне городскому управлению сего последнего. Отсюда происходило постоянное соперничество обоих городов. Газа служила в то время оплотом. местного язычества; в 334 году Масом обратился в христианство. Евсевий Кесарийский, уведомил об этом Готских арианских епископов, поспешил сообщить это радостное известие Константину, который в восторге от этого обращения даровал Масому самостоятельно городское управление и переименовал его в Констанцию.
 
Ариане, восторжествовав незаконно над Антиохийским патриархом, обратили свое нападение на патриарха Александрийского Св.Афанасия и с этой целью добились от императора созвания в Кесарии собора для суда над Св.Афанасием, обвиняемого ими во многих преступлениях. На присутствие в оном был вызван своим митрополитом и Максим. Собор продолжался долго, но Св.Афанасий отказался на него явиться, так как выбор Кесарии для заседаний собора указывал на преобладающее в нем влияние враждебного к нему Евсевия. Это уклонение Св.Афанасия явиться на собор, послужило к новому обвинению его в пренебрежении императорской власти, как изобретательная ненависть представила императору это уклонение. Константин приказал созвать новый собор в Тире, епископ которого был враждебно расположен к Св.Афанасию. На этот раз Св.Афанасий, в вижу угрозы императора привлечь его на собор насильно, явился в Тир в сопровождении всех египетских епископов, явившихся для его защиты и для отражения направленных против него клевет. Св.Афанасий защищался спокойно и разбивал своих противников подавляющейся очевидностью истины. Его обвиняли в убийстве Арсения, и он представил Арсения на собор живым; его укоряли в том, что он разбил чашу с святыми дарами в руках пресвитера, и он представил опровержение самого пресвитера; тогда ярые противники его отправились за доказательствами в самую глубь Египта, и все-таки вернулись с пустыми руками.
 
Увлеченный арианами и убежденный ими в виновности Св.Афанасия Максим Иерусалимский восседал среди них рядом с Евсевием Кесарийским и епископом Скифопольским; тогда один из египетских епископов, Св. Пафнутий, мученик как и Максим, с которым он сблизился во время гонения, выступил из среды окружающих Св.Афанасия, поднялся по ступеням и взял Максима под руку со словами: «Пойдем, здесь не твое место, оба мы мученики, носим знаки гонения и не можем оставаться с этими злодеями». Иерусалимский епископ последовал его словам и с тех пор вполне присоединился к Св.Афанасию, предпочитая, как увидим ниже, скорее умереть в изгнании, чем покинуть его. Другой египетский епископ, тоже мученик, Св.Паталион, возмущенный явной несправедливостью собора, обратился к Евсевию, с негодованием обвиняя его во враждебном отношении к Св.Афанасию и отступничестве во время последнего гонения. Но необходимо было арианам осудить Св.Афанасия, и он был осужден.
 
Одного осуждения Св.Афанасия было впрочем арианам недостаточно; следовало еще восстановить честь Ария; к этому и приступил собор, когда  получено было повеление императора отправиться в Иерусалим на освящение только что достроенной базилики гробницы Господней. Всеете с тем, императорскому посланному Маркиану было поручено Константином принять епископов в Иерусалиме, наблюсти за приготовлениями к освящению, внести в церковь императорские дары и распределить нищим щедрую милостыню императора.
 
Около трехсот епископов, в том числе, по словам Евсевия, один даже из отдаленной Персии, наполняли при этом торжестве алтарь, предельное сооружение и часть среднего притвора. Освящение совершено было с небывалым блеском и продолжалось восемь дней. Иерусалимская церковь увековечила память этого события особым ежегодным праздником, на который стекались паломники из Палестины, Малой Азии и даже Египта. Для большей торжественности праздника, его перенесли на канун празднования Воздвижения Креста, установленного не в честь победы Ираклия, как полагают многие, но в память обретения Животворящего Креста Св. Еленой. Одновременно с освящением базилики были освящены дары Константина, в числе которых выдавалось вытканное из золота епископское облачение, послужившее как увидим ниже, к низложению Св.Кирилла.

 

 
После освящения базилики, собравшиеся в ней епископы снова принялись за дело Ария, и, ко всеобщему удивлению, провозгласили православие Ария, несправедливость его обвинения и возвратили ему все церковные права и преимущества. Православные епископы письменно протестовали против этих постановлений собора, Александрия закрыла перед Арием свои церкви, а папа Юлий изрек даже проклятие на собор. Иерусалимский народ был глубоко оскорблен тем, что его великолепная базилика была освящена собором ариан и скоро, как отголосок этого чувства, составилось предание, что Св.Афанасий, убегая с Тирского собора, тайно прибыл в Иерусалим и здесь, один, ночью освятил храм гробницы Господней.
 
Максим Иерусалимский не только присутствовал на Иерусалимском соборе, но и подписался под его постановлениями. Его согласие, как Иерусалимского епископа, занимавшего одно из первых мест на соборе, было желательно арианам. Евсевий опутал его своими вкрадчивыми словами, представил Ария невинностраждущим от несправедливой злобы, несчастным скитальцем, отвергнутым всеми и, несмотря на свое православие, считаемым еретиком. Евсевий умолял исправить эту тяжелую несправедливость, и Максим склонился на его просьбу.
 
Император распустил Иерусалимский собор, в виду возбужденного им всеобщего неудовольствия и созвал в Константинополе членов прежнего Тирского собора; туда же прибыл искать правосудия Св.Афанасий, приведенный в отчаяние возмутительным протии него поведением его судей и насилиями над ним графа Дионисия.
 
