Не возжелай жены ближнего своего! Написал Господь Моисею на входящих скрижалях, Моисей передал входящее сообщение всему своему народу. С тех пор, народ только и занимается тем, что неверно истолковывает сии мудрые слова. Приходит страждущий в синагогу и плачет: - «рабби Гудвинъ, таки как же не возжелать, когда приходишь к ближнему, а в там у него веет теплом от свежеотглаженных рубашек, на кухню зайдёшь, а в там плюшками и яблочным пирогом пахнет, да и жена у ближнего ничего себе так, видно, что женщина заботливая и ласковая. Таки как же не возжелать-то?» и плачет что дитя малое (неразумное).
«А что?» – говорю, «Таких женщин что без ближнего уже таки и нет?»
Страждущий посмотрел в мою сторону сурово и вопросил.
«Ты таки за крематорий ничего и не слышал?»
Я в недоумении спросил:
«А что, разве евреев продолжают сжигать вопреки Холокосту?» - осуждающе возмутился я.
«Таки нет, я не за тот крематорий, я за тот «Крематорий» говорил, который группа такая есть, и песня у них про безобразную Эльзу.» - отвечает.
«Ааааа!» начинаю припоминать я, как сочинил и продал им этот текст. « И что?»
«А как, что? И Вы ещё спрашиваете!» - говорит, «Вот такие они женщины, те что без ближних, они таки неспроста без ближних, нет в них ни заботы, ни ласки, ни ответственности ни печали за ближнего, потому и остались одни.» - грустно ответил мой прихожанин. «А возжелаешь жену ближнего, таки он морду набьет и денег взаймы не ссудит.» - подумав добавил он и погрустнел ещё больше.
«Таки и не возжелай жены ближнего своего!» - поразмышляв ответил я. « Пусть себе их! С дальним-то хлопот поди меньше? Да и Тора за дальнего совершенно молчит!»
Страждущий тут же посветлел лицом и с горящими глазами пожал мне обе руки. К следующему шаббату, он занёс в синагогу хороший шкалымъ.
