Словно курица на яйца
ночь на землю опустилась..
Баю-баю, спи, хозяин...
Спи, а я тебе повою.
Перестань курить и думать,
ляг на мягкую подстилку,
не смотри на дно стакана,
это зеркало – кривое.

Я отлично понимаю,
нам, собакам, жить попроще
(а особенно домашним,
небольшим и не в Корее).
Разве трудно, тапки в зубы
(чем вам пёс не гардеробщик?!)?
Облизать лицо и руки?
Ради Бога! Не упреем.

Ну, немного жмёт ошейник
и не каждый день колбаска,
поводок не очень длинный
и нельзя пописать нА пол,
блохи сильно докучают
и почаще бы на вязку...
Ну, слегка обидны «фасы»
и «аппорты» и «дай лапу»...

Человеческий ошейник
тяжелее и теснее,
поводков коротких - сотни,
каждый выдох - по закону
(столько выдумать уставов
не сумел бы и во сне я!..).
Разве может быть счастливой
жизнь без Бога, но с иконой?

Всё равно грызня повсюду,
по-мышиному, подпольно.
Прав Шекспир: весь мир – театр...
Но, Кабуки, ТЮЗ, Ла-Скала..
Где вы, люди, научились
улыбаясь делать больно?
Лучше честно скалить зубы,
чем укромно душу скалить.

Не дури, ложись, хозяин!
Люли-люли, засыпай же!
Или... хочешь, погуляем?
Видишь, звёзды небо крестят!
В сон не спрячешься от яви...
Сны, порой, ничуть не слаже.
Если ты заснуть не можешь,
то давай повоем вместе.

Беркович Г.

Кошки не ходят строем, у кошек нет документов.
Им не нужна прописка и даже билеты в кино.
Они сидят без работы или служат в числе агентов
Высших цивилизаций, но чаще им всё равно.

Кошки не голосуют, рекламе они не верят,
Лукьяненко и Донцова для них не авторитет.
Кошки – это не люди, но кошки – это не звери,
Они - разумные монстры с весьма далеких планет.

Кошки масс не боятся и мыслят вполне свободно,
С корпоративной культурой кошкам не по пути.
Кошки всегда одеты, как кошки, а не как модно.
Навесьте ярлык на кошку – и кошка вам не простит.

Кошки не верят в бога, а если верят – то тайно,
И не в такого бога, в которого верим мы.
Всё, что мы знаем о кошках, узнать удалось случайно,
Их мифы упоминают про ядерный свет зимы.

Но есть и у кошек слабость: им нравится чай в стакане -
Не пить чтоб, а любоваться, - заваренный крепко чай.
Они стучат телеграммы о стороже-ветеране,
Работающем на стройке: «Рекомендован в рай».

Наталья Михайлова

Мне повстречался дьяволенок,
Худой и щуплый - как комар.
Он телом был совсем ребенок,
Лицом же дик: остер и стар.

Шел дождь... Дрожит, темнеет тело,
Намокла всклоченная шерсть...
И я подумал: эко дело!
Ведь тоже мерзнет. Тоже персть.

Твердят: любовь, любовь! Не знаю.
Не слышно что-то. Не видал.
Вот жалость... Жалость понимаю.
И дьяволенка я поймал.

Пойдем, детеныш! Хочешь греться?
Не бойся, шерстку не ерошь.
Что тут на улице тереться?
Дам детке сахару... Пойдешь?

А он вдруг эдак сочно, зычно,
Мужским, ласкающим баском
(Признаться - даже неприлично
И жутко было это в нем) -

Пророкотал: "Что сахар? Глупо.
Я, сладкий, сахару не ем.
Давай телятинки да супа...
Уж я пойду к тебе - совсем".

Он разозлил меня бахвальством...
А я хотел еще помочь!
Да ну тебя с твоим нахальством!
И не спеша пошел я прочь.

Но он заморщился и тонко
Захрюкал... Смотрит, как больной...
Опять мне жаль... И дьяволенка
Тащу, трудясь, к себе домой.

Смотрю при лампе: дохлый, гадкий,
Не то дитя, не то старик.
И все твердит: "Я сладкий, сладкий..."
Оставил я его. Привык.