Вне рамок настоящего исследования распространяться подробно о судьбах собственно Палестины, о судьбе дела Ария в Константинополе, новых происках ариан, изгнании Св.Афанасия, прибытия Ария в Александрию, отказе православных допустить его в церкви, возвращении его в Константинополь и наконец внезапной смерти его при торжественном шествии в церковь. Мы упомянем лишь, что вскоре за этими событиями умер император Константин, завещая перед смертью возвратить из ссылки сосланных им епископов: Св.Афанасия, Маркелла Анкирского и Асклепия Газского. Все они вернулись в свои епархии, но ненадолго.
 
Констанций, наследовавший своему отцу Константину, также подпал под влияние ариан, главой которых в это время был не умерший уже в 383 г. Евсевий Кесарийский, а его наследник и ученик Акакий, ученый богослов, знаменитый оратор, ловкий царедворец, могущественный своим влиянием, страшный своими насилиями, еретик по честолюбию и православный по расчету. Новый Кесарийский митрополит завязал с православными епископами Иерусалима, еще более ожесточенную борьбу, чем его предшественник. Максим Иерусалимский, казалось, был не способен к борьбе с подобным противником, его мягкий слабый характер, подчинившейся влиянию Евсевия, казалось еще менее был в состоянии сопротивляться натискам Акакия, но для возвышенных душ, падение указывает всегда настоящий путь и Максим, не колеблясь, вступил на него, ожидая первого случая, чтобы открыто отделиться от ариан. Случай этот скоро представился. Возвращенные, по завещанию Константина, епископы были вновь лишены своих престолов, один Св.Афанасий оставался в Александрии. Ариане обвинили его перед папой Юлием, настоятельно требовали созвания собора, но видя что собор этот состоится в Риме, вдали от их непосредственного влияния, они испросили у Констанция отдельного собрания для восточных епископов в Антиохии на котором  Св. Афанасий был вновь осужден и на его место был избран пресвитер по имени Григорий.  Максим, получивший приглашение ариан прибыть в Антиохию, ответил, что был обманут арианами в Иерусалиме, он никогда более не явится среди них, и не присутствовал на Антиохийском собрании. Затем Максим представил еще и другие доказательства своего чистосердечного возвращения к православию. Он один из первых подписал окружное послание, которым отцы Сардикийского собора окончательно провозгласили невинность Св.Афанасия и низложение Акакия Кесарийского и главных вожаков арианства. Год спустя, когда Св. Афанасий, по настоянию Константа, был возвращен в свою епархию и после свидания в Антиохии с Констанцием, проезжая в Египет через Финикию и Палестину, посетил Иерусалим, Максим встретил его во главе Палестинских епископов и, образовав из них собор, который признал Св. Афанасия законным Александрийским патриархом, письменно поздравил Египетских епископов с его возвращением.
 

 

В то же время Асклепий, также оправданный Сардикийским собором, вернулся в Газу, приняв участие, во время всей своей ссылки, в борьбе с арианами и в том Константинопольском восстании, в котором префект Гермоген, желавший в церкви схватить епископа Св.Павла, был убит чернью. Асклепий мирно дожил свои дни в Газе, успев даже выстроить церковь в этом исключительно языческом городе.
 
Иерусалимский собор, признавший Св. Афанасия законным Александрийским патриархом, был последним деянием епископа Максима. Акакий Кесарийский, который несмотря на свое низложение, продолжал действовать, как законный митрополит, овладел в союзе с Скифопольским епископом Иерусалимом и изгнал оттуда Максима, который умер в изгнании несколько месяцев спустя.

Палестина под властью христианских императоров
 
  (326-636 гг.)По Альфонсу Курэ
 
Издание редакции «Русского паломника»
С.Петербург. 1894 год

Акакий Кесарийский господствовал в Иерусалиме, но политическое положение империи побуждало его действовать с крайней осторожностью. Констант только что был убит, и в  интересах брата его Констанция, вступившего в сомнительную борьбу с убийцами, было предупредить всякий предлог к смутам на востоке. В виду этого Акакий, после смерти Максима, принужден был согласиться на законное избрание его наследником и с этой целью созвал в Иерусалим местных епархиальных епископов, которые прибыли на его приглашение в надежде, благодаря своему присутствию и многочисленности, избрав православного епископа, или по крайней мере, из умеренных ариан. Избрание это произошло без труда, потому что Акакий сам не принадлежал еще тогда к приверженцам крайнего арианства и не требовал того же от будущего Иерусалимского епископа, а сами епископы, созванные для избрания, принадлежали к умеренной партии ариан, получившей вскоре название полуарианства. Выбор их пал на Св. Кирилла, который по своим качествам, мог удовлетворить обе враждующие стороны.
 

 
Новый епископ принадлежал к той значительной партии, которая приняв Никейский символ, стремилась путем смягчения некоторых выражений, а главное своим примирительным образом действий  привлечь к православию наиболее умеренных из ариан. Она признавала законными и сообщалась с епископами, избранными арианами, и стояла в некоторой оппозиции к приверженцам крайнего православия, которые настолько враждебно относились к арианам и умеренным православным, что например Люцифер Кальярский с некоторыми единоплеменниками не задумались отделиться от церкви, когда римские папы благосклонно отнеслись к возвращающимся в православие арианам. Несколько лет до своего избрания Св. Кирилл проповедовал в базилике гробницы Господней и затем издал полный курс катехизических бесед для оглашенных, в которых он высказал свое несомненное православие, но без резкости и крайности: так например слово «единосущный» не встречается в этих беседах и было заменено мене точными выражениями. Некоторые неясные места в этом сочинении подавали арианам тайную надежду найти в нем, впоследствии, скорее союзника, чем противника.
 
