Как веровали и молились, подвизались и жили наши предки сотни лет назад? Об этом можно прочесть в известной книге «Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в Россию в половине XVII в., описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским». Архидиакон особо отмечал, что русские цари необычайно набожны, чего требуют и от своего народа. В частности, он пишет: «Однажды не явившихся к воскресной службе бояр царь Алексей Михайлович приказал привести под стражей к церкви и выбросить у всех на виду прямо в Москву-реку в дорогих боярских одеждах, приговаривая: «Вот вам награда за то, что вы предпочли спать до позднего утра этого благословенного дня…» Впрочем, давайте мысленно перенесёмся на Русь стародавнюю и увидим всё «своими» глазами.
И каждый был «с праздником»
В пятом часу утра 24 декабря (ст.ст.), в сочельник накануне Рождества Христова русский царь делал тайный выход в сопровождении только отряда стрельцов и подьячих Тайного приказа в тюрьмы и богадельни, где из собственных рук раздавал милостыню тюремным сидельцам, полоняникам (пленным), богаделенным, увечным и всяким бедным людям. По улицам, где проходил государь, он тоже раздавал милостыню нищим и убогим, которые во множестве собирались даже из отдалённых мест к таким боголюбивым царским выходам. В то время как царь навещал заключённых и сирых, доверенные лица из стрелецких полковников и подьячих Тайного приказа раздавали милостыню на Земском дворе, у Лобного места и на Красной площади. И ни один бедный человек в Москве не оставался в этот день без царской милостыни, каждому было чем разговеться, каждый был «с праздником».
Такие царские выходы делались и накануне других больших праздников и постов.
Затем государь, переодевшись и отдохнув, шествовал в Столовую избу, или Золотую палату, или же в одну из придворных церквей к царским часам, в сопровождении бояр и всех думных чинов. А в навечерии праздника он шёл в Успенский собор к вечерне, где во время службы соборный архидиакон кликал многолетие царю и всему царскому семейству по именам. После того патриарх с духовенством и боярский чин здравствовали государю со многолетием.
Когда уже совсем смеркалось, приходили во дворец славить Христа соборные протопопы и попы и певчие станицы, т.е. хоры государевы или собственно дворцовые, также патриаршие, митрополичьи и разных других духовных властей, имевших у себя свои особые хоры. Государь принимал их в Столовой избе или в Передней палате и жаловал им по ковшу белого или красного мёда, который в золотых и серебряных ковшах подносил один из ближних людей. При этом христославы получали и славленое. Таким же образом соборяне и певчие ходили славить к царице и потом к патриарху, где также пили мёд и получали славленое. Славленые деньги выдавались, смотря по важности и значению причта: одним рублей по 12 на собор, другим меньше — по рублю, по полтине, по восемь алтын с двумя деньгами, что составляло 25 копеек.
Царь Алексей Михайлович и сын его Фёдор Алексеевич очень любили церковное пение и потому особенно жаловали певчих и кроме славленья слушали разные другие церковные песни.
В самый праздник Рождества Христова государь слушал заутреню в Столовой или Золотой палате. Во втором часу дня (в десятом часу утра), в то время как начинали благовест к литургии, он делал выход в Столовую, где и ожидал пришествия патриарха с духовенством. Для этого Столовая наряжалась большим нарядом, коврами и сукнами. В переднем углу ставилось место государево, а подле него кресло для патриарха. Вошед в Столовую, царь садился и приказывал сесть по лавкам боярам и думным людям; люди младших разрядов обыкновенно стояли. Патриарх при пении праздничных стихир, в предшествии соборных ключарей, несших крест на мисе и святую воду, и в сопровождении митрополитов, архиепископов, епископов, архимандритов и игуменов приходил к царю славить Христа и здравствовать государю с праздником.
Царь встречал это шествие в сенях. После обычных молитв певчие пели государю многолетие, а патриарх говорил поздравление. Посидев немного и затем благословив государя, патриарх со властьми шёл таким же порядком славить Христа к царице, в её Золотую палату, и потом ко всем членам царского семейства, если они не собирались все у царицы. Славление у государя происходило обыкновенно в Золотой палате, а иногда и в Грановитой.
Царь Михаил Фёдорович пред обеднею обыкновенно ездил в Вознесенский монастырь поздравлять матерь свою, великую старицу, инокиню Марфу Ивановну.
Отпустив патриарха, государь в Золотой или в Столовой облекался в царский наряд, в котором и шествовал в собор к обедне. Все дворовые и служилые чины, сопровождавшие этот выход, были также богато одеты в золотные кафтаны. После литургии государь шествовал во дворец, где потом в Столовой или в Золотой палате приготовлялся праздничный стол «на патриарха, властей и бояр». Этим заканчивалось Рождественское празднество. Но в день Рождества Христова и в другие большие праздники русские цари не садились за стол без того, чтоб не накормить прежде тюремных сидельцев и пленных. Так, в 1663 году в этот праздник кормлено было на большом тюремном дворе 964 человека.