И даже как-то с дьяволенком
Совсем сжился я наконец.
Он в полдень прыгает козленком,
Под вечер - темен, как мертвец.

То ходит гоголем-мужчиной,
То вьется бабой вкруг меня,
А если дождик - пахнет псиной
И шерстку лижет у огня.

Я прежде всем себя тревожил:
Хотел того, мечтал о том...
А с ним мой дом... не то, что ожил,
Но затянулся, как пушком.

Безрадостно-благополучно,
И нежно-сонно, и темно...
Мне с дьяволенком сладко-скучно...
Дитя, старик,- не все ль равно?

Такой смешной он, мягкий, хлипкий,
Как разлагающийся гриб.
Такой он цепкий, сладкий, липкий,
Все липнул, липнул - и прилип.

И оба стали мы - едины.
Уж я не с ним - я в нем, я в нем!
Я сам в ненастье пахну псиной
И шерсть лижу перед огнем...

Зинаида Гиппиус

Вот тут еще почеши. И здесь.
Я чего сказать-то хотел. Как дела?
Я тут на днях к тебе заходил поесть,
А тебя дома не было. Ты где была?
Ты понимаешь, мир какой-то стал равнодушный весь.
Спинку погладь? - Там для тебя осталось.
Я тут на днях ко всем заходил поесть,
А всех дома не было. Такая жалость.
А мне говорят – занимайте свои места,
Согласно билетам. Какой у меня билет?
Я так долго спал, что даже устал и встал.
У меня за ушами недочесано за сто лет.
Ты чего вздыхаешь? Давай погрустим вдвоем.
В моей шерсти лекарство есть для души.
Мне гадалка сказала: «Быть тебе королем!
Или не быть». Вот тут еще почеши.
Меня тоже все обижают.. особенно все..
И сразу дождь на улице моросит.
А хочешь, возьми меня к себе насовсем.
Не можешь, нет? Ничего, я так спросил.
Ну, я пошел. Как стемнеет, зайду потом.
Ты куда за мной? Хотела чего сказать?
У меня тоже такое бывает, не знаю, что...
Тут еще осталось, за ухом, на почесать.

Густое небо - серый стылый суп из толстых облаков и рваных радуг - налито в миску уличному псу... Подвинься-ка, дружок, я рядом сяду. Погладить можно? Вот и хорошо... Какой смешной... Подсесть к тебе поближе? Откуда ж ты такой ко мне пришёл? Лохматый, беспризорный, тёплый, рыжий... Сбежал? Прогнали? Ах ты, дурачок... Нет, только не лижись. Ну вот, испачкал. Таким, как ты, печали нипочём... Куда ж тебя? Нелёгкая задача. Ко мне? Ну нет... А, ты уже решил? Готов на всё, в отличие от прочих? Реальный мачо - в нашей-то глуши: напорист, нестеснителен, настойчив. Немного грязен - это ли беда? Отмоем и накормим - не впервые... Тоска, дружок. Тоска и холода - за лето и веселье чаевые... Ну что, пойдём? А как тебя назвать? Дружок - банально, Тузик - несерьёзно. Что в имени твоём? Слова, слова - поэзии запущенная проза... Так кто ты - конформист или бунтарь?.. Ох, в доме два кота - совсем забыла! Так ты уж чегеварь-не чегеварь, не сложится - пойдёшь, дружок, на мыло... У нас с тобой всё как-то вкривь и вкось, судьба-индейка ищет виноватых...
Ты знаешь, назову тебя Авось. Бери шинель, Авось, пойдём до хаты.