Законно и правильно избранный Палестинскими епископами, поддерживаемый горячей верой, страстным рвением к церкви и несокрушимой твердостью духа, отличаясь глубокой ученостью, увлекательным красноречием, неисчерпаемой щедростью и святостью жизни, Св. Кирилл был, быть может, величайшим из Иерусалимских епископов.
 
Первые годы его епископства прошли спокойно и благополучно. Несколько месяцев после его избрания, 8 мая 351 г., чудесное явление как бы освятило это избрание. Среди дня появился на небе сияющий крест, простираясь от Голгофы до Елеонской горы. Св. Кирилл счел необходимым донести об этом явлении императору, и письмо его о сем, доселе сохранившееся, свидетельствует как об обретении Животворящего Креста, так и о православии Св. Кирилла многознаменательным употреблением в нем слова единосущный. Описание самого явления сохранилось и у других современных историков.

 

 
Спокойные времена способствовали особенно развитию в Палестине монашеской жизни, насажденной в ней, как мы видели выше, Свв. Харитоном и Илларионом. Многочисленные ученики их рассеялись по всей Палестине. Епифаний, впоследствии Саламинский епископ, известный своей историей ересей, основал, близ Елевферополя, в некотором расстоянии от селения Безандука, монастырь старца Ада, в который он собрал до шестидесяти учеников; когда же заботы управления истощали его силы, он укрывался в монастыре Св. Иллариона и снова оживал, внимая речам последнего. В то же время, четыре брата, также ученики Св. Иллариона, устроили обитель в окрестностях Вефили, - городке, соседнем с Газой, а отшельник Аммоний, укрывшийся еще дальше в пустыне, прославился строгостью свое жизни. Число отшельников возрастало с каждым днем; Св. Илларион, посещавший их ежегодно, оправлялся в путь один, к нему последовательно присоединялись посещенные им отшельники и к концу пути число его спутников возрастало до нескольких тысяч. Вифлеем начал собирать отшельников вокруг своей великолепной базилики, а еще далее, по направлению к Аравии, среди великой пустыни, три цветущие монашеские обители расположились у подошвы Синайской горы, вокруг сторожевой башни, долженствующей своими толстыми стенами и низкой дверью служить, не всегда успешно, убежищем для иноков от нашествия арабов. Иерусалим и его окрестности также покрылись монастырями и заселились иноками. Настоятель Филипп основал приблизительно в то же время монастырь, иноки которого вскоре затем принесли Св. Афанасию мощи Иоанна Крестителя, отнятые ими у Севастийских язычников; наконец Елеонская гора была заселена отшельниками, соревнователями египетских иноков, прельстившими своей жизнью Меланию Старшую и Руфина.
 
Поток паломников возрастал с каждым днем. Сирийские пустынники Маран и Кир посетили Иерусалим; Малоазийский отшельник Св. Симеон Прииск в Иерусалиме присоединился к каравану, отправляющемуся на Синай; персидский епископ Св. Милий, удостоившийся впоследствии мученического венца, приходил поклониться к гробнице Господней; наконец Св. Василий Великий, знаменитый епископ Кесарии Каппадокийской, приходивший уже раз в Иерусалим еще при жизни Св. Макария, вторично посетил Св. град, перед столь прославившей его борьбой с императором Валентом.
 
Одновременно развивалась и христианская наука, в которой православные и ариане соревновались как ученостью, так и рвением. Незадолго перед тем умерший Евсевий Кесарийский оставил нам первую церковную историю, отличающеюся верностью и сжатостью рассказа, а главное критическим, ученым выбором источников. Недостаток этой истории составляет тяжелый, холодный стиль, представляющий полную противоположность с увлекательными творениями его красноречивого соперника Св. Афанасия. Кроме церковной истории, Евсевий оставил нам еще жизнеописание Константина, где недостатки его пера выступают еще заметнее, благодаря высокопарности слога и рассыпанной в ней чрезмерной лести, которая послужила к его личному возвышению. Но главными трудами Евсевия, в которых ярче всего высказались его ученость и холодное, хотя и блестящее изложение, были его большие богословские труды: «Приготовление к Евангелию» и «Доказательство Евангельское». Для составления этих трудов Евсевию не хватило даже Кесарийской библиотеки и он, как некогда Ориген, проводил целые дни в Иерусалимской библиотеке, основанной двести лет перед тем, знаменитым историком Св. Александром. Первый из этих трудов: «Приготовление к Евангелию», представляло обширное изложение языческой феогонии, которой неопределенные предания, противоречивые рассказы, легкомысленные и невероятные басни, сопоставленные с полной единства книгой бытия и другими еврейскими письменными памятниками, написанными гораздо раньше появления всех языческих преданий, является искусным и веским доказательством превосходства христианства. Упомянутые в этом труде творения поэтов, историков и философов древности, соединенные Евсевием в ученое и гармоническое целое, сохранили нам многие оригинальные тексты сочинителей, самые имена которых, в противном случае, едва ли дошли бы до нас. Во втором труде: «Доказательство Евангельское», Евсевий, с тем же обилием доводов, богатством текстов и искусством изложения, опровергая евреев, в двадцати книгах изложил сущность христианских догматов. Его ученик и панегерист Акакаий, заместивший его на Кесарийском престоле, постоянно издавал новые исследования и ученые толкования на Священное Писание, где в борьбе с догматическими трудностями, особенно проявляется ретивость и проницательность его ума. В Иерусалиме Св.Кирилл оканчивает свои катехизические беседы, в которых последовательно и полно излагал сущность христианского учения. Его слог, мощный и ясный, точный и простой, без труда возвышается порой, как бы увлеченный величием самого предмета, и эта поразительная смесь возвышенности, учености и простоты объясняет нам увлечении, с которым современники Кирилла толпились на его проповедях. Племянник его Геласий, известный совей добродетелью и ученостью, продолжал, по просьбе дяди, церковную историю Евсевия, в которой изящным, хотя несколько сухим слогом излагал церковные события  до половины царствования Констанция.
 
