Глава 1. Твое отражение. 

Новый день начался с дождя над столицей Инфантриаты, просторным городом Иссмарагда. Небо заволокло тяжелыми тучами. Большинство горожан предпочло подземный скоростной транспорт пешим прогулкам на поверхности. По одной из второстепенных улиц неспешно двигалась внушительных габаритов машина на антигравитационном ходу. В ней находились четверо воинов-космодесантников из легиона Фулгрима и несколько деятелей искусства, прикомандированных к их флотилии. С ними ехали Корбан Даллес, второй заместитель коменданта Дворцового Гарнизона, выполнявший роль экскурсовода, брат Хостоврул – командир-лейтенант Стальной Армии,  и четверо бойцов охраны в серых костюмах с непроницаемыми забралами.

Внутри машины было просторно. Несмотря на то, что пассажиров было пятнадцать человек, тесно не было никому. Сидения могли свободно перемещаться относительно друг друга и широких окон с односторонней проницаемостью – сидевшим внутри улица была видна прекрасно, случайные прохожие видели в стеклах лишь свое отражение. Лорд-Коммандер Эйдолон равнодушно, но с оттенком небольшого презрения смотрел на проплывавшие мимо дома из металла и стекла, ажурные арки, высокие мосты, скульптуры. Это был очень красивый город, но по лицу Эйдолона было невозможно узнать, что он думает на самом деле. Более открытыми и в некотором роде честными выглядели Саул Тарвиц, Маркус Дикстель и Соломон Деметер. Они открыто обсуждали архитектуру и дизайн зданий и проспектов.

- Что вы хотите посмотреть в городе?- спросил Даллес, обернувшийся с водительского кресла к сидевшим позади гостям.

- Военную часть, если это возможно. Или завод.- сказал Тарвиц.

- А храмы у вас есть?- спросила Серена Д-Ангелус, известная фотограф и художница, обласканная вниманием самого примарха Фулгрима.

- Есть. Так все-таки, что будете смотреть? К сожалению, мы не можем разделяться.- Даллес пожал плечами.

- Покажите завод.- бесцветным голосом сказал Эйдолон, и с легким прищуром посмотрел на остальных своих спутников.- Любой.

- Хорошо. Ближе всего завод медицинской аппаратуры и автомобильная фабрика. Только для посещения завода вам придется снять доспехи – таковы правила.

- А на фабрике это тоже необходимо?- спросил Эйдолон.

- Вовсе нет.

- Тогда уже направимся туда.

- Как пожелаете.- Даллес усмехнулся и увеличил скорость.

 

Через пару минут они въехали в тоннель, всё глубже и глубже уходивший под землю.

- На какой высотной отметке находится фабрика?- спросил Деметер.

- Верхний цех на отметке минус пятьсот метров, нижний – одна тысяча сто сорок. Не удивляйтесь – мы сторонники интенсивногоразвития. Чем захватывать новые территории, лучше сначала тщательнее освоить уже имеющиеся.- Корбан пробежался пальцами по сенсорной панели, и на окна автомобиля опустились металлические шторы.

В салоне зажглось мягкое освещение. Спустя мгновение закрытые окна стали работать как проекторы – тонкие и хитроумные устройства проецировали на поверхность окон картину, которые можно было бы увидеть, если бы те оставались открытыми. Естественно, с некоторыми допущениями.

- Я специально опустил шторы. Мы проезжаем автоматический сканирующий комплекс. Вы наши гости, и имеете право на конфиденциальность. Впрочем, вот мы и приехали. Высаживаемся.

 

Скульптор Остиан Делафур как-то бывал в мануфакториях на Терре. Когда Серена Д-Ангелус уговорила его спуститься с нею вниз, на планету, он ожидал увидеть что-то похожее на ульи его родины. Да, дома были порой настолько высоки, что, казалось, они пронзают небо. Но того техногенного кошмара и путанности здесь не было. Казалось, что кто-то с кропотливой и тщательной бережливостью воздвигал каждый камень, кирпич, металлический и полимерный блок, продумывал геометрию улиц, проводил планировку зданий. Во всем этом проглядывался определенный почерк. Периодически он скрывался под слоем более поздних изменений, но не настолько, чтобы опытный глаз Остиана этого не заметил. Это был красивый город, и он нравился скульптору.

