Источник десяти миллионов чудес.

Сочинение Панчен-ламы VI Лобсан Балдан Ешэя (1738–1780) «Источник десяти миллионов чудес — объяснение великого места сиддхов страны Шамбалы и описание Индии» (1775) завершает в целом формирование буддийской легенды о Шамбале. Панчен-лама фактически создал энциклопедического охвата работу по данному вопросу. По словам автора, основным источником для его описания пути в Шамбалу послужил текст «Вхождение в Калапу» Арьи Амогханкуши — сочинение на санскрите, обнаруженное в Непале знаменитым тибетским ученым Таранатхой (1575–1634). Панчен-лама указывает также, что кроме письменных и устных источников он использовал при создании своего сочинения и личный йогический опыт.

Путь в Шамбалу состоит из подготовки и собственно движения. Первая включает в себя выполнение ритуалов и йогических практик, а также поклонение святым местам. И то, и другое необходимо для очищения сознания, без которого подвижник не приблизится к уровню святости жителей Шамбалы. А не приблизившись, он не сможет ее достичь ни в физическом теле, ни в особом видении.

Путник, отправившийся в Шамбалу, но не являющийся практиком высокого уровня, будет умерщвлен в пути якшами и свирепыми нагами. Даже йогина высокого уровня подстерегают трудности и смертельные опасности, для преодоления которых ему необходимы магические практики и ритуалы — с их помощью он подчиняет сверхъестественных существ. Восстанавливать свои силы путнику должны помогать очищенные и особым способом приготовленные чудодейственные растения.

В описании Лобсана Балдан Ешэя Шамбала имеет в плане форму совершенного круга. Его граница — цепь снежных гор. В центре страны находится ещё одна гора, вершина которой представляет собой ровное круглое плато. На нем расположен столичный город Шамбалы — Калапа (на санскрите «связка», «множество»).

Потоками воды и снега, нисходящими с центральной горы, страна разделена на восемь равных частей (секторов). Благодаря этому, она уподобляется восьмилепестковому лотосу. На каждом «лепестке» имеются двенадцать гор. На каждой из них расположено одно малое государство Шамбалы. Каждым из них управляет царь, подчиняющийся царю всей страны, правящему в Калапе. Поэтому Шамбалу иногда называют «Страной девяноста шести» (8×12). Расстояние от границы центрального плато до внешней кольцевой горы — 500 йоджан (7200 км).

Дворец Ригданов (царей Шамбалы) построен из всевозможных волшебных драгоценностей, испускающих яркое сияние. Он обладает различными чудесными свойствами. Глядя на его зеркальный пол, можно увидеть происходящее на дальних расстояниях — в воздухе, на земле и в водных глубинах. Ограды тронов правителей Шамбалы, сделанные из наилучшего сандала, источают на расстояние одной йоджаны (14,4 км) чудесный аромат. Описывая одежды и украшения правителей Шамбалы, Лобсан Балдан Ешэй подчеркивает их баснословную стоимость.

Размер стороны квадратного основания царского дворца в Калапе составляет 12 йоджан (173 км). Перед его южной стороной находится прекрасная роща — Малая («Прохладная» на санскрите). В ней возвышаются построенные царями Шамбалы лойланы (трехмерные мандалы, или модели дворца) божества Калачакра. Самый большой из них возведен Сучандрой. Достаточно хоть раз взглянуть на такой лойлан, чтобы обрести сиддхи (сверхобычные способности йогинов). На восточном краю рощи находится озеро «Подобное уму», а на западном озеро «Белых лотосов». Оба имеют длину в 12 йоджан и подобны по форме растущей луне на 8-й день. Тибетец Ямпил-лама пояснил мне, что озеро «Подобное уму» обладает свойством показывать образы, соответствующие содержанию сознания того, кто в него смотрит. На север от дворца находятся дома жителей Калапы.

На северном краю плато возвышается горная цепь, десять вершин которой подобны по форме десяти главным Бодхисаттвам. Говорится, что сходство это не только внешнее - данные вершины обладают сознанием этих Бодхисаттв.