Но мирные времена епископства Кирилла были непродолжительны.  Евреи, доведенные до крайности нетерпимостью императора и вымогательством казны, восстали в Диокесарии, Тивериаде и Диосполе.  Римские гарнизоны, христиане и самаритяне были ночью перерезаны и возмутившиеся города приготовились к сопротивлению. Средоточием возмущения стал Сефорис, украшенный Иродом и переименованный Адрианом в Диокесарию. Занимая в гористой местности почти неприступное положение, защищая город Азамоном, у подошвы которой она лежала, Диокесария сделалась в ущерб Тивериаде, столицей Галилеи и в ней заперлись евреи, когда Галл, племянник Констанция, незадолго перед тем получивший титул кесаря, двинул против них войска. Диокесария была взята приступом и сравнена с землей, Тивериада и Диосполь наполовину разрушены и вся Галилея разорена.
 
Вслед за сим начало вновь волновать Палестину арианство. Прежде всего между Акакием Кесарийским и Кириллом Иерусалимским произошли недоразумения по поводу иерархических прав каждого их них. С согласия Кирилла, Сильван Тарский переместил Феофила Елевферопольского, вожака полуарианства и друга Св. Кирилла, на более важный престол Кастабам в Киликии. Акакий озабоченный в это время избранием антипапы Феликса, не был в состоянии воспротивиться перемещению Феофила, но зато назначил Елевферопольским епископом пресвитера Евтихия, тайного православного, но сделавшегося впоследствии от вражды Кириллу ярым арианином. Изгнание Евсевия Верцельского и Люцифера Кальярского увеличило эту вражду. Констанций, после поражения Магнеция, только и думал о том, как погубить Св. Афанасия, которого обвинил перед папой Либерием и заставил осудить на арианских соборах в Арле и Милане. На этом последнем соборе Евсевий Верцельский и Люцифер Кальярский так открыто выступили в защиту Св. Афанасия и православных догматов, что взбешенный Констанций послал их в изгнание: Евасевия в Скифополь, а Люцифера в Елевферополь. В Скифополе Евсевий был передан в руки Патрофила, самого застарелого и непримиримого врага православных; но и здесь  вначале он нашел помощь от графа Иосифа, некогда обращенного еврея и принужденного переселиться в Скифополь для избежания вражды Тивериадских евреев. Граф Иосиф принял Евсевия у себя и защитил его против Патрофила, не дерзнувшего оскорбить столь важного сановника. Здесь, в обществе некоторых пресвитеров, товарищей по его изгнанию, Евсевий виделся в Св. Епифанием и Св. Гавденцием, впоследствии Новарским епископом. Но вскоре Иосиф умер и Евсевий, лишенный его защиты, был заключен арианами в тесную тюрьму, где его томили голодом. Здесь посетил его один из Верцельских диаконов, принесший ему письма и подаяния некоторых Италийских церквей, и затем, дойдя до Иерусалима, сообщил Кириллу о страданиях узника. К несчастию, Св. Кирилл, которого между тем Акакий начал преследовать, не мог его защитить, к тому же Палестину поразил голод.  Бедствие это особенно сильно ощущалось в Иерусалиме, куда посещение Св. мест собирало толпы неимущих, для помощи которым Св. Кирилл вынужден был продать многие из вещей, принесенных Константином в дар церкви гробницы Господней, и в том, числе и златотканое епископское облачение. Не менее Евсевия страдал и Люцифер Калльярйский, сосланный сперва к Германикею и оттуда переведенный в Елевферополь, где епископ Евтихий относился к нему с самой постыдной жестокостью. Раздосадованный тем, что Люцифер, находясь постоянно среди немногочисленной православной церкви, Евтихий однажды устремился в келью, где Люцифер совершал богослужение, ударами топора выломал двери, разогнал молящихся , Люцифера, державшегося в руках чашу с дарами, повалил на пол и похитил скромные украшения бедной церкви. Невозможность смягчить эти несправедливые гонения была одной из причин того упорного и страстного сопротивления, которое Кирилл Иерусалимский проявлял против ариан.

 

 
Тотчас после Мелитенского собора Св. Кирилл союзе с Елпидием Сатальским стал на защиту Евстафия Севастийского и одного пресвитера, именем Евсевия, низложения которых требовали ариане, и не только не признал их осуждения, но и не прервал с ними общения. Это враждебное отношение Св. Кирилла, а главное – требование им, как занимающего апостольский престол, прав митрополита, до того раздражали Акакия Кесарийского, что он потребовал Иерусалимского епископа к себе на суд, но Кирилл, признавая его еретиком, отказал явиться.  Тогда Акакий, пригласив пять или шесть единомышленных ему епископов: Патрофила Скифопольского, Ефтихия Елевфопольского, Петра Гипийского, Харисия Азотского, Евсевия Севастийского и еще некоторых других, из страха придерживавшихся арианства, составил из них собор для суда над Иерусалимским епископом, обвиняя его в непризнании его власти, во исповедании крайне православных догматов и в продаже вещей, украшающих базилику гробницы Господней. Кирилл был заочно осужден, лишен престола и изгнан из Иерусалима. Но враги слишком мало знали энергию Св. Кирилла, воображая что он подчинил их пристрастному постановлению. Ссылаясь на указ, изданный Константином в 344 г., Иерусалимский епископ принес жалобу на постановление собора и тем самым приостановил приведение в исполнение этих постановлений.
 