Совсем иные мысли витали в голове Лорда-Коммандера Эйдолона. Сейчас он думал не о том, как красиво вокруг, хотя взор его подмечал этот факт. Сейчас в нем работала скупая логика и тактическое мышление. То, что он видел, ему не нравилось. Если местная армия имеет хотя бы приблизительно такой же уровень, как и его воины – покорение планеты может стать одной из самых трудных задач его легиона. Взять, к примеру, этот завод. Его можно уничтожить только лобовым штурмом, потому что исходя из имеющихся данных, эта фабрика уязвима только для циклонных торпед. А это излишняя мера. Впрочем, пока рано делать столь далеко идущие выводы.

 

- Добро пожаловать, господа.- их встретил человек, представившийся как руководитель контрольной группы техников.- Сейчас в соседнем цехе полу-профилактика. Поэтому мы сможем его посетить.

Эйдолон сделал мысленную заметку – этот человек даже и бровью не повел, увидев внушительных Астартес в их боевой броне. Это многое значит.

С шипением отворилась тяжелая дверь, и посетители вслед за Даллесом вошли в цех. Его потолок смутно угадывался в туманной дымке, а противоположный край вообще терялся в темноте.

Осветительные приборы горели один через трое. По обе стороны от широкой дороги высились исполинские станки. Работала лишь часть. Где-то вдали слышалось жужжание, звуки сверления и резки по металлу. Изредка раздавались тяжелые удары – это работали штамповочные молоты. Цех жил своей отдельной, таинственной жизнью, непонятной простому обывателю. Казалось, по углам жались огромные механические чудовища, которые о чем-то перешёптывались друг с другом тарахтением электромоторов, тяжело вздыхали, выпуская клубы пара.

- Сейчас блоки металла проходят первичную обработку. Из них делают полу-заготовки.- объяснял техник.-  На выходе получаем грубые, но уже оформившиеся детали, и отправляем в соседний цех. Он полностью автоматизирован, и нам нет нужды туда заходить. Да, должен сказать – это место вообще никогда не работает более чем на треть. Остальные мощности, что-то вроде как на консервации.- он замялся и чему-то усмехнулся.- Э-э… его основное предназначение – военное время. За полные сутки он способен обработать деталей на целый полк. И его несомненный плюс – мгновенная взаимная конверсия, позволяющая легко перейти с выпуска гражданских агрегатов на военные и обратно. Желаете осмотреть агрегаты? Или посмотрим цех готовой продукции?

 

Они не торопясь вышли к длинному эскалатору, доставившему их в такое же обширное помещение, заставленное огромными машинами, большей частью промышленного назначения.

Они очень похожи на машины механикумов, но красивее и изящнее, подумалось шедшему рядом с капитаном Тарвицем инженеру Боасху Лешеру. На виду лишь некоторые части вроде ковшей, наконечников буров, фар… Однако остальное скрывалось под обтекаемыми корпусами цвета мокрого асфальта. Первые ряды сменились большими грузовиками, метров по двадцать высотой, наверняка предназначенные для карьерных выработок. За ними стояли горнопроходческие машины, сверкавшие щитками, закрывавшими излучатели широко-апертурных лазеров.

- Вы назвали это автомобильной фабрикой.- сказал Тарвиц.- Но что-то я не вижу обычных автомобилей.

- Ах, ну да, конечно.- немного рассеянно ответил их «экскурсовод».- просто мы зашли немного не с того входа. Сейчас мы доберемся до них.

Он извлек из кармана переносную рацию и через минуту по его вызову примчалась транспортная платформа, достаточная для того чтобы перенести группу в другое место. Они тронулись, и мимо них поплыли бесконечные ряды техники, поставленные друг над другом на специальных технических лесах в несколько этажей. Её виды менялись, и вот, с огромные строительные машины уступили место изящным автобусам, вагонам подземного турбо-метро, кареткам-фуникулерам. Внезапно дорогу им преградила стена.

- Прошу прощения.- сказал техник.- Сейчас, видимо, кто-то из моих коллег производит выгрузку машин, и поэтому дорога перекрыта. Не волнуйтесь, здесь полно объездов.- с этими словами он быстро свернул в сторону и по спиральной дорожке спустился на два этажа вниз.