===========

Ты села рядом… я ужасно рад!
Ты пахнешь гарью, холодом и болью… так пахнут обожжённые любовью. Я, может, дурачок, но не дурак, и знаю запах неизлитых слёз и запах остывающего лета. Я не умею подсказать ответов – всего лишь пёс, бродячий рыжий пёс – но я умею просто согревать, поскуливать душевно, по-собачьи, зализывать тоску и неудачи и понимать беззвучные слова. Напрасно ты не пахнешь колбасой – от зимних сплинов верное спасенье. Добротный ужин прогоняет тени и навевает безмятежный сон.
Ну, что, пойдём? ведь я уже люблю – и я тебя до смерти не покину. Я однолюб, прости мой главный минус… а, может, ты решишь, что это плюс? И что с того, что в доме два кота? я как-нибудь смогу договориться. Да пусть любые лапы, морды, лица! мы всё с тобой расставим по местам. Всё будет замечательно, авось.
«Пойдём, Авось»?! ты, всё-таки, решила! Не сложится – пойдём с тобой на мыло? Да понимает шутки рыжий пёс! Всё будет хорошо у нас с тобой. Ты купишь мне предписанный намордник – и я готов носить его как орден, подаренный индейкою-судьбой.

…а ты забудешь всё, что не срослось, и перестанешь пахнуть так тревожно.
Ведь в этой жизни многое не сложно, когда с тобой прижившийся Авось.

Привет, кошак – откуда ты тут взялся?… Ну, да – дожди и холод по утрам… Ты, полосатый, веришь в постоянство? Мне кажется, что веру по дворам ты растерял, шатаясь без приюта, в надежде отыскать еду и дом… Я был таким же … И сошлись маршруты у нас с тобой – и мы уже вдвоём… Да, брось, безухий, я в любовь не верю… Тем паче так, чтоб в омут головой… Дрожишь? Замёрз… Ползи подмышку, зверя…. А имя тебе будет – Домовой…. Чтобы всегда при доме и при друге, и на двоих, чтобы пути легки… Давай, хомяч… А, не привык к посуде… я тоже, то – с ножа, а то с руки… Ты оставайся – на год или на день … А, в общем, сам решай – ты жизнью бит… Я покурю… Ты – спи… и дай погладить тебя промеж ушей…. И без обид….

--------------------------------

Пинка не дашь? Болит нещадно бок. К двуногим порастеряно доверье. А может ты и есть - кошачий Бог? Меня с котят не называли "зверей".
Что уши? Потерял не с куражу. Там, на помойках, жизнь - не земляника. У самого-то шкура, погляжу, не молью глупой трачена, поди-ка.
Я лапы отморозил на снегу. Так, думал, и загибну в жутких корчах. Ты извини - мурлыкать не могу. Забыл, как подключается моторчик.
Горбуша? Мне?! Зачетные харчи. Ты, брат, того... Теперь нас тоже двое. Я, говорят, тоску могу лечить. Мышей отважу, если беспокоят.
Из детства вспомнил - розовый клубок...
А можно на диван? Посплю немножко.
Какой дурак когда-то ляпнуть мог, что только к дому привыкают кошки?


Елена Лерак Маркелова

Ты про меня не помнишь.... И не должна... Я вообще не думаю о тебе. Но иногда бываешь ты мне нужна, чтобы прижаться боком к твоей ноге... Чьей-то надежной рядом ноги тепло нужно порой нам - видимо неспроста...Или в ладони чьи-то горячий лоб спрятать, как след от лап в тишину куста...Знаю, тебе мой нравится рыжий цвет, хвост замечательно длинный, глаза, усы...А у тебя случайно с собою нет "вискаса" в сумке?.. Жалко...А колбасы...? Что там? Бутылка водки, и две - вина...Н-даа... Обо мне, конечно, не помнишь ты. Собственно, ты ведь помнить и не должна...Значит, тогда прощай...Ухожу в кусты. И растворяюсь, зная, что место есть - место где плохо пахнет и много блох. Мне-то ведь кушать нужно сейчас и здесь. А там - (на помойке ) - голубь как раз издох...

----------------------------------

Ты извини, что вискаса в сумке нет.
Просто сегодня хотела напиться вдрызг.
Есть в холодильнике пара сырых котлет
и путассу. Это рыба - кошачий визг.
Надо - пожарю. А нет - так сырую сьешь.
Ты не бросай меня, Рыжий, а то умру.
Празднуем день идиотских пустых надежд?
Рыбой закусим горе, тоску, муру,
сплин, одиночество, пошлое "не нужна",
мысли о том, что жестоким бывает мир...
Знаю, не любишь ты запах и вкус вина.
Выброшу, хочешь? И купим сейчас кефир
или сметану. Не пробовал? Бедный мой.
Знать, у тебя житуха - помилуй бог.
К черту помойку! Мурлыка, пошли домой?
Хряпнем кефиру и выведем на фиг блох.
Знаешь, о прошлом, правда, забыть пора.
Хватит унылой дурью сжигать нутро...