Таким образом Св. Кирилл в церковный суд ввел первые приемы и порядки светских судов. Случалось и раньше, что постановления некоторых соборов передавались на обсуждение другого, более значительного собора, но подобное обсуждение и не препятствовало судьям, подавшим голоса на первом соборе, присутствовать на втором, подавая вновь голоса против лица, уже осужденного ими.  В обыкновенном даже светском суде, при аппеляции на суд первой инстанции, устранялось вполне участие заседавшем в нем судей: они могли при вторичном разбирательстве дела присутствовать только в качестве простых зрителей. Кроме того передача на вторичное рассмотрение церковных дел производилась только в качестве простых зрителей. Кроме того передача на вторичное рассмотрение церковных дел производилась только с предварительного разрешения императора, тогда как аппеляция по порядкам светского суда допускалась совершенно свободно и не нуждалась ни в чьем разрешении. Поэтому принятие светской судебной процедуры представляло Св. Кириллу двойную выгоду: оно отстраняло от присутствия на будущем соборе всех его врагов и давало ему возможность обойтись для вторичного рассмотрения без предварительного разрешения императора, которого, благодаря проискам Акакия, ему едва ли удалось получить. Но Св. Кирилл, действуя так, забывал, что по указу Антонина, сохранявшему свою силу, законно призванный на суд и добровольно отклонившийся от явки терял право на аппеляцию в случае своего осуждения и поэтому даже с точки светского суда аппеляция Св. Кирилла не могла быть признаваема законной; тем не мене Констанций был увлечен смелостью поступка Св. Кирилла и Селевкийскому собору поручено вновь судить его.
 
Между тем Акакий Кесарийский поручил временное управление Иерусалимской епархией Евтихию Елевферопольскому и поступок этот привел к совершенно неожиданным последствиям. Изгнанный из Иерусалима, Св. Кирилл удалился сперва в Антиохию, но, найдя, тамошний престол вдовствующим, отправился в Тарс просить убежища у епископа Сильвана, который, как было упомянуто выше, был вождем полуариан, которые хотя и отвергали слово Единосущный, но признавали Сына Божия не простым созданием, а равным Отцу, и только некоторые из них спорили о Божественности  Св. Духа, между тем как чистые ариане признавали Иисуса Христа хотя и совершенным, но сотворенным созданием, служащим звеном между Богом и человеком.
 
Акакий Кесарийский, известив Сильвана о низложении Кирилла, требовал его изгнания из Тарса. Сильван отказался исполнить это требование; тогда Акакий примкнул к чистым арианам, помок Евдокию Германикийскому овладеть Антиохийским престолом и изгнал из этого города всех полуариан. Таким образом произошел разрыв между чистыми арианами и полуарианами, которые со своей стороны, последовательно созвали два собора: Анкрийский и Сирмийский.

 

 
Здесь не место разбирать подробно еще долго продолжавшиеся их распри, тем более, что они происходили вдали от Палестины, не нельзя упомянуть, что Св. Кирилл, пользуясь временным торжеством полуариан, прибыл на Селевкивский собор, оправдавший его и низложивший Акакия Кесарийского, и с собора вернулся в Иерусалим.  Но торжество полуариан было непродолжительно, они скоро были покинуты Констанцием, шатким умом которого овладел вновь Акакий, обвинивший Кирилла в продаже актеру золотого епископского одеяния принесенного в дар Константином при освящении базилики гробницы Господней и представившего главнейших полуариан соумышленниками и даже соучастниками Кирилла. Констанций, разгневанный таким, по его мнению пренебрежением к памяти своего отца, сослал Кирилла и с ним всех вождей полуариан.
 
В 362 г. император возвратил сосланных и Св.Кирилл вернулся в Иерусалим, вместе с малолетним сыном жреца Аполлона в Дафнии близ Антиохии, который был тайно обращен Св. Публией, разбил идола своего отца и которого Антиохийский патриарх Св. Мелетий, во избежание гнева Юлиана, передал на попечение Св. Кирилла. 

Палестина под властью христианских императоров    (326-636 гг.)По Альфонсу Курэ
 Издание редакции «Русского паломника»
С.Петербург. 1894 год

 По кончине  св. Кирилла, Иерусалимский престол занял пресвитер Иоанн, впоследствии обвиненный своими в принадлежности к арианам, когда эти последние первенствовали в Иерусалиме. Трудно составить себе верное понятие о характере нового епископа. Он всегда пользовался в церкви высоким уважением, папа Анастасий писал ему самые лестные послания и его отношения к св.Иоанну Златоусту доказывают, что он вполне заслуживает этого уважения. Но с другой стороны преувеличенно представление его об епископских правах и деспотичный склад его ума, вовлекшие его в достойную сожаления борьбу с блаженным Иеронимом и св. Епифанием, набрасывают на его память обвинение в несправедливости и пристрастии.

Во всяком случае, его епископство можно считать временем полного расцвета духовной жизни Палестины, блестящим центром которой являлся Иерусалим.
 
Берега Иордана покрывались церквями и заселялись пустынниками, прославленными своими подвигами. Недалеко от морского берега, близ Газы, Герихий, любимый ученик св. Иллариона, возобновил его монастырь, сожженный при Юлиане, где окруженный многочисленными своими учениками, сохранял мощи своего учителя, тайно похищенные  с острова Кипр. Один из Синайских иноков по имени Сильван, основал в Гераре, на пустынных берегах Безорского потока, обширную обитель, управляемую, после его смерти, учеником его Захарией. Фаранская лавра была расширена настоятелем Елпидом и на Вифлеемском плоскогорье, вблизи церкви Адера, возвышался монастырь, в котором только что установилось служение утрени, принятое, затем, всеми монастырями Востока и Запада. Здесь же в это время жил инок Кассиан, основавший впоследствии в Галлии, на берегу Средиземного моря, известный монастырь св. Виктора.
 