Жители Шамбалы говорят на санскрите. Они очень богаты и носят одеяния и головные уборы белого цвета. Практически все время жизни (измеряемое не одной сотней лет) жители священной страны проводят за выполнением йогических практик и чтением священных книг, в первую очередь трактатов Калачакры-тантры. Многие из них достигли высоких уровней реализации. Они подчиняют себе себе существ нечеловеческой природы, которые служат им. Законы в стране мягкие, насильственные меры наказания совершенно отсутствуют.

Другое известное сочинение Панчен-ламы VI — «Моление о перерождении в северной Шамбале». Это небольшой стихотворный текст содержит краткое описание Шамбалы и грядущей великой битвы. Но главное его назначение заключается в другом. Это моление о перерождении в священной стране, которое благодаря помощи Панчен-ламы, полагается доступным любому буддисту, читающему этот текст. Рефреном выступает обращенное к самому Панчен-ламе моление взять молящегося с собой — то есть обеспечить ему рождение в чудесном краю.

Монгольские мотивы.

Вместе с тибетской формой буддизма Калачакра-тантра и легенда о Шамбале распространились среди монгольских народов. Как в Тибете, так и в Монголии (МНР и провинция Внутренняя Монголия в Китае) и России (среди бурятов и калмыков) это учение остается живым до сих пор. В монгольском бытовании легенда о Шамбале приобрела ряд новых деталей. Так, возникла традиция связывать Богдо-гэгэнов с полководцем Шамбалы Хануманом — полагается, что они принадлежат к одной линии перерождений.

В 1999 году Балбар-лама (старейший из ныне здравствующих бурятских лам) познакомил меня с тибетоязычным сочинением «Благой путь Шамбалы». Текст включал в себя описание Шамбалинской битвы и моление о перерождении в чудесной стране. Его автор Ганжурва-гэгэн VI — агинский бурят Данзан Норбоев (1887–1935). Сочинение датируется 1927 годом, что неслучайно. В этот год, согласно тибетской хронологии, в Шамбале воцарился Ригдан XXI Магаг (он будет править, как и другие цари этой страны, за несколькими исключениями, 100 лет). В годы восшествия на престол царей Шамбалы практики Калачакра-тантры пишут об этом учении и о Шамбале специальные работы. О самом Данзане Норбоеве существует пророчество, что в одном из будущих рождений он примет участие в Шамбалинской войне как один из командиров в войске священной страны.

Среди верующих Бурятии была распространена молитва-благопожелание о перерождении в Шамбале и участии в великой битве: Шамбалын сэрэг боложо турэхэмнэй болтогой! (бурятское «Да будем шамбалинскими солдатами!»). Считается, что для перерождения в Шамбале необходимо иметь посвящение в Калачакра-тантру и вообще хорошие познания в буддийском учении. Для участия в великой битве перерождение в Шамбале полагается просто необходимым, поскольку в её армию не набирают из других областей этого мира. Старики-ламы в Бурятии говорили, что во время Шамбалинской войны хорошо родиться даже букашкой — будучи растоптанным шамбалинским солдатом, обретёшь высшее рождение в Шамбале или других сакральных областях буддийской космологии.

До конца 70-х годов XX века в Бурятии сохранялись традиционные представления о Шамбале. Одним из их хранителей был Лама-тантрист Гатабон-лама (Цыренжаб Гатабон) (ум. 1979), ближайший сподвижник святого-перерожденца Б. Д. Дандарона (1913–1974). Он являлся специалистом высшего уровня в Калачакра-тантре. Своим ученикам Гатабон-лама говорил, что во время Шамбалинской войны он станет офицером священной армии, а они — шамбалинскими солдатами.

Но в устной бурятской версии легенды о Шамбале бытовало представление, что в последней войне будут применяться как сиддхи — йогические силы шамбалинцев, так и самая новейшая техника — артиллерия, танки и авиация, оснащенные радиоприборами и электронным оборудованием. Современная техника здесь дублирует сиддхи, хотя и не сливается с ними — за сиддхами всё равно оставлялось решающее слово в победе войска Шамбалы.
В Улан-Баторе я был знаком с Данзан-багшой — старым калачакринским ламой из Гандан-хита, главного монастыря Монголии. У старого калачакринца я видел доставшуюся ему по традиции трость, сделанную, как считалось, из дерева, которое росло в Шамбале. Дерево это имело крайне перевитые волокна. С подобным предметом я встретился и в Тибете. В расположенной более чем в 300 км на юго-восток от Лхасы пещере великого йогина Рэйчунбы Доржедагбы (1084–1161) хранится учительский жезл его гуру Миларэйбы (Миларепы, 1040–1123). Жезл очень шишковат и его древесина имеет перевитые волокна. По словам Дава Цырена — хранителя пещеры, жезл сделан из дерева, какие растут в Шамбале.

