Лёгок пушистый снежок
Памяти нашей...
Ну, не печалься, дружок -
Время подскажет:

Новому утру вставать,
Детям – родиться...
Как же всё это назвать?
Не ошибиться...

Время такое – держись:
Многоэтажно...
Это, наверное, жизнь –
Лучше не скажешь.
М.Чекина

Ни прямых доказательств, ни косвенных
Суд не примет, делами шурша.
Не жених, не любовник, не родственник –
Ты мне просто – родная душа.

Никаким юридическим казусом
Объяснить – никому не суметь.
Ни с какого удобного ракурса
Ситуацию не рассмотреть.

Над рекою, у самой излучины
Замираю, почти не дыша,
Ясно чувствуя сердцем измученным:
Где-то рядом – родная душа.

На вопрос: "А такое бывает?" –
Лишь для нас однозначен ответ.
Раз в сто лет – да, вывозит кривая
Из туннеля на солнечный свет.
М.Чекина

Хотите счастья на земле, да и в окрестностях?
Всего того, что в юных снах вам наобещано?
Чтоб не томила ваша жизнь тоской и пресностью –
Ищите женщину, друзья, ищите женщину!

Хотите в вечность заглянуть – и не шарахнуться?
Чтобы судьба не провела по жизни трещину?
Не для того, чтобы разочек с нею трахнуться –
Ищите женщину, друзья, ищите женщину!

Хотите смысла для всего, что будет создано?
Хотите искру сохранить, в глазах горящую,
И уберечься от прозренья, слишком позднего?
Ищите женщину, друзья! Но – настоящую!
М.Чекина

Ты и я… мы с тобой… я и ты…
Это было, пожалуй, затмение.
Мы сжигать не хотели мосты,
Отрезая пути отступления.

Сознавали при этом вполне,
Что дороги назад не предвидится…
На одной очутиться волне,
Улыбнуться, смутиться, обидеться,

И мириться – опять и опять,
И словами бездумно ворочая,
Телефонные трубки терзать,
И опять убеждаться воочию,

Что другого – уже не дано,
Что, как прежде, шампанское пенится…
Хоть молчи, хоть кричи – всё равно –
Никогда ничего не изменится.

Мы сжигать не хотели мосты
Над рекой, материнско-отеческой,
И сумели достичь высоты
В проявлении чувств человеческих.

Мы добились с тобой одного –
Наши годы из жизни украдены…
А мостов – оказалось всего:
Две дощечки, да три перекладины…
М.Чекина

Вокзалы, перроны, прощанья и слёзы.
А после – вагонных колёс перестук.
А в окнах – берёзы, берёзы, берёзы –
Немые свидетели долгих разлук.

Так было из века – одни уезжали,
Другие стояли на пыльных перронах,
Уехавших долго вагоны качали,
Качали вагоны, качали вагоны…

И капали слёзы на сжатые руки,
И вдаль убегала дороги стрела.
А люди стояли во власти разлуки,
Что чёрною кошкой меж ними прошла…
М.Чекина

Как жестоко поступили боги,
Разделив людей на половинки…
Ты идёшь куда-то по дороге,
Я бреду устало по тропинке…

Над тобой – сияние восхода,
Надо мной – уныние заката.
Мы с тобой всё дальше, год от года,
Видно, расписанье виновато.

Нет согласования в движенье,
Мы – элементарные частицы,
Чувствуем, по духу, притяженье –
Сила – не даёт соединиться.

Мы – одноимённые заряды,
Совпадает линия разрыва,
Тяжело вдали и трудно рядом,
Лишь каким-то чудом, вроде, живы…

Кровоточит край разъединенья
И не может кожей затянуться…
Я одна, скольжу бесшумной тенью,
Встрёпанной, изорванной и куцей.
М.Чекина

Твердят: всё не вечно под вечно печальной Луной,
Дарящей лучи звездочётам, поэтам, влюблённым.
В пространстве кружит, ускоряясь, наш мир заводной,
В котором всё больше, всё явственней пахнет палёным.

И если мы слепы не будем, как слепы кроты,
Не будем, токуя, глухи, как глухие тетери –
Не станем бессмертными – он, или я, или ты –
Но шанс человечества выжить – ещё не потерян.

Не надо твердить, повторяя, как скучный урок:
Мол, так же, как всё – и любовь на Земле – не безмерна…
И если ты груздем назвался – то вот кузовок:
Любовь – больше жизни! И точка! И «с подлинным – верно»!

