Работая на Командорских островах, я нет-нет сталкивался с бутылочной почтой. Наверное, не все знают, что это средство связи до сих пор живо. Впечатления о бутылочной почте на Тихом океане - внизу
Взгода погоды, или Джинн из бутылки
На Галапагосских островах до сих пор существует почтовый ящик
для доставки почты с оказией. С XVII века заходящие суда
оставляют в закреплённой на берегу бочке свою корреспонденцию
и забирают накопившиеся письма, если маршрут доставки
совпадает с курсом корабля. Морские традиции велят
неукоснительно заботиться о чужой переписке. На законах
морского братства основана и бутылочная почта. Пишешь письмо,
сворачиваешь в тугой рулон, запихиваешь его в узкое горлышко.
Найденные в бутылках записки (если только адрес можно
разобрать), как правило, пересылают по назначению.
На наших глазах ушли в прошлое "морзянка" и флажковый семафор,
бутылочная почта воспринимается как чудачество, но она
по-прежнему существует. Записки попадаются личные и служебные.
Первые – из серии "скажите государю, что есть на свете такой
Пётр Иванович Добчинский". Я как-то подобрал на берегу
Берингова моря бутылку с сообщением двух поляков о том, что
они заканчивают рейс и пьют за удачный промысел.
Путешественник Сергей Пасенюк в 1975 году близ мыса Толстый
получил подобную весточку от ребят с Аляски. Кутилы сообщали,
что "конверт" (бутыль из-под шампанского) не первый и не
последний, и сулили пять баксов за любой ответ.
Единственный раз попала мне в руки и "love-story". Записка на
польском языке содержала одно знакомое слово "кохана" и кучу
шипящих сочетаний. Только через пару лет тралмастер
задержанного нами польского "рыбака" перетолмачил
романтическое послание соотечественника из Берингова моря
своей невесте в Гданьск: "Я скоро буду у тебя, любимая. Через
две недели путина кончится, и останется только переход..."
Авторы писем второй группы – серьёзные люди. Они заняты
проверкой течений. Подобно тому, как окольцованные птицы
позволяют учёным определить пути миграции пернатых, бумажки в
бутылках маркируют перемещения водных масс в Мировом океане. В
записке, вложенной в сосуд, указывают время закладки и точные
координаты сброса, а также адрес и телефон научного
учреждения, проводящего гидрологические исследования.
Вот перевод текста одного из стандартных сообщений: "58о 38'
северной широты, 173о 55' восточной долготы. 18 февраля 1996
года. Грейд Кларк, судно "Алеутский странник". Обнаружившему
записку обратиться за вознаграждением в п/я 920664, Датч
Харбор, Аляска". Наши учёные тоже пользуются этим методом, что
даёт порой неожиданные результаты.
31 октября 1995 года отдел охраны заповедника вызвал Витя
Потапеня, сотрудник областной спецморинспекции.
– Около нас крутится какое-то корыто под названием "Изумруд",
– радировал он. – Принял меня за рыбака и спрашивает, как
ловится рыба в "запретке". Последите с берега, вдруг близко
подойдёт. Может, поймаете...
Для борьбы с браконьерами в 30-мильном пространстве Тихого
океана вокруг заповедника вся природоохрана района располагала
лишь старой надувной лодкой. Поэтому, поблагодарив коллегу, мы
от души поматерились и запрос в службу Государственного
судового регистра послали скорее из любопытства. Было
очевидно, что "Изумруд" отловит по полной программе палтуса,
морского окуня, треску, забункеруется и спокойно уйдёт на
перегруз.
Бумажка с данными по судну, судовладельцу и капитану легла в
папку с кучей таких же недоказуемых нарушений.
Прошло полгода. Наша компания высадилась в бухте Глинка на
Медном острове. На пляже, в 200 метрах от места посадки
вертолёта, из песка торчал светло-охристый (успел выцвести)
спасательный круг с надписью "Изумруд". Осенний промысел на
севере Тихого океана суров. Ничего удивительного, что
спасательное средство смыло за борт штормовой волной. Вроде бы
и вещественная улика присутствия нарушителя, но как доказать,
что круг принесло не от Петропавловска или с острова Атту?
Помогла нам бутылочная почта.
Мало кому охота тратить собственные деньги, переправляя
гидрологам записки о проверке течений. Но и выкидывать их
как-то нехорошо, поэтому подобные сообщения частенько тащили к
нам в контору. Так поступил и Саша Позевалкин. Когда я
прочитал на смятом клочке карандашную запись: "Проверка
течений. Т/х "Изумруд". О5.11.1995. 55о 33' N, 165о 04' E.
Научный сотрудник ТИНРО-центра Имярек, Владивосток...", то
поначалу глазам не поверил. Потом выставил на карте заповедной
акватории точку с координатами.
И, как положено, сел печатать постановление о наложении штрафа
на капитана "Изумруда". Судоводитель и судовладелец пытались
протестовать, но безуспешно. Суд счёл бутылочную почту
достаточным доказательством.
Крайним в этой истории оказался добросовестный океанолог из
Владивостока. Боюсь, ему пришлось пережить неприятные минуты,
беседуя как с капитаном, так и с фрахтовладельцем. Надо же
было так спалиться!