Голубь издохший - воздух и три пера.
Валим до хаты. И вместе начнем с зеро.

снашивая обувь в хлам,
позабыв уют домашний,
люди мчатся по делам,
догоняя день вчерашний.
и звенит тугой струной
суета под жизнь в угаре.
лопоухий и смешной
пес сидит на тротуаре.
потерявший ориентир,
он взирает безразлично
на, жужжащий роем, мир
и движением привычным
блох гоняет на боку,
не приняв в бегах участья.
и не важен чудаку
поиск призрачного счастья.

Гнедой

Ночь в постелях мягких нас баюкала,
Облака с луной играли в прятки.
Кошка одинокая мяукала
Жалобно на лестничной площадке.

Молока давно уже не пившая –
Ведь его не сыщешь на помойке.
Выгнала её хозяйка бывшая,
Мучима похмелием с попойки.

Все засовы на дверях задвинуты,
И повсюду бродят псы зубастые :
Некуда деваться ей, покинутой.
Кто ж её возьмёт к себе, блохастую ?

Тщетно пред прохожими заискивать,
Нюхать вкусный запах из окошек.
Ей осталось только лишь разыскивать
Двери в Лето – в тёплый Рай для кошек


Майк Зиновкин.

Дождь с утра по крышам скачет, не кончается пока.
Молоко прокисло – значит, будем жить без молока.
Знать, судьба у нас такая (все равно ее люблю).
Хватит ныть, а молока я завтра днем схожу куплю.
Есть, в конце концов, котлетки, есть кефир – его попьем.
Жили ж как-то наши предки, вот и мы не пропадем.
Магазин, конечно, рядом, в общем, пять минут всего,
но, пардон, за коим лядом мне приспичило в него?!

Дождь за окнами клокочет, будто с неба льет река.
До утра мы сможем точно потерпеть без молока.
Вот котлетка, вот сосиска, вот вчерашний чудный блин.
Магазин, конечно, близко… Очень близко магазин…
Если сильно постараться… Нет, не выйду, хоть убей.
Включим телек. Ух ты, Гальцев! И Елена Воробей!

Дождик хлещет… Нет, без лодки делать нечего теперь.
Я уже сняла колготки. Я уже закрыла дверь.
Я уже «Спокойной ночи» посмотрела и кино.
Не пойду. Там сыро очень. Там противно и темно.

…Книжкой ночь уткнулась в руки. Теплый свет от ночника.
Дождь выделывает звуки, словно капли молока.
На полу пустая миска. Бродит тень под потолком.
Ладно, детка. Ладно, киска. Я схожу за молоком.


Н.Воронцова-Юрьева

А собаку никто не терял,
А собаку никто не искал.
Просто утром собачий хозяин
От нее потихоньку сбежал.

Он держал, как всегда, поводок,
Рядом весело прыгал дружок,
Он отвел чудака за поветь
И велел ему ждать и сидеть.

...Разве вечер уже, не пора?
Он сидит под забором с утра,
Отчего же его не ласкают,
Целый день не зовут со двора?

Может, съел он хозяйский обед?
Или в доме оставил свой след -
Нехороший, пахучий, ужасный
Неприличный собачий букет!?

Может, был он с хозяином груб?
Может, стал непонятлив и глуп?
Отчего же сегодня ни разу
Вкусным дымом не пахнет из труб?

А хозяин его между тем
Просто взял и ушел насовсем,
В новый дом поселился хозяин,
а собаку в квартиру зачем?

Кормит сторож ничейного пса,
Пес печальные прячет глаза,
Он не хочет, не хочет, не хочет
Слушать рядом чужих голоса.

И на стаю бездомных собак
Гордый пес мой не смотрит никак:
У него же есть дом и хозяин,
Он придет, он подаст ему знак.

Но когда темных бревен ряды
пали в пыль, в борозду лебеды,
и бульдозер - железная сука -
зализал рваной раной следы,-
Пес, веревку в пыли волоча,
от стального бежал палача,
И собачья бездомная стая
Приняла его, дружно рыча...