Коль эти слова проникают в людские умы,
Смягчая их души, как горло – ментол – при простуде,
То наша любовь будет более вечной, чем мы,
Сияя и впредь, когда нас на планете не будет!
М.Чекина

Мы столько всего ожидали вначале…
От каждой минуты, от каждого дня.
А жизнь так богата была на печали,
И щедро дарила тебя и меня…
То школьные годы с тобой торопили,
То время в разлуке, то будние дни…
И только впоследствии мы ощутили,
Что мчатся и так очень быстро они.
Плывём по реке меж святым и беспутным…
И то ль чертыхайся, а то ли – божись…
Мы вовсе ещё и не жили, как будто,
Ещё не вкусили, не поняли жизнь.
Мы столько всего ожидали вначале,
Когда нам сказали: вертись и кружись!
И вот мы стоим на пустынном причале:
Отчалил кораблик с названием «Жизнь».
М.Чекина

Не улыбайся жалобно. Зачем?
Мы всё уже с тобой обговорили,
И в мире не осталось больше тем,
Где были б варианты: или – или.

Ты думаешь, мне просто отрезать?
Я не хирург, чтоб так вот, по живому…
Не надо мне заглядывать в глаза –
Я б даже пса не выгнала из дому.

Не спрашивай напрасно. Решено
Не здесь, не мной… Но я сказала слово,
Которое готовила давно.
И для меня оно звучит не ново.

И только ты – «обманываться рад»…
Но я-то правдолюбием страдаю.
Ты думал добрести до райских врат,
Но мы с тобой давно идём по краю.

За ним обрыв, поверь мне, это так,
Пора придать реальности значенье.
Не надо ни осад и ни атак –
Порою лучший выход – отступленье.

Пускай мечтой останется мечта,
Недостижимым светом с небосвода.
Подумай, что, наверно, неспроста
Сегодня – очень лётная погода.
М. Чекина

Я наслаждаюсь искоркой-росой,
Что в пазухе листа рассвет упрятал,
А иногда – копчёной колбасой,
Что очень вкусно, хоть и вредновато.

Морской волной, поднявшей на дыбы
Своё, напору сдавшееся, тело,
Пронзительными звуками трубы,
Пропетыми надрывно и умело.

Я наслаждаюсь ветром в поле чистом,
Или игрой любимого артиста.
И чаем, ароматным и густым.

Не жди пинков от жизни и оваций –
Спеши многообразьем наслаждаться,
Не упускай момента: время – дым!
М. Чекина

Не сошлось, не сбылось, не сложилось…
Мы не вместе по жизни прошли.
Но над нами была – Божья Милость
На безрадостном лике Земли.

Нам единое Солнце светило,
Как бы ни был томителен путь –
От тебя исходившая сила
Наполняла усталую грудь.

Нас ласкали молекулы моря –
Те же брызги – тебя и меня.
На бескрайнем воздушном просторе
Я – одна – не бывала ни дня.

Доносилась та самая песня,
Тот, из юности нашей мотив.
Мир порой был пугающе тесным,
Нас, двоих на пути прихватив…

Было общее небо и звёзды,
И сердца, что стучали в груди…
И сейчас – ещё вовсе не поздно –
Я тебя догоню, погоди!...
М.Чекина

Мы с тобой не сумели когда-то вначале
Наше юное чувство разъять на детали,
Объяснить, для себя, что к чему, и подавно,
Не смогло всё сработать легко и исправно.

Нерешительность, страх, даже глупость, возможно:
Нас учили – к любви подходить осторожно…
Говорили, что лучше пусть недо, чем пере…
Это, в сущности, верно, в какой-либо мере.

Но попробуй, найди эту грань роковую,
Пронеси на руках эту искру живую,
Чтобы руки не сжечь, и огня не утратить,
Любоваться зарёй и не чахнуть на злате…

Ту задачку решить не легко и не просто:
Отличить, где любовь, где явления роста…
М.Чекина

Видишь: гаснут в глазах огни?
Не жалей острия меча,
Оттолкни меня, прогони,
Рубани хоть разок сплеча!

Ты не думай, что этим – спас,
Плесень ест скорей, чем огонь.
Не держи меня про запас,
От судьбы не наложишь бронь.

Лучше сгинуть в пылу боёв,
Полыхая, горя, дыша!..
Едкой жалостью – да краёв –
Захлебнулась моя душа.

Расстаются – всегда с трудом,
Ну, не бойся: толкни, задень!
Что же ты меня, скопидом,
Сберегаешь на «чёрный» день?..
М.Чекина

Раздаётся звонок переливчатой трелью –
Я немножко пугаюсь такого звонка.
Но шаги раздаются за тонкою дверью:
Два щелчка: это ключ повернула рука.

И распахнута дверь, и глаза, и объятья –
Ты мне рад, я напрасно волнуюсь опять,
Тереблю рукава трикотажного платья,
Начинаю причёску свою поправлять…

Этих глаз синева до того нереальна,
Что опять удивляюсь, в стотысячный раз…
Я в зрачках у тебя отражаюсь зеркально,
Не могу отвести завороженных глаз.

