Арбуз - ягода непростая. И очень живописная. Теплая полосатая спина, манящая сочная мякоть… Зеленое и красное - сочетание идеальное, оттого, очевидно, сегодня всё большую популярность приобретает карвинг, или художественная резьба на арбузах. Это прекрасное восточное искусство, возникшее в Китае более 2000 лет назад, активно проникает в Европу и уже завоевало многочисленную аудиторию.  Однако мы поведем речь не о карвинге, а об арбузе изображенном - на полотне и на фотобумаге, арбузе как герое коллективной выставки-рефлексии "Арбузы" в тель-авивском музее Реувена Рубина.

Казалось бы, арбуз - символ израильского лета, которое ворвалось в серую морось зимы, окрасив стены музея "Бейт Реувен" веселые зелено-красные тона. Для кого-то из художников арбуз связан с воспоминаниями о летнем лагере, с коллективным поеданием сладкой мякоти без косточек, для кого-то - с пикниками в лесу, словом, с летними удовольствиями. Такой уж он положительный герой, арбуз, со всех своих круглых сторон.

 

Но это лишь на первый взгляд. "Всеизраильская" ягода, отражающая вечную дихотомию "народного" и "подлинного", типичный символ местного лета, подвергается в творчестве участников выставки критическому осмыслению. Развеивая иллюзии относительно беззаботного левантийского образа жизни, праздности и лености, художники и фотографы апеллируют к конкретным событиям в нашей непростой ближневосточной жизни. Иными словами, изображенные арбузы, представленные в экспозиции, ведут посетителей по извилистой тропинке - от высоких идеалов к прозе жизни, к противоречиям и конфликтам, от столпов общества к маргиналам и аутсайдерам, от радости и беззаботности к экзистенциальным проблемам бытия.
 

Выставка в музее "Бейт Реувен" разделена на две части. Первый, "исторический" раздел экспозиции посвящен творчеству художников 1920-30-х годов, у которых арбуз ассоциировался с колхозно-кибуцными застольями и фольклорными празднествами. Среди них - работы Реувена Рубина, Пинхаса Литвиновского, Моше Кастеля, Иехезкеля Штрайхмана: портреты, натюрморты, пейзажи, бытовые и уличные сценки. А вот на картине еще одного нашего классика Нахума Гутмана "Продавец арбузов" царит иное настроение, да и создана она уже в 1960-е...

 

 Пинхас Литвиновский. Портрет человека с бутылкой. 1920

 

 

 

 

 

Второй раздел представляет современных авторов, в творчестве которых невинная большая ягода приобретает эротическую окраску (хотя плод сей вовсе и не запретный…), а то и служит орудием политической борьбы (да, и такое бывает!) и прямо-недвусмысленно призывает к насилию: достаточно взглянуть на фотографии Михи Бар-Ама, или полотна Яира Гарбуза, или иллюзорно-призрачные картины "сельского Апокалипсиса" Нурит Давид. 
 

 

 

Особое внимание обращают на себя две новые работы Сигалит Ландау, знаменитой авторессы "арбузных" перформансов - как всегда, неожиданные, трогательные и метафоричные: бронзовая скульптура "Стоящий на арбузе в Мертвом море" и инсталляция-фонтан "Арбузные слезы" из арбузов, поваренной соли и металлических обручей с шипами. Сопровождается сие видеоинсталляцией: берег моря на восходе солнца, в лучах которого тело художницы вращает терновый хула-хуп - ее движения резонируют с ритмом волн в почти ритуальном повторении; израненное тело проливает кровь, похожую в данном контексте на арбузный сок.

Впрочем, "кровь" проливают и арбузы: внутрь скульптурной композиции-спирали из пятисот арбузов, "раненых" у основания, Сигалит заключает себя - с протянутой к раненым ягодам рукой: метафора человека, сопереживающего своей стране. Красная плоть арбузов, колючая проволока и пораненное о нее тело - излюбленная тематика Ландау: именно так, по ее признанию, она видит израильский пейзаж. Практически все предметы, выполненные ею, вращаются, символизируя цикличность происходящих событий. Крутятся лампы, сделанные необычным способом: скульптуры из колючей проволоки Сигалит Ландау опустила в соленое Мертвое море, а затем высушила на солнце, получились люстры, похожие на розы ветров, образующиеся в пустыне. Все предметы, живые и неживые, арбузы и розы, деревья и восковые люди, у Ландау практически всегда кровоточат, лишаются кожи, и это, вкупе с истинно академическим мастерством и оригинальным поставангардистским мышлением, делает ее одной из самых спорных - и самых продаваемых художников современности.