На женской половине Дворца у царицы в этот день также совершались свои обряды. Утром, пред обеднею, у неё собирались дворовые и приезжие боярыни, в сопровождении которых она выходила в свою Золотую палату, принимала там с славлением патриарха, а потом шествовала в дворцовую церковь к обедне. Боярыни вместе с поздравлением, по старому обычаю, подносили царице перепечи, род сдобных куличей или караваев. В 1663 году царице Марье Ильиничне и царевнам четырнадцать приезжих боярынь поднесли 426 перепеч. После обедни царица посылала патриарху от себя и от каждой царевны по пяти перепеч. На празднике к царице приходили славить из Вознесенского монастыря старицы и другие славленицы. А у малолетних царевичей славили иногда их карлы.
От мясопустной до Великого поста
В неделю мясопустную, т.е. в воскресенье перед Масленицею, после заутрени Церковь наша совершала действо Страшного суда на площади за алтарём Успенского собора перед образом Страшного суда. Действо состояло в пении стихир, в освящении воды и чтении, на четыре страны, Евангелия. После того патриарх отирал губкою образ Страшного суда и прочие иконы, вынесенные к действу. По окончании действа он осенял всех крестом и кропил святою водою государя, властей и всенародное множество.
Перед выходом на действо рано утром, часа за три до света, государь совершал обход тюрем и приказов, где сидели колодники, и всех богаделен, где жили раненые, расслабленные и малолетние сироты и подкидыши. Там он раздавал милостыню, освобождал преступников. Кроме того, в этот же день во дворце, в Золотой или в Столовой, давался стол на нищую братию. Государь сам обедал за этим столом и со всеми обрядами праздничных столов угощал своих многочисленных гостей. По окончании трапезы он оделял всех из своих рук денежною милостынею. В то же время по царскому указу на тюремном дворе кормили тюремных сидельцев. В 1664 году было кормлено в этот день 1110 человек.
С половины Масленицы наступали прощёные дни. В среду сырной недели государь посещал городские монастыри: Чудов, Вознесенский, Алексеевский и другие, а также монастырские подворья, где прощался с братиею и больничными старцами и жаловал им денежную милостыню. В четверг и пятницу царь ездил в загородные монастыри с тою же целью. В Новоспасском монастыре государи из Дома Романовых прощались у гробов родителей. В воскресенье царь с боярами и патриархом ходил для прощения к царице.
Воскресеным утром перед Великим постом, пред литургиею, патриарх с духовными властями, в предшествии соборного ключаря, который нёс крест и св.воду, приходил прощатися к царю. Отпустив патриарха, государь совершал обряд прощения с чинами дворовыми и служилыми. А вечером прощёного дня царь шествовал в Успенский собор, где патриарх совершал обряд прощения по чину. После ектении и молитвословий государь выходил к патриарху и, прощение говоря, прикладывался ко кресту. Из собора царь шествовал к патриарху в Крестовую палату, в сенях которой, ещё до прихода государя, был устроен царский питейный поставец с разными иностранными виноградными винами и русскими медами.
Вернувшись во дворец, царь прощался с людьми «комнатными» (что с малолетства постоянно находились при государе) и со всеми чинами своего Государева двора. Точно так же обряд прощения совершался и на половине царицы. В этот прощальный день цари соблюдали ещё один достопамятный обычай: начальники всех Приказов докладывали государю о «колодниках, которые в каких делах сидят многие лета». И царь освобождал весьма многих преступников, и особенно тех, что «сидели не в больших винах».
На первой неделе Великого поста, во вторник после обедни, во дворец приезжали стряпчие из 35 монастырей и подносили государю и каждому члену царского семейства по хлебу, по блюду капусты и по кружке квасу. Государь в ответ жаловал монастырских стряпчих погребом — приказывал поить их вином, пивом и медами.
Надо сказать, что монастыри всегда славились искусным печением хлеба и отличным приготовлением квасов и капусты. При царе Михаиле Фёдоровиче славился своими квасами монастырь Антония Сийского (Холмогорский уезд), так что государь посылал туда «для ученья квасного варенья» своих хлебников и пивоваров.
В среду или в субботу первой недели Великого поста в Столовой избе царь раздавал боярам и прочим чинам укруги — ломти калача, вина, сушёные и вареные в сахаре, в меду и в патоке фрукты.
Для праздника Благовещения Пресвятой Богородицы государь в своих покоевых хоромах — в Комнате и Передней — кормил нищих. Так, в 1668 году были кормлены 60 человек, и великий государь оделял их из своих царских рук милостынею.