...Вы видали - по вечерам
по дворам бродят молча собаки?
То, что ищут еду они - враки,-
это ищут пути они к нам.

Но все двери и лазы задраены:
Новоселья справляют хозяины.

Д. Лившиц

Неровный стих,но какой уютный и тёплый...(Стихолюб)

Однажды, теплым весенним утром, Господь проснулся излишне рано.
Он встал, встряхнулся, повел боками, нектара выпил Он из-под крана,
Потом умылся (да-да, нектаром) и в форточку посмотрел немножко.
Затем вздохнул и пошел работать: сегодня нужно придумать кошку.
Вчера был заяц. Отличный заяц! Вот этим зайцем Он был доволен:
Такие уши, такая попа, и нос - улыбчивый поневоле.
А в прошлый раз был, конечно, ежик. Куда ж без ежиков в мире этом.
Но кошка - это в разы сложнее. Не просто зверь, а мечта поэта.
Она должна быть пушистой, мягкой, с когтями - когти ей пригодятся,
Она должна работать урчалкой и на полу вверх собой валяться.
Куда там свиньям и дикобразам, куда лисицам и капибарам!
У кошки должен быть дух победы и девять жизней - почти задаром.
Бог долго клеил хвосты и лапы, ругался, дергал, свистел и правил,
Приклеил гребень, потом отклеил, приклеил уши и так оставил,
Усы повтыкивал, селезенку, ну там сердечко, конечно, печень,
Полоску в шкурку, потом урчальник - чтоб кот хозяина обеспечил
Отличным муром. Потом глазищи, язык шершавый, и нос получше,
И уж последней, безумно нежно и аккуратно он вклеил душу.
Она была бесконечной. Да ведь все души, в общем-то, бесконечны.
Местами - твердой, местами - мягкой, и самую чуточку - человечной,
Чтоб у человека, когда он смотрит в глаза кошачьи - паденье, тайна! -
Осталось чувство: он с кошкой вместе, и вместе, в общем-то, неслучайно.

Спустился вечер. Луна смотрела в окно тигриным искристым взглядом.
В зеленой чашке чаинки спали, остывший чайник приткнулся рядом.
Бог спал, укрывшись цветастым пледом. В окне дрых аист, под стулом - заяц.
Под боком Бога лежала кошка и мир мурлыкала, не моргая.

Собака пришла наниматься:
- Умею я обниматься,
Лизаться и целоваться...
- А кусаться?
- Кусаться?
Признаться, я не умею кусаться.
Хозяин сказал:
- Я тебя научу!
Собака кричала:
- Но я не хочу!!!
- Но если так полагается?!
Даже блоха кусается!
Надо бросаться
и сразу кусаться.
Иди, покажу! Иди, укушу.
Собака способной была
И сразу все поняла.
Собака завыла отчаянно!
И... укусила хозяина.

Один мой друг подбирает бездомных кошек,
Несёт их домой, отмывает, ласкает, кормит.
Они у него в квартире пускают корни:
Любой подходящий ящичек, коврик, ковшик,
Конечно, уже оккупирован, не осталось
Такого угла, где не жили бы эти черти.
Мой друг говорит, они спасают от смерти.
Я молча включаю скепсис, киваю, скалюсь.

Он тратит все деньги на корм и лекарства кошкам,
И я удивляюсь, как он ещё сам не съеден.
Он дарит котят прохожим, друзьям, соседям.
Мне тоже всучил какого-то хромоножку
С ободранным ухом и золотыми глазами,
Тогда ещё умещавшегося на ладони...

Я, кстати, заботливый сын и почетный донор,
Я честно тружусь, не пью, возвращаю займы.
Но все эти ценные качества бесполезны,
Они не идут в зачет, ничего не стоят,
Когда по ночам за окнами кто-то стонет,
И в пении проводов слышен посвист лезвий,
Когда потолок опускается, тьмы бездонней,
И смерть затекает в стоки, сочится в щели,
Когда она садится на край постели
И гладит меня по щеке ледяной ладонью,
Всё тело сводит, к нёбу язык припаян,
Смотрю ей в глаза, не могу отвести взгляда.