Одновременно с духовной жизнью развивалась и духовная наука. Пресвитер Руфин, живший под покровительством Мелании Старшей на Елеонской горе, писал две книги совей церковной истории; инок Палладий, будущий Эллинопольский епископ, собирал сведения для своего Лавсаика, где в кратких и простых рассказах излагал чудесные события из житий отшельников и рядом с ними, армянин Баккурос, правитель Палестины, позднее со славой погибший во время императорской кавалерии, пробиваясь сквозь войска Арбогаста, - передавал любопытные подробности об обращении иверийцев пленной христианкой Ниной. Наконец, в келлиях Синая обитал в то время св. Нил, славный своими чудесами и пророческими прорицаниями, которыми он, из глубины своей пустыни, преследовал самых влиятельных лиц императорского двора. Он поддерживал в это время переписку со страшными предводителем готов Гайнасом, который вскоре погубил всесильного Руфина и едва не победил самого Аркадия. По рукам подвижников пустыни ходили написанные св. Нилом увещания к покаянию и отречению и сборник правил отшельнической жизни.
 
К этому же времени относится прибытие в Палестину блаженного Иеронима, Павлы и Евстохии. Здесь в Вифлееме, Павла построила два монастыря: один для Иеронима и его учеников, другой для себя, своей дочери Евдокии женской общины, собравшейся вокруг нее. Монастырь Иеронима был расположен несколько в стороне, у подножья Вифлеемских холмов, куда вела тропинка, отделявшаяся у гробницы Архелая от большой римской дороги и откуда открывался вид на базилику сооруженную св. Еленой. Обитель Павлы была более уединена, скрываясь в глубине тесного ущелья и развалины ее долго были еще узнаваемы по осенявшим их рожковым деревьям. При каждом из этих монастырей существовала церковь, высокие стены окружали их и большая башня, возвышавшаяся над монастырем Иеронима охраняла их от столь частых набегов хищников. Здесь блаженным Иеронимом были написаны его многочисленные богословские сочинения и переведены на латинский язык книги Ветхого Завета; отсюда вел он свою обширную переписку с Италией, Галлией, Испанией и Африкой, в которой с несокрушимой силой своей логики и изобилием приводимых им текстов боролся против ересей Иовиана, Вигилянция, Оригена и Пелагия.
 
В это блестящее время пребывания Иеронима в Вифлеемском монастыре посетили его: Алипий, друг блаженного Августина, Евсевий Кремонский, оставшийся при нем до смерти, Галльские монахи Постумий и Аподимий, историк Павел Орозий, благородный Далматинец Авзоний, Египетский епископ Павел, изгнанный Феофилом Александрийским, писцы, посланные из Испании Люцинием для переписки творений Иеронима, пресвитер Оксан, знавший его еще в Риме, Вигилянций и Сабилиан, отплативший ему впоследствии черной неблагодарностью на его гостеприимство. К этому же времени относится посещение Вифлеема Фабиолою, прибывшею с намерением основать новый монастырь, около монастыря Павлы, но намерение это не было приведено в исполнение,  вследствие того, что Гунны, вызванные любимцем императора Аркадием Руфином, перешли Кавказские горы, наводнили Малую Азию, осадили Антиохию и угрожали вторжением в Сирию и Палестину. Иероним, Павла и Фабиола со своими спутниками поспешили в Яффу, чтобы отплыть со своими спутниками поспешили в Яффу, чтобы отплыть при приближении опасности. В Иерусалиме войско и жители стали поспешно восстанавливать древние, возведенные еще Адрианом стены, давно уже обратившегося в развалины.  Приближение Стилихона, спешившего из Италии, заставило гуннов отступить, но Фабиола не захотела более возвращаться в Вифлеем и удалился в Рим.

 

 
Еще больше нашествие гуннов, положил конец  мирным и удобным для трудов временам спор, возникший между Иеронимом и Руфином, между Вифлеемскими монастырями и обителями на Елеонской горе, по поводу сочинений Оригена и в котором приняла участие церковь. Иерусалимский епископ принял свторону Руфина, а св. Епифаний Кипрский, Вигилянций, посланный Павлином Нольским, и Исидор – патриархом Александрийским, равно как посланные папы Анастасия и блаженного Августина, а также вмешательство правителя Палестины Архелая, только обострили этот спор, конец которому положила лишь смерть Руфина. Иерусалимскому епископу удалось даже испросить у всемогущего при Аркадии Руфина приказ об изгнании Иеронима из Палестины, - приказ оставшийся неисполненным по причине последовавшей вскоре насильственной смерти Руфина, вдова и дочь которого, под впечатлением пережитых ими опасностей, прибыли и навсегда поселились в Иерусалиме.
 