Ты меня закружил в этом вихре беззвучном,
Только взглядом, без всяких магических слов,
И к себе приковал, не без помощи штучных,
Очень ласковых, нежных, но прочных оков.

Ну, да, я и не рвусь из моей несвободы,
Принимаю твою безграничную власть:
Даже если любовь и выходит из моды –
Мне-то что, я за модой вовек не гналась
М.Чекина

Научусь я любить,
Как никто на Земле не умеет,
Научусь понимать
Каждый жест, каждый взгляд, каждый звук.
И тончайшая нить
Свяжет цепи железной прочнее,
Перестанет пугать
Разливанное море разлук.

Каждым днём дорожить,
Быть за каждую мелочь в ответе,
Задыхаться, боясь
Неожиданным вздохом вспугнуть
Это счастье: бродить
По одной неуютной планете,
Чтоб следов наших вязь
Выстилала извилистый путь
М.Чекина

Сразу сердце замрёт,
Лишь к руке прикоснётся рука…
Сладок липовый мёд,
Да и я, словно липа, мягка.

Словно искорка – меж
Наших глаз промелькнула, спеша.
Я податлива: режь,
Что твоя пожелает душа!

Хочешь: свист озорной
Из души моей вырвется ввысь;
Хочешь: лик пресвятой –
Выставляй пред собой, да молись!
М.Чекина

Ведь было: клёны радовали глаз,
Когда они внезапно порыжели…
И что мне дела до китайских ваз?
Куда родней изделия из Гжели.

Среди воздушно-замковых руин
Пытаюсь строить замок из песка я,
Сама себе: и раб, и господин,
Синицу из ладоней выпуская.

Сама же, не надеясь на авось,
Сухих, как порох, щепок натесала,
Кого ж винить, что пламя занялось,
Когда на миг сошлись кремень с кресалом.

Согреет ли огонь, дыша в печи –
Двоих – из всех, оставшихся на шаре,
Или взметнётся факелом в ночи,
Оставив пустошь – в память о пожаре?
М.Чекина

Ты мне сказал, что утратил способность влюбляться,
Что очерствел, и покрылся защитной корою,
Что это всё хорошо в девятнадцать и в двадцать,
Это тогда цитадели сдаются без боя.

Что отсырел и слежался за долгие годы
В пороховницах – народом помянутый порох,
Что от любовной изжоги – достаточно соды
Попринимать, и лекарств разноплановый ворох…

Ты говорил горячо и с любовной дороги
Всё поворачивал в лес, для меня незнакомых,
Странных, мужских, утомительных терминологий,
Слабую женскую душу ввергающих в кому.

Видно, казалось тебе: убедительней будет,
Если военный жаргон применить в разговоре,
Словно горячий компресс к застарелой простуде,
И внутривенно какое-то средство в растворе…
М.Чекина

На судьбу не точи исступлённо ножи.
А когда одолеют сомненья,
Собери и на чашу весов положи
Все счастливые наши мгновенья.

Начиная с той первой улыбки, такой
Неуверенной, призрачной, зыбкой…
В тот момент, когда ты прикоснулся рукой
К виноградом заросшей калитке…

Словно рыцарь скупой или вечный Кощей,
Собери по забытым сусекам
Это множество нужных-ненужных вещей,
Позволяющих быть человеком.

Не ленись: собери, подсчитай, подытожь –
Положи аккуратно на чашу.
На другую падёт откровенная ложь –
Окружающей жизни – не наша.

Много горя на чашу весов упадёт,
Остриём проходя через душу,
Но улыбкой своей, как в тот, памятный, год –
Перевес в его пользу – нарушу!
М.Чекина

Любовь! Квинтэссенция, таинство, бешенство, бред!
Камлание, дервиша пляска и – дым коромыслом…
И дни, и десятки гуртом набегающих лет –
В упорной попытке наполнить явление смыслом.

Скопленье, порой подтасованных, "точных" примет:
Слова, комбинации звуков, совпавшие числа…
Разряд электричества, полночь прорезавший свет,
И гроздь винограда с табличкой отчётливой: "Кисло!"

Восторг, ожидание радостей, трудностей, бед,
И вспять возвращение, к тем, первозданным истокам.
Для непосвящённых – совсем не понятный секрет,
Того, как возможно не быть никогда одинокой.

Заваренный чай и на плечи накинутый плед,
В цепи – постоянство весьма переменного тока…
И снова: камлание, таинство, бешенство, бред:
Без рамок, границ, рубежей, без предела, без срока!
М.Чекина