Отблеск на западе.

Первыми европейскими авторами, оставившими письменные сообщения о Шамбале, принято считать католических миссионеров, отцов-иезуитов из Португалии Стефана Каселлу (Estêvão Cacella, 1585–1630) и Иоанна (Жуана) Кабрала (João Cabral, 1529–1609). В первой половине XVII века, находясь в Бутане, они услышали о Шамбале, и Кассела попытался достичь этой страны. Известно, что он добрался до Шигадзэ, где прожил двадцать три года, вплоть до своей смерти в 1630 году. Кассела не ошибся в выборе места и оказался здесь в удачное для этого время. Дело в том, что в Шигадзэ находится монастырь Даши Лхунбо — резиденция Панчен-лам, начиная с Панчен-ламы IV (1567–1662). Как отмечалось выше, именно с этого иерарха берет начало традиция связывать Панчен-лам с Ригданом I и Ригданом XXV Шамбалы.

Первым западным учёным, начавшим научную разработку темы Шамбалы, был венгр Чома де Кереш (Csoma de Kőrös, 1790–1842). В первой половине XIX века он познакомился в Тибете с текстами Калачакра-тантры и тибетскими работами о Шамбале. На основе астрономических выкладок первой главы «Шри Калачакра нама тантры раджи» он локализовал Шамбалу севернее реки Сыр-Дарья. Со времен Чома де Кереша тема Шамбалы затрагивалась в целом ряде исследований зарубежных и отечественных ученых. Довольно специфический интерес, судя по некоторым свидетельствам, проявляли к Шамбале в верхах нацистской Германии и в руководстве СССР. Его трудно назвать научным, и останавливаться на нем мы не станем.

Ключевая линия легенды о Шамбале — тема войны, карающей и уничтожающей мировое зло, — сама провоцировала политизацию легенды, и приводила к тому, что о Шамбале — и на Востоке и на Западе — вспоминали в трудные моменты истории, в том числе в XX веке, так изобиловавшем ими.

В 1998 году в Северо-восточном Тибете я обнаружил неизвестное на Западе сочинение о Шамбале — «Обобщающее рассуждение об устройстве страны Шамбалы в северной стороне». По указанию в тексте на год правления царя Шамбалы, я установил, чтосочинение было написано в 1878 году. Его автор — Жигмед Сандан Ринпоче (1814–1897), знаменитый в Северо-восточном Тибете йогин и духовный учитель. Ряд деталей в его описании неизвестен по другим текстам, что указывает на его собственный йогический опыт в постижении сакральной страны.

Шамбалу он называет «страной белой ограды», имея в виду её внешнюю кольцевую цепь гор. Их вершины покрыты испускающим сияние магическим хрусталем. Также он говорит о Шамбале как о «стране людей-небожителей», приравнивая шамбалинцев к богам. По словам Жигмед Сандана Ринпоче, трон царей священной страны поддерживают и переносят живые драконы. Её земля не засолена и очень мягка, так что нам — обычным людям — трудно идти по ней. Будучи не паханой, она в изобилии производит плодовые деревья и злаки.

В тексте йогина Шамбала рисуется страной священной, но не пуританской. Жигмед Сандан описывает царя Шамбалы в окружении множества «умелых в искусстве обольщения волшебниц» — его жен. И это не единственное свидетельство такого рода. Уже из «Вхождения в Калапу» Арьи Амогханкуши известно, что цари Шамбалы — имеют одновременно много жен. Царь и царицы, по его словам, «постоянно в каме (соитии) радость творят, но в добродетелях не деградируют». Вопрос определения наследника престола, по свидетельству Амогханкуши, решается так: если идет дождь из белых лотосов во время родов у одной из царских жен, и в течение семи суток от тела новорожденного исходит чудесное сияние, он — будущий царь.

Острия двух лойланов в роще Малая, по словам Жигмед Сандана, увенчаны драгоценностью чинтамани, испускающей во все стороны безграничное сияние. Эта магическая драгоценность исполняет желания тех, кто смотрит на нее.

