— Ваше Темное Владычество, —подергал его за рукав зловещий горбатый карлик, — до завершенияОкончательного-и-Бесповоротного-Ужас-Наводящего-Кровавого-Ритуала осталось ещеполчаса. Приказать жрецам ускорить процедуру?

— Не надо, — вполголоса отозвалсяТемный Властелин. — Спешка нам не к лицу. Успеем.

— Господин, я достал его!

— Кого? — спросил Темный Владыка,не отрываясь от работы.

— Меч Света! Тот самый, которымможно Вас убить.

— А, этот… Ну, положи там, наполочку. Горбатый карлик сунул принесенныйсверток на полку и пристроился у ног своего повелителя.

— Послезавтра ночь Великого Противостояния, — как бы невзначай заметил он.

— Ну и что? — равнодушно пожалплечами Темный Владыка.

— Жертва, господин, — напомнил карлик. — Ее еще найти надо.

— Не надо никого искать, —отмахнулся Темный Владыка И отложил в сторону очередную очищенную картофелину.

— Но ритуал…

— Не будет никакого ритуала! —строго нахмурил брови Темный Владыка. — Пора бы тебе уже привыкнуть. Карлик насупился.

— Господин мой! Вы живете в этойглуши уже полтора года! Вы разводите гусей и выращиваете капусту! В то времякак могли бы повелевать этим миром по праву сильного! Где Ваши Легионы Смерти?Где толпы преданных слуг? Дворцы, подземелья, ряды виселиц — где это? Великиезавоевания, чудовищные деяния — все пошло прахом. Взгляните, Добро и Светторжествуют повсюду, даже дети не боятся ночью гулять по улицам. Как Вы можететерпеть такое, господин?

— Я же тебе уже объяснял, —отозвался Темный Владыка. — Добро всегда побеждает, а Зло — проигрывает. Нетникакого смысла затевать безнадежное дело, тратить силы и средства, если нет нималейшего шанса на выигрыш. А я, знаешь ли, люблю выигрывать. И только так!

— Но какимобразом, господин мой? Пока Вы здесь прозябаете в безвестности, Свет набираетсилу…

— Вот именно! — поднял палецТемный Владыка. — Набирает силу. А что он с этой силой будет делать? К чемуприложит? Он взял новую картофелину и сталне торопясь срезать шкурку. — Чем займется Добро, когдаобнаружит, что драться ему не с кем? Я же вот он, сижу, не рыпаюсь, ничем себяне проявляю. А остальные — так, мелюзга одна, любому светлому герою на одинзуб. А что потом? Чудища кончатся, а зубы-то останутся. И не один, а целыхтридцать два. Кого прикажете грызть тогда? Очищенная картофелина шлепнуласьв кастрюлю, Темный Владыка взял луковицу и принялся мелко ее строгать. — Еще три-четыре месяца, и Добро начнет беситься от безделья. Светлые рыцари вернутся в свои земельные угодья иначнут ими управлять. А это далеко не у всех хорошо получается. Будут итерриториальные споры, и грызня, и междоусобица, и завышенные налоги. Жрецыснова вспомнят о своих монастырях, станут собираться на диспуты, спорить дохрипоты и мордобоя, пока не разделятся на различные школы и направления, так бывалоуже не раз. О магах я уже и не говорю. Эльфы, люди, гномы припомнят старыерасовые предрассудки, разворошат былые обиды и учинят множество новых. Бойцы,привычные только сражаться, очень скоро уйдут поголовно в грабители. Воры… нуони и так всегда были личностями без стыда и совести. А борьба за власть? Тыполюбуйся, какая уже сейчас идет грызня вокруг трона! И все это, заметь, безовсякого моего вмешательства!. Исключительно в силу особенностей человеческойприроды… Ты не помнишь, я суп солил или нет?

— При мне — нет.

Темный Владыка посолил своеварево, попробовал и посолил еще.

— Умение управлять и умениепробиваться наверх — это два совершенно разных таланта. И они очень редкосочетаются вместе. Значит, скорее всего, к власти придет в конце концов какой-нибудьочень цепкий и пронырливый тип, который сможет где подкупом, где шантажом, агде и прямыми угрозами удержать всех остальных в подчинении. И озабочен онбудет прежде всего собственным благополучием — иной бы просто не забрался таквысоко. Вот тогда… Он замолчал и чему-то мечтательноулыбнулся, не переставая помешивать суп.

— Что тогда? — не выдержалкарлик.

— Да ничего. Тогда я подожду ещегода три-четыре, пока не наступит полная разруха и народ не взвоет. А потомвозьму Меч Света, оседлаю нашего вороного, если он не помрет к тому времени, ипоеду по стране, верша подвиги направо и налево. До победного конца. Потомучто, — он позволил себе короткую злорадную улыбочку, — добро всегда побеждает.