Сочинения Оригена, послужившие причиной спора между Иеронимом и Руфином, не замедлили произвести свое действие и в Египте. Скефейские и Нитрийские пустынники, изгнанные Александрийским патриархом Феофилом, за их предполагаемую приверженность оригенству, посетили Иерусалим и поселились в окрестностях Скифополя, где изобилие пальм давало материал для плетения корзин, продажей которых они поддерживали свое, полное лишений, существование. Но ненависть Феофила преследовала их даже тут, и пустынники принуждены были отправиться в Константинополь искать правосудия и императора. Константинопольский патриарх св. Иоанн Златоуст стал ходатайствовать за них, но его настояния лишь раздражали Феофила, который, заручившись содействием императрицы Евдокии, обвинил его самого перед Акакием. Св. Иоанн был послан в изгнание. Это несправедливое преследование пробудило в Палестине всеобщее сочувствие  изгнаннику и Иерусалимский епископ, открыто ставший за него, с такой энергией восстал против его обвинителей, что св. Иоанн Златоуст воздал ему всенародно благодарность за сочувствие к его участи. св. Нил, в резком послании к императору, требовал возвращения св. Иоанна Златоуста, но получил отказ. Впрочем, вскоре затем внезапная кончина императрицы Евдокии, злейшего врага св. Иоанна Златоуста, пожар от молнии, испепелившей значительную часть Константинополя, град, опустошивший всю область, и частые землетрясения побудили императора обратиться с молениями к пустыннику, который в свою очередь, отвечал указом, укоряя в сильных выражениях императора за несправедливое изгнание Константинопольского епископа.
 
В эти времена смут и набегов пустынник не более императоров были в безопасности. Сарацины, незадолго переде тем избившие Феокийских пустынников, появились перед Синаем, куда только что с похорон Павлы вернулись из Вифлеема иноки. В виду внезапного нападения они не успели скрыться в башне, служившей им защитой, и были перебиты или уведены в рабство. Некоторым из этих последних, и в том числе, как полагают, св. Нилу, была возвращена свобода и они поспешили укрыться на вершине Синая, к которой боялись, по словам св. Нила, подступить сарацины, ибо они верили, что на высотах Синая обитало величие Божие. Несколько времени спустя Сарацины произвели опустошительный набег в Палестину и едва не захватили Иеронима и его монастырь. Почти одновременно чума и саранча еще более сарацин опустошили Палестину. Сельские жители, умирая от голода, толпой  стекались к монастырям и пустынникам, которые сами были доведены до крайности. Среди других, на помощь бедствующим пришел св. Ексуперий, Тулузский епископ, пославший с подаянием в Палестинские монастыри своего диакона Сизина и которому в благодарность за его помощь блаженный Иероним посвятил свои толкования на книгу пророка Захарии.
 
Несмотря на эти тяжелые годины испытаний, Иерусалимская церковь была обрадована последовавшим в это время окончательным падением язычества в Газе. Св. Порфирий, хранитель св.Креста в церкви гробницы Господней, посвященный Кесарийским митрополитом в Газские епископы, добился, при помощи Св. Иоанна Златоустого, императорского указа о закрытии всех языческих храмов в Газе и низвержении стоявших в них кумиров, но главный из них Марнаса оставался в целости, благодаря подкупности чиновника, уполномоченного привести в исполнение императорский указ. Тогда Порфирий, вместе с Кесарийским митрополитом, отправились в Константинополь и благодаря содействию императрицы Евдокии получили полномочие уничтожить лично и кумир, и не подчинявшийся императорским указам храм. По возвращении в Газу Порфирий сам низвергнул кумира Марнаса, велел сжечь храм, и на его месте воздвиг обширную церковь в виде креста, столбы для которой были принесены в дар императрицей Евдокией, отчего сама церковь носила название базилики Евдокии.
 
Примеру Порфирия поделали последовать христиане Ареополя и Рафии, язычники взялись за оружие, у дверей храмов произошли ожесточенные стычки, так что пришлось прибегнуть к помощи войск для разрушения этих храмов.
 
Но что были постигающие Палестину бедствия в сравнении с теми, смягчать которые выпало не ее долю! Рим был взят готами, которые предали грабежу древнюю столицу, сожгли ее дворцы и рассеяли ее гордую аристократию, наследницу славных имен республики. Толпы голодных и полунагих страдальцев стали ежеминутно стучаться в двери Вифлеемских и Иерусалимских монастырей и встретили в них старых друзей, добровольных изгнанников, от которых получили утешение дружбы и помощь христианского милосердия.

 

 
Новая догматическая распря по поводу ереси Пелагия разъединила в 411  г. вновь блаженного Иеронима и Иерусалимского епископа.
 
Иерусалимские пресвитеры потребовали от епископа, чтобы он Пелагия, прибывшего в Палестину из Африки, поставил лицом к лицу с Павлом Орозием, присутствовавшим при осуждении пелагиан в Африке и присланным Августином к Иерониму. Но тайное расположение епископа к Пелагию и изворотливость пелагиан лишили это свидание всякого значения. Павел Орозий и Иерусалимский епископ взаимно обвиняли друг друга в ереси и этот разрыв, равно как и просьба двух Гальских епископов, Геросия Арльского и Лазаря Экского, побудили Кесарийского митрополита созвать в Диосполе созвать местных епископов, на котором пелагиане подверглись осуждению, но сам Пелагий, отрекшийся от собственного учения и предавший его проклятию, был объявлен чуждым ереси, носившем его имя.
 
Несколько лет перед тем, среди Елевферопольских гор были открыты гробницы пророков Михея и Аввакума, над которыми воздвигалась церковь. Во время Диоспольского собора Иерусалимский епископ получил известие, что там же, около Елевферополя, были обретены мощи Захарии, сына Иоада, убитого по приказанию Иоаса, и вслед за тем мощи св. Стефана Первомученика, Никодима и Гамалиила, обращенного апостолом Павлом. Епископ немедленно отправился в Елевферополь, где убедившись на месте в справедливости дошедших до него известий, перенес в Сионскую церковь мощи св. Стефана.
 