Благословение из Шамбалы.

Одним из известных практиков Калачакра-тантры был Лондол-лама Агван Лобсан (1719–1795) — знаменитый тибетский религиозный учитель и ученый, чьим Гуру был сам Панчен-лама VI. В текстах Лондол-лама упоминается с титулом Ринпоче, отмечающим святых-перерожденцев. Однако он не стал основателем их новой линии. Никто из лам, с которыми я встречался в Тибете, не мог ответить на мой вопрос о следующих рождениях Лондол-ламы. Чтобы найти ответ, я отправился в монастырь Радод Дэважан, где он провел последние годы жизни.

Основанный в 1205 году, монастырь расположен примерно в часе езды от Лхасы. Выдающиеся подвижники Тибета приходили сюда для изучения буддийской теории и практики йоги. Мой интерес к святому-патрону обители и знакомство с его сочинениями сняли необходимость в предварительных расспросах. Сразу в общении с монахами установилась сердечная доверительная атмосфера. Вопрос о перерождениях Лондол-ламы жег мои уста. «Где он?» — спросил я старейшего монаха обители, восьмидесятитрехлетнего Ешэй Галдана. Последовал уверенный, ясный и краткий ответ: «В Шамбале».

Километрах в трех от монастыря находится ритод (место йогического уедения) Лондол-ламы, имеющий название Ринчен лин — комплекс из нескольких каменных зданий (одно — двухэтажное) за общей оградой. Рядом расположены две ступы — Лондол-ламы и его секретаря — Дамчой Янпэла, ушедшего из жизни вскоре после учителя. Помещение на втором этаже здания в Ринчен лин — место затворничества Лондол-ламы, приспособленное для долгого пребывания без выхода наружу. Завершая жизненный путь, Лондол-лама не покидал эту комнату, выполняя итоговые йогические практики. Пищу святому подавали через прямоугольное окно (ок. 25 см × 20 см) в стене. Сейчас оно замуровано, и на закрывающем его камне с наружной стороны красной краской начертан священный слог ОМ.

Когда святой покинул тело, его сподвижниками, достигшими высоких уровней реализации, было сказано: не ищите его здесь, он ушел в Шамбалу. Именно поэтому в Тибете не возникла линия перерождений Лондол-ламы. Такое ясное и глубокое разрешение нашел вопрос, приведший меня в Радод. Ещё задолго до ухода, в состоянии йогического сосредоточения, Лондол-лама прозревал Шамбалу: видел её строения и жителей и, судя по его описаниям, даже общался с шамбалинцами.

Лондол-лама указывает размер стороны квадратного основания построенного Сучандрой лойлана — 412 локтей (ок. 185,4 м). Дома в Шамбале, по его словам, подобны индийским. Лондол-лама уточняет сообщение Панчен-ламы VI о белых одеяниях и головных уборах шамбалинцев: мужчины-миряне имеют головные уборы и хлопковые одеяния белого или красного цвета, женщины носят белую или синюю одежду почти без драгоценностей и узоров. Имеется также множество монахов. Сообщение между Калапой и девяносто шестью малыми государствами Шамбалы устроено следующим образом. В каждом из них имеются жезлы, называемые «обладающие силой ума». Гонцу, взявшему такой жезл в руку, достаточно лишь представить в уме место, в которое ему нужно попасть, как в миг он оказывается там. Лондол-лама сообщает, что в Шамбале имеют широкое распространение сочинения Цзонхавы (1357–1419) и его учеников, доставленные туда посредством магической силы Ригдана, а также даков и дакинь. Согласно данному свидетельству не только мы имеем возможность обратиться к учению, полученному из Шамбалы — к Калачакра-тантре, но и жители этой священной страны обращаются к учениям, полученным из Тибета.
«Родившись в Шамбале, не оставил ли Лондол-лама вниманием и заботой свой монастырь и вообще тех, кто живет в обычных странах, дает ли знать о себе, находясь в священной стране?» — спросил я перед расставанием Ешэй Галдана. «Не оставил, — ответил старейший монах обители Радод. — Тот, кто достигает успехов в йоге, может почувствовать прикосновение к своей макушке ладони Лондол-ламы — его благословение из Шамбалы».

Андрей Стрелков.