 

Брат Хостоврул сразу заметил, как оживились лица космодесантников – ведь платформа въехала в зал, где стояла военная техника.

- Это точно автомобильная фабрика?- спросил Дикстель.

- Да… автомобильная.- закивал техник.- Вы ещё военных заводов не видели, господа. О-о… это да-а… это внушает. Вот там – военная техника!- он даже потряс кулачком в воздухе. – А это так… техника гражданского ополчения.  Я ведь говорил – мгновенная конверсия!

- Ополчения?- спросила Д-Ангелус удивленно.

- Да, леди, именно так. На нашей планете каждый обязан уметь защищаться и защищать свою родину. А разве у вас не так?

- Э-э… да!- радостно ответила художница после небольшой паузы.

- А вот и наш въезд обратно.- с улыбкой сказал техник.

 

- А нельзя ли нам рассмотреть этот этаж?- спросил Эйдолон, с трудом «натянув» улыбку.

- Конечно же можно.- с такой же «радостью» в голосе ответил молчавший до этого Даллес. Техник за рулем бросил на него быстрый взгляд и с преувеличенным усердием повернул руль, разворачивая платформу, прочь от въезда. Они проехали несколько пролетов со «стеллажами», загруженными опечатанными ящиками с военной маркировкой, и свернули направо. Теперь они оказались на мосту, который был шире платформы всего на пару метров. По краям теперь разверзлась узкая, но длинная пропасть, глубиной в добрую сотню метров. Огромные стенды с танками, откуда они могли выехать на мосты подобные этому, стояли повсюду.

Теперь мимо гостей проплывали застывшие в суровом молчании танки. Они были вытянутой, треугольной формы. Корма была значительно шире носа. Сзади было две гусеницы, на подвижной передней – одна. Овальная граненая башня венчалась сравнительно небольшим орудием, чем-то напоминавшим дуло имперского лазгана. Острый глаз Эйдолона разглядел таившиеся по бортам энергетические катушки и силовые провода, тянувшиеся к орудийной маске.

- Интересная модель.- сказал он сухим голосом.

- Да, очень интересная.- более живо откликнулся Тарвиц.

- Это основной легкий танк поддержки «Утренний Бриз».- сказал Даллес.

- Сколько же их тут у вас!- удивилась и в то же время ужаснулась Серена.

- Много.- пожал плечами Даллес.- Иногда нашему народу приходится защищаться.- он сделал вид что не заметил косого взгляда Эйдолона.- Впрочем, это было достаточно. Там работает поле консервационной установки, поэтому техника не стареет.

- А давно у вас была война?- спросил Делафур.

- Семьсот тридцать два с половиной года.- не задумываясь, ответил брат Хостоврул.

- А с кем?

- Орки. Много-много орков, друг мой.

 

Платформа пересекла мост и въехала на другой край. Там стояли укрытые темно-зеленой тканью артиллерийские орудия. Эйдолон хмыкнул – ему доводилось видеть орудия мощнее и больше.

Ещё час они осматривали бесконечные ряды боевых машин. По мнению космодесантников, которым они успели обменяться на выходе, все это было на уровне Имперской Армии, однако её количество, учитывая, что это было наверняка не единственное хранилище, заставляло с большей осторожностью подходить к решению вопроса этой планеты.

 

- Куда двинемся теперь?- спросил Даллес, когда они снова сели в тот автомобиль, доставивший их на эту фабрику.

- Объект искусства.- предложил Тарвиц.- Мы ценим культуру народов Империума, и хотели бы ознакомиться с вашей.

Эйдолон, Деметер и Дикстель только кивнули.

- Ну что же. Тогда, пожалуй, мы отправимся в Центральный Музей изобразительных искусств.

 

Здание располагалось на открытой площади, и само по себе было предметом искусства. Внизу оно походило на раскрывшийся бутон розы, стоящий на перевернутом блюдце. Но дальше лепестки розы превращались в стремительные паруса древнего корабля, которые бороздили моря Терры во времена дикарской молодости человечества. Паруса крепились к мачтам из сверкающего металла, на вершине которых развевались длинные флаги с неизвестной космодесантникам символикой.

