- Не будем покупать живую ёлку. Она живая, понимаешь,-  едва сдерживая слезы, спорила с мужем женщина в красивой шубке.
- Дорогая, её уже срубили  и обратно в лес не вернут,  даже если мы не купим.  А так, подумай, сколько радости она принесет в дом. Иные проживают длинную жизнь и никому никогда не приносят радости, а она…
В словах мужчины была правда, горькая, но правда. Смахнув с ресниц капельки снежинки, женщина махнула рукой и подошла к елкам, обвязанные веревкой, они напоминали стайку осиротевших в один миг детей, потерявших свой дом, свои корни, свою жизнь.
- Какая из них моя,- думала женщина, проходя вдоль выставленных на продажу рабынь. – Если б только они могли говорить, если б только, тогда я наверняка нашла бы ту, что всех грустнее, ту, которой страшно. Ну же, милые, как мне понять вас,- шептала женщина не отводя глаз.
Казалось всё бесполезно и ещё немного её примут за сумасшедшую, разговаривающую саму с собой, но вдруг, то ли ветер шевельнул веточки у одной из елок, толи она отозвалась на мольбу женщины, только она нашла её, ту самую, самую грустную елку.
- Мы берем эту, - сказала она мужу и молча пошла к машине.

Жили в лесу три сестрички. Старшая гордая и надменная красавица, ни на кого не смотрела, никого не замечала, молча созерцая на всех с высоты, средняя такая же статная и высокая ей под стать и младшая  росту невеликого, кругленькая вся, озорная, да веселая. Две первые сестры если и разговаривали то только меж собой, да и то, разговоры у них обо всё больше своей красоте  были.  Младшенькая же со всем лесом дружила: белочки ей новости рассказывали, лисица побасенки разные, а ветер, что с ветвями  играл, сказками  из дальних стран  радовал. Так вот они и жили на лесной опушке, по весне зеленые сережки одевали, зимой в снежные шубки укутывались, жили, не тужили, солнышку радовались.
 Но однажды пришел в лес человек, принес с собой топор и срубил всех трех сестричек прямо под корень. Вскрикнули  все дружно в голос, да и замерли от ужаса. Как их потом веревками связывали, да тащили по снегу из леса вон, уж и не помнят, всё как во сне, как в тумане. Очнулись бедняжки, огляделись  - вокруг строения каменные, людей видимо- невидимо, а рядом с ними такие же елочки, только из других мест стоят. Старшая сестрица, даже тут по ветвям пушистым связанная на других молча, свысока поглядывала, средняя всё плакала, приговаривала, как ей плохо, да больно. Только младшенькая своих сестер и других полонянок успокаивать взялась, а самой так страшно, так боязно, что-то с ними дальше будет. Ни кто ответить не может, все боятся, да плачут только.
 Простояли так девицы - елочки ночь, а как только новый день занялся, пришел мужичок и унес старшую сестру куда-то, даже попрощаться с ней не успели. В след за ней и среднюю забрали, осталась одна младшенькая, сироткой стоять. И так её грустно стало, так больно на душе, опустила ветви, голову склонила и замолчала.
 Стоит и вдруг слышит, зовет её кто-то, голос добрый, ласковый, нежный. Встрепенулась елочка, ветвями  качнула и   подняла глаза посмотреть, кто это её зовет. Подняла и   увидела женщину в длинной голубой шубке и   светлой шапочке из под которой выбивались темные локоны непослушных волос . Лучистые глаза  незнакомки смотрели прямо в душу елочки, срывая мрачную вуаль страха .
- С такими глазами,  человек не может быть плохим, просто не может. Все его чувства отражены во взгляде, все эмоции, что  переполняют,-   решила для себя  елочка и улыбнулась, впервые за всё то время, что провела вдали от родного леса. Жаль, но долго ей  радоваться не пришлось. Женщина  с добрыми глазами, покачала головой и, бросив « Это она», ушла.
Расстроилась елочка, что незнакомка так быстро  пропала из её жизни, но вдруг и  её взяли  и куда-то понесли.
- Будь, что будет, - решила лесная девица, всё равно без корней, что матушка земля питала, не прожить долго, только  что и мучиться в агонии. Будь, что будет, - приговаривает, а сама всё по сторонам смотрит, что это с ней дальше будет.