И жаловал золотные яйца гусиные
На Страстной неделе государь снова посещал тюрьмы и богадельни — раздавал щедрою рукою милостыню, освобождал преступников, выкупал неимущих. Также царь посещал монастыри и соборы. В навечерии Светлого дня государь слушал полунощницу в Комнате. Со времён царя Алексея Михайловича покоевые палаты государя находились в Теремном дворце; там была и Комната, известная ныне под именем «Престольной». По окончании полунощницы в Комнате совершался обряд царского лицезрения, который заключался в том, что все высшие дворовые и служилые чины по особому благоволению государя входили в Комнату, чтоб «видеть его, великого государя, пресветлые очи». Бояре и все сановники и служилые люди должны были непременно явиться в это время во дворец и сопровождать государя к утрене, а потом к обедне.
Во время заутрени, после хвалитных стихир, государь, по обычаю, прикладывался к Евангелию и образам и «творил целование во уста» с патриархом и с высшими духовными властями, а прочих жаловал к руке, причём тем и другим дарил красные яйца. Бояре и все чины, которые были в соборе, также прикладывались к святыне, подходили к патриарху, целовали его руку и получали либо золочёные, либо красные яйца: высшие — по три, средние — по два, а младшие — по одному яйцу. Похристосовавшись с духовенством, государь шествовал на царское место у южных дверей собора. Здесь он жаловал к руке и раздавал гусиные, куриные и деревянные точёные яйца боярам и всем чинам до последнего. Яйца были расписаны по золоту яркими красками в узор или цветными травами, «а в травах птицы, и звери, и люди».
Раннюю обедню государь слушал большею частью в одной из дворцовых церквей, вместе с семейством, с царицею и детьми. Совершая заветный обряд христосования со всеми чинами, государь находил время для посещения несчастных заключённых в тюрьмах, которым также говорил: «Христос Воскресе!» и оделял их милостынею. Кроме того, в этот день царь давал стол на нищую братию в царицыной Золотой палате.
В среду Светлой недели царь принимал в Золотой палате патриарха и духовных властей, приходивших с дарами. Патриарх дарил государю по нескольку кубков, по портищу бархатов золотных и простых, атласу, камки и других материй, три сорока соболей и сто золотых (монеты). Приходили в этот день к царю все белые власти с образами, а из монастырей чёрные власти также с образами, «да и с хлебы, да и с квасы». Троице-Сергиев монастырь подносил своё изделие — деревянную посуду, ложки, братины, кувшинцы, стаканы… расписанные красками и золотом. Другие, победнее, — хлеб, мёд, квас, а главное — благословение образом.
На Москве-реке — иордань для здравия и спасения
В день происхождения Честного и Животворящего Креста Господня всегда бывал крестный ход на воду. Накануне этого дня царь выезжал в Симонов монастырь, где слушал вечерню, а в самый праздник заутреню и обедню. Против монастыря, на Москве-реке, устраивалась в это время иордань подобно как и в день Богоявления. Государь, в предшествии крестного хода и в сопровождении бояр, выходил «на воду» и по освящении торжественно погружался в иордань, купался в освящённой воде для здравия и спасения, с какою целью возлагал на себя и три заветные креста. Царь Алексей Михайлович возлагал крест Петра Чудотворца и благословенный от бабушки своей Марфы Ивановны, родительницы царя Михаила Феодоровича. Русские цари нередко совершали торжественное купанье во иордани в загородных сёлах — в Коломенском на Москве-реке и в Преображенском — на Яузе.
В Потешной палате
Послеобеденное время, особенно в праздничные дни, равно как и в долгие осенние и зимние вечера, отдавалось домашним комнатным утехам и увеселениям. Для этой цели во дворце существовала даже Потешная палата. Заглянем туда… Это было особое помещение с целым обществом разного рода потешников. Забавы в комнатах царицы были «народны» и походили на народные же увеселения.
Например, на Рождество царица, царевны и придворные увеселялись святочными играми, гаданиями, как на Троицкой неделе — хороводами и т.д. Для таких игр при царицыных хоромах существовали обширные сени, в загородных дворцах холодные, а в московских тёплые. На Масленице во дворе устраивались скатные горы, на которых увеселялись царевны с верховыми (знатными) боярышнями. А ко Святой седмице царевнам устраивалась верёвочная качель, обшиваемая по верёвкам бархатом или атласом, с седёлкою, обтянутою также бархатом. Для повседневной забавы служили дурки, шутихи, слепые игрецы-домрачеи, которые под звуки домры воспевали старины, былины, народные стихи и песни.
Так и текла жизнь русских царей в стародавние времена — в молитве, посте, делах милосердных да государственных. Хорошо написал об этом всё тот же архидиакон Павел: «Усердие их к вере приводило нас в изумление. Какая это благословенная страна, чисто православная! Нет сомнения, что Творец даровал русским Царство, которого они достойны и которое им приличествует, за то, что все заботы их — духовные, а не телесные. Таковы они все».