Мой кот Хромоножка подходит, ложится рядом.
Она отступает.

...Странный случай со мной приключился -
я в бездомного пса превратился,
и такую мне дали свободу,
словно дереву или кусту,
я в любую гуляю погоду
и любому доволен куску.
Кто-то скажет: всё это враки,
всё это выдумка и не всерьёз.
Граждане, граждане, все мы собаки-
каждый по своему пёс..

…мы так мечтали дожить до марта…
мы коготками скребли по снегу.
ища октавы, лажали кварты,
в пушистых шкурках теряли небо.
белели губы и стыли лапы.
в ресницах льда залегли осколки.

/на души мёрзнущие/
заплаты мы пришивали «вперёд иголкой».
молчали. звали кого-то,
плыли без фонарей,
не изведав карты.
болели,
рвались по швам.

НО БЫЛИ.

и билось сердце.
мы ждали марта.
пусть небо серо. и вечер снежный.
и в минус градус ползёт под утро. …
но неизбежно.
певучий, нежный,
сверкая солнечным перламутром,
приходит март…
юный, южный, ясный,
роняет капельки дождевые в фонтаны солнца.
весна прекрасна.
весна-колдунья.

И МЫ - ЖИВЫЕ.

Ведь ты же завёл и машину, и дачу,
Вокруг коллектив, а ты всё же один...
При стрессах, а также при жизни собачьей
Тебе верный пёс просто необходим!

За резвым хвостом пробежали – согрелись,
Пусть в это же время остыла постель...
Собака не требует хлеба и зрелищ –
Неужто вам жалко для друга костей?!

Когда стали в тягость вам дни и недели,
Когда с вами женщины рядом не те...
Собаке не надо ни шубы, ни денег –
Неужто вам жалко для друга костей?!

Мы многое стерпим, и даже ошейник,
Вся радость в виляющем нашем хвосте...
Взамен теплоты, глубины отношений
Неужто вам жалко каких-то костей?!

В комфорте пройдёт нашей жизни остаток,
Нам будет нисколько не скучно вдвоём...
Конечно, есть и у собак недостаток...
Один, но весомый – спиртного не пьём!

Ольга Запрудина

человек надевает пальто,
чувствует, что не то,
вроде его и пальто и дом,
но как-то не эдак ему сегодня и там и в том,
он отпихивает кота, мурлычущего у ног,
кот поджимает хвост, думает: тоже мне полубог,
думает: тяжело, видать, на таких двоих,
думает: стал человеком, не узнает своих...

Висит объявленье:
(оно не от скуки!)
«Возьмите котёночка
в добрые руки!»
Без денег! Ведь он
не сиамский, не перс...
Кому-то ведь нужен
в дом кот позарез?!
Возьмите! — Игрушкою
иль мышеловом.
Вам будет сказать кому
доброе слово.
Возьмите для деток, —
заботились чтоб...
С подарком таким
не сравнится ничто!
Возьмите! Он будет
мурчать и мурлыкать.
(Орать под окном, когда вырастет, —
дико!).
Но это — потом!
Вот, пушистый клубок, —
родился! И всё тут!
Иначе не мог.
На счастье, —
пустите кота по квартире!
Вот лапа на дружбу!
Все лапы — четыре!
Неужто, он лишний
на вашем пути?
Хозяева!
Вас ведь так трудно найти!

Наелся, выспался — и попросту сбежал.
Втихую. По-мужицки одинаков.
Пропажу обнаружила, дрожа
От холода осеннего и мрака.
Не верила! Искала — битый час
по всем тропинкам и по всем дорожкам,
и от обиды капала из глаз
роса. Солоноватая немножно...
Всё сходит с рук, как будто с грязных лап!
И грешный сон, как совесть, непробуден!
Я думала, закончился этап,
когда меня обманывают люди.
Но вот, опять, — мышиная возня,
и тяжело, и не спасают стены.
Зачем же было приручать меня
и ластиться тепло и откровенно?
И уверять, что всё наоборот,
и преданность разыгрывать неловко?
...Был нагломордый рыжий Васька-кот
достойно заменён на мышеловку!