я не люблю грузин. не любил их и три года назад - не люблю и сейчас.
мне так же не нравятся абхазы, осетины, даги, чечены и прочая муть.
не вызывают у меня симпатии айзербайджанцы, киргизы, таджики, узбеки и прочие.
мне нравятся армяне.
пожалуй, меня можно назвать националистом.

запахи это не такие уж однозначные вещи, как может показаться. некоторые люди вообще их не чувствуют. или чувствуют слабо. например, во время обострения хронического гайморита я не могу отличить жареную картошку от запеченой с шафраном курицы, когда вхожу в дом и чувствую что-то вкусное.
слепые имеют обоняние во много раз лучшее, чем простые зрячие.
когда я сегодня лечил зуб, то понял, что запах, который издают зубы после бурения их этими противными сверлами - это запах свежеиспеченного печенья.
в детстве, когда мне делали клизмы, я заметил, что анус чаще всего пахнет чесноком.
ношеные до степени протухлости трусы пахнут куриными кубиками maggi.
иногда в магазине я останавливаюсь из-за того, что мне в нос бьет запах моющего средства, связанный с воспомианиями о том, как я в первый раз затащил девчонку в постель. точнее, не совсем в постель, но это не так важно.
кстати, слегка подсохшая сперма пахнет жареными рисовыми лепешками.

если человек в темных очках и тонкой тростью говорит, что от вас слишком пахнет чесноком или куриными кубиками - вы знаете, что нужно сделать.

я люблю порнографию.

когда ты посмотришь сотни таких роликов - ты уже начинаешь отличать - где эти двое (или трое, четверо, по возрастающей) придурков пытаются изобразить что-то похожее на то, что называется "страсть" и "удовольствие", а где, часто совершенно неожиданно для них, начинают пробиваться настоящие эмоции. и последнее ценее всего.
ты смотришь на то, как парень активно и настойчиво трахает девочку. она демостративно складывает губки в колечко, издает приторные вздохи, как-бы-закатывает глаза. похоже, она пытается всеми силами абстрагироваться от происходящего.
"мне просто нужны эти деньги".
"я должна изобразить удовольствие."
и вот парень меняет положение так, что под воздействием оказывается ее клитор, или точка G, или еще что-то подобное.
а ты все смотришь и замечаешь, как непроизвольно и неожидано для нее самой, у девочки меняется выражение на лице - глаза расширяются, а потом прищуриваются, изо рта выходят уже не равномерные искуственные стоны, а скорее что-то, похожее на всхлипы сквозь сжатую гортань. и ты думаешь:
"вот они, настоящие чувства".

когда от тебя уходит интернет ты понимаешь его реальную ценность. без этой чертовой сети ты никто и ничто. ты - ноль в поле информации. никто про тебя ничего не знает и не хочет слышать. да и даже если хочет - не сможет.
ты - оффлайн.
ты - пустота...

кто-то говорит, что от страха можно избавиться, провоцируя пугающие ситуации.
я говорю, что это херня.

мне до безумия неприятны собаки. я никогда не знаю, что от них ждать. они это чувствуют. и набрасываются на меня.

семь лет, со средней школы до ее окончания, я утром ходил через рынок в том месте, где собакам выкидывают ошметки мяса и прочие обрезки, вроде ушей и копыт, непригодные для продажи. каждый день, кроме выходных, я видел их оскаленные зубы. я слышал их рык и лай. я чувствовал запах свернувшейся коровьей и свиной крови. я трясся от страха, потому что их там всегда было очень много.
каждый день семь лет я закалял себя.

мне больше не неприятен вид и запах крови любого животного.
меня не выворачивает от вида внутренностей и отдельных членов тела.

но я до сих пор не могу без страха видеть оскаленные собачьи зубы и слышать их рык и лай.

именно поэтому я говорю, что нельзя вылечиться от страха, постоянно раздражая свои нервы.
вы просто заработаете нервное расстройство.

когда мне было десять лет, я и моя подружка играли в слепых.
мы приезжали из школы на автобусе. она находилась в другой части города. но жили мы в соседних домах и всегда ходили туда и обратно вместе. мы выходили на остановке около вокзала. от нее нам нужно было идти еще около десяти минут. этот путь мы проходили множество раз и почти что знали наизусть. когда мы это поняли, у нас возникла идея игры.
один из нас крепко закрывал глаза, чтобы ничего не видеть. другой брал его за руку. как поводырь. так это выглядело со стороны. но на самом деле всегда вел слепой. он должен был полагаться на свою память. поводырь говорил ему остановиться, если на них шел какой-нибудь человек и слепой его не замечал. когда этот человек миновал их, игра продолжалась. поводырь не говорил ничего, если слепой сходил с пути. поводырь молчал, если слепой уверенно шел на столб и не чувствовал его. поводырь не говорил ничего, если перед слепым оказывался открытый люк городской канализации.
нам обоим очень нравилась эта игра.
пока моя подружка не провалилась вниз.

я сидел на перилах. передо мной разыгралось представление. две вороны стащили откуда-то ласточку (или стрижа; я плохо в них разбираюсь) и начали клевать. когда я увидел это, птица была почти мертва, и они уже начали пожирать ее внутренности. тогда я достал фотоаппарат.

---

потом кто-то попытался отогнать ворон.
и они улетели.
вместе с маленькой птицей в клюве.

иногда я представляю, что мне двадцать с половиной. я работаю и снимаю квартиру. там мало мебели. много денег уходитна другие нужды. но есть двухспальная кровать, большой подоконник, обеденный стол, и много пола.
еще есть гитара. и усилитель.
и еще у меня периодически (или постоянно) живет одна девочка. лет шестнадцати. с длинными волосами, маленькими сосками и красивыми пальцами. полный набор для концептуального секса.
она ходит по квартире в серой футболке и узких синих джинсах. и еще маленьких трусиках белого или голубого цвета.
она спит на большой двухспальной постели в маленьких трусиках белого или голубого цвета.
я трахаю ее на двухспальной кровати, большом подоконнике, обеденном столе и немного на полу.
и я посылаю нахер этот парламент с его новыми законами. потому что, блядь, она меня любит.

_______________________
*двадцать с половиной - это двадцать пять

странный джей сидит прямо напротив меня. он отражается в зеркале так, будто моя правая рука - его правая рука, а моя левая рука - его левая рука.