Они вошли в один из центральных входов. Люди удивленно смотрели на гигантов в сверкающей броне пурпурного цвета. Кто-то пытался их сфотографировать на странного вида пиктер, но шедшие с Даллесом и Хостоврулом четверо солдат быстро сообщили толпе, что этого не следует делать.

Впереди гордо вышагивал Эйдолон, с видом истинного ценителя искусств осматривая картины, изображавшие, очевидно, жизнь первых поселенцев. В следующем зале были представлены портреты, потом натюрморты, после – сцены древних сражений, где люди на конях копьями пронзали полуголых пехотинцев с круглыми щитами.

Серена Д-Ангелус смотрела на батальные сцен с широко распахнутыми глазами. Ей это безумно нравилось. Она стремительно порхала от одной картины к другой, молниеносно оглядывая их и подмечая понятные лишь её одной детали.

- Это чудесно!- радостно сообщила она спутникам.- Такая детализация и образность! Такой размах! Такое буйство красок и эмоций!

- Единственное буйство эмоций, которое я сейчас наблюдаю, это у вас, леди Д-Ангелус.- холодно заметил Эйдолон. Серена сразу сникла, но спустя две минуты снова оживилась, хотя уже и не так сильно.

 

Так они проходили коридор за коридором, картины сменялись  скульптурами, скульптуры - колоннами, и наконец, группа вышла в огромный полутемный зал.  Мрак разгоняли маленькие лампочки, каждая из которых свисала с потолка на длинной серебряной цепочке. Возле стен через каждые десять шагов стояли невысокие  памятники героям той войны. Между ними  угадывались имена, выгравированные на стенах.

В центре на круглом постаменте наполовину освещенная, наполовину скрытая во тьме, стояла  композиция.  Космодесантники обошли ее кругом, чтобы понять, что же она изображала. Это был крылатый воин, пораженный в правое плечо копьем. Своим мечом он отражал нападение двух мерзких тварей. За его спиной на коленях стояла женщина с младенцем на руках. Ей так же угрожало одно из существ, но путь тому преградило крыло воина. А внизу, на ступеньках постамента, лежало тело мужчины с винтовкой в руках и грубым топором в груди.

Существа показались десантникам очень похожими на орков. А  Эйдолон, видевший многих примархов в лицо, поразился тому, насколько крылатый воин напомнил ему  Сангвиния, командующего 9-м легионом Кровавых Ангелов. Вот только странно - крыльев  у героя было не два, а четыре, и лицо было искажено скорбью и неописуемым гневом, столь не свойственным прекрасному Сангвинию. Это был мемориал, и он воспевал павших в борьбе за свой мир

 

Гости планеты и их сопровождающие покинули мемориал в глубоком молчании. На лицах некоторых было написано сдержанное благоговение. Даже высокомерный Эйдолон, и тот задумался над увиденным. Этот народ, очевидно, был очень храбр, ему было не чуждо самопожертвование и героизм. Чем больше Эйдолон размышлял, тем больше убеждался в том, что поставить этих людей на колени будет непростой задачей. Но… они же Астартес! Третий легион, неслучайно названный Детьми их Императора, удостоенный чести носить аквиллу на доспехах. Они смогут. Разве может быть иначе? Естественно нет.

 

Была вторая половина дня, который всего лишь на два часа превышал стандартные имперские сутки. Шаттл должен был забрать их в полночь. Впереди была ещё масса времени. Саул Тарвиц стоял на площади перед музеем и смотрел вперед – прямо перед ним простирался широкий проспект, центр которого являл собой вытянутый в длину на многие километры парк-сад. Его острый и внимательный взгляд пробирался меж павильонов, фонтанов, скульптур. По краям проспекта, имевшего ширину около двух километров, высились скалоподобные массивы великолепных зданий. Это место начинало нравиться Саулу, и ему до глубины души не хотелось, чтобы его уничтожили. Совершенно случайно он заметил вдали треугольные крыши какого-то здания, располагавшиеся друг над другом. Подробности скрывались туманом, неизбежно возникающим на таких расстояниях, но увиденного хватило Саулу чтобы понять – здание резко отличается от остальных.