В то время как найдена была гробница старшего Гамалиила, другой Гамалиил указом Феодосия II был лишен титула префекта и самое звание патриарха, наследственное в этом семейство, уничтожено тем же указом. Этот последний Гамалиил давно уже внушал страх своей дерзостью и влиянием. Он деспотически управлял евреями, дерзко вмешиваясь в дело христиан и самовольно являлся судьей во всех делах, где были замешаны евреи.  Императорские сановники, пытавшиеся оказать сопротивление его насилиям, сами делались жертвами его происков. Наконец, собственная его неосторожность погубила его. Феодосий лишил его почестей и когда, несколько месяцев спустя, Гамалиил скончался, само звание патриарха упразднилось и у евреев остались только духовные лица низшего звания без всякого значения в империи и почти без влияния среди своих единоверцев.
 
Между тем, посрамленные на Диоспольском соборе пелагиане, рассчитывая на тайное к ним расположение Иерусалимского епископа, решились отомстить Иерониму. Однажды ночью, толпа вооруженных простолюдинов и разбойников взломала ворота монастырей Евстохии и Иеронима, наполнила монастырские дворы, предала огню здания, избила кого могла поймать, умертвила одного диакона и погналась за Евстохией и ее племянницей Павлой Младшей, успевших однако скрыться вместе с Иеронимом в главной башне его монастыря. Иероним обратился с жалобой к Иерусалимскому епископу, но не получил от него никакого ответа. Опасаясь повторения подобных нападений, Иероним обратился к папе Иннокентию прося его вмешательства. Папа написал Иерусалимскому епископу грозное послание, в котором упрекал его в неправильном и достойном порицания бездействии. Но когда послание это прибыло в Палестину, то оно не застало в живых Иерусалимского епископа и было передано его наследнику Праилу, кроткий характер которого, по словам Феодорита, вполне соответствовал его имени. Подобно своему предшественнику, он сначала подался влиянию Пелагия и, разрешил ему пребывание в Иерусалиме, ответил Иннокентию резким посланием. Но и это послание не было получено тем, кому было написано, только наследник его папа Зосима упоминает о нем в своем окружном послании к епископам Африки.  В следующем году Экский и Арльский епископы, главные виновники созвания Диоспольского собора, убедили Антиохийского патриарха созвать новый собор в Антиохи, как митрополии Востока. На нем Пелагий был осужден и присутствовавший на нем Праил, убедившийся наконец в заблуждениях Пелагия, изгнал его из Иерусалима.
 
Кратковременное епископство Праила ознаменовалось только прибытием в Палестину Мелании Младшей в сопровождении мужа ее Пиниана и матери Альбины, смертью Евстохии, наследовавшей Павле в тяжелом управлении Вифлеемскими монастырями, землетрясением в Иерусалиме, чудесами, по поводу которых епископ написал своим собратьям окружное послание, и наконец кончиной блаженного Иеронима, последовавшей в 420 г.
 
Последние годы жизни знаменитого старца прошли в полном уединении. Иероним доживал свой век в Вифлееме, как последний представитель небольшой западно-римской общины, которая, порывами милосердия и потоком нашествий когда-то была направлена в Палестину. За исключением Мелании Младшей, Альбины и Пиниана, живших в монастыре на Елеонской горе, и Павлы Младшей, принявшей наследие своей тетки Евстохии, у Иеронима не оставалось больше друзей в Палестину. Вокруг него вырастало новое поколение пресвитеров и иноков, чуждое и почти враждебное Западу. Пресвитер Гезихий ученостью и блеском своего красноречия составлял славу восточного духовенства; его толкования на Священное Писание соперничали с таковыми же Иеронима, а его обширное сочинение о пустынниках предпочиталось аскетическими творениями св. Нила. Св. Виссарион, основатель одного из Иерусалимских монастырей, затмевал необычайной строгостью своего устава более умеренное направление блаженного Иеронима.  Наконец, один пустынник, вскоре затмивший славу своих путешественников, начинал привлекать толпы к своему дикому убежищу в глубине пустыни Мертвого моря. То был св. Ефимий. Будучи в начале иноком Фаранской лавры, он заключил там с одним из своих сопостников св. Феоктистом узы теснейшей дружбы и оба удалились в пустыню, с целью вести там самую строгую отшельническую жизнь. Заблудившиеся пастухи, случайно наткнувшиеся на их пещеру, выдали их; тогда начали стекаться к ним иноки, ученики и страждущие. Таким образом около их убежища возник вновь новый монастырь. Одно чудесное событие еще увеличило славу Ефимия: предводитель Сарацинского племени, подчиненного персам, привел к нему однажды своего больного сына; пустынник исцелили ребенка и благодарный отец поселился со своим племенем в окрестностях монастыря, основав под покровительством св. Ефимия, новый город, тогда же наименованный Парамболем или лагерем.

 

 
Среди этих возникающих славных новых имен кончина блаженного Иеронима прошла незаметной и великий учитель, слово которого некогда волновало и освещало весь мир, тихо угас в Вифлееме на руках Евсевия Кремонского и Павлы Младшей, похоронивших его в Вифлеемском склепе рядом с блаженными Павлой и Евстохией.
 
Павла Младшая осталась одна в монастыре, основанном ее бабкой и управление которым, казалось, было наследственным в ее роде. Эта личность вольной изгнанницы привлекает наше внимание только своим одиночеством и тем безмолвием, которым окружена ее последующая жизнь, которая проходит незамеченной среди борьбы, охватившей вскоре Палестину, и судьба ее монастыря теряется среди великих учреждений свв. Ефимия, Герасима и Саввы.

Палестина под властью христианских императоров    (326-636 гг.) По Альфонсу Курэ
Издание редакции «Русского паломника»
С.Петербург. 1894 год