Привезли её в дом большой, и тут заметила елочка ту самую незнакомку, что с ней разговаривала. С души, как камень упал, здесь - то её не обидят. Так оно и вышло. Аккуратно, чтобы веточки не поломать внесли полонянку в большую залу, тут уже для неё и подставка с водой приготовлена стоит. Ах, и напилась елочка, пусть и не та живая вода, что у матушки земли, но всё же вода. Ожила, веточки ей развязали, распушилась, повеселела. Потом так вообще чудеса началась. Женщина с добрыми глазами взяла искрящиеся гирлянды и обвила ими стан тонкий девичий, потом принесла коробку с разноцветными шарами, да лентами и каждую веточку ими украсила.   Стоит елочка, ни жива, не мертва, такой красивой она никогда в жизни не была.
-Вот бы сестрицы увидели.  А может и им так же веточки украсили. Знать бы еще, зачем все это,- подумалось елочке.
Закончив с украшением, женщина отошла в сторонку, полюбовалась лесной красавицей и ласково так шепнула.
- Ты прости нас елочка, что забрали тебя из лесу. Не в нашей этой власти было тебя там оставить, расти да солнышку радоваться. Такой уж человек, ничего после себя хорошего не оставляет, где прошел там разорение  и пустота. Всё чуда ждем под Новый год, вот приносим елочки в дом, наряжаем, как цариц, да и ждем чудес, вдруг, да сбудется самое заветное. Ты уж прости нас милая.
И была в её словах такая печаль, что елочка вдруг поняла, а ведь не зря она сюда попала в этот дом, не зря жизнь её на корню сгубили, видно нужно ей было с этой женщиной повстречаться, да принести радость в её дом. Вот ведь какая грусть в словах её, видно что-то на душе наболело, да так что мочи уж нет. Улыбнулась елочка и заблагоухала еловым ароматом, показывая, что не держит зла ни на кого, тем более на незнакомку, в чей дом попала.  Благоухает, а сама всё думает.
- Чудные люди, вот ведь чуда всё ждут, а сами того и не замечают, что чудо в них самих живет, только не слышат себя они, разучились слышать. Пришли бы в лес, подошли к деревцу любому, прижались к стволу, да поведали обо всех своих печалях, да горестях. Обняло бы их деревце руками- ветвями, да и поделилось бы своей энергией, что сама матушка Земля дала. В ней, в энергии этой сила сокрыта великая, вот уж где чудеса. Да только не ходят в лес за чудесами люди, всю ждут когда оно, чудо само к ним в дом придет. А разве ж так бывает.
Целых две недели простояла елочка в доме незнакомки, много всего повидала, услышала. Женщина, та, что с добрыми глазами, каждый день с ней всё разговаривала, сядет рядышком любуется на неё и глядишь повеселеет. А однажды подошла и тихо так попросила самого заветного. Елочка всё слушала, слушала, только вот помочь не знала как, не знала, только сама жизнь за нее решила.
- Дорогая, пора елку разбирать. Жаль, конечно. Но, увы, праздники прошли,- ожидая реакцию женщины, спросил мужчина.
- Да, я знаю. Только вот, что я подумала. Давай отвезем елку за город, разожжем там костер и сожжем, то, что осталось от прежней красоты, пусть пепел да зола в землю уйдут, а душа елочки в небо с дымком, там и   растворится  в облаках розовых, мечтою станет,- попросила она в ответ.
На том и порешили.  
Разобрали елочку, сняли наряд с неё праздничный, а ей уже и всё равно. Хоть и пила воду, что подливали каждый день в подставку, да не та эта водица, что питает живительной энергией. Совсем не та. Вот и елочка к концу второй недели стала всё больше спать. Сил у нее совсем мало осталось, иголочки, некогда яркие, ослабли, опадать стали. С каждым днем всё быстрее угасала лесная красавица в неволе.
Привезли её в лес, не в тот, где родилась и выросла когда-то, но всё равно в лес. Аккуратно поставили и, чиркнув спичкой, зажгли ветви огнем очищающим, освобождая душу от бренного. Вздохнула елочка и устремилась всей душою в небеса. Стала там облачком, да непростым, а заветным. Все желания, что ей нашептывали, в том облачке сохранились, все самые заветные взлетели вместе с душой ввысь, взлетели, чтобы исполниться. Права была елочка, не зря она в дом попала, пожалела её незнакомка, утешила, теперь её черед пришел отблагодарить за  доброту, да ласку.