- Что это?- спросил он у Корбана Даллеса.

Офицер повернулся и посмотрел в ту же сторону, что и воин астартес. Спустя пару секунд он ответил.

- Это храм. Одно из святилищ нашего мира. Оно хранит Великое Зеркало.- при этих словах Корбан глубоко вздохнул.- Зеркало Души.

- Какому богу вы поклоняетесь?- спросил подошедший Эйдолон. На его губах играла усмешка.

- Бога как такового, по сути, нет.- пожав плечами ответил Даллес.- В нашей истории были личности, чей психофизический потенциал был настолько велик, что не ушел из жизни вместе с телом, а остался витать в ноосфере планеты. И своей верой, молитвами, надеждами и мыслями мы подпитываем и усиливаем их.

- Пантеон героев?- спросил Тарвиц.

- Что-то вроде этого.

- А кто его возглавляет?

- Вы его видели. В мемориале. Его памятники повсюду. Потому что он пришел сюда из тьмы тысячелетий ещё до начала Долгой Ночи и основал здесь нашу цивилизацию. Он для нас отец и господин. Александр Даархон.- лицо Даллеса выражало крайнее почтение.

 

- Что такое Зеркало Души?- спросил Соломон Деметер.- Артефакт?

- В некотором роде. У него есть свой разум, пределы которого вне нашего понимания.- сказал брат Хостоврул.

- Что оно может?

- Оно видит вашу душу. Насквозь. Ваши потайные мысли стремления, в которых вы сами себе боитесь признаться. Вы можете загадать желание. Оно не выполнит его, но покажет, что будет на вашем пути или что-то вроде этого. Лишь самые достойные могут взглянуть в него. Это опасно.

- Почему?- удивленно спросила Серена Д-Ангелус.

- Потому что оно может изменить вашу жизнь.- ответил ей  Хостоврул.

Переглянувшись с остальными офицерами, Эйдолон произнес.

- Мы хотим его увидеть.

 

Даллес поднял на него свои печальные глаза. Он долго смотрел на высокорослого Эйдолона, пытаясь что-то в нем рассмотреть. Потом он обернулся к Хостоврулу. Тот кивнул.

- Что ж, это можно устроить. В машину.- и он первым  пошел к ней.

 

                                      ***

 

Верхний Храм представлял собой снаружи нечто, отдаленно напоминающее пагоду – величественные здания одного народа, обитавшего в Индонезийском блоке на Древней Терре. К нему вела длинная лестница, в которой насчитывалось тысяча восемьсот двадцать семь ступней – ровно столько дней длилась война с орочьими полчищами семьсот лет назад. Весь этот путь четверо капитанов космодесанта прошли пешком вместе с братом Хостоврулом. Возле узорчатых ворот их встретила группа монахов, закутанных в бесформенные черные одеяния. Они склонились в приветственном поклоне, блеснув выбритыми на головах тонзурами.

Настоятелем оказался отец Илайя, сдержанно улыбнувшийся при виде воинов Астартес.

- Что привело вас сюда?- спросил он, спускаясь к ним навстречу.

- Они пришли получить ответы, отец.- ответил брат Хостоврул, и неожиданно для капитанов поклонился священнику.

- Я понимаю.- ответил тот мягко.- Но войти может только один. Сейчас души героев встревожены, они видят страшные картины прошлого и будущего. Только один.- и он не оборачиваясь сделал несколько шагов назад, предоставляя воинам самим сделать выбор.

Решение было очевидным. Шел Эйдолон, поскольку в жесткой иерархии легиона старшинство играло значимую роль, а Лорд-Коммандер был даже выше Второго Капитана Соломона Деметера.

Фулгрим лично распорядился, чтобы вниз спустились только капитаны. Этим он хотел выразить доверие к принимающей стороне. Эйдолон был не согласен, но воля примарха – это закон.

Эйдолон всегда был сторонником жестких мер по отношению к присоединяемым к Империуму планетам, в отличии от либерального Веспасиана. Именно по этому примарх и держал их возле себя, чтобы они своими характерами дополняли друг друга и выдавали ему сбалансированные советы.

Надменно ухмыльнувшись, Лорд-Коммандер вошел в ворота и не торопясь пересек длинный двор. Возле входа в само здание храма били два фонтана. Каждый изображал длинного и худого дракона с множеством когтистых лап, из открытых пастей которых били струи воды. Его провели длинным коридором к старому лифту, который приводился в движение посредством древнего механизма. Четверо служек закрыли массивную решетку лифтовой кабины, а потом попарно стали вращать два привода в основании подъемного механизма.

Он вышел вместе с отцом-настоятелем на пятом этаже и, пройдя по короткому, но извилистому коридору, вошел в небольшую комнату. Единственным предметом, стоящим там, оказалось расположенное на невысоком постаменте широкое зеркало в каменной оправе.

- Доверься ему.- сказал настоятель.- Оно не причинит тебе зла и боли, обещаю.- с этими словами он вышел из комнаты, оставив Эйдолона наедине с артефактом.

 

Лорд-Коммандер подошел к зеркалу и внимательно на него посмотрел. И словно почувствовав этот взгляд, поверхность зеркала пошла волнами. Вместо привычного стекла в оправу был вставлен лист психо-чувствительного металла. Когда поверхность успокоилась, Эйдолон увидел там свое отражение. В начале оно было таким, каким он выглядел сейчас, но потом оно зажило собственной жизнью. Оно стало меняться, откатываясь назад по линии времени. Вот – он не Лорд-Коммандер, а простой сержант его легиона, ещё немного – и он уже не астартес, а всего лишь кандидат, изматываемый отборочными испытаниями. Зеркало показало его в пятилетнем возрасте, на его родной планете, Хемосе, и застыло.

- Мне говорили что ты можешь показать мне мою душу.- сказал воин, обращаясь к зеркалу.

 

Зеркало дернулось, будто бы от сильной боли, и Эйдолон увидел изображение прекрасного зверя, похожего на леопарда, но с рогом во лбу и двумя белыми крыльями. Из маленького детеныша он вырос в сильного и гордого зверя… и с каждым мигом становился все красивее и лучше. Но космодесантник заметил, что облик животного изменился, и даже не внешне, а внутренне. Морда зверя стала озлобленной, оскалилась, в крыльях проросли когти, хвост покрылся костяными пластинами. И глухой голос, проникнув в сознание Эйдолона, спросил :

- Оправдывает ли цель средства? Нужно ли ограничивать свое стремление к совершенству? И важна ли твоя душа для тебя?

Помедлив, Эйдолон ответил:

- Оправдывает. Нельзя. Важна.

 

Казалось, засмеялись сами стены.

- Ты погубишь себя в этом случае!

И в зеркале отразилась фигура Эйдолона, в полный рост, в его церемониальном доспехе. Она исказилась, разорванная ужасным уродствами. Рот превратился в пасть с пухлыми губами, с которых капала синяя слюна, руки обернулись щупальцами, на доспехе проявились лица, корчившиеся в ужасных страданиях.

- Ты идешь по опасному пути, в конце которого гибель, если ты не остановишься вовремя. Желаешь ли ты идти дальше, или хочешь сохранить себя истинного?

- Хочу. Сохранить. Себя.- прошептал потрясенный воин.

- Да будет так.- сказал голос в его сознании.

 И в тот же момент «зеракало» притянуло к себе Эйдолона, пронзив его насквозь тысячами незримых иголок. Жестокая боль наполнила его тело, так что он не мог ни пошевелиться, ни закричать. Но в то же время он почувствовал, как проясняется его разум, становясь чище и светлее. Эта борьба шла двадцать минут, и боль все нарастала и нарастала.

Наконец в изнеможении он рухнул на пол, не в силах пошевелиться. Его мышцы скрутило, а дыхание было слабым и прерывистым. Но он улыбался. Потому что он стал лучше, совершеннее, и при этом обрел себя настоящего.

 

Лорд-Коммандер Эйдолон вышел из ворот храма, пошатываясь и еле передвигая ноги. Он упал в объятия товарищей и рассмеялся.

- Что, что там было?- спросил встревоженный Соломон Деметер.

- Там? Друг мой, - неожиданно для всех сказал Эйдолон.- там был я. И зеркало. И оно показало мне меня. Таким, какой я есть на самом деле. Вернее, каким я был.